Э. Дж. Ламберт. Опыт

ОПЫТ
Э.Дж.Ламберт (1949)

О том, что мы видели и слышали, возвещаем вам, чтобы вы также могли сообщить нам
1 Иоан.1.3 KJV

В начале этого года мы хотим вспомнить с размышлением о том, что мы услышали, что видели своими глазами, и как наши руки осязали Слово жизни. У нас есть желание пересмотреть отношения Господа с нами, чтобы утвердить уверенность в нашем призвании и избрании. Мы пишем это послание в дом веры с просьбой к вам отметить путевые метки на пути, который мы уже прошли. Если вы узнаете эти метки, тогда вам легко будет общаться с нами; если они будут странными для вас, вы вправе счесть нас чужими в семье веры.
Прошло так много времени с тех пор, как мы написали вам, что мы считаем, что здесь нужно какое-то подходящее объяснение. Несколько месяцев назад мы работали в компании, которая требовала наших услуг от одиннадцати до семнадцати часов в день в течение шести-семи дней в неделю. Мы согласились с этим с напрасной мыслью, что в удобное время мы могли бы возобновить наше общение с братьями и размышления о Писании. Мы занимали эту должность три месяца и, расставшись с нею, усердно пытались в течение  месяца возобновить наши отношения с братьями и держаться Духа Божьего. Но Бог благоволил отрезать нас от них и дал понять, что наши испытания были напрасны. Когда мы потеряли всякую надежду и почувствовали, что обманулись и что наш удел с нечестивыми, Господь милостиво пришел к нам на помощь, восстановив наш интерес к Нему и отношения с нашими братьями. До этого чудесного обновления Духа мы много раз пытались молиться, размышлять, писать и петь, но это было так холодно и формально, что заставило нас содрогнуться. Как и в случае с Иоанном, нам снова нужно было показать, что Иисус является Христом. Спускались ли вы когда-нибудь в долину скорби так низко, чтобы забыть свою зависимость от Божьей благодати и тщетно пытаться избавить себя? Было ли ваше стремление и кажущееся рвение к Богу настолько формальным и холодным, чтобы вы были осуждены как лицемер?
Теперь я хотел бы вернуться в своих размышлениях назад, если на то есть воля Господа, и кратко изложить вам некоторые из основных моментов пути, который я прошел. Я родился 28 сентября 1906 года в Эмити, штат Арканзас. Я воспитывался под опекой религиозных родителей с высокими моральными качествами, которые учили, что дом на небесах достигается через добрые дела, совершенные здесь людьми. Меня учили, что я способен исполнять эти добрые дела по собственному желанию. Я вырос как постоянный помощник в воскресной школе и церкви, и усердно изучал Библию с самого раннего возраста. Я начал говорить публично до того, как мне исполнилось десять лет, и в отроческие годы мне дали должность учителя воскресной школы.
Когда мне было пятнадцать, я стал членом отделения Келли миссионерской баптистской церкви, и на следующую ночь прочитал подготовленную лекцию по Иоан.3.16. Мне часто приходилось говорить в отсутствие рукоположенных служителей, и еще подростком я включился в полновременное служение в этой деноминации. Мое духовное состояние было очень плохим, ибо я чувствовал себя достойным подражания и считал себя чуть ли не самым достойным оратором в этой части страны. Я был очень ревностным в собрании пробуждения, пытаясь показать грешникам, что они идут по пути, ведущему в ад, и убеждая их обратиться, поступать правильно и спастись.
Я думаю, что в этот период моей карьеры Бог преподал мне первый урок. Служитель-ривайвелист Хот-Спрингс в Арканзасе был избран для проведения пробуждения в сообществе, где я преподавал в школе. Ночь за ночью он яростно предостерегал грешников, чтобы они бежали от грядущего гнева. Он усердно трудился, чтобы заставить их действовать, но никто не пришел к «скамье скорбящих". В ночь перед собранием, которое было запланировано как заключительное, он пришел ко мне и сказал, что он сделал все, что мог, и ничего не добился, попросив меня взять на себя ответственность на следующую ночь и посмотреть, что я могу сделать. Я согласился на это, ибо счел, что для меня это возможность поднять свою репутацию.
