Глава 28, о Корее и корейцах

Рубрика "В Рабочий Полдень"
Глава 28, написанная давным-давно, аж в 2013 году, ознакомившись с которой читатель совершит необыкновенное путешествие в Парк юрского периода и, возможно, без использования дна своей кофейной чашки, увидит сверкающие проекции будущего.
 
Автор, как и положено маститому писателю, сторонится скоропалительных оценок текущих событий, взирая на всё сквозь призму времени и осознавая мелочность почти всего ныне происходящего.
Однако, некоторые из картинок последних дней сошлись, как стеклышки в калейдоскопе, в причудливый узор, заставивший его неожиданно оторваться от изучения тяжелых, пропахших пылью давно минувших веков древних манускриптов, и обратить свой пытливый взор в день сегодняшний.
В первую очередь автору весьма понравилась процедура протирания дезактивационной жидкостью стульчика, в который собрался садиться очередной великий вождь корейского народа Ким Чен Ын. Встреча этого выдающегося джентльмена с другим, также не страдающим от излишней легитимности вождем одной из родин автора, могла пройти совершенно им незамеченной, если бы не отравление замечательного литературного критика Дмитрия Быкова. 
На фоне неуклонного роста популярности у широких народных масс еще одного эффективного грузинско-осетинского руководителя, автор, совершенно не к месту, вспомнил обстоятельства трагического перехода улицы в неположенном месте Соломона Михоэлса.
Ну так вот, этот самый узор в калейдоскопе и заставил вашего автора попытаться внести свою скромнейшую лепту в великое дело сохранения следов здравого смысла в умах соотечественников.
В теперь уже далеком 2013 году автора таки занесло в КНДР, в город Пхеньян, после чего он записал некие путевые заметки, а на месте сделал пару десятков небезынтересных фотографий, чтобы, как это часто бывает, не утруждать себя повторением одного и того же рассказа из цикла «как мы с мамой съездили на воды», а ознакомить с этими материалами сразу всех интересующихся друзей. Ну и в сэкономленные от повторения рассказа часы, выпить спокойно бутылку-другую дорогого сердцу автора Брунелы ди Монтальчины (есть такое тосканское красное винцо, попробуйте на досуге).
Автор принял решение опубликовать заметки, не внося в них совершенно никаких корректив, даже не перечитывая, борясь с соблазном добавить какие-нибудь «современные» мысли. Ведь в мыслях, как и в вине, особо ценна выдержка.

Бред (немного о Северной Корее)

Заметки на полях народной демократии с отвлечениями, разведением антимоний и непростительными приступами прекраснодушия от 12.03.2013

Из несложных развлечений моего детства в парках "культуры и отдыха" была так называемая "комната смеха". Состоял этот"аттракцион" из некоего небольшого помещения, увешанного кривыми зеркалами, по-разному искажавшими внешность глядящегося в них человека.
Полные там становились непомерно тонкими, худые - толстяками, лица блинообразными или причудливо вытянутыми. Там, по замыслу создателей этого развлечения, видимо, необходимо было смеяться.
На самом деле, там было не смешно. А еще прокурено и сильно пахло потом.
Аэропорт Пхеньяна- вешалка театра. Размером немногим больше аэропорта Соловков. Внутри, в отличие от Соловков, - страшный холод.
Тут же на выходе из самолета появляются наши "гиды" - Ким и Сон, пол - женский, звания предположительно, майор и лейтенант, соответственно.

Ким- лет пятьдесят, Сон- тридцать. У обоих очень и очень приличный русский. Старшая, очевидно, жила в России, хотя этот факт тут же отвергла, но потом в разговорах путалась по этому поводу.
Пограничники тщательно изучают паспорта ¬— судя по всему, ищут, какие еще есть визы...
Шмон- отнимают телефоны, смотрят, потом отдают (послабление последнего времени).
"Гиды" шутят – телефонами можно пользоваться как будильниками.
Шмон тщательный, но непрофессиональный, приемов проноса не знают, при желании можно спрятать что угодно.
Взгляд у шмонающих настороженный и тупой. Стоят сканеры для багажа, по-моему вообще не работают. Везде холод.
В автобусе.
Автобус неизвестного происхождения, относительно новый, типа Пазика. Дорога не ужасная.
Шофер- маленький кореец со взглядом хорька, неопределенного возраста, видимо, без звания, просто сексот.
Пейзаж вокруг унылый (ранняя весна), все попадающиеся по дороге люди одеты исключительно в военную форму без нашивок и погон. Два солдата на носилках несут маленький кусочек кровельного железа.
Какие-то люди тащат тяжеленные мешки с чем-то, просто сгибаясь под весом (далее, часто встречающаяся сцена). Попадаются велосипеды, машин на дороге нет вообще.

Нет машин. Днем, в буднее время !
Мысль- "что не так" ?
Именно это. Отвыкли мы от отсутствия машин.
Ближе к Пхеньяну начали попадаться машины, очень похожи на наши "полуторки" времен Второй Мировой, проехало несколько легковых - старые-престарые Вольво, типа двести сороковых, состояние страшное. Редко стали видны машины получше, но все какие-то выцветшие.
Многие авто накрыты сверху какой-то рыбацкой сетью с привязанными пластмассовыми листочками. "Гиды" на вопрос пояснили, что это маскировка, - военное положение.
Привезли в гостиницу для "иностранцев".
Ремарка. Паспорта отняли тут же и отдали уже перед самым самолетом, при вылете из страны народной демократии.

