Колян, инопланетяне и служба

                1.
    Деревья слегка шумят на лёгком ветерке, травка зеленеет, птички поют – что может быть лучше хорошего пикника! Особенно для парней любящих отдыхать на лоне природы, и особенно когда не видно никаких летающих тарелок. Последнее время из-за них столько перемен… здесь как раз собрались бывшие студенты-геологи, которым недавно пришлось прекратить обучение только потому, что их специальность закрыли.
    О недрах под любой точкой земной поверхности теперь известно абсолютно всё и во всех подробностях! К тому же, благодаря летающим тарелкам эта информация настолько легко доступна, что кто-то добрый открыл её в интернете для каждого любопытного.
    В общем, контакт состоялся! Правда, раньше это не так себе представляли… но, в роде, не первый получился пример когда будущее превзошло в своей невероятности даже самые смелые ожидания!
Из этих четверых парней лет двадцати, рассевшихся вокруг старого одеяла за выпивкой и закуской, двое уже нашли работу, двое ещё ищут: последнее время рабочие места появляются, правда, обычно с не очень большой зарплатой и несколько непривычным кругом обязанностей. Но, сейчас – прочь заботы! В очередной раз наполняются рюмки…
- Нарисовалась родимая!
    Совсем недалеко из-за деревьев выплыла серебристая летающая тарелка величиной с дворовую хоккейную коробку. Раньше они отнесли бы такое зрелище на счёт выпитого, но теперь оно не удивительнее того старого автомобиля, на котором они выбрались сюда из города на пикник.
- Привет старшим братьям! – крикнул Колян, сейчас самый весёлый из всех четверых, вставая с травы и раскрывая объятия навстречу блестящему кораблю.
- Не желаете ли поиграть с нами? – услышал он совсем рядом.
- Желаю!
- Тогда добро пожаловать на борт! – прозвучало то же как будто совсем рядом.
- Чего ты желаешь, Колян? – спросил Родик, единственный кто сидел настолько же рядом насколько этот голос. 
    Не сразу до него дошло, что приглашение сначала поиграть, а потом и «на борт» прозвучало не от товарищей по пикнику! Другое дело, когда его весьма стройное тело поднялось в воздух и начало довольно быстрый набор высоты, хотя вокруг не было видно ни крюка, ни верёвки – ничего такого, на чём могли бы подвесить чтобы тянуть вверх. Ничего кроме странного синего свечения, окружившего его со всех сторон.
    Когда приподняли на высоту второго этажа, стало уже совсем не до догадок! Еле успел испугаться на всю катушку, а тут уже и пятый этаж, и десятый, и пёс-его-знает-какой…
- Колян, держись!
    Товарищи, видимо, не пытались воспрепятствовать его неожиданному возвышению над коллективом, все видели то самое синее свечение и даже навеселе все прекрасно понимали: тут бесполезно что-нибудь делать.
- Мы с тобой, Колян!
    Но вместо пламенного ответа заверению дружбы, посланному в минуту испытания, он извергал из себя лишь крики да иногда слова, оставшиеся единственными в его распоряжении средствами против природного страха высоты. Трудно сказать, что больше помогло против этого страха, крики или слова: из всего излитого душою в небо с овчинку лишь одно подлежало переводу на иностранные языки:
- Так не честно!
    Но, он-то отлично знал, что на самом-то деле всё как всегда в подобных случаях! Все знают, как слышится такой вопрос, заданный инопланетянами, и что следует за положительным ответом на него. На высоте телебашни Колян перестал возражать, устав бояться высоты, а вскоре как-то незаметно оказался внутри, надо полагать, летающей тарелки.
    Белый свет со всех сторон, вокруг четыре рослые атлетически сложенные бабы в чёрном, которые тут же взяли его за руки-ноги и понесли. Они очень быстро притащили куда следует, ведь один стройный парень обычного роста не был бы тяжёлой ношей даже одной весьма крепкой женщины, а тут четыре. Всё что он успел заметить по дороге – это свои собственные мокрые джинсы, напоминание о только что пережитом поднятии на борт. А вообще, он много слышал про баб в чёрном, и ему всегда было до ужаса интересно как они выглядят. Оказалось, ничего особенного: длинные чёрные штаны, длинные чёрные кофты с длинными рукавами, гладкие чёрные волосы, чёрные береты, большие чёрные очки, очень светлая кожа, собственно, почти везде скрытая одеждой.
    Всего несколько шагов, и за ними закрывается вход в небольшую умеренно освещённую комнату со стенками из чего-то похожего на серебристый металл. Здесь бабы стали снимать с него всё надетое выше пояса, чему Колян попробовал было сопротивляться, но бестолку! Ничего кроме усмешек он не добился – то ли это были его собственные внутренние усмешки, то ли бабы в чёрном, о которых говорят как предположительно роботах, в самом деле способны усмехаться… Во-первых, их четверо, во-вторых, любая намного сильнее его, в чём они чуть позже позволили убедиться.
    Раздев выше пояса, они притянули какие-то жгуты, которые мёртвой хваткой схватили руки Коляна в тех местах где носят браслеты. Жгуты появились из отверстий в потолке и когда они, стремясь обратно, натянулись, Колян оказался подвешенным в воздухе за растянутые в стороны руки. Не мешкая, бабы в чёрном моментально сняли с него всё надетое ниже пояса, воспользовавшись тем, что его ноги повисли над полом. Какие-то секунды, и он остался перед ними уже совершенно голым! Вот, тогда-то они и показали ему, что сильнее даже каждая в отдельности. Всего одна баба всего одной рукой берёт его ногу за лодыжку, и давай сгибать да разгибать как хочет вопреки всякой воле обладателя ноги! Они все проделали это, поочерёдно сменяя друг друга, то с его правой ногой, то с левой.
    После этой демонстрации силы две бабы разводят коляновы ноги в стороны и фиксируют за лодыжки в петлях закреплённых где-то на полу. Если до этого существовала хотя бы теоретическая возможность попробовать брыкаться ногами, то теперь вообще не двинешься! В прочности фиксации своего положения в комнате он убедился тут же, ведь, едва зафиксировав, бабы начали обдавать его холодным душем сразу с четырёх сторон. И, сколько он ни дёргался, сколько ни орал во всё горло, сколько ни напрягались его мышцы, которые, будь конечности свободны, бегом унесли бы со скоростью велогонщика на спринте – его тело всё равно оставалось в приданом положении.
    После холодного душа он был уже совершенно трезв, будто и не пил ничего!  Он хорошо запомнил, что тёплые воздушные ванны из фенов принял уже в совершенно трезвом виде; запомнил потому что именно тогда первый раз подумал: это ж каким идиотом надо быть, чтобы вот так, ни с того ни с сего, пойти на игры с инопланетянами?…
    Его весьма стройное тело суховатого сложения довольно быстро сохло под фенами, тем более, прежде чем пускать их в ход бабы снимали с него воду мягкими штуковинами наподобие губок. Причём, подобием губок дело не ограничивалось, беззастенчивые руки гладили, щупали и нажимали где угодно, заставляя краснеть и тяжело дышать.
    То ли ещё ждало впереди! Из пола выдвинулся шланг, судя по тому куда его всадили для клизмы. Оттуда пустили не только жидкость, но и, он чувствовал, ещё что-то мелкое и твёрдое. Немного погодя всё, наоборот, пошло уже не из шланга, а обратно в шланг, исторгнутое вон самим организмом.
    Очисткой кишечника дело, разумеется, не кончилось! Вытащив один шланг, бабы тут же взялись за другой, расширенный конец которого надели на всё мужское естество сразу. Сначала Колян почувствовал что-то в роде лёгкой искры и анестезии внизу живота, и в шланг пошло то же самое, что доставалось джинсам во время взлёта на летающую тарелку. Опорожнив этот резервуар, шланг выдал новые стимуляции, на этот раз между ног, и юное тело со стонами отдало инопланетной машине всё то, что копило для самых интимных моментов жизни.
    Потом снова душ, на этот раз тёплый, потом снова губки, на этот раз, кажется, не только собирающие воду, но и очищающие. Потом фены да руки баб в чёрном, согревающие лучше всяких фенов, и наконец его освобождают ото всяких пут да несут куда-то, где вокруг только яркий белый свет. Всего с десяток шагов от комнаты и, несмотря на яркий свет, Колян вдруг отключился. Неожиданность своего отключения он осознал лишь очнувшись, но это было уже в совершенно другой обстановке.

                2.
    Снилась игра чем-то напоминающая простую компьютерную игру в сапёра, только на самом деле, не на компьютере, но при этом без единого шанса получить травму и, естественно, безо всякой опасности для жизни. Во сне он совершенно точно выучил правила и элементарные рекомендации по игре, которая как-то быстро перестала казаться чем-то чуждым и странным. Они объясняли просто и доходчиво, даже показывали видео с примерами, так что проснувшись он первый момент даже подумал, будто перед глазами всё ещё видео! В то же время, он совершенно точно помнил: во сне есть и пить не хотелось, теперь же как будто полдня во рту не было ни крошки и ни капли!