На следующий день я взял с собой в школу свою Библию и тетрадь и по возвращении встал на кафедру и изложил проповедь "Грешники в руках разгневанного Бога", взяв за текст: "Внезапно сокрушится, и не будет ему исцеления" (Притч.29.1). Я очень хотел, чтобы встреча началась той ночью Я был наделен ораторским красноречием и изобразил ад столь ужасным, а Бога столь разгневанным безразличием людей, что, когда я провозгласил призыв к алтарю, к кафедре стало стекаться множество людей. Я никогда не забуду выражение страха и тревоги на их лицах и слезы сестры, первой протянувшей мне руку тогда. Но я также не забуду ужасающих тонов голоса Всемогущего Бога, когда Он проговорил мне как раз перед тем, как я взял ее руку в свою. Этот голос загремел: "Да кто ты такой, что так приглашаешь?". Мне стало еще страшнее, когда этот же голос убедил меня в том, что я грешник, лицемер и лжец. Впервые я осознал себя грешником. Я почувствовал себя самым черным, самым мерзким человеком в собрании, хотя раньше казался самому себе чуть ли не вождем.
 Пока я был в таком ужасном состоянии, люди пытались сказать мне, как я горжусь тем, что могу обращать других таким образом. Но их похвала была подобна шипам, которые осуждали и кололи меня все больше. Я поспешно выскользнул из дома молитвы и попытался бежать из этого ужасного состояния. Я пытался вернуться к Богу. Вещи, которые я прославлял раньше, были грязной ветошью. Месяцы и месяцы я чувствовал себя осужденным грешником, не находя ни избавления, ни утешения. Наконец, я отказался от идеи исправиться перед Богом - когда Он благоволил преподать мне другой урок.
 Обстоятельства, которые я не мог контролировать, привели меня в общину далеко от моего дома, где люди услышали, что я проповедник, и договорились, чтобы я проповедовал там однажды воскресным вечером, хотя мне самому об этом сообщили лишь за час до начала служения. Этих людей не убедили мои слова, что я давно перестал появляться на публике как проповедник. То, что я оказался в таком положении, привело  меня к мысли, что мне еще по крайней мере один раз предстоит действовать как лицемеру, и я подумал, что смогу взять одну из моих старых тем и читать им лекции, но я не мог придумать ничего, кроме того, что я был грешником.
До этого времени я никогда не слышал, чтобы кто-то выдавал себя за проповедника и опозорился настолько, что не мог произнести ничего, кроме как признать себя грешником. Я вышел перед большой аудиторией неподготовленным, не обращая внимания на Писание. Моей главной мыслью было то, что я грешник. Я был так расстроен, что даже не нашел подходящих слов для молитвы, но лишь стонал внутри себя: «Боже, помилуй меня».
Я не знал, какие мне читать стихи из Священных Писаний, но тогда мне было дано вкусить силу, мудрость и святость Бога. Бог той ночью явил Себя мне как обладающий всей силой на небе и на земле, Тот, Кто говорит - и делается, повелевает - и совершается. видел Его настолько мудрым, что Он мог использовать поступки людей и бесов к Его собственной похвале и славе. Он казался настолько святым, что у Него была чудесная и праведная цель во всем.
Когда я понял, в каком состоянии я оказался в ту ночь, я остановил служение, и все же в моей душе царил настоящий пир размышлений об атрибутах Божьих. Я продолжал наслаждаться этими мыслями по дороге домой и провел ночь один. Когда я был на полпути домой, мои мысли полностью изменились, ибо сначала я думал о Боге, а потом подумал о себе. Я видел огромную пропасть между силой Бога и моей никчемностью, между Божьей мудростью и моей глупостью, между Божьей святостью и моей греховностью. Я пытался снова - и напрасно - в течение нескольких месяцев преодолеть эту пропасть и жить с Богом. Когда я потерял всякую надежду, Богу было угодно преподать мне еще один урок.
Несколько месяцев спустя я преподавал в этом маленьком городке, где у меня был еще один опыт, связанный с предыдущим. Член школьного совета особенно просил меня присутствовать с ним в среду вечером в доме Дж. Х. Лэнгстона. Старейшина А.Д. Уолл, который тогда жил в Арканзасе, должен был проповедовать. До этого времени я никогда не общался с Первоначальными баптистами и ничего не знал о них. Я слышал, что в отдаленных местах жили невежественные люди, которых называли "хардшеллистами" и которых меня учили бояться и игнорировать. Мне сообщили, что они оправдывали себя во многих дьявольских делах, которые они совершали, и сваливали всю свою низость на Бога. Я слышал, что Лэнгстон "хардшеллист", и я сразу сказал этому человеку, что не хочу посещать служение с ним, и объяснил причину. Он быстро ответил мне, что был удивлен моим отношением, и далее добавил: "Если вы когда-либо слышали проповедь баптистов, какими они были изначально, то в этом городе она бывает только здесь".  Я сказал ему, что  пойду с ним ради любопытства, поскольку я всегда задавался вопросом, что я на самом деле сказал той ночью, и что я снова жаждал такого опыта.
