Духовные скрепы

В мае прошлого года мне посчастливилось стать участником автопробега по Башкирии.  Раньше она была для меня не более, чем название.  Ну и Салават Юлаев, конечно.
   Заседания, конференции, интервью, выставки – вот круг моего профессионального общения. И за последние годы не удавалось выйти за его пределы. И я начал однобоко судить о людях. «Сужденья черпал» о них из новостных лент, из рассказов случайных попутчиков, что-то домысливал. Наверное, это свойственно тем, кто в течение времени неизбежно превращается в рабочую лошадку: бежишь себе и бежишь, а на лице шоры.
   Меня пригласил в свою машину бывший руководитель одного из районов республики. Ему 63 года, два высших образования и обыкновенный послужной список. Если бы мне показали его на каком-нибудь заседании, то я принял бы его за типичного чиновника: стереотип!
   Исторические и современные названия некоторых районов Башкирии.  Так, как он, наверное, и профессиональный историк не расскажет. Он мне говорил о современной башкирской интеллигенции – чем она живет и дышит, о состоянии национального языка. И рассказывал так, как рассказывают очень близкому человеку о своей семье – откровенно – радуясь и печалясь. Я был тронут его  искренностью.  Глаза тепло излучали, именно излучали.   До Уфы оставалось не более ста километров. Там мы с моим «водителем» должны были расстаться.   Вдруг он странно посмотрел на меня, как будто изучая, можно ли мне доверить нечто или лучше промолчать. И решился.  Оказалось, что он в своем возрасте поступил на заочное отделение духовного училища в Казани.  Конечно, это было сделано не для карьеры – слишком было бы наивно. Что же такое ислам? Что говорится о нем в древних книгах? Санскрит как лингвистическое средство постижения опыта. Духовная культура.
   Я испытал потрясение. Это был пример того, о чем Бердяев писал, что жизнь личности не есть самосохранение, как в индивидууме, а самовозрастание и самоопределение. Не стремление к куску и к  огородному благополучию, а страстное отношение к миру и к себе, жажда познания и узнавания – вот что было в нем.
   На другой день нас пригласили в гости. Недалеко от Уфы есть крошечное голубое озеро. Там собрались около четырехсот человек: родители с детьми, бабушки и дедушки – односельчане. Угостили национальной башкирской едой, а после рассказали, что это не что иное, как урок. Урок для детей! Сначала  территорию убирали, затем вместе готовили обед, после которого – песни, игры – развлечения. Нам рассказали, что у них запрещены алкоголь, сигареты и крепкие словечки. Национальная культура – детям ее нужно передавать постепенно, частями.  Единый социальный организм. Все свои.  И ни раздоров, ни споров, ни поединков самолюбий!
   Возвращались в Екатеринбург ночью. Я ехал и думал, а почему у нас нет того, что есть у них? Почему нет стремления к духовно-национальному единству, к нравственным скрепам, что были созданы для нас нашими предками?  Говорим и говорим, обвиняем друг друга, ругаемся. И радуемся, когда промелькнет негатив черной тучкой. И куча фотографий этого негатива, и статей в СМИ тоже много: посмотрите, как мы гадки и как мы мерзки! А тучка проплывет – снова солнышко, а мы ждем новой тучки, или тучи.