    Он лежал в самом центре большого квадратного зала, одна стена которого как будто хромирована, а три другие – серые, в роде гипсокартонных. Все стены высокие, метра по три, на этой высоте зал накрыт белым потолком, ровно освещающим помещение дневным светом почти полуденной яркости. Серый пол этого зала оказался расчерченным на квадраты прямыми чёрными полосами шириной пальца по два. Одни полосы проведены параллельно «хромированной» стене, другие – перпендикулярно ей, в итоге на полу образовалась сетка десять квадратов на десять; в величину каждый квадрат такой, что Колян со своим ростом метр семьдесят мог запросто лечь внутри не касаясь ни одной разделительной полосы.
    Из тех точек, где эти полосы упираются в какую-нибудь серую стену, в той самой стене начинается вертикальная борозда глубиной и шириной примерно два пальца. Поднимаясь до самого потолка, борозды как будто нарезают каждую стену на десять отрезков. Он совершенно точно знал, что каждый такой отрезок стены – это межъячеечная перегородка, за которой находится точно такой же квадрат как те, на которые расчерчен пол этого зала. Кстати, каждый такой квадрат на полу называется ячейкой, а квадрат вместе с воздухом над ним и до самого потолка - это уже ячейник.
    Он понял, что находится на поле той самой игры, которую видел во сне. Кричать и возмущаться поздно, да и бесполезно… а, вообще, дела не так уж плохи! Правила известны, самые элементарные рекомендации дали, то и другое просто, понятно и уже выучено наизусть. Самочувствие, если не считать голода и жажды, великолепное! Вчерашнего пикника как будто и не было, тело совершенно чистое, в каждой мышце бодрость, в голове полная ясность. Еда и вода рядом, он это знал, но сначала оделся, ведь нагота уже порядком ему надоела, а голод и жажда ещё не настолько. Разумеется, собственную одежду ему пока не вернули, по правилам до этого ещё далеко, пришлось надевать что дали: красный балахон, считай мешок с прорезями для головы и для рук, - Колян обнаружил его в той же ячейке где проснулся.
    Против ожидания, грубая на вид ткань оказалась очень мягкой, а прикрывший большую часть тела балахон – лёгким и вероятно поэтому не жарким хотя здесь не холодно даже в голом виде. К тому же, эта одежда совершенно не стесняет движений! Балахон сидит на теле довольно свободно, руки полностью открыты, а шагать как угодно широко можно благодаря высокой нижней кромке, она даже немного выше колен, и разрезам по бокам вдоль ног.
    Другой одежды нет, да и не особенно нужно! Нужен жезл, сумка через плечо и предохранители; как и балахон, всё это сложено в месте пробуждения игрока. Осмотрев белый жезл похожий на полицейский, Колян убедился, что во сне показывали точно такой же; в сумке нашлись десять примерно полуметровых пластиковых палочек толщиной с карандаш, это предохранители.
- Ну, в роде полный комплект!.. - сказал он сам себе и, отложив пока вещи, присел позавтракать.
    Через одну ячейку от места своего пробуждения он обнаружил еду и воду в пластиковой посуде: на тарелке лежало что-то в роде булочки, вилка и нож, около тарелки поставили стакан и бутылку с водой, закрытую плотно прилегающей пробкой как у обычных пластиковых бутылок.
    «Булочка», прямоугольный брикет величиной с двухсотграммовую пачку масла, по вкусу оказался похож на белый хлеб и такой же мягкий, вода напомнила негазированную минералку – неплохо, но конечно не хотелось бы всё время питаться исключительно этим! К счастью, здесь предусмотрены места где можно получить еду с самыми разными вкусами и разной мягкости, а заодно разные воды и безалкогольные напитки, причём во сне Коляну показали как всё это отыскать при помощи жезла.
Поев, он сунул в сумку всю посуду и бутылку, как требуют правила. Мусорить запрещено, а мусор – это всё что оставил на полу на расстоянии больше восьми ячеек от себя, и не важно что именно. Таковы правила, а их лучше не нарушать, в том сне показали, что бывает с нарушителями: на самом деле, конечно, ничего реально страшного, но всё равно как-то не хочется…
    Ничего! Хоть и небольшая сумка, а вся посуда не заняла там даже четверти места. Четверти – это когда он затянул петлю, при помощи которой полностью закрывается зев сумки, а так и того меньше! В горловину сумки вставлена верёвочная петля, которая затягивается и надёжно фиксируется в затянутом положении, предохраняя содержимое от выпадения в том случае, если обладателя сумки начнёт вертеть в воздухе как бельё в стиральной машине. Такое бывает редко, но всегда неожиданно, так что надо быть готовым в любой момент! По той же причине сумку лучше снимать только в местах для сна, там никогда ничего не случается, а всё остальное время, даже во время еды, держать надетой через плечо и закреплённой на талии. Под самой горловиной сумки имеются длинные завязки, ими можно охватить талию. Игрок фактически подпоясывается этими завязками, поэтому к балахону не нужен пояс.
    Взяв в левую руку жезл и пару предохранителей, Колян проверил, насколько надёжно закрыта сумка, и закрепил её на талии. Теперь уж никакие кувыркания не стряхнут с него сумку и ничего оттуда не вытряхнут!
- Начнём, что ли…
    Подойдя к серой стене, расположенной напротив «хромированной», Колян быстро нашёл с десяток небольших одинаковых круглых углублений у самого центра той межъячеечной перегородки, около которой оказался. Диаметром каждое углубление чуть больше диаметра его жезла, глубиной всего несколько миллиметров, на стене они никак не обозначены и малозаметны, но зная, что они всегда сосредоточены у самого центра перегородки, их ничего не стоит найти. Достаточно надавить в углубление жезлом, именно жезлом, и перегородка быстро уходит вниз, освобождая проход в соседнюю ячейку. Буквально несколько секунд, и от серой преграды, казавшейся настоящей стеной, остаётся лишь чёрная полоса на полу, обозначающая границу двух соседних ячеек.
    Убирается только одна межъячеечная перегородка, ни в коем случае не вся стена зала. Исчезнув, она позволяет войти в соседнюю квадратную ячейку, с трёх сторон окружённую перегородками, а с четвёртой – только что открывшуюся в зал. Сразу становится ясно, что на самом деле этот зал гораздо больше, чем 10 на 10 ячеек, просто все остальные ячейки, сколько бы их ни было, со всех сторон окружены перегородками, которые никто пока не убирал. Из всех находящихся в поле зрения стен этого зала настоящей является только та, которая выглядит хромированной, остальные – это не стены, а всего лишь межъячеечные перегородки, которые могут уходить под пол и таким образом исчезать, производя видимое увеличение помещения.
    Вот в этом, собственно, и вся игра! Ходить по таким залам да убирать  перегородки, освобождая себе проход во всё новые и новые ячейки. Но, это не было бы игрой, если бы всё было так просто! Некоторые ячейки, в среднем примерно каждая седьмая, содержат сцап, и если взять да убрать перегородку, отделяющую такую ячейку от соседней, то сцап сработает. Это означает проигрыш, при котором игрок незамедлительно схватывается щупальцами сцапа и уносится в черноту под полом ячейки, в которой ничего не видно. Если это случилось первый или второй раз за игру, то, покувыркавшись немного в механических щупальцах как бельё в стиральной машине, попадают в такой же зал, в котором Колян только что имел счастье проснуться и позавтракать, и играют заново. Тот же, кто нарвался на сцап третий раз за игру, возвращается на Землю с проигрышем. Причём, возвращается не просто так, предварительно над проигравшим игроком проводят какие-то опыты, которые он потом не помнит потому что воспоминания стирают. Никто потом не в состоянии вспомнить ничего кроме того, что было неприятно, но вот почему неприятно и как долго оно длилось… И, это ещё не всё! Проигравшие возвращаются на Землю в странном полуотрешённом полусне, в так называемой «постконтактной индуцированной посттравматической церебропатии», сокращённо ПИПЦ, который может длиться несколько суток, а иногда даже больше недели.
    Есть два способа избежать сцапа: простой и сложный. Чтобы прибегнуть к простому нужно найти в межъячеечной перегородке небольшую вертикальную бороздку. Это не сложно, она, как и углубления, всегда около центра перегородки. Найдя бороздку, достаточно вставить туда предохранитель и толкнуть пальцем вниз пока не уйдёт в отверстие, имеющееся внизу бороздки, примерно на треть. После этого можно смело убирать перегородку, даже если по ту сторону имеется сцап, он не сработает.
Простой способ абсолютно надёжен, но требует один предохранитель на одну опущенную перегородку. Это неудобно, ведь в распоряжении игрока редко бывает больше 20 предохранителей, а за день приходится убирать сотни межъячеечных перегородок. Иначе невозможно, не получится даже поесть или, элементарно, справить нужду где положено по правилам! Поэтому нужен другой способ не нарваться на сцап, не требующий предохранителей, и такой способ есть, но это сложный способ.
    Игроку следует обращать внимание на цвет ячейки, он говорит о том, сколько соседних ячеек содержат сцап. Считаются все соседи ячейки: и по ту сторону поднятых перегородок, и по ту сторону разделительных полос, оставшихся на месте убранных перегородок, и по диагонали. Таким образом, у каждой ячейки восемь соседей, исключение составляют лишь те, которые граничат с «хромированной» стеной, у таких соседей меньше, ведь по ту сторону «хромированных» стен ячеек не бывает.
    Серый цвет, как в том зале где Колян проснулся и позавтракал, имеют ячейки, у которых ни одна соседняя не содержит сцап. Фиолетовый цвет пола придан тем ячейкам, из всех соседей которой сцап содержит всего одна. Если опасных соседей два, то пол синий, если три – то зелёный, если четыре – жёлтый, если пять – оранжевый, если шесть – ярко-алый, если семь – коричневый. Восемь опасных соседей не имеет ни одна ячейка, это правило распределения сцапов.