Отель - сорок семь этажей (!). Находится на острове, - очень удобно, ночью, да и днем не убежишь, мост охраняется, такси не ходят, автобусы тоже.
В гостинице предложили выбрать любой этаж, но номера только 16 или 17. (В остальных, по-видимому, вне этого створа, прослушка не работает).
Мы выбрали тридцать девятый этаж.
"Гиды" объявили, что будут для нашего удобства (?) жить в этой же гостинице, но на нижнем этаже, отмолчавшись, правда, на вопрос, в каком номере, видимо, не хотели, чтобы мы застали их в наушниках.
Гостиница производит впечатление. Построена в восемьдесят девятом, огромная, просто колоссальная. Претензия на роскошь.
Полно мрамора, аквариумы с рыбами, гигантские люстры в холле.
При этом- дизайна никакого, все уже старое и потертое. Ковролин в коридорах приобрел неопределенный серо-желто-грязный цвет, собирается в отдельных местах складками, как птицы сбиваются в стаи осенью, в других местах отсутствует вовсе, оголяя выщербленный бетон.
Стекла не мыли со времени запуска сооружения в эксплуатацию, в аквариумах в том числе.
Рамы у всех окон алюминиевые и открывающиеся (!). Уплотнительные  резинки висят, частично отсутствуют.
Ветер, кстати, когда открываешь, страшный, вид завораживающий.
Номер обычный, интуристовский, как в Москве, в каком-нибудь “Национале”, году в семьдесят пятом.
Горячую воду дают на пару часов вечером и немножко утром. Отопление недостаточное, нам притащили печки, китайские. Большое зеркало намертво привинчено к стене, видимо, не только прослушивают, но и просматривают, возможно, из соседней комнаты, чего тратиться на камеры.
Мебель старая, попахивает не свеженько, но жить можно. Роскошь, которую мы поняли через короткое время, - в отеле всегда есть свет.
Из множества лифтов работает два, точнее, один, другой застревает, в него лучше не садиться.
Самое главное, - в сорокасемиэтажном отеле живем только мы. Без преувеличений. Больше Н И К О Г О. Медицинский факт.
На крыше гостиницы ресторан (я там не был), в подвале бассейн, казино, бар, караоке.
Бассейн пронзительно пахнет хлоркой, вокруг грязь, лужи, в них плавают окурки, все в плевках, харкотине, даже мысли об окунании в “это" в голову не приходит.
В баре за стойкой сидит набор проверенных госбезопасностью корейских проституток, сей пейзаж также безрадостен, как и бассейн.
В "казино" столов двадцать, за одним сидят корейцы, непрерывно курят, играют, по-моему, в баккара, громко орут. В зале "караоке", слава Б-гу, тихо, но в момент нашего появления, включили Лещенко, чтобы нам было приятно.
Как я понимаю, во всех этих местах "развлечений" просиживают штаны местные безопасники и мажоры к ним приписанные.
«Сеанс» (как у Юза Алешковского), - на первом этаже валютные магазины. Набор — водка (сорок градусов, местная, с женьшенем, пить можно), водка (тридцать градусов, местная, без женьшеня, воняет ацетоном, пить нельзя), сигареты, лекарства (продаются без упаковок и инструкций, блистерами, штуки по четыре таблетки в каждом) - аспирин, левомицетин, пенициллин. Все. Болеть нельзя.
Еще продается пиво (местное, твердая двойка с плюсом), вяленая рыба, корень женьшеня в деревянных коробках (вариант "подарочный"), множество какой-то дряни непонятной этиологии в пакетиках (чудодейственные шарики из муравьиных яичек и экскрементов летучей мыши).
Набор лубочных "картинок" местных “художников” - олени, пьющие воду из горного ручья, тигрица с потомством и т.д. Все это пытаются продать за какие-то деньги, типа двести евро (за штуку). Все с Шанхайского рынка, раскрашенная офсетная печать, по десять долларов за двести штук.
"Гиды" ходят, не дают отойти в сторону даже в холле гостиницы, тяжелая у них работа...
Город потряс. Общее ощущение - взорвали нейтронную бомбу, но уже довольно давно, и выжившие начинают неуверенно проявлять признаки жизни.
Людей, в отличие от машин, на улицах немало, ну процентов пять — десять от Московской улицы.
Все мужчины одеты в военную форму, как я уже писал, либо, реже, в костюмы двух цветов - черного и темно-коричневого, зато ткань у всех одинаковая - какой-то кримплен, видимо, один завод производит это чудо для всей страны.
Сверху у многих ватники, некоего военного или полувоенного типа. Вся одежда очень старая. В обуви, к счастью, разнообразия нет вообще,- она абсолютно одинаковая, различается лишь по степени изношенности, ну и, возможно, размером.
Женщины также одеты очень похоже, хотя видно, что они стараются хоть как-то разнообразить сюжет. Бросается в глаза, что вне зависимости от формы, ткань в любом случае все та же, - наидешевейший кримплен.
В выходной день на улице попадаются женщины в так называемой "национальной" одежде, а-ля сарафан (занавесочная ткань белого цвета, с аляповато раскрашенным в красно-сине-канареечный цвет топом, как штаны у Незнайки, и закрепленной проволокой формой "последняя стадия беременности").
Все передвигаются пешком, либо на общественном транспорте. Последний, как правило, забит до отказа, видел свисающих с подножки корейцев. На остановках стоят просто толпы народа.
Очень интересно поведение людей - очень многие стоят на улице и ничего не делают. Просто стоят. Не читают, никого не ждут, не курят, не едят, ни с кем не разговаривают, ничего не рассматривают. Просто стоят и все.
Беседующих о чем-то компаний на улицах также нет.
Я такого не видел нигде и никогда.
Темп передвижения медленный, как где-нибудь в Архангельске. НИКТО НЕ УЛЫБАЕТСЯ. По крайней мере, я на улице не видел ни одного улыбающегося лица. Наблюдается лишь различная степень хмурости. "Приветственные" улыбки официанток в ресторанах не в счет.
"Гиды" трещат непрерывно. Пытаются углубить нас в какой-то исторический лабиринт, с описанием, кто какое сражение выиграл в шестом веке. Начинаем прерывать поток исторической информации вопросами о текущем моменте и просьбами комментариев к тому, что наблюдаем из автобуса.
Пошло "вранье вульгарис" без особой борьбы за правдоподобие. Опишу немного канву речевого потока, чтобы читатель сего опуса не заскучал, постараюсь кратенько. А потом уже, что удалось выудить на нестыковках и личных впечатлениях.
Итак. Все живут в отдельных благоустроенных квартирах, которые получают бесплатно от своих организаций, сразу после свадьбы. В каждой квартире есть телефон, телевизор, мебель, все удобства и т.д. и т.п.
Женятся и выходят замуж ВСЕ. Не нашедших свою любовь в корейском обществе нет. Разводов нет. Потому что, раз полюбили, то всё, до конца. Детей в семье два-три. Предохраняются только женщины, колпачками. Венерических заболеваний нет, потому что секс только с женой. До свадьбы секса ни у кого нет.
Гомосексуалистов, проституток, лесбиянок, педофилов не просто нет, добрый и доверчивый народ даже не слышал о таких явлениях.
Преступности нет. Изнасилований, убийств, грабежей (про последнее точно, верю, - грабить нечего) - нет, и со времен установления "народной демократии", и не было. Кражи (мелкие) встречаются, но настолько редко, что нет смысла и говорить об этом. Пойманных за этим занятием просто ругают и они больше этого не делают.
У всех восьмичасовой рабочий день и шестидневная рабочая неделя. В пять все заканчивают работать. Есть, конечно, вечерние и ночные смены, но редко.
Все театры, кино, цирк работают до семи (или шести).
Медицина бесплатная и одна из лучших в мире, образование полностью доступное и тоже бесплатное.
Безработицы не только нет, но есть ответственность за тунеядство (Иосифу Бродскому бы понравилось). Средняя зарплата по курсу, пятьсот евро (в потоке сознания называлась еще цифра тысяча евро).
Все стоит недорого (в потоке сознания, - все стоит дешево, но некоторые вещи- дорого. "Какие?" - "Некоторые").
В армии служат два года (во время другого потока сознания вдруг было сказано про десять лет).
В общем, Сен-Симон, Фурье, Оуэн, "Город Солнца" и так далее.
Проблемы.
Мы в международной блокаде. Все страны мира решили задавить процесс поступательного и успешного построения нашего счастья. Главные враги - Южная Корея, США и Япония.
Мы за мир, но нам надо обороняться, на нас могут напасть в любую секунду. Мы не боимся провокаций, но если все же нас спровоцируют, МЫ НЕ УПУСТИМ ШАНСА ОБЪЕДИНИТЬ КОРЕЙСКИЙ НАРОД.
Этот словесный штамп в течение нашего путешествия "гиды" повторили раз тридцать. В переводе он означает попросту готовность напасть на своего успешного соседа.
Наша армия самая лучшая, подготовленная и боеспособная в мире, ракеты точные, бомбы мощные.
Ремарка.

Весь город в плакатах и лозунгах. Мы просили перевести. Основные, - "Да здравствует наша партия!", "Сотрем с лица земли империалистического агрессора - США!", "Да здравствуют профсоюзы!", ну и, естественно, про Ким Ир Сена, Ким Чен Ира, Ким Чен Ына, разговор особый, чуть позже.
Продолжаем.
Каждый день, так или иначе, ждем, что завтра начнется война... После обязательная добавка, - МЫ НЕ УПУСТИМ ШАНСА ОБЪЕДИНИТЬ КОРЕЙСКИЙ НАРОД.
Вечером на город опустилась темнота... (Прямо как над Ершалаимом, в “Мастере и Маргарите”).
Городское освещение страдает минимализмом (намного ухудшенный вариант Москвы семидесятых). Некоторые куски нескольких центральных улиц подсвечивают.
Ярко освещены прожекторами главные достопримечательности — памятник Ким Ир Сену и Ким Чен Иру, монумент Идее Чучхе, несколько административных зданий, на паре местных"высоток", в том числе нашей гостинице, включены цветные неоновые трубки. Всё. Остальное- темнота.