Я пошел, и старейшина Уолл получил благословение ответить на каждый вопрос, который беспокоил мой разум, и ответил на него с Библией ко всему моему удовлетворению. Прежде чем он закончил говорить в ту ночь, я был благословлен увидеть то, чего никогда прежде не видел. Я увидел Иисуса, Который есть вполне Бог и вполне Человек, и перекинул мост через пропасть, которая была между мной и моим Богом. Я видел, как предо мной предстала Его двойственная природа, стоящая одной ногой на земле, другой на престоле Божьем на небесах. Я видел, как Он склонился ниже ангелов и стал нижайшим из людей. Я видел, что Он свободен от греха, и все же сошел достаточно низко, чтобы спасти меня. Я увидел Его, когда Он поднял меня и омыл меня белее снега Своей Кровью, и представил меня без порока, пятна или морщины, перенеся меня через пропасть, чтобы я мог войти в Святое святых в присутствии Всемогущего Бога как подходящий для Его вечного града. Такого милосердия и поразительной милости я никогда не видел. Я готов был кричать похвалу Его удивительному имени. Я думал, что исповедал Иисуса как своего Спасителя, но обнаружил, что ничего не знал о Нем раньше. Я обнаружил, что говорю на некоем странном языке, о котором все мои бывшие коллеги ничего не знали, и они пришли к выводу, что я сошел с ума. Я начал посещать церкви Первоначальных баптистов - и к своему изумлению обнаружил, что служители рассказывали мой опыт и мысли гораздо лучше, чем я мог выразить их.
В 1930 году все мое земное достояние было отобрано у меня; моя первая жена умерла; мое тело было истерзано, и мои родители холодно повернулись ко мне, чувствуя, что я опозорил их доброе имя. Но посреди всего этого, и моего чувства недостойности, я стал членом церкви в том же году и был освобожден, чтобы говорить во имя Христа. Я был рукоположен в 1934 году и женился на баптистке из Первоначальных, которую Господь благословил, чтобы она стала мне прекрасной спутницей. Она понимает мои немощи и закрывает глаза на мои многочисленные недостатки, и терпеливо разделяет страдания и несчастья, связанные с моей карьерой служителя Евангелия. Я путешествовал среди этих людей в разные места страны и нашел такое единство в вере, что я убежден, что все они научены одним и тем же Учителем.
Я полон решимости ничего не знать среди вас, кроме Иисуса Христа и притом распятого. Он наше спасение как во времени, так и в вечности. Бог научил меня в Своих чудесных отношениях со мной доктрине спасения исключительно по заслугам Иисуса Христа до такой степени, что любое другое учение странно для моих ушей. Я верю, что Иисус исполнил закон до мелочи, и Его дело было отнесено на счет людей, которые были избраны в Нем до основания мира. Его кровь покрыла все грехи, которые Божьи люди когда-либо совершали, совершают сейчас или когда-либо будут совершать. Я говорю это не из-за какой-то теории, выдвинутой кем-либо, но из-за того, что я испытал.

ОПЫТ
Э.Дж.Ламберт (1938)

Старейшине У.Д.Гриффину:
Дорогой брат в служении,
Я получил Ваше очень утешительное письмо около месяца назад, и, конечно, был в восторге от его содержания, но удивляюсь, почему кто-то склоняется так низко, чтобы даже заметить такого жалкого персонажа, как я. Брат Гриффин, я надеюсь, что у нас есть несколько общих черт. Вы старше меня примерно на четыре года. Рассказывая о своем опыте, Вы расставили «путевые метки» настолько ясно, что я считаю, что мы прошли по одной и той же дороге. Мы оба сторонники одной и той же веры и церковного устройства, и поставлены под иго одного и того же служения. Поскольку у нас так много общего, я должен буду, если на то есть воля Божия, рассказать Вам некоторые вещи о своем жизненном пути. Я никогда не пытался написать об этом раньше, но несколько раз имел благословение публично рассказать о случившемся со мной устно. По-видимому, мой опыт отличается от опыта большинства людей тем, что я часто сомневаюсь, что это был опыт благодати.
Меня воспитывали очень религиозные родители, мой отец был рукоположенным служителем «Церкви Христовой» (отделение Келли Миссионерских баптистов). Я был воспитан в арминианской атмосфере. Я не помню, чтобы когда-либо слышал понятие "Первоначальные баптисты", а уж тем более встречал их самих, пока не вырос. Меня учили, что это очень немногочисленные, невежественные и нечестивые люди, которые живут в глуши и чуть ли не в лесах, которых называют "хардшеллистами" (твердолобыми) и от которых нужно бежать как от диких зверей. Конечно, я не хотел встречаться ни с одним из них.
