Благодетель

Черная ауди медленно въехала во двор и остановилась сразу за знаком «кирпич». Депутат Захапкин медленно вылез из своей машины и подвигал конечностями, которые затекли, пока он ехал из другой части города. Захапкин не любил этого района – рабочие кварталы, горы бетона и асфальта, мусор, тоненькие, в палец толщиной, едва живые деревца – все это нагоняло на него тоску и уныние. Как от центра, так и с элитных окраин, а, значит, и от места работы Захапкина, и от его дома, было очень далеко. Единственная причина, почему Захапкин сюда иногда наведывался – это его избиратели.

Но Захапкин находил радость и в таких поездках. Как-то во время одной из встреч с избирателями, он вдруг поймал себя на мысли, что ему приятно, все же, ощущать себя эдаким благодетелем простого народа, радетелем и выразителем народных чаяний и надежд. Вот и в этот раз он приехал сюда не просто так. Его грела мысль о том, как он будет нести добро в народные массы, нести добро простым людям.

Телохранители стали по обе стороны от депутата и грозно смотрели по сторонам, как будто на их хозяина в этом районе и вправду могло готовится серьезное покушение. Помощник депутата с черной папкой в руке встал перед Захапкиным, осматривая двор. Постояли несколько секунд молча, затем всей группой направились к ближайшему скверу, любимому месту вечерних сборищ разного рода маргиналов – наркоманов, гопников, проституток и гомосексуалистов.

В этот хмурый, однако теплый день в сквере было многолюдно. Какой-то мальчик дрессировал собаку, мамы с колясками медленно прогуливались по асфальтовой дорожке, идущей вдоль аллеи. На лавочках, перемывая кости соседок и прохожих, сидели бабки.

Захапкин остановился и хозяйским взглядом оглядел окрестности. «Вот они, мои избиратели», - подумалось вдруг ему.  Помощник тоже остановился, ожидая команды. Депутат постоял молча, затем решительным шагом направился в сторону лавочек. Дойдя до центральной посеревшей от времени ротонды, окруженной со всех сторон цветочной клумбой, он поднялся по ступенькам наверх, повернулся лицом к скверу, ему тут было хорошо всех видно, и кивнул головой, сделав знак помощнику. Тот быстро пошел к лавочкам и стал что-то говорить бабкам и прохожим.

В это время Захапкин закурил и задумчиво осматривал ротонду. Здесь когда-то давно был фонтан и остались еще гипсовые фигуры русалок и каких-то диковинных рыб. Скульптурная композиция была изуродована временем и несколькими поколениями избирателей и их детей. Почти все скульптуры были изрисованы иностранными надписями и безвкусными рисунками, у всех были отбиты хвосты, носы и конечности, в общем, все что можно было обломать, было обломано.

Захапкин докурил сигарету и бросил окурок в кусты роз.  К тому времени вокруг собралась внушительная толпа, народ недоверчиво и даже враждебно смотрел на депутата. Вперед вышли женщины пенсионного возраста и старушки, за ними устроились мамаши с колясками и рабочий люд, сзади - подвыпившие мужички из ближайшей питейной. Молодежь стояла группами поодаль и грызла семечки, издавая иногда дикий гогот, напоминающий ржание лошадей.

Когда толпа достигла более-менее внушительных размеров, помощник вышел вперед и громко так, чтобы его слышали даже местные гопнички, которые стояли тесным кружком дальше всех, сказал:

- Уважаемые избиратели! Сегодняшняя наша встреча будет посвящена вашим наказам. Депутат нашего округа, Геннадий Захапкин, приехал отчитаться о проделанной работе, выслушать ваши проблемы и постараться вам помочь. В конце он приготовил сюрприз для пенсионеров. Для начала слово Геннадию Захапкину. Прошу.

Раздались жиденькие аплодисменты, Захапкин вышел немного вперед:

- Дорогие мои друзья, - начал он хорошо поставленным голосом, - я пришел сюда, чтобы дать вам отчет о проделанной мною работе. Мы добились повышения уровня жизни нашего района. Я сам всю жизнь прожил тут, потому мне не понаслышке известны все нужды и проблемы простых жителей. Мы выполнили почти все наказы избирателей прошлого года: высадили тридцать деревьев, что на десять процентов увеличило наше озеленение, открыли два новых магазина и одно кафе...

- Ишь ты, да в этих магазинах твоих цены такия, что нам, пенсионерам, туда дорожка заказана, - раздался голос самой громкой местной активистки Нахлебниковой. Она любила покритиковать всех и вся, и всегда на митингах ругала власти.

- Правильно, - раздался голос пожилого мужчины, - как на мою пенсию проживешь при таких-то ценах? ЖКХ вы, депутаты, подняли, цены подняли, а я, между прочим, ветеран труда, у меня и медаль имеется.

Далее народ взорвался – все накопленные обиды и негатив он начал вымещать на депутате.

- Пьяницы тут кажный день собираются по ночам.
- Вот, действительно, уберите это злосчастный «Пузырек», наконец, из нашего двора. Сколько можно спаивать народ?
- Все подъезды зассали.
- Лифт... лифт уже второй месяц не работает. Стоит лифт, - кричала какая-то женщина.

Когда возмущенные голоса чуть поутихли, помощник снова взял слово.
- Все эти наказы мы обязательно выполним...
- Да сколько можно, - опять взорвался народ, - в прошлом году то же самое говорили.
- Пенсии когда повысите?
- Это вопрос не в нашей компетенции, это госпрограмма... – помощник отбивался как мог.
- Мусор когда начнут нормально вывозить?
- Этот вопрос находится на рассмотрении комиссии, - попытался защититься депутат.
- Три года уже находится.
- Цены выросли, тарифы на газ, на воду выросли, - не унимался ветеран, загибая длинные пальцы.

- Господа и товарищи, мы так никогда не договоримся, - попытался перекричать всех помощник, - наши советники соберут в ближайшее время все ваши новые наказы и больные вопросы.
- Да что толку с ваших разговоров, болтовня одна.
- Дороги... дороги когда сделаете.
- На детской площадке гулять страшно – прогнило все давно.
- Паркуются на газонах – задолбали уже.
- По двору гоняют – выходить страшно.
- Собачники все загадили, кошки по ночам орут.

Все попытки депутата и его помощника перекричать толку потонули в волне народного негодования, потому они молча смотрели на бушевавшую толпу, прекрасно зная, чем это закончится. И, действительно, через несколько минут все поутихло, и слово взял сам депутат:

- Уважаемые мои избиратели. Друзья. Я уже ставил несколько раз эти вопросы на комитете. Теперь достигнуты предварительные договоренности, и я взял все это под свой личный контроль. Теперь они не отвертятся и ответят за нерадивое выполнение служебных обязанностей. Мы со всем разберемся, не переживайте, и виновные будут наказаны, поверьте. А теперь обещанный сюрприз. Ко мне тут обратились владельцы местного финтес-клуба. Теперь для пенсионеров будет организована специальная оздоровительная группа йоги, причем занятия будут абсолютно бесплатными.

В воздухе повисла пауза, во время которой помощник стал шустро раздавать пожилым людям и старушкам красочные рекламные буклеты с юной моделью в бикини на глянцевой обложке. В руке она с легкостью держала огромную гантель, как будто та была сделана из пластмассы, и весело улыбалась, демонстрируя ряд идеальных белых зубов. Пенсионеры, как основная ударная сила любого митинга, вдруг растерялись и молча смотрели то на депутата, то на девушку с гантелью.

- И, пожалуйста, молодежь, - к этому моменту помощник дошел до самых отдаленных рядов, где стояли группы молодых людей и гопничков, - передайте всем своим знакомым пенсионерам эту информацию, чтобы они также могли прийти в наш фитнес-центр и воспользоваться этой льготой. Наши опытнейшие инструкторы, получившие сертификаты после трехдневного семинара, помогут пролечить суставы и позвоночник, прочистить сосуды. Мне кажется, наши ветераны и труженики с большой буквы это заслужили.

***

Когда депутат вернулся к своей машине, он чувствовал необыкновенное удовлетворение. Какая-то очень теплая добрая мысль грела его душу. Он ехал по шоссе, глядя на бетонные коробки серых домов, грязные витрины магазинов,  шлепающих по лужам серых людей. Но ни грязь, ни тучи, ни пьяный бродяга, мирно спящий на лавке одной из остановок, ни даже огромная яма, которую водитель принял за обыкновенную лужу, не могли испортить ему настроение. Он сидел и по-детски улыбался. Снова он почувствовал, что сделал что-то хорошее для простых людей, для своих избирателей. Снова он почувствовал себя благодетелем.