В жилых домах, в окнах (почти все без занавесок) видны убогие потолки и НИ ОДНОЙ ЛЮСТРЫ ИЛИ СВЕТИЛЬНИКА, ни в одной квартире. Везде под этим самым убогим потолком одна(!) тусклая энергосберегающая лампочка жуткого холодного белого цвета. Все лампочки абсолютно одинаковые. Видимо, рядом с заводом по производству кримплена удачно расположился еще один завод, по производству одинаковых лампочек.
Я всматривался в тысячи окон и нигде не увидел даже двух лампочек или цветного мерцания, указывающего на присутствие телевизора.
О связи.
Телефонов-автоматов на улицах нет, в тех магазинах (для иностранцев) и ресторанах (для них же), где мы были, телефонов я тоже не видел. Единственный телефон (стационарный), который я видел за время визита стоял у меня в номере и желания им воспользоваться почему-то не вызывал.
В Пхеньяне пару лет назад смонтировали сотовую сеть, по крайней мере, некое количество базовых станций на улицах развешено. Звонить можно только теми телефонами, которые покупаются на месте (ну, естественно, надо иметь разрешение на приобретение такого устройства) и, конечно, звонить можно только внутри страны.
Как я понял, сеть сделана, по сути, для спецслужб и удобства неких высокопоставленных чиновников. У наших "гидов" телефоны, разумеется, были. В моем присутствии Ким ("майор") воспользовалась им лишь однажды.
Почтовых ящиков нет (я не видел).
Почтовое отделение видел одно, в "японской" гостинице, но, как мне пояснили, почта не работает, письмо можно послать внутри страны (в следующем потоке сознания, - почта пока вообще не работает- блокада).
В "валютных" местах (гостиницы, магазины, рестораны, etc), где нас водили, имеются желтые таблички"DHL", правда, тут же объявили, что и они не работают, в смысле DHL, потому что блокада и они, плохие, тоже участвуют в этой самой блокаде.
Ну, интернета, понятно... Какой там интернет. Спутниковые телефоны (Иридиум и т.д.) КАТЕГОРИЧЕСКИ запрещены. Правда, в цирке (нас водили в цирк!), мы встретили еще одного иностранца - не поверите, американца (их надо стереть с лица земли(?)), и мне удалось переброситься с ним несколькими словами. Он привозит из США гуманитарную помощь (сухое молоко и муку). Ну так вот, у него был спутниковый телефон и даже IPAD-мини, получающий из телефона интернет. Американец спросил о моем видении происходящего вокруг. Я сказал про парк юрского периода и охарактеризовал как, видимо, сталинскую Москву пятидесятых. Он не согласился и уверил, что это гораздо ближе к Китаю времен "банды четырех", "культурной революции" и так далее. Больше поболтать, к сожалению, возможности не было.
Ремарка.
Как и во всех подобных режимах, в обществе чудесны проявления когнитивного диссонанса.
Ведь умещается в головах нынешних российских "политиков" бывшее членство в КПСС, любовь к Сталину, РПЦ, которую последний со страстью вырезал, ненависть к США, стремление вывезти туда наворованное и детей, а заодно и получить где-нибудь гринкарту, при этом еще и искренняя вера в себя, как носителя естественного блага для многострадального народа.
Так и здесь, искренняя ненависть к проклятому врагу США, не мешает принимать от него тяжелые транспортные самолеты Геркулес с молочным порошком, и водить представителя проклятого врага в рестораны и цирк.
Разговоры о том, что Япония может искупить свою историческую вину перед Корейским народом лишь отдачей половины своей территории (серьезно!), либо должна быть стерта с лица земли (ничего не напоминает?), совершенно не мешает тусить в недавно построенной японцами гостинице (кстати, похоже, лучшей в городе, по крайней мере, единственной, где в туалете была туалетная бумага).
Туалеты.
Первое, что я получил в Северной Корее, это пищевое отравление, посему мне удалось изучить состояние практически всех туалетов по маршруту следования.
Все туалеты Пхеньяна, в которых удалось побывать (а возили нас по, понятно, самым лучшим, "валютным" местам города) делятся на несколько групп.
Там, где нет света, воды и/или туалетной бумаги. Благостное сочетание этих трех достижений мировой цивилизации было обнаружено мной лишь в "Музее подарков Ким Ир Сена" (дворец, речь о котором еще предстоит) и в "японской" гостинице. Во всех остальных местах о туалетной бумаге и речь не могла идти, вода отсутствовала везде, это даже не обсуждается, но свет... Вот свет был в нескольких случаях, в валютных ресторанах, например.

На так называемой "фабрике вышивки" (отдельная, великолепная тема, наберитесь терпения!), был прекрасный дизайнерский изыск- верхние две трети дверей кабинок - стеклянные, что обеспечивало беспрепятственное проникновение естественного освещения к отправляющему потребности, ну и создавало неповторимую атмосферу открытости всему процессу.
В других случаях дверей не было вовсе, что явно более логично, чем упомянутый выше вариант.
Одно объединяло эти все места, где можно было бы в иной ситуации спокойно поразмышлять об идеях Чучхе. Одно синтезировало, так сказать, горизонты сознания, наводило, как говорят теперь, духовные скрепы, - это загаженность и страх поскользнуться в темноте.
Информация. Телевидение
Имеется пять телевизионных каналов, мы их наблюдали в гостинице. Отличить их по внешним признакам невозможно, показывают по ним следующие сюжетные линии:
1. Какие-то бравурные военные учения, наглядно демонстрирующие мощь, боеспособность и современность корейской армии. Любимая раскадровка - вылетающий через препятствие на большой скорости и стреляющий на ходу, обязательно куда-то вбок танк, по виду что-то вроде Т-34-85; бегущий к самолету, на ходу одевающий шлемофон кореец, следующий кадр — самолет, по виду МИГ-15 (по-моему, на нем еще Гагарин разбился), на бреющем полете что-то расстреливает; бегущие по горкам (небольшим), со знаменем впереди солдаты, постреливающие на ходу из Калашникова; массовый десант - неба не видно, весь горизонт в парашютах; два солдата стоят в позе "ку" рядом с колючей проволокой, используя их как трамплин, целая толпа солдат перепрыгивает через колючую проволоку на огромной скорости; непрерывно стреляющие установки залпового огня ("Катюши"). Все это сопровождается духоподъемной музыкой, в стилистике военных маршей, какими-то титрами и дикими выкриками по-корейски (нетрудно представить их содержание).
2. Какие-то слайды с титрами и музыкой "лирической" направленности. На слайдах цветы, виды природы, женщины в национальных занавесках. Каждый слайд утомительно долго висит на экране, секунд двадцать и больше.
3. Вожди в разных видах. Встреча с колхозниками, работниками Уралвагонзавода, детьми, военными и прочее. На встрече с детьми милая, добрая улыбка (похлопывание по щеке, не снимая кожаной перчатки, поцелуй в животик, - на выбор); на встрече с военными - лицо озабоченное и сконцентрированное (в шинели); с Уралвагоном- внимающее и ответственное (в каске); в больнице (в белом халате) - сострадающее и внушающее оптимизм. Вождь всем что-то говорит, все внимают, боясь пропустить ползвука, выражение лиц восторженное (встреча с "деятелями культуры", партхозактивом народного фронта и т.д, можно посмотреть и у нас по телевизору, не надо так далеко ехать).
4. Не поверите,- советские фильмы тридцатых – шестидесятых, слегка подрезанные, дублированные на корейском ("Повесть о настоящем человеке", "А зори здесь тихие", "Обратной дороги нет" и прочее). Соцреализм живет и побеждает.
5. Корейская самодеятельность и народное творчество — местный ансамбль "Березка",- вяло передвигающиеся по сцене люди в цветных костюмах (видимо, радует сам факт отхода от черного и коричневого оттенков); музыка непереносима, хотя чем-то напоминает Советскую, навеяло, видать...
Нет ощущения, что народ все это смотрит дома, телевизоров то в квартирах нет, а если есть, то света нет. Думаю, им скармливают это в каких-нибудь красных уголках, на предприятиях.
Информация. Газеты.

Людей с газетой в руках на улице не видел, в книжных магазинах (для иностранцев, разумеется), куда нас завозили, газет нет. Киосков газетных на улице также не видел. В метро, на станциях, стоят столбики, на которых закреплены какие-то печатные листки. Около столбиков стоит множество людей, некоторые заглядывают через плечи других. Читают, шевеля губами.

Важно — все читают молча!
"Гиды" назвали это "живой" газетой, сказали, что листки эти (газеты) меняют по мере необходимости. Интересно, как часто эта необходимость возникает? Думаю, что там печатают что-то в стилистике сводок Совинформбюро (типа "нас вот-вот атакуют, но... сотрем, уничтожим, не сдадимся...").