В очень раннем возрасте я присоединился к той религиозной организации, к которой принадлежали мои родители. Меня называли одним из лучших ораторов в нашем сообществе, и я часто принимал участие в собраниях со свидетельствами. Когда мне было 16 лет, я получил учительскую лицензию и начал преподавать как в грамматической, так и в воскресной школах. Это, конечно, помогло мне «потренироваться» на публичных выступлениях. Будучи первым в школьном классе, первым в воскресной школе и чуть ли не во всей общине, я получил большой повод возвышать свое Я, и главным результатом этого была самоправедность. Затем меня попросили проповедовать, и у меня было такое хорошее мнение о себе и о том, как сильно многие из моих собратьев отстают от меня, что я также посчитал разумным, что мне следует облечься властью рассказывать им об их нечестивых путях и увещевать их «становиться праведными". Поэтому я был рукоположен и ревностно выполнял свою задачу, и некоторое время шел гладко.
Теперь, дорогой брат, перед нами самая грустная, самая душераздирающая и серьезная часть моего опыта, о которой я собираюсь рассказать. Мысли об этом даже сейчас заставляют меня содрогнуться. Однажды ночью во время продолжительной встречи в нашем сообществе меня вызвал «большой проповедник» из города, чтобы предложить полностью взять на себя ответственность за ближайшее служение. Он обратился ко мне накануне ночью и сказал так: «Брат Ламберт, я проповедовал здесь каждую ночь почти неделю безрезультатно. Никто так и не вышел к алтарю. Завтра вечером я хочу, чтобы вы сделали призыв к алтарю, когда будете проповедовать". Конечно, я был в восторге от возможности попробовать такое и испытать удачу. На следующий день я серьезно изучил это предложение. Я выбрал тему «Грешники в руках разгневанного Бога", используя текст: "Внезапно сокрушится, и не будет ему исцеления" (Притч.29.1). В ту ночь я, должно быть, был благословлен красноречием, потому что, когда я призвал выйти к алтарю, к нему сразу же устремились и пожилые, и юноши, и девушки. Дорогой брат, я полагаю, Вы подумаете, что я должен был обрадоваться. По-человечески - возможно, да,  но увы, я, казалось, услышал голос, говорящий: "Да кто ты такой, что так приглашаешь?". Это не было бы так плохо, если бы ответ не пришел сразу же тем же голосом: «Ты грешник мерзкий и нуждающийся». Я хотел выбежать в дверь и прятаться от каждого. Как только я смог, я ушел оттуда. О, как я был несчастен! В ту ночь я впервые увидел себя грешником и стал пытаться измениться. Но чем больше я пытался справиться с грехом, тем глубже в нем тонул. Я пытался до тех пор, пока больше не смог, и бросил это как безнадежное занятие. Конечно, я прекратил попытки проповедовать, но у меня все еще были полномочия.
Некоторое время спустя я поехал на запад в маленький городок на некотором расстоянии от дома. Некоторые люди там знали, что я приду, но не знали, что я перестал проповедовать, и назначил мне встречу той ночью. Когда я ехал в город, зазвонил церковный колокол, и я когда я спросил, что это значит, мне сказали, что я должен  проповедовать ночью. Я сказал ему, что не могу этого сделать, но один человек ответил мне, что отступать уже слишком поздно. Я был в чужой общине, поэтому согласился поступить как лицемер, вспомнить мои старые темы и тексты и поднять себе репутацию в этом сообществе.  Но увы! Я не мог думать ни о чем. Я пытался найти какое-то место из Писания и вспомнить свои знания из воскресной школы, но все погрузилось в забвение. Я знаю, что пытался трезво мыслить над Писанием, но не мог. Я не мог думать вообще ни о чем, кроме того, насколько я был грешен, и я знал, что не стоит говорить людям об этом, потому что вместо того, чтобы поднять свою репутацию, я ее потеряю. Передо мной за кафедрой была отличная аудитория, но моя голова была настолько пуста, насколько это возможно. Если я когда-либо молился, я начал молиться тогда. Я застонал: «Господи, помилуй меня, грешника". Я вообще перестал понимать, что я делаю и думаю, но именно когда мой ум истощился, мне было дано вкусить силу, мудрость и святость Бога. Я был взволнован до глубины сердца, и в моей душе начался настоящий пир размышлений об атрибутах Божьих. Я продолжал наслаждаться этими мыслями по дороге домой и провел ночь один. Я увидел себя как самого черного из грешников, а затем - Бога как самого святого из святых. Я видел себя самым глупым, а Бога бесконечно мудрым. Я видел себя ни к чему не способным, а Бога - обладающим всей силой. Я видел, что между моим состоянием и требованиями закона должна была быть огромная пропасть.