    Довольно часто бывает так, что не известна безопасность ровно стольких соседних ячеек, сколько должно быть опасных. Тогда эти соседи неизвестной безопасности и есть опасные, так как больше некому! Например, есть ячейка с синим полом, и из восьми соседних с ней ячеек в шести ясно видно отсутствие сцапов поскольку опущены перегородки, которые были бы способны перекрыть обзор. Не известна безопасность лишь двух соседей, скрытых за поднятыми перегородками, но в то же время известно, что опасных соседей два. Кто эти опасные соседи? Конечно же, те самые два соседа неизвестной безопасности, так как больше просто некому!
    «Вычислив» ячейки со сцапом их надо пометить, для этого достаточно провести жезлом по перегородке, по ту сторону которой предполагается опасность. Перегородка приобретает красно-коричневый цвет, от которого либо сама избавится ровно через сутки, либо будет избавлена повторным проведением по ней жезлом. Это и есть метка. Если все опасные соседние ячейки уже помечены, можно убирать перегородки, по ту сторону которых предполагаются безопасные. Вот, так и делается безопасное продвижение! Относительно безопасное, конечно, ведь никто не застрахован от ошибок в своих предположениях…
    По-другому бывает только когда стоишь на серой ячейке и по её серому цвету точно знаешь, что все ячейки вокруг безопасны, тогда можно смело убирать любую перегородку. Почти так же бывает когда сначала вычислил опасную ячейку и пометил ведущую туда перегородку, потом сместился на одну ячейку в сторону и оказался в другой ячейке, а у неё один опасный сосед, причём тот, которого только что пометил!
    Разумеется, не всегда существует возможность со всей определённостью установить, какие именно ячейки, ещё скрытые по ту сторону перегородок, содержат сцап, для таких-то случаев и следует приберечь предохранители. Но даже они, уберегая от поражения, не обеспечивают всем тем, что необходимо игроку: пищей, водой, приёмом мусора, туалетом, местом для сна. Всё это чаще всего вне поля зрения и, конечно же, на всё это можно наткнуться случайно, но гораздо удобнее воспользоваться жезлом.
    У жезла два конца: закруглённый и тупой. Последний – это поворотное колёсико, и с каждым поворотом на восьмую часть круга меняется изображение на крохотном экранчике в центре колёсика. Там выведен символ объёкта, дорогу к которому будет показывать жезл, и тут всего четыре варианта: пищевой центр, туалет, место для сна, приз. Чтобы получить указание пути нужно придать жезлу примерно горизонтальное положение удерживая его за тупой конец и медленно поворачиваться из стороны в сторону. Когда линия от тупого конца к закруглённому покажет на ближайший объект выбранной разновидности, закруглённый конец жезла засветится синим.
    Всё это брожение по залу неопределённой величины, разумеется, обещает не только жизнеобеспечение да возможность нарваться на неприятности в том случае, если подведёт логика или совсем оставит удача! В этих залах вполне можно найти приз, который бывает четырёх разновидностей: предохранители, монеты, ключ, медали. Предохранители помогают преодолеть затруднения в определении опасных ячеек, монеты нужны чтобы покупать у пищевого центра еду и напитки кроме бесплатных, а бесплатно там только одно блюдо и одна разновидность воды – те самые, которыми Колян сегодня завтракал. Ключ – это право покинуть игру и вернуться на Землю по своему желанию, не дожидаясь того дня когда хозяева решат, что ты уже загостился. А вот медали – это совсем другое дело! Здесь, в игре, они ни для чего не нужны, они нужны на Земле, и их позволят взять с собой на Землю, если конечно с ними не нарвёшься на сцап по третьему разу. Первые два попадания на сцап «простительные» не только потому что после них не отправляют обратно на Землю, а ещё и потому что после них в сумке остаётся всё не выпавшее оттуда пока игрок кувыркался непонятно где; но, вот «сцапанный» по третьему разу лишается всех имевшихся на тот момент призов!
    На протяжении первого года своего существования медали, при умелом обращении, производят «полезные изменения свойств веществ, физических, химических и биологических процессов». Где только их не применяют! В армии, в промышленности, на транспорте, - да, где угодно! Они повышают мощность двигателей, делают материалы прочнее, увеличивают возможности компьютеров, снижают электрическое сопротивление проводников, оказывают своим обладателям ещё огромную кучу самых разных полезных услуг.
    Стоят они дорого! С недельку в этих ячейках и, если повезёт, можно заработать на приличный компьютер… для этого что надо? Чтобы везло, и чтобы быстро из игры не выкинули, ведь эти ребята ни с кем не собираются играть вечно! Наступает утро, обычно через две-три недели в игре, и игрок просыпается в той летающей тарелке, которая возвращает его домой. Иногда это происходит раньше, бывало даже через шесть дней.
    Что ж, почему бы и не воспользоваться шансом? Колян пришёл к выводу, что, хоть и попал сюда по глупости, а сваляет ещё большего дурака, если даже не попробует извлечь для себя пользу.

                3.
    Нормального игрока, не важно выигравшего или проигравшего, инопланетяне возвращают в тот контактный пункт откуда приняли на борт. Не вполне нормальный игрок не желающий возвращаться на контактный пункт может попросить высадить его в другом месте: такому инопланетяне предложат на выбор любую точку на карте в радиусе ста километров от того контактного пункта и обязательно в пределах того же государства. Ну, а совсем ненормального игрока в роде Коляна, отправившегося играть не через контактный пункт, высаживать «по умолчанию» не будут, обязательно предложат выбор: либо где угодно в радиусе ста километров от места посадки на летающую тарелку и в пределах того же государства, либо в каком угодно контактном пункте того государства.
    Возвращаясь на Землю, добропорядочный подданный Борейской Империи должен помнить про закон «О контактах с лицами внеземного происхождения», который разрешает возвращение только в отечественные контактные пункты. Тщательно обдумав своё положение, Колян решил спуститься с небес на Землю в контактный пункт родного города. Он и без того достаточно нарушил закон когда вот так, в чистом поле и не имея никаких официальных разрешений, дал согласие на игры с инопланетянами!
    Теоретически, конечно, можно попробовать поюлить, высадиться в тёмном-тёмном лесу, припрятать медали и сделать вид будто никакого контакта не было. А, что? Борейская Империя больше двух миллионов квадратных километров, населения в ней и двадцати миллионов человек не наберётся, а вот тёмных-тёмных безлюдных лесов… но, это теоретически. А практически он вознёсся на летающую тарелку на глазах у троих человек, вместе с которыми, и это многие видели, он уезжал на пикник, а потом не вернулся домой. Он не вернулся, а те трое – вот они! Им конечно же потом пришлось как-то объяснять, почему они вернулись без него… те кому следует наверняка уже знают об этих его играх с пришельцами! А, хоть бы и не знают – допустим! Всё равно, надо же будет как-то объяснить где был эти 10 дней? Что делал? Кто тебя видел?
    В Борейской Империи около любого города с населением от ста тысяч человек есть хотя бы один контактный пункт. Это прежде всего четырёхметровый забор, ограждающий два-четыре гектара земли, и здание внутри, которого хватило бы на размещение городской школы учеников, так, на тысячу. Здание оборудовано хотя бы двумя тёплыми крытыми переходами на летающие тарелки: одним для посадки и одним для высадки. Переходов может быть больше, зданий может быть не одно, а несколько, и если их несколько, то все они соединены тёплыми переходами.
    Колян тихо грустил на скамье в летающей тарелке, предвидя не совсем приятное возвращение на родину, когда скамья вдруг исчезла и он провалился в какую-то трубу. Это оказалось как в аквапарке, только труба намного толще, и вместо восторга его охватил испуг, кричащий безо всяких стеснений в выражениях. Это была изогнутая труба, сначала вертикальная, очень скоро горизонтальная и, изрыгая затруднительное для перевода, он выскальзывает по гладкому жёлобу прямо к столу проверки документов.
    Теперь держись! Всех документов – одно старое студенческое удостоверение, и ни свидетельства индивидуального игроконтактёра, ни удостоверения члена отряда игроконтактёров. За то, кроме длиннющей блондинки у компьютера за столом здесь ждут шестеро мужиков: двое автоматчиков в зелёном импвнеземовском камуфляже; двое здоровых секьюрити в точно таком же камуфляже, вооружённые метровыми резиновыми дубинами и электрошокерами; двое санитаров в белых халатах и с носилками на тот случай, если вернувшийся окажется в ПИПЦе.
    Колян вернулся не в ПИПЦе, за то без документов и в такой одежде, в которой на игры обычно не летают: в футболке со следами пикника и в джинсах со здоровенным пятном нереспектабельного происхождения между ног. Джинсовая куртка, которая была с ним на пикнике, теперь снята и служит узлом, куда сложены честно выигранные медали. Как только узнали, что документов нет, тут же задержали у стола, и дальше всё зависело от блондинки за компьютером, которая, пожалуй, около минуты рылась в базах данных.
- На собеседование! – ласкает нежный голосок, показавшийся Коляну ещё прекраснее.