Информация. Книги.
Мы побывали в главной библиотеке страны (местная "Ленинка") - библиотека университета имени, разумеется, Ким Ир Сена.
Доступ туда, как я понял, реально имеют студенты, хотя уверенности нет, что все студенты.
Есть книги, как нам сказали, на русском и английском.
На английском продемонстрировать книги "гидам" не удалось, зато на русском нам показали роман "Мать" Горького, "Цемент" Гладкова и "Как закалялась сталь" дистрофика Островского. Наборчик, конечно... Шедевры... С другой стороны, наверно лучше, чем нетленка Ким Ир Сена, сыночка и внучка...
Ну, однако, не нам судить, народу, подарившему миру автора "Малой земли" и "Возрождения".

Информация. Агитационные машины.
По всему городу ездят машины, с привинченными на крыше пакетами огромных громкоговорителей. Оттуда что-то крикливо вещают. Думаю, что текстовки какие-то такие, - "Сегодня блистательный товарищ, наш Вождь, верный и лучший Сын Корейского народа Ким Чен Ын сказал, что в ответ на империалистическую агрессию мы не УПУСТИМ ШАНСА ОБЪЕДИНИТЬ КОРЕЙСКИЙ НАРОД! Ура! Ура! Ура!"
Иных источников информации, за исключением, думаю, еще соответствующего радио, у этого народа нет.
Раз зашла речь о библиотеке. Огромное, в целом полупустое, промерзшее здание на холме, с красивым видом с него и на него. Проект в стилистике перекошенного конструктивизма. Очень помпезно, опять кучи мрамора, огромного размера мозаика во входной группе с Обоими Кимами, зовущими в светлое будущее.
Все не функционально, кругом широченные лестницы, некоторые ведут "в никуда", в читальных залах, как и везде, холод собачий, как там можно что-то еще читать...
Туалеты (как не заглянуть, с отравлением-то?!) огромные на каждом этаже, трудно поверить, со светом, но без воды, уровень загаженности- высший, просто находиться невозможно.
Тут же ведутся какие-то курсы, то есть прямо в библиотеке, например, курсы русского языка. При этом кругом висят знакомые уже до боли (в глазах) энергосберегающие лампочки, того же больничного цвета, того же отвратительного вида....
Только мозаика с вождями на входе подсвечивается источниками с нормальной цветовой температурой.
И все же... И все же, наверное, это было единственное место, из того, что мы видели, где думающий человек мог бы получить хоть какое-то знание о жизни...
С утра нам устраивают невероятно смешной спектакль. Лифт останавливается во время спуска раз восемь и на каждом этаже мимо пробегают, но не садятся в лифт, одинаковые корейцы в одинаковых костюмах с одинаковыми взглядами. Видимо, они слишком близко к сердцу приняли расшифровку наших разговоров в номере, что мы живем одни в пустой гостинице.
Эта движуха была призвана продемонстрировать активную интуристовскую жизнь.
Правда, дальше эту тему с демонстрацией наполненности развивать не стали, мы так и посещали рестораны с огромными залами, в которых НИКОГО, кроме нас не было.
Мало того, судя по всему, правильную бригаду поваров и официанток просто перевозили из ресторана в ресторан вслед за нами, могу поспорить, что одну официантку я видел минимум трижды в разных местах.
Нас возят в автобусе по Пхеньяну. Пошел второй день.
Ходить самим нигде нельзя, автобус едет и останавливается по заранее "утвержденному" маршруту. Выходить можно только в заранее "утвержденном" месте. Выходим и заходим в сопровождении. Впереди "гид", замыкает "гид". Фотографировать людей не дают, говорят "у нас это не принято". Фотографировать военных категорически нельзя, "запрещено".
На мое шутливое замечание, что сейчас со спутника можно не только лицо, но и звание на погонах разглядеть, следует неожиданная реакция. "Гид" Сон как-то ощеривается, напрягается, по-моему, не знает, как это изложить в отчете.

Управление транспортными потоками
На каждом (!) перекрестке стоят регулировщицы, высокие стройные девушки, одетые в относительно яркую по местным понятиям форму.
Девушки разнообразят унылый пейзаж, смотрятся очень неплохо. Сменяются каждые два часа. Как они выстаивают два часа на ледяном ветру? Видел смену. Марширует сменщица наподобие развода у могилы Неизвестного солдата, пожалуй, руками размахивает пошире.
Вообще, на улице много марширующих куда-то разновозрастных отрядов, то ли резервисты, то ли военные, то ли просто рабочие. Не поймешь, форма одна, лычек не видно. Руками машут смешно.

Поймал себя на мысли, чего еще нет, - бензоколонок! Спрашиваю, где бензоколонки, мне поясняют, что они в принципе есть, но надобности в них особо нет, все машины приписаны "организациям" (любимое словечко), там и заправляются (видимо, с бензовоза).
Все время попадаются эти самые, ничего не делающие, просто стоящие люди. Как столбики. Люди-столбики.
Нас возят, возят.... Автобус по десять раз нарезает круги по одному и тому же маршруту, вообще у "гидов" желание, чтобы мы максимум времени провели в автобусе и за едой, любой контакт с окружающей средой их раздражает, на просьбы просто остановиться и зайти в магазин перестают реагировать в стилистике "я плиехо говорить по рюсски".
Отмалчиваются. Опять пытаются рассказать что-то глубоко историческое.
Пхеньян. Архитектура. Городская среда.
В городе широкие проспекты, улицы. Все параллельно и перпендикулярно, в центре огромные площади перед/с главными достопримечательностями - мавзолей Ким Ир Сена, монумент идеям Чучхе, памятник Ким Ир Сену и Ким Чен Иру и прочее.
Город беспричинно и искусственно высотный (стоимости земли-то нет). Есть некое количество четырех-пяти-шести этажек хрущебного плана (видимо, пятидесятые), остальное шестнадцати-, двадцати-, тридцатиэтажки.
"Гиды" все время рассказывают что-то в стиле, - "Вот этот проспект, называется Юбилейный, построен за полгода (три месяца) ко дню рождения (юбилею, празднику) дорогого товарища Ким Ир Сена (Ким Чен Ира, Ким Чен Ына, их болонки, их пуделя)".

Посреди центра торчит колоссальный конус стоэтажной(!) гостиницы. Она построена (для иностранцев), как нам говорят, лет десять назад, но стояла без внутренней отделки. И вот сейчас, наконец, нашелся инвестор, египтянин, вложивший деньги и она вот-вот...
Надо сказать, цели, задачи, помыслы и сам факт существования этого самого египтянина представляются мне туманно, однако все бывает, бегал же Арманд Хаммер вокруг Брежнева, притом что еще и Ленина знавал. Впрочем, это совсем другая история.
Вообще, когда везут по городу, все время показывают разные гостиницы (для иностранцев). Одна была даже такая, типа Коало-Лумпурских Патронас Тауэров, только уменьшенная раза в три.
Самих туристов (иностранцев), по свидетельству наших "гидов", в год приезжает около двух тысяч, из них из России около ста. Думаю, и эти цифры сильно преувеличены.
Какова же необходимость в столь мощной базе для туриндустрии?
Сами они рассчитывают, как нам сказали, "что мы не УПУСТИМ ШАНС ОБЪЕДИНИТЬСЯ после империалистической агрессии или провокации, блокада кончится и со всего мира хлынет поток желающих воочию увидеть землю Ким Ир Сена, Ким Чен Ира и Ким Чен Ына" (цитата). Тут все это и понадобиться.
Старого города нет в принципе. Ни одного дома, ни одного сарая. Объясняют войной. Чего же ей только не объясняют..
Дома, проспекты, улицы в отдалении впечатляют масштабностью.
В приближении бросаются в глаза очень грязные окна, вообще все стекла очень грязные, по-моему, их не моют в принципе.

Можно разглядеть "содержимое" балконов
Выщербленные фасады, за лицевыми домами прячутся малоэтажки "второй" линии, покрашены в знакомый грязно-желтый цвет (лет шестьдесят назад), изъедены грибком до крайности.
На балконах изредка (видно, запрещено) можно увидеть белье, нет, не белье, просто висящее тряпье. Иногда виднеются на балконах останки какой-то страшной мебели, в сочетании с вечерними энергосберегающими потолками можно судить, что же творится внутри этих "апартаментов".
Редко (раз десять) видел торчащие из балконов дымящиеся трубы печек- "буржуек" (это уж наверняка запрещено строжайше).
Ура! Нас выпустили из автобуса пройти метров тридцать к "красивому" месту в новом районе города. Проходим через подземный переход... Там туда-сюда идут люди. Темнота полная. Люди от меня отшатываются, как от пришельца в серебристом скафандре, фотоаппарата боятся больше, чем антилопа Гну рыка льва, где-нибудь в восточной Африке.
Холод и ветер страшный, просто сдувает. Приходит несложная мысль,- как старики забираются на какой-нибудь тридцать второй этаж ? Лифт ведь без света не работает.
И еще мысль - "а стариков-то на улицах нет...". Вообще нет. И инвалидов нет. И больных нет. И убогих нет. И геев нет. А еще.. Ну да, забыл, - идеальное общество Чучхе.

