Сибирские светлые иные - песнь химауры и осени 14

Ия Карповская

( Сибирские Светлые Иные – Хроники Братска,
2015 – Чувства, Братск).

Песнь Химауры и Осени

(Окончание 2)

ГОЛОДНАЯ ПЕСНЬ ТВАРИ


     Бутоны лилий в основном были еще закрыты, только две распустились полностью. Один начал раскрываться. Сантиметровый кончик лепестка уже  отогнулся от остальных, и начинал жить своей жизнью. Оживая. Незаметно и так красиво, растение торопилось жить. Наполняя радостью истерзанную душу бывшей Волшебницы. Белые, огромные лепестки роз напоминали своей изящностью статуэтку. Чистотой – невесту. А тычинки уже раскрывшихся цветов будто тянулись к той, кому был букет подарен: « Обниму тебя, утешу своим ароматом, только улыбнись»! Крупные оранжевые тычинки, покрытые пыльцой, рвались порадовать владелицу. На лепестках застыли прозрачные капли. А рядом с лилиями были огромные, размером с кулак, махровые розы. Это был символ неугасимой любви и верности. Хотя… какая там верность, если кое - кто уже давно женился? Но в душе он мечтал о Тиль.
     Остолбенев и привстав, перевернувшись на бок, Тильсирвэ любовалась букетом. Рядом с ним была открытка. А на диване лежала цепочка… Женщине стало неловко, - кому в голову вообще пришло ей цветы подарить? Никогда в Питере такого не было. С ней. Муж никогда не дарил никаких подарков, даже шоколадку не принес. А тут и цепочка, и букетик…
     - Зачем я только за этого ублюдка замуж вышла, любя Гвелда… Зачем?! А тут, непонятно от кого, букетище, такой красивый… За что он? Что я такого сделала? Наверное. Кто – то отблагодарил за все бесчисленные убийства. Коллеги прониклись. Что ж, мне больше ничего не осталось, как убивать. Только вот почему лилии и розы вместе? Хотя это очень необычное сочетание! Кто же, кто же подарил? Хотя я – убийца, мне давным – давно уже все равно.
     А махровые розы словно говорили про себя: «Не надо так. Не все плохо в этом мире. Поверь. Все наладится… Мы ведь смогли попасть к тебе в букет, значит, есть в мире прекрасное».
     Аромат лилий наполнял помещение и дальше. И душа стала радоваться. Конечно, несчастная была очень рада такому подарку. Просто вида не подала. Она подошла к букету, и взяла открытку в руки, которая стояла рядом. В ней было написано ооочень знакомым почерком: «Я знаю, что ты будешь удивлена, но все будет когда – нибудь так, как хотим мы с тобой. Я никогда не причиню боли своей любимой женщине. Люблю тебя. Незабвенная… Случилось то, чего я не предполагал. Счастья тебе, и пусть Боги хранят красавицу до нашей следующей встречи».
     Ирина подняла голову и насторожилась. До нее дошло, КТО передал букетик. И цепочку. И открытку. Горько улыбнулась. Цепочка оказалась копией той, что подарил Энрике – Гвелд Кельтский.
     - И все равно я люблю тебя, Олег Аренский… - в глазах Ведьмы застыли горечь, холод, обида и отчаяние. – Энрике… Выходит, ты был здесь. И видел, в кого я превратилась! Весело, ну что ж… лучше бы разбудил, честно. Но все – таки, спасибо… Помнишь свою Волшебницу. Видимо, не разочаровала тебя в интиме тогда. Обидно, что ты РАНЬШЕ не смог меня навестить здесь, в трудную минуту. Когда было тяжелее некуда!
     Она надела цепочку на шею. Вспомнилось, когда Энрике возил девушку по Братску. Показывая рабочие места. Цепочка… под названием Ностальгия. Прошло почти девять лет с той поры. Много утекло воды.
     - Эти лилии и розы… Как раз то, что я люблю… Что же ты хотел этим всем сказать? Где теперь моя любовь? Помимо ноющего сердца… Да и домой мне вообще теперь идти не хочется. Не место там такому букету. Не хочу ни ту квартиру, ни мужа, который стал полностью чужим, пропадающим неизвестно с кем и где… Да пошла эта мразь куда подальше!
     После этого случая Тиль месяц жила в офисе в этой комнате. Но было приятно, что хоть кто – то ее помнит.

     - Да. Он был здесь. Просил не говорить, кто букет передал, но не хотелось мне тебя озадачивать… - развел руками Вейдер. – Захотелось ему сделать тебе приятное. Также Гвелд знает о твоем замужестве. И также он разбит как морально, так и физически. Ему ОЧЕНЬ плохо без тебя. – Начальник как ни в чем ни бывало разбирал папку с бумагами на столе, немного нервничая, хмурясь. День выдался на редкость плохой: Темные устроили в Эрмитаже оргию напоказ. Шокировав всех. И будут еще устраивать. На бис. И придется не по – детски с ними разобраться. И возможно, что Эрмитаж придется после отмывать.
     - Если он пришел, то почему не забрал меня? Он ведь мог! – удивлялась Ведьма.
     Начальник понимал: Тиль загоняет его в угол. Правду он все равно не скажет ни при каких обстоятельствах. Потому что она Тиль просто наповал убьет.
     В тот же дань оргия была подавлена, а участники уничтожены. Порноперфоманс с треском провалился. И было очень приятно просто тащить за волосы извивающуюся шлюху, тщетно пытающуюся вырваться, истошно вопящую… А после рубить ее мечом по шее. Дальше ее голова просто улетела в мусорный бак. Как и все остальное. С кобелями произошло то же самое. Тиль не смущала такая расчлененка, - она ее успокаивала. Пачками вырезать шлак она очень любила. А минет делать на публике очень нехорошо, при людях, грязно и аморально. Но те Темные считали это наивысшим проявлением искусства. Вот в тот вечер и пришлось ВСЕРЪЕЗ ударить по их самолюбию, поднимая и опуская меч, показать, КТО эти ублюдки, которые вдруг решили, что им ВСЕ позволительно. Не говоря о том, что там было ПОЛНОЕ отсутствие воспитания. Минет надо делать дома. С любимым человеком. А НЕ В МУЗЕЕ. Но это же Питер, это андеграунд и современное искусство… Питер… с травой гашиша и марихуаны, с тяжелой наркотой в клубах, с сексом у стены там… Такие там и умирали, с воплями: «Пожалуйста, не убивайте, не надо, это же искусство! Вы ничего не понимаете»! «Нет. Это ВЫ не понимаете, что трахаться на людях нельзя. Что это аморально, грязно и омерзительно»! – сказала Тильсирвэ, заломив голову жертве, и сделала свою работу. Хоть и говорилось, что лежачих не бьют, - тут это правило не работало. Кровь пролилась рекой, и спастись от бывшей Волшебницы было просто невозможно. Это был Декстер в юбке. Мечтающий, чтобы все было хорошо. Но этого не было. И вряд ли будет в Питере.
     Но букет и цепочка согрели истерзанную душу. Ее помнят. Ждут. И почему – то ОЧЕНЬ боятся появиться воочию. Это более чем странно.