Дёшево отделался! Могли, ведь, безо всяких церемоний…
    Он летел по коридору как на крыльях, дюжий секьюрити за спиной ехидно ухмылялся в бороду: ещё не вечер! Наконец, нужная дверь, Колян усажен на стул в крошечном кабинете перед солидным начальственным столом и рыжим усатым обладателем импвнеземовского камуфляжа на вид лет тридцати-сорока с короткой рыжей бородкой и, кажется, ростом на голову ниже только что приведённого к нему парня.
    Они остаются втроём: Колян на стуле для посетителей, рыжий усатый в директорском кресле за столом уткнувшись в компьютерный монитор, импвнеземовский автоматчик у двери. Сердце, воспрянувшее было под голоском блондинки, вновь заныло от дурного предчувствия – рано образовался, при таком хитрющем взгляде немного сощуренных глаз можно ждать чего угодно…
- Итак, Николай Петрович Веткин! – как будто вторя голосу рыжего, коротко рыкнула клавиатура под его быстрыми пальцами, - Что? Решили поработать на благо инопланетных захватчиков?
    Всякого ждал Колян, но только не такого! Всё что смог ответить, и то не сразу, а когда прошло невольное оцепенение, это:
- Я свой!
- Свой? А, чего ж ты тогда добровольно полез в летающую тарелку чуть только позвали? – рыжий даже от компьютера оторвался и вбурил прищуренный взгляд в Коляна, - И, кстати, почему они тебя позвали? Что-то всех подряд не зовут, а тебя позвали! Почему именно тебя? И, почему ты согласился? Все знают, и ты знал, что они проводят над людьми опыты! Что они тебе наобещали? Здоровье? Богатство? Власть над миром?
    Это, ещё, что за разговоры такие?! И, где!? В контактном пункте! В том самом месте, откуда десятки человек каждый день отправляются к инопланетянам с государственного разрешения или даже по долгу государственной службы!
- Да, пьяный был, вот и согласился…
- Пьяный значит, - ещё щелчки по клавиатуре, - Ну, предположим! Предположим, показания твоих троих товарищей по отдыху, которые они дали по делу о твоём исчезновении – это правда. Но, это сколько ж надо было выпить, чтобы, действительно не будучи связанным с захватчиками, взять, да и принять их предложение? Согласиться сыграть с ними неизвестно во что и неизвестно где?!
- Почему неизвестно? – Колян пожал плечами, - Всем известно, что это за игры такие! Да, туда сотни людей каждый день ходят! – чувство собственной правоты немного приободрило Коляна.
- Не ходят, а служат святому делу борьбы за освобождение Родины от инопланетных захватчиков! – оторвавшись от компьютера и даже встав, рыжий как будто увеличился в росте. 
    Раньше Колян не очень обращал на это внимание, а зря! Он думал, люди играют с инопланетянами из-за медалей, которые нужны на производстве и в сфере услуг потому что при умелом обращении производят «полезные изменения свойств веществ, физических, химических и биологических процессов», и всё такое. Но, оказывается, дело не только в этом, надо было внимательнее смотреть разъяснения по телевизору! Оказывается, некоторые люди являются потомками Атлантов и в глубинах их подсознания дремлет давно забытое знание великих предков. Редко, но случается так, что попадая к потомку Атлантов медали пробуждают частичку этого глубоко дремлющего знания.
    Атланты были невероятно могучими, даже более могучими, чем инопланетяне! Рано или поздно будут собраны все частички древнего знания, и собравшие их воедино обретут силу сбросить инопланетное иго. Они получат огромные силы и возможности! Медали, ради которых сейчас приходится унижаться перед инопланетянами, после обретения древнего знания покажутся жалкими и ненужными игрушками!
    Но, важнее всего другое. Когда американцы вместе с масонами при помощи чёрной магии заставили инопланетян совершить нашествие на Землю, вдохновлённым свыше ясновидцам явилось одно и то же откровение: инопланетное нашествие было устроено только с одной целью: сделать невозможным возрождение Великой Страны! И эти же вдохновлённые свыше люди сказали: больше всего потомков Атлантов по наитию высших сил собралось именно в Борейской Империи! Таково одно и то же откровение явившееся многим! Поэтому Императору и народу Борейской Империи принадлежит особая роль в освобождении Земли от инопланетных захватчиков! Нас всё время старались убедить в том, что мы обычные заурядные люди, но на самом деле мы – ближайшие потомки Атлантов! По крупицам собрав древнее знание великих предков, мы не только изгоним инопланетян, но и станем величайшими в мире!
    Но, не всё сразу. Великое знание ещё надо собрать, а для этого нужны люди готовые послужить великому делу.
- А кстати, - рыжий снова вперил в него свой взгляд, ещё раз прогнав мурашки по спине Коляна, - Насчёт службы! Вы, ведь, не служили в Вооружённых Силах, не так ли?
- У меня отсрочка…
- …которая больше не действует, так как вы больше не студент. Вас должны призвать в ближайшую призывную кампанию.
- Меня нельзя призывать!
- Это ещё почему?
- Я больной!
    Автоматчик у двери усмехнулся в кулак, а рыжий взял со стола и вручил Коляну бумагу, закон «О призыве в государственные отряды игроконтактёров лиц, не подлежащих призыву в ряды Вооружённых Сил Борейской Империи по состоянию здоровья». Едва начав читать, Колян понял, что нужно быть совсем уж больным, чтобы совершенно избежать и этого призыва!
    Говоря по-простому, если к военной службе не годен, но в своём уме, более-менее видишь, ходишь на своих двоих и обе руки работают, то будь добр в игроконтактный отряд, для начала всего-навсего на один поход. Этот поход покажет, годишься ты для инопланетного игрового поля или нет? Кто не годится, тот уже на второй день начинает плохо соображать и неизбежно раз за разом нарывается на сцап. Поэтому тот, кто вернулся на четвёртый день или позднее, пускай даже в ПИПЦе, а не с победой, тот доказал, что годится для этих игр, и следующие три года будет служить в отрядах игроконтактёров. Возвращение с медалями, само собой, то же доказывает пригодность для игр, причём независимо от проведённого в походе времени: принёс медали – значит годишься!
    Колян знал и ещё кое-что – знал ещё до того пикника! Далеко не все годятся для этих игр с инопланетянами. Большинство, действительно, уже на второй день начинают плохо соображать из-за каких-то, там, невидимых и неизвестных на Землей инопланетных полей. Поэтому большинство людей не в состоянии принести медали с этих игр, а медали Империи нужны. Пожалуй, поэтому и ввели такой порядок: любой ещё не отслуживший своё, кому исполнилось хотя бы шестнадцать, может добровольно вступить в отряд игроконтактёров на один поход и таким образом провериться на пригодность к играм с инопланетянами. В случае неудачи проверки можно повторять, и если хоть одна покажет, что годен, то повестку пришлют не в Вооружённые Силы а в отряд игроконтактёров по месту жительства. Причём, кто моложе восемнадцати, тот имеет право не дожидаться повестки, а придти в отряд досрочно. Трёхлетний срок службы это не сократит ни на секунду, но раньше пришёл – раньше отслужил.
    Удачно сыграв с инопланетянами, Колян только что доказал свою пригодность к игроконтактной службе. Да, день и час его попадания к инопланетянам никто не фиксировал и продолжительность похода свыше трёх суток, вообще-то говоря, доказана лишь косвенно по показаниям товарищей по пикнику о времени и обстоятельствах его исчезновения, но это не важно потому что есть медали. Раз они есть, проведённое в походе время не имеет значения.
    Если рыжий завёл весь этот разговор о службе ради того, чтобы отправить в игроконтактный отряд, то может быть есть основания вздохнуть с облегчением? Эта служба – отличная альтернатива армейской! Конечно, и на эту службу то же можно особенно не рваться, но тогда встанет вопрос о призыве в Вооружённые Силы, а Колян не совсем полагался на свою непригодность по болезни. Эти списки постоянно меняют, диагнозы пересматривают… а так, три года игроконтактёром – и отслужил! Это резон. И не единственный резон, о чём рыжий поспешил напомнить.
- Итак, что мы имеем! С одной стороны, вы, Николай Петрович Веткин, вступили в несанкционированные отношения с лицами внеземного происхождения. Все знают, что такое «несанкционированные отношения с лицами внеземного происхождения»! Все знают, что это незаконно, телевизор все смотрят! Всё знают, что это карается штрафом в размере до двух миллионов ста тысяч рублей.
    «Дома убьют!» - мелькнуло в голове у Коляна вместе с примерной стоимостью родительской квартиры, не намного превосходящей эту сумму.
- Это – с одной стороны, - продолжал рыжий, - С другой стороны, вы вернулись с медалями, и это значит, что вы, Николай Петрович Веткин,  способны к успешной деятельности игроконтактёра, - он ткнул пальцем в колянову джинсовку, - Медали здесь?
- Да…
- Покажите!
    Развязав джинсовку, Колян положил её на стол в развёрнутом виде, и заблестели все эти плоские разноцветные металлические штучки величиной с грецкий орех, несколько десятков медалей вместе образовавшие небольшую горку. Рыжий, конечно, видал добычу и побогаче, но в данный момент достаточно того, что добыча просто есть.
- Итак, Николай Петрович, что же всё это такое? – он картинно указал на медали ладонью, развёрнутой как будто для рукопожатия, - Свидетельством индивидуального игроконтактёра вы, разумеется, не располагаете и, следовательно, продукцией законной индивидуальной игроконтактной деятельности это являться не может. Значит, либо это продукция незаконной деятельности, за которую полагается штраф до двух миллионов ста тысяч рублей, либо это продукция несения игроконтактной службы Империи, и тогда ни о каком штрафе речи быть не может. Что бы вы предпочли?