Стараюсь под видом пейзажной фотографии снимать людей, надеюсь, под конец не отнимут чип памяти (или заодно фотоаппарат, почему бы нет). Руки примерзают к Никону... Очень холодно. Очень.
Как они тут живут?! Их поместили в эти бетонные джунгли, в холодные, насквозь промерзшие, покрытые грибком квартиры без электричества, отопления и воды. Думаю, что и с пищей тут, "мягко выражаясь", неважно. Я сегодня возвращусь в относительно теплый номер с ванной, телевизором, прекрасным видом и соглядатаем за зеркалом. А они?

Ведь даже жизнь в убогих крестьянских лачугах обеспечивала несравненно более высокий уровень комфорта. Там, по крайней мере, реализовался тысячелетний опыт выживания, а здесь?

Сеанс: Люди курят, урн не видно, гасят в плевке на руку. Видел такое в Тунзяне (Северный Китай), лет двадцать назад. Бычков много, их бросают по углам, оплеванными.
Наблюдение: большие проспекты размечены как взлетно-посадочные полосы, троллейбусы по ним не ходят, чтобы "в случае чего" провода не мешали. Ходят автобусы.

К вечеру на остановках людей накапливается все больше и больше.
Время от времени попадаются небольшие колонны марширующих... Каждая третья машина с маскировочной сеткой.
Мысль: "Это психоз?"
Точность попадания современных ракет меньше метра при дальности полета девять тысяч километров... Чем им мешает или помогает маскировочная сетка на автомобиле ГАЗ52 со сколоченными из фанеры бортами?

Наверно им просто забыли рассказать на политинформации, что мир уже живет в двадцать первом веке, а некоторые страны в двадцать втором...
Что совсем по соседству дислоцируется седьмой флот, с атомным авианосцем Джордж Вашингтон, на борту которого самое современное в мире оружие, крылатые ракеты, системы контроля и раннего предупреждения, самолеты и вертолеты, готовые в считаные минуты развернуть операцию любой степени сложности.
Что война невозможна в принципе, ввиду разницы в уровне развития участников. Что агрессия будет подавлена мгновенно, ракеты просто не выйдут из шахт, а десяток старых МИГов будут перехвачены на этапе взлета, но не уничтожены, потому что ими захотят пополнить экспозиции военных музеев.
Им не рассказали, что эта пытка "ожиданием войны" имеет исключительно внутреннее потребление и вовсе не является ноу-хау блистательных товарищей из "народной" партии.
Эти самые блистательные товарищи отлично понимают, что время пребывания Северной Кореи в войне, если она и вправду бы вздумала "не упустить шанс", минут пять.
Зато как удобно гонять голодный народ в бомбоубежище по два раза на дню и пугать, как пугают детей, чтобы слушались родителей, злой бабкой Ёшкой.
Можно лишь гордиться, что и наши блистательные товарищи не нашли ничего лучше, как пойти тем же проверенным путем.
Вбрасывая миллиарды и миллиарды (что я говорю, уже триллионы!) в прокорм ворья с широкими красными кантами на штанах, продолжая безумство обязательного призыва, народу вправляют чепуху о "асимметричных ответах" и поддержании паритета. С кем?
В разваленном машиностроении страна уже не в состоянии произвести даже то убогое, с чем можно было воевать тридцать лет назад. В России уже не могут сделать даже радиоприемник. Максимум, что возможно сегодня "в случае чего" - это попытаться взорвать атомную бомбу, хотя бы одну, на своей территории. И то не дадут.
И это вместо того, чтобы войти в НАТО, или, по крайней мере, получить дорожную карту и стать участником цивилизованной системы безопасности, естественно, дружественной нам части мирового сообщества. Принять участие в создании этой новой системы безопасности, и самим получить реальный зонтик и дружеское плечо, в случае настоящей агрессии одного из наших чудесных южных и восточных соседей.
Впрочем, я уже совсем сильно отвлекся...
Нас повезли в цирк.
Цирк большой, больше нашего Никулинского раза в два. Зал заполнен на четверть.

Холодно...
Большая часть зрителей явно организованная (привезли воинскую часть или еще что-то такое). Нас посадили таким образом, чтобы впереди ряд был свободен, сзади проход, в общем, со всех сторон контакт с народом невозможен.
Холод в нетопленном зале отличается от уличного отсутствием ветра, зато сыро. Сидим, естественно, в куртках и шапках.
Само представление очень неплохое, животных нет, сами номера соответствуют стандартам советского цирка. Работают без страховки даже в сложных трюках. Цирк был, правда, заслуживающий уважения.
Сеанс: В цирке, на сцене удалось увидеть действительно симпатичную кореянку. Значит, где-то они есть !
Деньги.
Местных денег (вонов) мы не видели и в руках не держали. Всюду"гиды" с нас брали евро и расплачивались быстро отворачиваясь, или, на секунду исчезая, вонами.
Цены на все (в евро) объявляли чуть не европейские (из цикла, "прогулка на лошадке" триста метров- 16 евро; вход куда-то по 10 евро, ресторан 70 евро и т.д.). Сколько, что стоит, на самом деле, не понять - ценников нигде не висит, курс, объявленный нам к доллару, непонятен - 100 вонов за доллар.
На вопрос о стоимости для местных жителей разных товаров, продуктов и услуг "гиды" отмалчивались, понятно, что можно по двум-трем позициям прикинуть всю структуру жизни. Удалось вытянуть, что велосипед местного производства стоит 180 вонов (то есть меньше двух долларов). Разговор был с Ким. Тут же она явно пожалела, что это сказала, но загнала себя еще глубже, потому что начала бормотать, что за эти деньги его не все могут купить, а только... И заткнулась. Видимо, работает какая-то система распределения.
Цены в "валютных" магазинах, в гостиницах и там, где нам разрешили побывать, выставлены в евро и вполне впечатляют.
Единственное место, что удалось увидеть с местными выставленными товарами, был киоск на входе в метро. Там продавались примитивные китайские игрушки и какая-то еда. Ценник в вонах, если считать по курсу 100, был очень дорогой, хотя стоять и рассматривать не дали. Выскажу предположение, что это был какой-то киоск по типу советской "потребкооперации" или "торгсина", цены-то там тоже были ой.
Общее ощущение — цены не отконвертировать, работает какая-то система распределения, а "докупают" все по возможности и крайней необходимости. Живут эти люди на какую-то сумму типа долларов двадцать - пятьдесят в месяц, а может, и на пять.
Наши"гиды" на "конвертациях" наживаются по местным понятиям по полной и надувают нас как могут.
Как и куда там потом эти деньги идут, уже сложно судить, скорее всего, просто им в карман.
В выходной день на улице очень много детей. Девяносто пять процентов детей на роликовых коньках. Как я понял, это основной, возможно, и единственный способ проведения детского досуга. Коньки, в отличие от одежды и обуви, немного отличаются друг от друга. Дети, как и все дети в мире, веселые и катаются очень ловко, даже совсем маленькие. Смотреть на них было гораздо приятнее, чем на взрослых.
Ощущение: От наших "гидов" начало тошнить.
Весь юрский период начал действовать на нервы.
Все "нет",- в магазин- нет, остановить автобус- нет, зайти на вокзал- нет, погулять- нет.
Очень трудно разглядеть, но в магазинах, мимо которых мы проезжали, по-моему, просто тоже нет, в смысле, ничего нет.

