Мальчик

Октябрь 1996 года.

     Рабочий день близился к концу и на улице заметно похолодало. Я поднял воротник и застегнул куртку на все пуговицы. Октябрьский вечер не торопливо поглощал наш небольшой городок в пригороде Нью-Йорка. Надо мной было прохладное голубое небо, подо мной, дорога из мокрых от вчерашнего дождя листьев. Слева вдоль тротуара росли огромные, но голые дубы, а справа стояла вереница двухэтажных домов, с миллионами окон, жизней и судеб. В некоторых окнах уже горел свет, и с улицы можно было увидеть жильцов.
     Я переходил дорогу, когда заметил идущего передо мной мальчишку. Он появился из неоткуда с большим оранжевым рюкзаком на спине и в зелёной шапке. В нем не было ничего особенного, и на первый взгляд он казался обычным школьником средних классов. Наверное, он возвращается со школы Святого Патрика, что осталась за углом, подумал я и невольно стал за ним понаблюдать. Он шёл не торопясь, то разглядывая коры деревьев, то поднимая ногой, горки опавших дубовых листьев. Бросалась в глаза его беззаботность, и я невольно вспомнил себя в 10 лет. Интересно, а ходил ли я тогда один со школы или меня всегда кто-то встречал? Мальчишка этот видимо хорошо знал дорогу, потому что, когда к нему приблизилась бабка, возникшая словно из воздуха, он удивился и стал озаряться по сторонам.

     Центральная улица этого района всегда была полна прохожими. По утрам малыши и их родители бежали в сад, в обед студенты с огромными сумками и сонными глазами. Вечерами, по ней устало брели управляющие, клерки и просто безработные. Но сегодня на большом тротуаре были только я, мальчик с оранжевым рюкзаком и в зелёной шапке, и эта бабка, в длинном темно-синем пальто и накинутым на плечи фиолетовым шарфом. На вид ей было лет 70, она прихрамывала на правую ногу. Её лицо и руки были серыми и высохшими, словно старый апельсин. Взглянув на неё, у меня возникло ужасно неприятное ощущение. Не могу его даже описать. Я словно почувствовал то, что не должен был чувствовать.
     Бабка приблизилась к нему и попросила показать ей дорогу. Разговаривая с ним, она повернула голову и я увидел её глаза. Она смотрела на него так, словно хотела забрать его душу. Такая ведьма в человеческом обличии. Ведьма, которую не видно, но сущность которой прорывается наружу как невидимый пар. Ты его не видишь, но чувствуешь.

       - Ой, а какая у тебя красивая зелёная шапка - сказала она ему, желая добиться расположения.
       - Спасибо. А ещё глаза у меня зелёные - с детской наивностью ответил мальчишка.

      Бабка своими шутками и речами создавала ощущение лёгкости и непринужденности, но это было лишь иллюзией. Она топила его в своём бреду.  Медленно, но, верно. Когда ты не тонешь с криками "Помогите", а умираешь тихо, захлебываясь, без надежды на спасение.
      Сначала шуток и историй было немного, она давала их по чуть-чуть. Но никто не замечает беды, когда всего "по чуть-чуть". Что-то внутри нас начинает бить тревогу только когда становится слишком поздно. А беда была уже близко. Щупальца ведьмы подкрадывались все ближе и ближе к душе мальчика.
      Постоянный поток информации, вырывающийся из её уст, становился все громче и бессмысленней, будто из её груди вырывался сам дьявол. И мальчик должен был уже давно обратить на это внимание, почувствовать, убежать, ведь пахнуть адом начало ещё задолго до этого. Ведь если он не убежит сейчас, то уже не убежит никогда.

      Мой последний рабочий день близился к концу. Включили уличные фонари, машин на дороге стало больше. Шторы, плотно закрывающие окна от любопытных глаз, преданно охраняли частную жизнь хозяев. На центральной улице этого района были трое:

      Он - мальчик с оранжевым рюкзаком и в зелёной шапке, идущий домой со школы.
      Она - бабка, мечтавшая украсть его душу и завладеть его сердцем.
      И я – человек, наблюдавший как старая ведьма радостно потирает свои щупальца, спрятанные под синим пальто, в предвкушении долгожданного лакомства.

      Искренность и естественность мальчишки словно алмазы манили ее падшую душу, как охотника за золотом. Она не искала его, он просто попался ей на пути.
      Сердце его как солнце - источник её вечной молодости.