- Без штрафа, - каждая фибра коляновой души выла нечеловеческим голосом при одной только мысли о таких штрафах!
- Кажется невозможным, да? Если да, то напрасно! Недели две назад вы вполне могли придти ко мне на добровольную проверку способностей, а я мог отправить вас на игру через несколько дней да с чистого поля потому что… скажем, потому что я посчитал мой пункт загруженным. Это совершенно законно, это почти обычная практика и это не сложно, они таких отправленных как-то чувствуют, находят даже в лесу и сами предлагают сыграть. Вы отправились на эту игру вместе с друзьями как на природу, выпили, - рыжий картинно погрозил пальцем, - Но, это не страшно, они перед игрой вытрезвляют. Итак, вы все выпили, вот, ваши друзья и позабыли, что провожали вас на проверку способностей, не сказали об этом сразу! А сегодня вы вернулись с добычей, факт наличия которой даёт мне все основания не штраф накладывать, а призывать в мой отряд в ближайшую призывную кампанию! Устраивает?
    С одной стороны, этот хитрющий взгляд из-под рыжих бровей пробирает каждую кость, но с другой стороны, если отбросить предрассудки и рассуждать здраво, то при данном положении дел пойти к нему в отряд – не самое худшее решение! И штрафа нет, и с армией проблем меньше. Только, надо это всё оформить как полагается…
- Устраивает!
- Вот, и отлично! Но, одно условие! Вы, Николай Петрович, должны понимать, что оформляя вашу проверку способностей задним числом я делаю вам одолжение. Согласитесь, я в праве требовать ответного одолжения! Так вот, за это оформление я прошу вас прямо сейчас, не дожидаясь повестки, добровольно вступить в мой отряд на условиях обязательной государственной службы.
    В роде, пока всё честно! Рыжий заготовил не только те бумаги, которые следовало подписать Коляну, но и составляющие «одолжение» с его стороны –  приказ об удовлетворении заявления Н.П. Веткина с отправкой заявителя к инопланетянам минуя контактные пункты, акт о результатах проверки способностей заявителя. Со своей стороны, Колян подписал два заявления: одно с просьбой проверить его способности к играм с инопланетянами, другое с просьбой призвать в отряд игроконтактёров прямо сейчас. Все бумаги и в самом деле составили с такими датами, которые полностью избавляли Коляна от штрафа, представляя его добычу не чем иным как результатом службы Империи. Проверка способностей – это то же служба, пускай и разовая.
- Да, ещё кое-что! – тут, действительно, остался ещё один не снятый вопрос, - Некоторые возвращаются из первого похода не только с добычей, но и с каким-нибудь знанием. Они вам не говорили о каких-нибудь новых знаниях или способностях?
- Говорили, - зная, что эти вещи проверяются на детекторе лжи, который есть в любом контактном пункте, Колян решил не запираться, - Я могу лечить ПИПЦ.
- Что?
- Мне сказали, что я могу лечить ПИПЦ, - повторил Колян, - Если проводите в лазарет, покажу.
- Какой быстрый! Сразу ему людей доверь! Сначала докажи, что они тебя, вообще, как-нибудь отметили, тогда и подумаем!
- Мне сказали, что у вас в этом столе лежит рацпредложение по лечению ПИПЦа.
Рыжий навострил уши.
- Интересно… 
- Хотите, прочитаю ваше рацпредложение наизусть? Мне его в память заложили, специально чтобы вы поверили.
    Рыжий достал из стола свой текст и устроился в кресле сверять устное слово Коляна со своим писаным. Как только он приготовился, последовала команда и Колян начал.

                П Р Е Д Л О Ж Е Н И Я
                Имперскому агентству по контролю
                за оборотом материалов внеземного происхождения
                (Импвнезем)
                по совершенствованию порядка лечения
              постконтактной индуцированной посттравматической церебропатии
 
    В свете последних циркуляров по Импвнезему (№126-35 и №126-36), всемерное повышение эффективности игроконтактной деятельности, направленной на выполнение государственных планов по получению ценных инопланетных материалов, является актуальной государственной задачей, возложенной на руководителей контактных пунктов. Настоящие предложения направлены на решение этой задачи путём ускорения процесса восстановления работоспособности игроконтактёров, вернувшихся из игрового контакта в состоянии постконтактной индуцированной посттравматической церебропатии (далее - ПИПЦ).
    Существующие методики лечения ПИПЦ направлены главным образом непосредственно на выведение из этого состояния, что хотя и является первостепенно важным, само по себе, как показывает практика, не достаточно для полного восстановления работоспособности. Нередко игроконтактёр, будучи выведенным из состояния ПИПЦ по существующим методикам, достаточно долго остаётся морально подавленным и не способным к работе. Это особенно актуально в отношении игроконтактёров со стажем менее двух лет, до 70% которых остаются не пригодными к работе по состоянию морального духа от трёх до семи суток после выведения из ПИПЦ.
    Предлагаемый порядок лечения ПИПЦ разработан на основе результатов практического опробования различных методов, проведённого в соответствии с циркулярами по Импвнезему №46-19 и №46-29 на подведомственном контактном пункте. По сравнению с существующими методиками, предлагаемый порядок показал, во-первых, более быстрое излечение от ПИПЦ, во-вторых, значительно меньший процент случаев временной непригодности к работе после выхода из ПИПЦ, в третьих, меньший срок временной непригодности к работе после выхода из ПИПЦ. Предлагаемый порядок лечения ПИПЦ изложен ниже.

1. Прежде всего, диагностировать ПИПЦ. Диагностические признаки следующие.
Руки больного приведены к туловищу, согнуты в локтевом суставе, кисти рук висят кпереди от груди. Предплечья и кисти рук дрожат частой мелкой дрожью. Независимо от положения тела, подбородок отвисший, дрожит мелко и с той же частотой что кисти рук, на лице выражение испуга. Если больной находится в положении лёжа, то ноги сведены вместе и согнуты в коленях, колени мелко дрожат.
    У больного отсутствует речь и реакция на речь. В контакт больной не вступает, в такт дрожи своего подбородка издаёт тихие звуки наподобие «дыр-дыр-дыр-дыр» слышные только с близкого расстояния.
    Больной способен самостоятельно поддерживать положения сидя и стоя, но не способен самостоятельно передвигаться. После придания положения лёжа больной самостоятельно не встаёт и редко меняет позу. Больной не сопротивляется переноске, перекладыванию, изменению позы.
    Больной не принимает ни пищу, ни воду, не совершает актов мочеиспускания и дефекации. На рентгеновском снимке брюшной полости видны шарообразные рентгеновски плотные инородные тела в желудочно-кишечном тракте и цилиндрическое рентгеновски плотное инородное тело в мочевом пузыре. После выхода больного из состояния ПИПЦ инородные тела быстро исчезают.
    При затемнении помещения больной засыпает. Во сне больной сохраняет то положение в пространстве, которое занимал на момент затемнения. При появлении хотя бы слабого освещения наступает пробуждение.
    ПИПЦ достоверно диагностируется при помощи пробы иголкой. При попытке уколоть больного иглой или сделать инъекцию его тело с силой отбрасывается от иглы, а вокруг намеченной точки укола несколько секунд видны разноцветные искры. При этом, судя по расширению зрачков и в некоторых случаях вскрикиванию, больной чувствует боль как если бы действительно получил укол. Если же предотвратить отбрасывание больного, то попытка уколоть его всё равно не увенчается успехом из-за поломки иглы или иного приведения колющего предмета в негодность, однако болевое ощущение как от укола будет иметь место несмотря на отсутствие укола.
    Искры вокруг намеченной точки укола ясно свидетельствуют о том, что до полного выхода из ПИПЦ больной является носителем неизвестной силы наведённой на него партнёрами по игровому контакту. С этим ни в коем случае нельзя не считаться! Например, ни в  коем случае нельзя предотвращать отбрасывание больного от любого предмета, которым его пытаются уколоть! Помимо приведения колющего предмета в негодность это сопровождается обмороком лица предпринявшего попытку укола, а по выходу из обморока это лицо впадает в состояние описанное в следующем абзаце.
    Ни в коем случае нельзя предпринимать попытки связать больного или как-либо иначе насильственно ограничить его телодвижения. Нельзя предпринимать попытки насильственно поить или насильственно кормить больного. Попытки всего перечисленного бесполезны, так как средства ограничения подвижности и насильственного введения веществ разрушаются, а лицо предпринявшее такую попытку падает в обморок и остаётся в нём на протяжении как минимум одной минуты. По выходу из обморока пострадавший на протяжении ещё как минимум часа находится в состоянии похожем на алкогольное опьянение: не подчиняется приказам, нецензурно выражается громким голосом, буйствует, страдает недержанием.
    Внимание! Выход больного из состояния ПИПЦ неизбежен даже при полном отсутствии лечения. В отсутствие лечения это происходит по прошествии от двух до одиннадцати суток с момента прекращения игрового контакта. Основаниями для лечения являются: более быстрый выход из ПИПЦ, меньшая вероятность временной непригодности к работе после выхода из ПИПЦ, сокращение срока временной непригодности к работе в случае её наступления, что способствует выполнению государственных планов по получению ценных инопланетных материалов.