Едем смотреть главную (или одну из главных) столичных достопримечательностей- памятник двум Кимам. "Гиды" выглядят торжественно. У нас, говорят, принято возлагать цветы при посещении памятника, - так что заедем по дороге за цветами. Мы не возражаем. Автобус останавливается, открывает двери. Прямо на дороге сидит цветочница с одним (!) букетиком, точнее чем-то цветным, завернутым в не очень прозрачную пленку. Ким объявляет, что это стоит пять евро, которые мы безропотно отдаем.
Памятник колоссальный, этакая Родина-Мать на Мамаевом кургане, сменившая пол, расу, национальность, одежду и разделившаяся надвое. Вокруг целое поле гранита. По команде "гидов" мы подходим, кланяемся (обязательная часть марлезонского балета), кладем "цветы", отходим.
Тут же две свадьбы. Один жених в форме, другой в черном кримплене, обе невесты в национальных занавесках, одна еще и в прыщах. Все по команде кланяются огромным бронзово-желтым вождям.
Ловлю себя на мысли, чем внешне эта сладкая парочка Кимов отличается от всех корейцев вокруг.
Да они очень упитанные, попросту толстые! С раскормленными, довольными, улыбающимися ряхами, всем своим видом олицетворяющие концепцию удачно прожитой жизни.
А эти, остальные, худые и даже на свадьбе не улыбаются..
На почтенном отдалении от разъевшихся бронзовых вождей, стоит цветочный киоск с типовыми"букетами", судя по всему, совершающими неузаконенный оборот.
Наш "букетик" вырванный из привычного порочного круга, между памятником и киоском, совершил, очевидно, дополнительный марш-бросок на дорогу, для реализации за пять евро, "подставной" цветочницей.
А та, видимо, была заброшена ждать наш автобус еще с утра. Нет. Холод и ледяной ветер не помеха, гвозди бы делать из этих людей, как говаривал один пролетарский поэт.
Сеанс. Пхеньянское метро.
Нам согласовали поездку в метро. Ура!
Такого близкого контакта со столичными жителями еще не было. Нас привезли на некую более-менее пустынную станцию. Вход в метро, как и в любой другой транспорт, 5 вонов. Можно посчитать доходы и из этого, кстати...
Между тем процентов 90, а может и все (задерживаться нам не давали), проходят не через низенькие турникеты, а через контролера, показывая ему какие-то документики.


Станции глубокого заложения, практически один к одному первая, Сокольническая линия Московского метро имени Кагановича.
Все в помпезной мозаике с изображениями великих вождей в колосящихся полях, на встрече с тружениками тыла, ну и так далее.
Посреди станций столбики с "газетами". Время дневное, народу немного и немало, как и в Москве днем.
В метро множество признаков основного назначения  объекта гражданской обороны - закрывающиеся мощные ворота, громкоговорители на станции вдоль эскалаторов и тоннелей, какие-то дверки, ведущие "куда надо".


Вдоль каждого направления платформы несколько семафорщиц с флажками, как на первых железных дорогах, это, видимо, и есть их автоматическая система управления движением (АСУД)..
Семафорщицы, тоже молодые, но в отличие от регулировщиц наверху, есть и страшненькие, судя по этому, вожди в метро не спускаются, а по улицам, бывает, ездят.
Вагоны очень старенькие, поезд чух-чух-чух, едет медленно, напоминает советский, сороковых годов, из музея железной дороги.
Очень интересно поведение корейцев - некоторые от нас отсаживались (на всякий случай), другие, даже зайдя в вагон и увидев нас, быстро из него выходили.
Да, это, безусловно, самый близкий контакт с обычными людьми за время нашего пребывания.
Полных нет вообще! Пример, кстати, для заклятых друзей, американцев. Вот куда надо вывозить лечиться желающих привести в порядок свою фигуру к летнему сезону!


На станции и в вагоне все насупленные, смотрят вниз или в сторону. Самая модная одежда - военная форма. Стоит очень сильный кислый запах немытых человеческих тел. Вообще, серьезное испытание для обоняния, от некоторых пахнет непереносимо. А я-то думал с нашими "гидами" проблемы... Да они просто ландыши...
На некоторых станциях украшения в виде мозаики с Ким Ир Сеном разнообразятся памятниками последнему в конце зала, где откинутой рукой он предлагает войти в вагон (или выйти из него).
Станции, с точки зрения сталинского ампира, на твердую троечку, то есть в тридцатые архитектора бы не расстреляли, но десять лет без права переписки налицо.
Ну и, наверное, для полноты картины: всё те же энергосберегающие мерзкие белые лампочки, общий уровень освещенности- процентов тридцать от Московского метро.
Ремарка. Не хочется особенно углубляться в тематику культа личности, она до боли знакома нам, законодателям моды в этой области. Нет помещения в Пхеньяне, где уютно не расположились бы стенды с фотографиями вождей во всех мыслимых и немыслимых торжественных обстоятельствах и позах.
"Гиды" непрерывно мелят чепуху о бескорыстности великих товарищей, самоотверженности, полной самоотдаче на ниве служения великому корейскому народу. Легенды о единственном пальто и бессонных ночах в кабинете с негаснущей настольной лампой (свечой) здесь тоже в ходу.
Нас возили к святому для каждого корейца месту (цитата),- домику-мемориалу, где был рожден Ким Ир Сен. Этакий деревенский домик с нехитрой печкой, о которой сейчас думаю, мечтают миллионы его сограждан, насильно пристроенных в каменный мешок на каком-нибудь двадцать первом этаже.

Из забавного. Прямо около домика стоит такой молодец в костюме, изображает посетителя и смотрит на меня взглядом следователя, это у него от холода, видно, глаза остекленели. Смотрю, среди редкой такой рощицы, за домом, еще один посетитель в костюмчике прячется.
Вообще, комплекс этот один к одному наш Шалаш в Разливе, где Ильича вместе с Зиновьевым рабочий Емельянов прятал, а те Апрельские тезисы, как известно, строчили. Емельянову, кстати, потом в благодарность дали двадцать лет, чтоб про Зиновьева не болтал, а всех сыновей для спокойствия, и чтобы Емельянову в лагере не с кем было переписываться, расстреляли. С Зиновьевым. А про Ленина написали, что он Апрельские тезисы сочинил один, тот умер и подтвердить или опровергнуть уже не мог. Удобно.
В какой-то момент, при рассказе о скромном быте и тяжелой судьбе товарища Ким Ир Сена, Сон слегка прослезилась. Мне показалось, что у нее голова забита искренне, хотя не исключаю, что показалось.
Еще раз Сон не сдержалась в сувенирном магазине (для иностранцев), мне там понравилась скульптурка неизвестной этиологии, изображающая кореянку в наушниках с пистолетом в руке, вздернутой к зениту, как при голосовании. Стилистика скульптуры, - уставший Феликс Эдмундович с таблеткой пирамидона после допроса и расстрела контрика.
Разговор о покупке не шел, ибо девушка в наушниках была оценена в пятьсот евро(!) (интересно они такие деньги вообще видели?!)
Тем не менее Сон рассказала, что эта девушка (у нее есть имя, оказывается, типа "Александра Матросова") вовсе не любительница тяжелого рока, как я изначально (про себя, разумеется) предположил, а радистка, оставшаяся на высотке одна во время боя (всех убили) с японцами (корейцами, американцами, англичанами, немцами) и она, тут голос у Сон захрипел, появилась слеза... Я ее спрашиваю (серьезно, так, спрашиваю), -  "А ты бы, так, смогла так, в наушниках, с пистолетом, одна?". Сон задумывается и говорит строго, - "Да, я всю жизнь готовлю себя!".
Так, я что-то, как всегда, сошел с темы "культа личности", недосказав мысль. Здесь, на Корейской земле, Ким Ир Сен переосмыслил марксизм, буддизм, конфуцианство и шаманство и для простоты объявил Б-гом себя, а своего сына, соответственно, сыном Б-га. И спросил он, - "Веруете?". И ответил народ, - "Веруем". А тех кто ответил невнятно, или недостаточно громко, слышал я, расстреляли. Но об этом не принято говорить, не в традиции.
Еще две крошечные ремарки, - о Марксе не говорят и особо не знают, видимо, мешает, что его манускрипты необходимым образом переосмыслили, заменив некоторые слова на более нужные, и издав под именем куда более достойного философа — Товарища Ким Ир Сена.
На вопросы где живет Ким Чен Ын, есть ли у него жена, кто она, дети, нам отвечают- мы не знаем, мы не знаем, не знаем, нас это не касается, и главное - КАКАЯ РАЗНИЦА. Смысловая нагрузка, что мы и не хотим знать, где и как живет Б-г. Где-то. Когда Ему понадобится и, если Ему понадобится, скажет. А любопытство ваше - грех.
Монумент идеям Чучхе
Столбик с Вандомскую колонну в Париже, с лифтом внутри, и смотровой площадкой сверху.
Во входной группе таблички от всех любителей Чучхе, со всего мира.
Нашли табличку от какого-то клоуна из ЛДПР, повеяло родным и близким. Эх, поселить бы всех этих любителей здесь на годик... Во главе с любителем из ЛДПР...
В главном зале, внизу опять огромное и опять панно (памятник) и опять с кем(кому)? Угадаете?
Сюжетные линии начали повторяться. Картина художника Налбандяна "Утро Родины", - Сталин стоит с переброшенной через руку шинелью, и смотрит вдаль, а сзади него бескрайние колосящиеся рожью поля и встающее солнце. Здесь она взята на вооружение, как автомат Калашникова. Боюсь, только семья Налбандяна ройялти из этих краев недополучает.
Завтраки, обеды, ужины- святое. Нас пытаются откормить (время ведь за едой проходит незаметно, правда?), а мы просим водить нас в едальни получше, потому что в похуже уже были...

