Fокус

   Огненные сполохи освещали обезображенное лицо человека, стоявшего так близко к пламени, что казалось еще немного, и оно завладеет им. Гримаса, подсвечиваемая мелькающими бликами, отражала адскую смесь из боли, мрачности, отрешенности и  какой-то непомерной глубины тоски.
Только ноздри, раздуваясь, будто крылья жирного насекомого, оживляли, казавшийся каменным лик и жадно вдыхали давно ставший привычным мясной запах пузырящегося от безумного жара собственного тела.
В зрачках, похожих на черную бездну, полыхали зловещие языки, и было непонятно - это отражался огонь или пытается вырваться наружу запертое на тысячу замков горе, смешанное с ненавистью.
Чувство вины, преследовавшее его многие годы, в очередной раз отступило на шаг назад, давая понять, что ничего еще не искуплено. Из груди вырвался утробный звук, похожий на звериный рык. Человек решительно шагнул прямо в огонь, и, окутанный вихрями пышущего жаром воздуха, сначала превратился в силуэт, затем исчез. А позже, недалеко от пепелища, пожарные нашли живого ребенка, завернутого в мокрое одеяло.
   Никому и никогда не удавалось рассмотреть этого человека, но каждый в округе о нем слышал. Поговаривали, что корни этой истории лежат в прошлом несчастном событии, которое случилось однажды в одном из окраинных домов города. Из уст в уста передавалась то ли легенда, то ли сказание о мальчике, проклятом огнем, не простившем себя, и всю жизнь ищущем исцеления в пламени, считая его единственно способным развеять страшную тьму в своем сердце.
Одни его называли Fокус - подразумевая иллюзию, другие Инферно - считая мистическим огненным человеком.
   История гласила о том, что в доме на окраине жила хорошая, благополучная семья: папа, мама, десятилетний сын и малышки-двойняшки трехлетнего возраста. Дом был добротно построен руками родителей, на выкупленном куске земли, прямо у черты города, но подальше от загазованных дорог и прочих "благ" цивилизации, которые вполне были доступны и на некотором расстоянии. За домом располагался пустырь, а за пустырем небольшое озерцо, что несказанно радовало поселенцев своей красотой и близкой возможностью отдыхать на лоне природы.
Однажды ранним утром родители разбудили сына и сообщили, что отлучатся на пару часов за продуктами. Так как время очень раннее, малышей решили не будить, предполагая быстро вернуться. Проводив мать с отцом, мальчику больше не спалось, и он решил прогуляться к озеру. Заперев дверь на ключ, он бежал по утренней июльской росе, купаясь в лучах рассветного теплого солнышка к невероятно голубому, искрящемуся чуду. Побродив недолго, стал возвращаться.
То, что он перед собой увидел, обрушилось страшной трагической лавиной на сознание ребенка. Крыша дома полыхала в огне. Мальчик ринулся отпереть дверь, судорожно пытаясь найти ключи. Ключей не было. Видимо он их где-то обронил. И ничего он не мог сделать. Крепкие решетки на окнах не оставили шансов.
Потом он услышал истошный крик матери. Крик и проклятия. Отец пытался ее удержать, но не смог. Она отбивалась, как впавший в неистовство, раненый зверь. Мать исчезла в огне, следом за ней исчез и отец. Долго еще густым набатом звучали материнские проклятия в голове ребенка. Он не смог ничем помочь. Он навеки стал виновным. Он был проклят своей матерью и вынес сам себе пожизненный приговор.
   С тех пор во время самых страшных пожаров появляется человек, который спокойно входит в полыхающее чрево и ищет там детей. Не смотря на то, что все его тело изуродовано ожогами, он продолжает жить. Его жизнь - это огненное бремя, которое он без сожаления и ропота готов нести вечно.