2. При постановке диагноза «постконтактная индуцированная посттравматическая церебропатия» немедленно приступить к выполнению изложенной ниже последовательности лечения.
2.1. Больного перенести в отдельное помещение, специально выделенное для лечебных мероприятий по выведению из ПИПЦ (описание см. в Приложении 1) и убедиться в том, что больной не спит. Последовательно совершить действия, перечисленные в подпунктах с 2.2 по 2.6 включительно. Совершая действия, перечисленные в названных подпунктах, всё время следить за появлением ранних признаков выхода больного из ПИПЦ. При появлении хотя бы одного раннего признака выхода больного из состояния ПИПЦ, независимо от того во время какого воздействия эти признаки появились, проводившееся воздействие немедленно прекратить и далее действовать по пункту 3. Ранними признаками выхода из ПИПЦ считать: восстановление реакции больного на речь; появление у больного речи, хотя бы бессвязной или нецензурной; спокойное глубокое дыхание и прекращение дрожи; расслабление или разгибание хотя бы одной руки в локтевом суставе.
2.2. Больного разуть и уложить на кровать. Нанести больному две пощёчины по каждой щеке. Затем нанести больному ещё три пощёчины по каждой щеке. При выполнении над больным этих действий, а так же действий по другим подпунктам пункта 2, никаких оскорбительных высказываний в отношении больного ни в коем случае не допускать.
2.3. Больного полностью освободить от одежды и на протяжении минуты непрерывно подвергать щекотке. Затем сделать перерыв на 30 секунд и действие повторить однократно.
2.4. В оборудованной душевой комнате (описание см. в Приложении 2) заготовить шесть вёдер объёмом 8-12 литров каждое, наполненных холодной водой. Полностью обнажённого больного перенести в душевую комнату и поместить в угол (А) (см. Приложение 2) в положении стоя спиной к этому углу. Придав больному указанное положение, как можно резче выплеснуть одно ведро холодной воды на живот больного с расстояния приблизительно полутора метров. Затем установить около больного стремянку (С) (см. Приложение 2), подняться по ней с одним ведром холодной воды и резко выплеснуть содержимое ведра на голову больного сверху. Выплёскивание воды на голову повторить. После этого убрать стремянку (С) и одновременно резко выплеснуть на больного три ведра холодной воды: одно – в лицо, одно – на грудь, одно – на низ живота.
2.5. Больного перенести в отдельное помещение, специально выделенное для лечебных мероприятий по выведению из ПИПЦ (описание см. в Приложении 1). Вытереть больного насухо, уложить в тёплую постель, тепло укрыть и оставить в постели на 15 минут. Отсутствие ранних признаков выхода из ПИПЦ по истечении 15 минут является основанием прибегнуть к крайнему средству – фантомному гипертрофированному уколу – прибегнуть к которому наиболее желательно не позднее, чем через 6 часов после появления названного основания для этого.
2.6. Подготовить всё необходимое для фантомного гипертрофированного укола, а именно: одну пипцовую кровать (описание см. в Приложении 3), один подготовленный для инъекции, но пустой шприц, одну закрытую, но не стерильную ёмкость с дистиллированной водой, спирт и вату для дезинфекции иглы. Шприц должен иметь следующие характеристики: диаметр цилиндра приблизительно как у черенка обыкновенной садовой лопаты, длина цилиндра вполне достаточна чтобы взрослый мужчина мог взять его обеими руками, длина иглы 10-15 сантиметров, диаметр иглы близок к диаметру велосипедной спицы. Для производства фантомного гипертрофированного укола отрядить одного санитара.

! Примечание: здесь и далее под санитаром имеется ввиду лицо, имеющее квалификацию «выполнение лечебных мероприятий по выведению человека из состояния постконтактной индуцированной посттравматической церебропатии». Лица данной квалификации не относятся к категории медицинских работников, на контактных пунктах занимают должности «санитар», «старший санитар», «главный санитар».

    Полностью обнажённого больного уложить на пипцовую кровать и убедиться в том, что больной не спит. Положение больного должно быть таким, чтобы его ягодицы выступали вниз через отверстие (А) в ложе кровати (см. Приложение 3). Придав больному указанное положение, поднять ложе кровати над полом нажимая на педаль (П). Ложе должно оказаться на уровне переносицы санитара, отряженного для производства фантомного гипертрофированного укола. Когда ложу кровати придано указанное положение, санитар должен продезинфицировать иглу шприца спиртом и наполнить шприц дистиллированной водой.
    Находясь около кровати в положении стоя с полностью собранным и наполненным шприцом, санитар берёт цилиндр шприца обеими руками и прикладывает иглу к ягодице больного не прижимая. В момент контакта иглы с ягодицей поза санитара должна быть такой, чтобы шприц находился кпереди от его туловища, а игла направлена вертикально вверх. После этого санитар медленно отводит шприц от кожи больного вниз на расстояние 30-50 сантиметров, совершая для этого соответствующие движения обеих рук и небольшое сгибание ног в коленях (лёгкое приседание). Данное отведение является не чем иным как замахом – резким и быстрым обратным движением обеих рук вверх с одновременным резким распрямлением ног в коленях (выходом из приседания) санитар предпринимает попытку полностью воткнуть иглу в ягодицу больного.
    Укола не происходит, его предотвращает наведённая сила, носителем которой является больной. Предотвращение укола осуществляется подбрасыванием больного вертикально вверх, которое происходит с такой силой, что больной ударяется о потолок лицом и коленями. Наведённая на больного сила предотвращает его травмирование, в то время как потолок остаётся незащищённым и при систематическом повторении таких ударов может разрушаться. Поэтому потолок над пипцовой кроватью следует облицевать пятислойной фанерой или материалом похожей прочности. Между фанерой и потолком следует оставить порядка десяти сантиметров пространства, заполненного упругим материалом. Несмотря на необходимость частой замены фанеры и упругого материала, это во всех отношениях удобнее, чем ремонт потолка.
    Во время подбрасывания больной испытывает болевые ощущения, возможно даже близкие к тем, какие испытал бы, завершись предпринятая попытка укола настоящим уколом. Подброшенный больной издаёт громкий вскрик, а после удара о потолок падает на кровать в ту же позу точно в то же место, которое занимал. Предприняв попытку воткнуть иглу в ягодицу больного, санитар сохраняет то положение шприца в пространстве, в котором он был заторможен телом больного. В результате больной совершает падение ягодицей на иглу шприца, снова издаёт громкий крик, снова подбрасывается вертикально вверх и ударяется о потолок, но теперь санитар убирает шприц из-под кровати как только произошло подбрасывание.
2.7. Если после фантомного гипертрофированного укола не появляется ни один ранний признак выхода больного из ПИПЦ, эту процедуру ни в коем случае не повторять. Всё время следить за появлением ранних  признаков выхода больного из ПИПЦ. Если нет ни одного, то через сутки после проведения фантомного гипертрофированного укола можно повторить действия по пунктам 2.2 и 2.3
3. При появлении хотя бы одного раннего признака выхода больного из состояния ПИПЦ действовать согласно указаниям, перечисленным во всех подпунктах данного пункта. Ранними признаками выхода из ПИПЦ считать: восстановление реакции больного на речь; появление у больного речи, хотя бы бессвязной или нецензурной; спокойное глубокое дыхание и прекращение дрожи; расслабление или разгибание хотя бы одной руки в локтевом суставе.
3.1. Если в процессе выполнения находились какие-либо действия согласно подпунктам 2.2-2.6 пункта 2, то эти действия немедленно прекратить.
3.2. До наступления полного выхода из ПИПЦ перенести больного в подготовленное реабилитационное помещение (бесильню), в зависимости от пола больного мужское или женское (описания см. в Приложении 4 и Приложении 5).
    Как правило, полный выход из ПИПЦ наступает в течение десяти минут с момента появления ранних признаков выхода из этого состояния. За это время узнать в собственной базе данных массу тела больного и информацию об ограничениях на употребление спиртных напитков, кофе и апельсинового сока, наложенные на данного больного по медицинским показаниям. База данных контактного пункта должна содержать такую информацию о каждом лице, вступающем в игровой контакт с лицами внеземного происхождения через данный контактный пункт. В реабилитационном помещении (бесильне) как можно быстрее подготовить чистое банное полотенце (временная одежда), а так же напиток в зависимости от имеющихся ограничений. Если ограничений нет – подготовить пиво средней крепости из расчёта 1 литр на каждые 25 кг. массы тела больного и хлеб в количестве 500 грамм. Если есть ограничения на употребление спиртного, то подготовить крепкий кофе из расчёта 50 мл. на каждые 25 кг. массы тела и хлеб в количестве 500 грамм. Если есть ограничение на употребление и спиртного и кофе, то подготовить 3 литра апельсинового сока и хлеб в количестве 500 грамм. Если на всё перечисленное имеются ограничения, то подготовить 6 литров питьевой воды.
3.3. Когда больной полностью вышел из ПИПЦ и находится в реабилитационном помещении разъяснить ему реабилитационную процедуру. А именно следующее:
а) После принятия подготовленного напитка он остаётся в реабилитационном помещении один, дверь в помещение запирается на 30 минут, по истечении которых будет автоматически открыта. За две минуты до автоматического открывания двери в реабилитационном помещении прозвенит звонок.
б) Стены помещения мягкие, их можно как угодно избивать. Для того же предназначена боксёрская груша.
в) Помещение снабжено полной звукоизоляцией, издаваемые внутри крики не слышны снаружи.
г) Разъяснить предназначение находящейся в помещении резиновой куклы и имеющихся на ней отверстий (в мужском реабилитационном помещении) и выступов (в женском реабилитационном помещении). Разъяснить аналогичное предназначение прочих имеющихся в помещении принадлежностей (кроме боксёрской груши, унитаза и умывальника).
3.4. Дать больному подготовленный напиток и подготовленную пищу (см. п. 3.1). Напиток должен быть принят хотя бы на треть, пища может быть принята в меньшей степени или даже не принята вообще. По окончании приёма напитка и пищи оставить больного в реабилитационном помещении одного, запереть снаружи дверь (Д) и запустить таймер (Т) на 30 минут.
3.5. По завершении реабилитации выздоровевший должен получить отпуск, продолжительность которого должна быть достаточна для того, чтобы он провёл трое суток вне пределов контактного пункта. Таким образом, стандартный срок отпуска по выздоровлении от ПИПЦ следует увеличить с двух суток до трёх суток.

                4.
    Больше всего Коляну понравилось в этой службе то, что проживая на контактном пункте каждый призывной ночует в отдельной комнате, а ещё больше – что не так уж много приходится проживать на контактном пункте. Импвнезем сделал для предотвращения неуставных казарменных отношений всё, что только можно: и минимизировал совместное проживание членов отряда, и приставил крепких секьюрити с метровыми резиновыми дубинами да электрошокерами следить за дисциплиной во всём здании, особенно там, где сосредоточены жилые комнаты, комнаты отдыха, столовая и удобства. Отсутствие неуставных казарменных отношений – это не просто фактор привлекательности таких отрядов как альтернативной службы, причём практически единственный фактор, это ещё и увеличение добычи медалей, то есть выполнение плана.
    По большому счёту, это даже не отряд! Они никогда не собираются все вместе, даже никогда не строятся. В принципе, если задаться такой целью, за все три года службы можно познакомиться всего-навсего с десятком сослуживцев и даже не узнать о численности отряда ничего большего, чем «человек сто или триста». Вести дела приходится только с командиром отряда и тремя его заместителями, это четыре человека за все три года службы! Хотя в отряде сотни людей, каждый подчиняется непосредственно командиру отряда, а когда командира на контактном пункте нет (то же человек, имеет отпуск и выходные), вместо него работает один из заместителей. Короче, ни единого начальника между командиром отряда и рядовым!
    Командиром, кстати, оказался не тот рыжий, который оформлял колянов призыв. Тот рыжий – начальник повыше, он стоит надо всем контактным пунктом вместе со всем его разнообразным хозяйством, автоматчиками, секьюрити и отрядом игроконтактёров. Отрядом командует другой импвнеземовец,  подчиняющийся рыжему. Он сидит в кабинете, принимает добычу, отправляет в отпуска и выдаёт отпускное содержание, определяет каждому дату возвращения из отпуска и время следующего похода. Один из заместителей всегда при нём, но в кабинете не сидит, командует главным санитаром, отвечающим за лечение от ПИПЦа, и администратором. Последний поселяет рядовых «отрядчиков» в жилые комнаты как в гостиницу и командует горничными, но вообще хозяйство сверх ключей от комнат, постелей, мыла да полотенец – не его дело, этим занимается хозчасть командного пункта, подчинённая уже непосредственно рыжему.
    Отряд… тут даже формы-то нет! У импвнеземовцев форма есть, а призывным игроконтактёрам выдают только лёгкие трусы, лёгкую футболку с двумя застёгивающимися кармашками для мелких вещей, да мешочек литров на десять, - всё яркое, порой пёстрое и всегда дешёвка. По первому разу выдают дешёвые шлёпанцы, но предупреждают, что их дают только раз, потом придётся либо покупать за свой счёт, либо ходить босиком. Тут, кстати, разрешено ходить босиком и пол везде тёплый. Вот, носки и, вообще, что бы то ни было на стопы ног кроме шлёпанец почему-то под запретом.
    Во всём этом и приходится разгуливать по зданию, если не хочешь изнашивать собственную одежду, а коли не жалко – носи на здоровье! Только, не одевай ни носки, ни что-либо ещё вместо них, и не обувай ничего кроме шлёпанец! Всё что выдали – никакая не форма, а одежда для походов и ношения на контактном пункте. Её, по-хорошему, даже в поход никто одевать не обязан! Можешь идти хоть в чём, хоть голым, только мешочек, будь добр, имей при себе! Вот, за мешочком следят потому что без него неудобно складывать выигранные медали. Ведь когда игра окончена, так или иначе, инопланетяне забирают обратно всё что выдали в начале игры и возвращают ту одежду, в которой приняли на игру со всем тем имущество, с которым приняли. Победитель оказывается в своей одежде, при своих вещах и рядом со всем своим выигрышем, который надо куда-то сложить. Если шёл на игру с сумкой или ещё с какой-нибудь ёмкостью, её после игры то же вернут, но если ничего такого с собой не было, то и возвращать нечего! И, куда в таком случае складывать медали? В ладошки? Чтобы контактный пункт успешно выполнил план этого как-то маловато!
     Почему нормальной формы нет? Да, потому что не нужна! На игру, по большому счёту, нужно только то, во что сложишь медали, всё остальное требуется, просто, чтобы чем-то прикрыться пока идёшь на летающую тарелку по коридорам контактного пункта, иногда довольно людным. Свою одежду в такой момент одевать жалко потому что в чём ушёл, в том и вернёшься, а возвращаются не всегда с победой, довольно часто возвращаются в ПИПЦе. Это не имело бы отношения к одежде, но на человеке в ПИПЦе полно наведённой силы, а она по неизвестной причине разрушает одежду. Поэтому ни один «индивидуал» не одевает на игру то, в чём приехал на контактный пункт, он сдаёт городскую одежду в гардероб, одевает всякое барахло и берёт с собой какую-нибудь ёмкость для медалей. Оно конечно! Разрушение одежды наведёнными силами происходит не мгновенно, она переживёт и лечение от ПИПЦа, и дорогу домой, но через месяц всё равно расползётся, а городскую одежду было бы жалко, всё-таки подороже всякого барахла, годящегося только дома или, вот, на контактном пункте.
    Служба… в принципе, можно даже не проживать на контактном пункте, никому это проживание сто лет не нужно! Вот вернулся из похода и получай либо излечение от ПИПЦа и потом двое суток отпуска, либо поздравление с победой и десять суток отпуска. Долог или короток отпуск, обязанность у отпускника одна – вернуться на контактный пункт в указанный день и в трезвом виде, в противном случае могут наложить взыскание и даже отправить в Вооружённые Силы, если нарушение злостное да не в первый раз. Пришёл на контактный пункт из отпуска вовремя да трезвый, и завтра отправят в поход, начало следующего похода обычно запланировано на следующий день после возвращения из отпуска. Впрочем, можно никакого «завтра» и не ждать, а отправляться в поход тут же безо всякой ночёвки на контактном пункте. Точно так же не обязаны ничего дожидаться и те, кто вернулся на контактный пункт из отпуска раньше времени. Плану по добыче медалей, который наложили на контактный пункт, досрочный уход на игру не повредит, только поможет! Ну, а потом возвращение из похода, и всё повторяется снова.
    Может показаться странным, даже невозможным, что служащие по призыву возвращаются из отпуска раньше срока, но если присмотреться к особенностям этой службы, то досрочное возвращение не покажется таким уж странным! Одна из этих особенностей – смехотворное (для других) и слезотворное (для них самих) денежное содержание служащих по призыву. Оно выдаётся при уходе в отпуск и зависит от результатов последнего похода. После ПИПЦа дают достаточно чтобы пару дней скромно прожить дома с родителями или ещё с кем-нибудь да немного отложить на одежду. Сколько дадут после удачного похода, зависит от ценности принесённых медалей, но даже в лучшем случае едва ли хватит на нечто большее чем провести эти 10 дней с родителями, у друзей или родственников разок сходить в кино и хоть что-нибудь отложить на простую одежду. О других увеселительных заведениях лучше не думать, душу не травить, а в самом деле отложить на одежду, чтоб иметь возможность выйти в город в любой сезон.
    Ну, на то она и служба по призыву! Иначе зачем бы это Империи? С обычных «индивидуалов» ей достаётся только 25% добытых медалей, и этим приходится довольствоваться, позволив продать остальные 75% за более-менее приличные и уже не облагаемые никакими налогами деньги. В противном случае эта публика найдёт способ рвануть в те страны, где за медали лучше платят! А призывник отдаёт все 100% медалей за весьма скромное бесплатное проживание на контактном пункте и более чем скромное вознаграждение,  довольствуясь возможностью расплатиться тремя годами скромной жизни за избавление от военной службы.