"Гиды" садятся не с нами за стол, а за соседний и как в порядке вещей поглощают за наш счет. Забавно: вместе с ними начал еще жрать сексот-шофер, то есть мы и, уже вся бригада соглядатаев в едином порыве подкрепляемся для дальнейших подвигов. Ощущение, однако...

В ресторанах, кроме нас по-прежнему НИКОГО. Сеанс.
В "японской" гостинице видели, правда, за столиком одного европейца с местными, в костюмах. Он сидел в углу, спиной, вышел, отворачиваясь. Видно, на заработках...

Привезли в книжный магазин. Множество достойно изданных трудов великих мыслителей, перечислять не буду, каждый уже знает.
Я, кстати, перед поездкой, ожидал увидеть и Ленина, и Энгельса, и Маркса, и Иоську, - ничего подобного. Только эти... Чтоб народ не отвлекался. Парочка брошюрок на английском ("уничтожим проклятого врага"), зачем только издавать ЭТО на английском непонятно. На русском фотоальбомы с текстом, типа "Славный путь Корейской армии", "Корея- от победы к победе", перевод биографии Ким Чен, ну и так далее. Присутствуют детские сказки с идеологической подоплекой, открытки и все те же раскрашенные картинки с тиграми имени Шанхайского рынка.
Наступает идеологическое оцепенение.
Уже тошнит серьезно, и появилось новое для меня явление - изменяет чувство юмора. Несмешно. Со всех полок смотрит Ким Ир, ну и так далее..
Удается через витрину сфотографировать регулировщицу, Сон шипит как змея, я ее уверяю, что фотографировал площадь имени Ким Чен, ну и так далее..
Она не верит, я ей показываю предыдущий кадр, вроде успокоилась... Дергается от каждого щелчка затвора.
Дальше у нас настоящее цирковое представление - "фабрика вышивки". Отдельное здание — архитектурой напоминает с легкими изысками школу.
Мы подъехали, здание снаружи закрыто на замок, Ким бросается звонить куда-то по сотовому (!), что-то нервно тараторит.
Пока начинается заунывный рассказ, что Сам Товарищ Ким, ну и так далее, в пятьдесят (шестьдесят) каком-то году решил, что нужна фабрика вышивки, народу нужна вышивка. И, не поверите, Сам приехал открывать... У нас работает триста пятьдесят вышивальщиц... Они вышивают... Всё больше вышивают...
Наконец, пришел кто-то с ключами и снял висячий замок. На входе Огромный портрет открывшего фабрику... А потом, видимо, фабрику все-таки закрыли, потому что Все кругом закрыто, холод страшный.

На втором этаже мы входим в одну из комнат, где, как в анекдоте про рыцаря и замок, сидит человек восемь девушек и ковыряются в соплях из ниток и каких-то обрезках.
Вокруг сто один признак, что их привезли пять минут назад для изображения нам "работающей фабрики". На мой нескромный вопрос, где же остальные триста сорок две работницы, следует ответ, что они на практике.
Зачем они устраивают этот цирк? Им то для чего это надо? Загадки восточного мышления.
При фабрике, как и положено, "музей-магазин", где размещены шедевры вышивального труда. Все те же олени, тигры, Ким Ир Сены перемежающиеся с Ким Чен Ирами уже, правда, вышитыми.
Постепенно начинаю привыкать к марширующим и бегающим группам людей в военной форме.

Большая площадь, за ней что-то типа парка с какими-то гипсовыми статуями в стилистике сталинских физкультурниц и физкультурников, застывших в самых нелепых позах с гантелями (дисками, ружьями, копьями) в руках..
В парке резвится две группы военных, человек по двести (!) в каждой, что-то друг от друга хотят. Типа, рукопашный бой. Между ними бегают люди с флажками, отмечают павших воинов.
Неплохое времяпрепровождение для современных мужчин.
Отсюда недалеко, в паре сотен километров, точно такие же молодые люди делают микросхемы с шагом двадцать два нанометра, роботов способных без участия врача аппендикс, самые большие в мире танкеры.
Последний вечер, согласовали, что идем в клуб для иностранцев и посольских работников, думали интересно бы переброситься с ними парой слов.
Там, как нам сказали, ресторан, бар, бассейн, боулинг.
Подъезжаем к клубу. Света нет, в полной темноте стоит охранник, сильный запах карболки указывает на присутствие бассейна.
Проходим внутрь, холодно, ждем, десять минут, пятнадцать, света нет... Сзади ярко подсвечивает памятник отцам-основателям северо-корейского чуда. Ждать смысла больше нет, уезжаем в гостиницу, здесь все в этом плане хорошо.
По дороге едем через погрузившиеся в полную темноту целые районы города. Фары Пазика выхватывают бредущие в темноте группы людей с фонариками.
Мысль, - в городе нет собак и кошек. Вообще нет. Ни бездомных, ни домашних. Как проституции и педофелии.
Последний день. Ощущение - уже не верится, что мы здесь не навсегда.

Едем в "Музей подарков Ким Сен Иру". Вдоль дороги, посадки риса, прихваченные ледяной коркой. В отдалении виднеются деревенские постройки, напоминающие наши послевоенные "нахаловки" (лепящиеся друг к другу жилища, построенные из чего придется, - куски железа, картон, огрызки шифера, обрывки военных палаток).
Дорога приводит нас к настоящему дворцу. Вокруг охрана, КПП, вооруженные часовые.
Внутри шмон, сдача всех сумок в камеру хранения.
Нам выделяется провожатая - немолодая, видимо, с точки зрения местных жителей красивая, одета в балахон из черного бархата с вышивкой (фабрика вышивки?) и помощница провожатой.
Вокруг суетится куча какого-то народа, женского пола, видимо, слуги пещеры с сокровищами.
Голос у провожатой торжественный, отработанный, движения повелительно выверенные, ведет себя как нечто среднее между работницей ЗАГСА, провозглашающей о состоявшемся браке, и волшебницей Стеллой из сказки о Изумрудном городе. Образ дополняется каким-то обручем-короной на голове и “волшебной” палочкой в руках.
Стелла в сопровождении толпы служителей пещеры подводит нас к памятнику (о, Б-же!), мы вместе кланяемся.
Дальше начинается длинное путешествие по пещере, где подданные (рабы) Великого Фараона искали удивительные формы демонстрации Ему бесконечности Его величия и собственного ничтожества, пытаясь снискать крупицу благорасположения и обратить на себя лучи Б-жественного взора.
Тут есть все, - и россыпи золотых ваз, и вышивки пионерок двадцать пятой дружины какой-то там школы, и ободранные с несчастных тигров шкуры, и стулья с инкрустацией из изумрудов, и модели каких-то катеров, сошедших со стапелей, к Дню Рождения Премудрого, на десять лет раньше срока. Общее впечатление оказалось на удивление простым - сюда попросту свезли все, что не поместилось или оказалось не к месту во дворце правителя.

Шар из боулинга, до которого дотронулся Ким..., ну и так далее... Кегли, Им сбитые (все, разумеется)
То есть это все - это такой пыльный чердачок старого особняка, куда складывают все, что в хозяйстве уже не нужно, а выбросить жалко. Удивляет две вещи: масштабы и безвкусица. Все, естественно, объяснимо, но печально... Цивилизация-то старая.
Приходят новые чувства — смятения и стыда за них.
До абсурда можно довести не только мысль, но и целый народ.
Договорились, что перед вылетом заедем посмотреть среднюю школу.
Школа большая, думаю, образцово-показательная. На входе панно... Ну не буду мучить, все догадались с кем. Кругом развешаны их лозунги о важности образования для победы над врагом.
Проводят по коридорам, все как везде, даже, пожалуй, почище, лозунги просто на каждом шагу, только вот и здесь не топят, холод переносить уже невозможно..
Нас заводят в актовый (видимо) зал. Начинается концерт "подготовленный к нашему приезду".
Девочки поют, танцуют, водят хороводы, мы хлопаем, ждем конца и относительно теплого Пазика.
Я замерзаю и хлопаю, "солистка", лет двенадцати, поет все активнее, видно, думает, что это я выражаю восторг.
Девочки улыбаются (!) и начинают нас приглашать танцевать с ними, я отказываюсь, а они просто настаивают. "Доставшаяся" мне дитя имеет раскрашенное лицо, покрытые лаком ноготочки на маленьких ручках, ровные зубки.
Она очень профессионально берет меня за руки и начинает перемещаться по залу. Я уже не знаю, что и думать, чувство, что это, они, те самые, "отобранные", "призванные" народом дать отдохновение, снять напряжение у тех, кто денно и нощно печется о благе государства, невольно приходит в голову, девочка прижимается, нет, все... Хватит... Надеюсь, это нервное, просто показалось, детский концерт и все. Она смотрит не так. Я это вижу, это очевидно всем. Ведь другие даже выходили из вагона в метро, а тут.. Опять прижалась, танец не... Все, мы уходим. Есть желание помыться, стоять под душем. Последняя капля.
Нет, показалось. Ничего не было. Аплодисменты, благодарности. Пели хорошо, молодцы, девочки.
В автобусе молчим, смотрим в окна. Сунули "гидам" 200 евро, не знаю зачем, можно было не давать... Наверное, чтобы поскорее уехать.
В аэропорту все прошло мгновенно. Задержка, выключили свет, нет, включили, все хорошо.
На вылете "Duty Free" - прилавок с китайскими картинками, выцветшими сигаретами и усохшим корнем женьшеня.
Туалет: вариант - ни света, ни воды. Улетает, кроме нас, человек восемь. Прилетало четыре... Самолет. Гул турбин. Все.
Не хочется ни о чем говорить, ни над чем смеяться и ничего обсуждать.
Пекинский аэропорт. "Дома"! Тепло, о, как тепло! Чистые туалеты, все залито светом, такси, отель. Уютный, теплый номер, никаких "гидов", никакого... Нет, ничего перечислять не хочется. Пока хочется забыть.

Детские мысли на недетские темы в китайской гостинице после посещения Кореи.

Есть такой бородатый анекдот. Приезжает француженка в свою парижскую квартиру, после короткого посещения Советского союза. Наполняет себе пенную ванну, ложится в нее и говорит, - "Шарман, бля...".
Я был в нищих странах. Был в беднейших районах Таиланда, где люди живут в лодках на реке, был на Филиппинах и в Гаити, видел отчаянную нищету и голод. Судьба сложилась так, что я много что видел. Почему меня Северная Корея потрясла больше всего?

Маленьким я читал несметное количество книг. Среди них, естественно, было немало всякой ерунды, пылившейся в нашей районной библиотеке. Так вот, как-то мне попалась книжка о шпионах сталинских годов, где, не без полного отсутствия таланта, надо сказать, автор живописал группу шпионов, целью которой было пробраться к некоему водохранилищу и отравить его штаммами страшного биологического оружия- бубонной чумой, сибирской язвой, еще чем-то в том же духе, убив таким образом население целого города.
Я не хочу подымать реальные биологические аспекты осуществления подобного "плана", но в аллегорическом виде ко мне вдруг пришло полное осознание, что они таки пробрались к водохранилищу, эти шпионы, и открыли ампулы.
Это ампулы со штаммами ненависти, разделения общества на "наших" и "не наших", истеричным антиамериканизмом и вообще антизападничеством, как формой цивилизационного существования.
Штаммы идеологии "В кольце врагов", так удачно позволяющую списывать что угодно на проклятые внешние силы.
Это штаммы правого нигилизма, неверия в суд, как источник Справедливости, полицию, как источник Порядка, честные выборы, как источник Власти. Штаммы неверия в самые основные институты государства, парламентаризм, выборную и сменяемую Президентскую власть, позволяющую защитить Личность и не допускающую несправедливости и произвола.
Отравление водохранилища идет вовсю и принимает, судя по всему, необратимые формы.
А это, когда больное общество уже перестанет воспринимать себя больным, и отказывается от любых форм лечения.
Оно начинает, как больная бешенством собака, лишь огрызаться на всех вокруг, а при попытке подойти с любыми намерениями, кроме как кинуть корм, рычать и кусаться, пугая всех стекающей желтой пеной.
Я увидел там, в Корее, нас, себя, нашу жизнь. Прошлую.
И к сожалению, будущую.
Ведь трагедия Северной Кореи вовсе не в том, что власть над добрыми и доверчивыми Жевунами, из Страны Оз, захватил злой волшебник, а его надо бы к всеобщей радости просто прихлопнуть и все будет замечательно.
Это, как сказал Довлатов, не Сталин написал четыре миллиона доносов.
Это не Гитлер загонял людей в газовые камеры под музыку Вагнера, не Мубарак раздавал конфеты и танцевал 12-го сентября на улицах Каира.
Это они, открытые ампулы со штаммами, это болезнь течение которой на некоем этапе становится необратимым, и лечение может быть лишь одно - хирургия. Иногда операция тяжелая, радикальная, гнойная, кровавая, часто с тяжелейшими, непредсказуемыми последствиями.
Пусть само по себе? А где грань?
"Невмешательство во внутренние дела суверенной Германии" в тридцатые годы привело к потере как минимум пятидесяти миллионов человеческих жизней, полной перекройке карты Европы и лица европейских наций, уничтожению целых народов и культурных слоев, формировавшихся тысячи лет, горю и страданиям, невиданным в истории человеческого рода.
Как могло "мировое сообщество" в двадцатые годы не собраться силами и не остановить захвативших власть в Великой Европейской стране — России, банду бандитов и авантюристов, отправивших потом в лагеря, на виселицу, на средневековые пытки миллионы невинных жизней, уничтоживших крестьянство, лучшую часть блестящей русской армии, цвет интеллигенции, элиту рабочего класса, честных служителей Церкви.
Что за страх такой перед "вмешательством в государственную независимость"?
И с Пол Потом ничего не надо было делать, подумаешь миллионы убитых. Так?
Столь полюбившиеся властям многих государств демагогические дискуссии о "многополярном мире", "отсутствии центра добра", "неправомерности вмешательства", направлены на вполне понятные цели — сохранении результатов "большого хапка" и собственной власти, а ведут они к горю и страданиям целых народов.
Как, наконец, найти грань, когда цивилизованный мир будет говорить, - "Все. Точка. Достаточно". А теперь, - 24 часа на передачу дел, условия капитуляции и введение нового управления. Как в тюрьме с проворовавшейся администрацией. Санация, лечение, выздоровление.
И все же, итог? Что? Что страшно?
Страшно, что отчетно или безотчетно, осознанно или бессознательно, понимая или нет, руководствуясь корыстью или от примитивности мышления,  любую, даже самую успешную страну легко привести к катастрофе.
И у этой катастрофы есть имя - Северная Корея.

Март 2013

P.S. Уважаемые читатели! Часть фотографий, кто заинтересуется, размещены в Facebook, в публикации от 29 Апреля и 3 Мая 2019 года. Там есть, на мой взгляд, весьма редкие снимки. Спасибо.