Я довольно долго ощупывал это положение. Наконец, пришло самое сладкое из моего опыта. Я преподавал в школе в нашем сообществе, где я был свидетелем этого проблеска Бога, когда однажды сосед пришел к тому месту, где проживали мы с женой. Он предложил, чтобы мы пошли в дом, где я некогда проповедовал. Он сказал, что будет проповедовать старейшина А.Д.Уолл из Эмити, Арканзас. Я спросил у него, "хардшеллист" он или нет, и сказал, что если так, я не хочу слушать этих людей, ибо они учат, что человек может быть  оправдан в убийстве другого, потому что Бог предопределил это. Он ответил так: "Я просто предположил, что вам будет интересно, ибо если вы когда-либо слышали проповедь баптистов, какими они были изначально, то в этом городе она бывает только здесь, и вы могли слышать ее в прошлом году". Ради любопытства ответил: «Я пойду». Я никогда не мог вспомнить ничего, что я сказал в ту ночь, когда я был почти без ума, и часто задавался вопросом, что я тогда сказал.
Я впервые согласился пойти послушать проповедь "хардшеллиста", и был рад, что пошел. Я готов был винить старейшину Уолла в том, что он читал мысли той ночью. Он был благословлен, чтобы ответить на каждый вопрос, который пришел мне в голову - мне на радость. Той ночью мне посчастливилось увидеть другой атрибут Божий - милосердие. Я узрел Того, Кто смог преодолеть пропасть Я видел огромную пропасть между силой Бога и моей никчемностью, между Божьей мудростью и моей глупостью, между Божьей святостью и моей греховностью. Я видел Который воистину является Богом и человеком, стоя одной ногой на Божьей стороне, а другой - на человеческой. Я видел, что Он как бы подбирает грешников, которых избрал Бог, и очищает их Своей Кровью и помещает их в безопасности на другой стороне, без пятна или порока, чтобы они могли вечно греться в лучах Божьей любви и силы на солнечных берегах сладкого избавления. Иисус умер за меня, приняв мое низкое состояние, но без греха. Он Сам топтал в точиле. Вместо меня Он соблюл закон до мелочей, и соблюдение его Иисусом было отнесено ко мне; мои грехи были возложены на Его плечи, и Он понес наказание вместо меня. Кровь Его пролилась, когда Он висел на кресте Голгофы для прощения моих грехов, я надеюсь.
 Этот опыт был настолько утешительным для меня, что я подумал, что мои проблемы закончились. Но моя судьба, кажется, сродни Иову. Последнее, о чем я расскажу, произошло в начале 1930 года. Я кратко расскажу о некоторых из вещей, которые произошли со мной в этом году. Я разбил в аварии три машины, у нас родился сын и примерно через месяц моя жена умерла от пневмонии, я потерял свое положение и здоровье. Я должен был отказаться от преподавание, потому что я не был в состоянии удовлетворить требования для лицензии, конечно. Получив медицинские счета, расходы на похороны и другие вещи, я перенес нервный срыв.
В тот год я вступил в церковь Сидар-Хилл. В сентябре я посещал Ассоциацию Южного Арканзаса, среди совершенно чужих по плоти людей. Я был настолько нервным и обремененным, что не мог ни с кем разговаривать. Ночью в доме старейшины Джей Эверс сестра (которая была мне совершенно незнакома) попросила меня рассказать о себе. Я пришел в их дом, и Бог благословил меня светом и свободой, сняв это бремя. Со временем мне было разрешено проповедовать. Затем, вопреки моим протестам, они призвал к моему рукоположению, которое было сделано в то время как Ассоциация Южного Арканзаса проводила сессию в сентябре 1934 года. В том же году я познакомился со своей второй женой и женился на ней, и Бог благословил меня привилегией крестить ее в прошлом году.
Брат Гриффин, я попытался описать Вам некоторые отметки на пути, который я вынужден был пройти. Я доволен, что Бог благословил вас приехать в Арканзас, и надеюсь, что мы встретимся снова. Если вы получаете какое-либо утешение от этого, воздайте Богу всю похвалу. Помолитесь за меня перед престолом благодати. 
Надеясь во Христе на достаточность Его для моей души, Ваш брат, Э.Дж.Ламберт

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn