Часть 3. Винегрет

      А добавлю-ка я еще персонажей,               
      чтобы вы  окончательно  запутались! (с)               
      Тем более людей вокруг меня все               
      пребывает и пребывает!  (с)               
      Не знаю, как связать в одной истории всех               
      этих людей, поскольку они связаны               
      только мной.               
      Но вымысел - дело такое - что хочу то и               
      придумываю! (с)

                Жили они все в одном городе.
               
      Вот и связалось. (с)

***
   Столяр Максимов был один такой, что не пил. Его друзья—столяры смеялись над ним. А он все равно не пил. Только делал по вечерам в свободное от работы время красивые резные деревянные макинтоши для своих друзей-столяров.
   -Когда-нибудь, - говорил он.

***
   У одной моей знакомой, Коперник Ж., было плохо дело с предназначением. Конечно, скажете вы, какое может быть предназначение в 21в., у Коперник, да еще и Ж., да еще и женского полу! Да, соглашусь, сложности с этим. А потому была она то ли слесарем, то ли водовозом, то ли врачевателем душ человеческих.
   И вот, везет бочку или гайку крутит, да спрашивает вдруг: «Это ли мое предназначение?»
   Что тут ответить!

***
   Однажды Агриппа привела в дом начинающего артиста Чепушаева. Сначала они долго что-то репетировали на кухне, затем перешли в комнату Агриппы.
До Носковой, сидящей в углу своей комнаты, доносились их крики: «Акстись, Анисья!», «Расстягай!», «Полно те!», а затем сосредоточенное посапыванье.
   К тому моменту, как Носкова выбралась из комнаты, посапывания утихли. Носкова спешно начала одевать плащ и шляпу, но Агриппа и Чепушаев вдруг выбежали из комнаты и последовали на кухню. Носкова замерла в углу прихожей и, так как из кухни прихожая хорошо просматривалась, она замерла еще сильнее, в моменты особо активного посапывания сильнее натягивая шляпу на лицо. Она простояла так до утра, пока  Агриппа и начинающий артист Чепушаев не отрепетировали все, что было в холодильнике.
               
***
   К Сократу Ипполитовичу часто приходила какая-то дама. Они сидели на кухне и подолгу беседовали. Чепушаев тоже страстно хотел беседовать и шел на голос в кухню. Там он заставал Сократа Ипполитовича и принимался встревать в разговор его и дамы. Чепушаев не понимал, отчего ему так интересно бывает говорить с Сократом Ипполитовичем и он использовал эту возможность, чтобы хорошенько выговориться.
   Сократ Ипполитович звал даму Музой и даже немного кокетничал. Чепушаев приходил в восторг, слыша слово «муза» и от этого расходился еще больше, принимаясь декламировать стихи с табуретки и показывать этюды.
   Что происходило между ними в этот момент общего восторга - загадка. Возможно, разгадка в том, что даму Сократ Ипполитович видел один.

***
   Однажды Носкова осмелела.
   - Это Сизя, - сказала она, приведя на кухню щуплого и в одном ботинке мужчину. Мужчина отпирался и вырывался, но Носкова силой своего духа заставила его встать смирно.
   Агриппа поперхнулась вином, но виду не подала. А лишь поставила бокалы всем троим, и налила вина.
   - Значит, Сизя, - сказала она, присаживаясь.
   - Сизя, - повторила Носкова и усадила мужчину себе на колени, так как он не хотел садиться рядом с Агриппой.
   - А, простите, это ваша кличка? - беззастенчиво спросила Агриппа, запивая вином паштет.
   - Его зовут Сизиф, - процедила сквозь зубы вместо мужчины Носкова и выпила бокал залпом.
   - Агриппа, очень приятно, - прохохотала Агриппа и налила еще.
   Мужчина бокала не касался, а только пальцем из банки таскал паштет.
   Носкова, не сводя глаз с Агриппы, выпила еще бокал. Агриппа не заставила себя ждать и выпила тоже. Мужчина вскоре нализался паштету и, соскользнув с колен Носковой, ушел.
   Носкова и Агриппа обнялись и запели.
   - И где ты их находишь?» - только и спросила Агриппа.
   А когда месяц в окне им нагло подмигнул, они пошли спать.
   
***
   Агриппа не хотела замуж. И совсем не давила на начинающего артиста Чепушаева. В моменты особого недавления Чепушаев прятался в ванной и говорил Сократу Ипполитовичу, что его ни для кого нет. Агриппу это не останавливало, и она продолжала деликатно намекать, долбясь в дверь ванной.
   И только когда Чепушаев слышал характерный хруст лобной кости Агриппы, он смягчал свое сердце и выходил.
   Тогда приходилось репетировать с ней полночи, после его Агриппа снова переставала хотеть замуж.