    Служащие по призыву «отрядчики» возвращаются на контактный пункт досрочно в тех случаях, когда больше не могут позволить себе жить за его пределами. Столовая контактного пункта трижды в день кормит их бесплатно – не роскошная пища, разрешённая не попавшим в армию из-за болезней пищеварительной системы, но всё же лучше того, что можно позволить себе в отпуске за свой счёт. Отдельная комната то же совершенно бесплатно, правда назвать её комнатой сложновато, это скорее шкаф. Вот идёшь по длинному широкому коридору где они собраны, и по одну сторону столовая, комнаты отдыха, туалеты, душевые, умывальные, а по другую как будто длинный шкаф-стенка: два расположенных один над другим горизонтальных ряда двустворчатых дверец, между соседними в ряду и пятнадцати сантиметров не наберётся, между двумя рядами примерно столько и наберётся. Открыв такую дверцу надо либо заползти в отсек, если это в нижнем ряду, либо залезть туда, если это в верхнем ряду. Чтобы было удобнее залезать в отсек верхнего ряда предусмотрена верёвочная лестница, которую можно спустить как только отсек открылся: впрочем, при достаточном умении и не слишком тяжёлом телосложении залезть в верхний отсек можно и без неё. В любом случае, отсек шириной метра полтора, высотой где-то метр с четвертью и немного длиннее двух метров – чуть больше необходимого чтобы поместился мягкий матрас и постель. В одном торце дверца, в противоположном окошко, есть вентиляция, её ходы помещены в полости между соседними отсеками. Торец с окошком – это единственная капитальная стена, в отсеках нижнего ряда капитальный только пол, в отсеках верхнего – только потолок, всё остальное – фанерные переборки.
    Внутри отсека постель, несколько крючков на переборках, электрический светильник на переборке у окошка да небольшая картонная коробка. А, чего ещё надо? Городскую одежду сдают в гардероб, здешняя много места не занимает. Посуда не нужна, здесь ею пользуются только в столовой, а мыло и полотенце, которые тут выдают каждому, то же много места не займут. Кроме всего перечисленного в этих комнатах держат лишь сотовый телефон да ещё что-нибудь небольшое для одиноких вечеров в собственном отсеке! Это у кого что: у кого – дешёвый нетбук и диски с играми да фильмами, у кого – книги, свои или из комнаты отдыха, у кого – ещё что-нибудь. Что именно, зависит скорее от обеспеченности родителей, чем от самого парня.
    Ничего! За то, после трёх лет такой жизни на руках свидетельство индивидуального игроконтактёра с десятилетним сроком действия, и притом совершенно бесплатно! Попробуй простой смертный получи такое! Никогда не игравшие начинают с четырёхразового, которое выдают всего на четыре похода. Раз в пять лет его выдают бесплатно, а вообще оно стоит пять тысяч рублей, где-то треть простецкой зарплаты. Все остальные свидетельства даются только тем, кто совершил четыре похода по четырёхразовому в течение полугода или меньшего времени, и бесплатными они уже не бывают. Можно купить полугодовое или годовое, смотря по тому на какое денег хватит. Более длительные свидетельства продают только тем, кто предъявит использованное полугодовое с отметками о хотя бы трёх походах или годовое с хотя бы шестью такими отметками. Десятилетнее свидетельство – самое длительное из существующих, очень дорогое, но в то же время самое дешёвое в расчёте на стоимость одного разрешённого года, а призывной игроконтактёр, если отслужил все три года, получает его совершенно бесплатно! Нельзя не признать, это ещё один фактор привлекательности игроконтактной службы.
    Коляну есть где жить в городе, но что там особенно делать? Куда пойти если каждый рубль считать надо? Девушки с призывными игроконтактёрами не знакомятся, называют пипцанутыми чернобабниками, а своей девушки у него нет. Вот, оформили призыв, тут же дали 10 дней отпуска как положено после удачного похода, но насладившись родным домом в течение недели, вдоволь наслушавшись там самых нелестных мнений о собственном интеллекте, не остановившем от похода на летающую тарелку, он собрал вещи и приехал на контактный пункт.
    У входа на пункт всегда вахтёр, он проверяет документы, а «отрядчиков» ещё и регистрирует, кто когда пришёл и ушёл. Кстати говоря, время возвращения из отпуска устанавливается по этой записи у вахтёра, а не по докладу командиру отряда.
    От вахтёра он, как все игроконтактёры не исключая и «индивидуалов», спустился в подвал, в гардероб. Там не только собственно гардероб с вешалками, шкафчиками и гардеробщиком, там ещё и кабинки для переодевания – очень важная штука, особенно для «отрядчиков», позволяет снять абсолютно всё домашнее, даже нижнее бельё, прежде чем надеть здешнюю форму. Из гардероба он вышел уже в широченных красных трусах и жёлтой футболке с двумя застёгивающимися кармашками для мелких вещей, в пёстрых шлёпанцах и с простым белым мешочком. Кроме мешочка, при себе пластиковый пакет с собранными из дома вещами, удостоверение члена отряда – единственный документ, да ещё номерок из гардероба. Кстати, в отличие от «индивидуалов», призывные могут занимать шкафчик в гардеробе не только когда приходят из города, но и когда уходят в город, они держат там выданные Импвнеземом трусы, футболку, шлёпанцы и мешочек.
    Колян твёрдо решил не проводить остаток отпуска в этом здании, а воспользоваться своим правом уйти в поход досрочно, поэтому, переодевшись и оставив городскую одежду, направился на вещевой склад. Это отдельное помещение с окошком для приёма-выдачи вещей, расположенное на третьем этаже, одном из двух где собраны жилые комнаты, удобства, столовые и комнаты отдыха. Перед походом или отпуском призывные игроки сдают туда на хранение те личные вещи, с которыми живут в комнатах-шкафах. Комнаты-то на всю службу не дают! Тут никаких комнат не напаслись бы, их сдают как гостиничные номера на то время пока игрок живёт здесь, на контактном пункте. Уходишь в отпуск или собрался в поход – будь добр, съезжай! Вот, вернёшься ночевать на пункте – поселят снова.
    Сдав собранные из дома вещи, уже полностью готовый к походу, он и явился к командиру отряда с докладом о возвращении из отпуска! Конечно, не сразу явился, пришлось подождать около кабинета, но совсем недолго, тот санитар вышел, наверное, меньше чем через две минуты. Вышел весь красный, весь на взводе, немного согнувшись и почему-то с висящими как плети руками, но не похоже чтобы получил взбучку, скорее добивался чего-то, но бестолку. К той же мысли подводили и голоса, доносившиеся из кабинета во время его визита.
    Знал бы Колян, что он для этого санитара гораздо интереснее, чем санитар для него… узнал, но не сразу, а поговорив с командиром, чернявым импвнеземовцем лет пятидесяти в зелёном камуфляже. Командир почему-то стал расспрашивать: где учился, на кого, чем интересуется в жизни, - и, между прочим, не хочет ли немного пожить на контактном пункте… пока весь этот разговор, пока связь с вахтой через компьютер и необходимые записи – не слишком-то долго, но достаточно чтобы дождаться ещё одного посетителя.
    Этот мужик лет сорока вошёл без стука, ему позволено по должности, длинный белый халат дополняют две красные нашивки на груди слева – знак главного санитара. Он приличного роста и нормального сложения, но из-за того, что немного сгорбился, кажется ниже ростом, а руки, висящие вниз как плети, выглядят из-за этой сгорбленности длиннее чем на самом деле.
- Это тебя там научили лечить ПИПЦ? – он обращается сразу к Коляну как будто не замечая командира отряда, которому вообще-то подчинён. Что имеется ввиду под словом «там» ясно из указания пальцем прямо в потолок.
- Меня.., - Колян немного растерялся от неожиданности.
- Командир! – главный санитар  не  кричал, кричала сама душа из его широкой груди, - Дай его мне хоть на пару часиков! Руки отваливаются их таскать!
    Переводя взгляд то на своего главного санитара, то на Коляна, командир немного помялся и решил начать разъяснения с первого.
- Иван Леонидович, тут вот какое дело… рядовой заявил, что досрочно прекращает отпуск и идёт в поход. Я, конечно, имею право своей властью передать его в ваше распоряжение, но после такого заявления инструкции разрешают это только при чрезвычайных обстоятельствах в роде пожара. Если я нарушу инструкции, мне придётся объясняться…
- Командир! – Колян аж содрогнулся, настолько это было похоже на крик раненого, - Они по двое в минуту прут! И все упрямые! Ещё один такой час, и мы – в овощ!
- Это если я нарушу инструкции. А, вот, если рядовой отзовёт своё заявление, то, Иван Леонидович, отправив его в ваше распоряжение я ничего не нарушу. Но, нужно чтобы рядовой забрал заявление… - командир перевёл взгляд на Коляна, - Нужно чтобы рядовой проявил сочувствие к людям, оказавшимся в ПИПЦе, от которого он, трижды через плечо, тоже не застрахован. Нужно чтобы рядовой проявил чувство взаимовыручки по отношению к тому санитарному составу, который, что случись, будет и ему оказывать помощь!
    Вот теперь понятнее некуда! Как понятно и то, что ночевать придётся здесь, на контактном пункте. Но, он действительно не застрахован от ПИПЦа, а случись такое дело ему будут помогать подчинённые этого, вот, главного санитара.
- Так, это… забрать заявление… а, можно?
- Братан! – висевшие руки главного санитара вдруг протянулись к нему как в молитве, - Выручай! С последних ног валимся! – эти же руки прижались к груди, будто силясь вырвать оттуда ещё один вопль.
    Заявление пришлось забрать и тут же отправляться в помощь здешнему санитарному составу.

                5.
    О, памятный коридор на самом верхнем четвёртом этаже! Начинается прямо от главной лестницы и тянется едва ли не через всё здание до самого входа с летающих тарелок. Двери, расположенные по обе стороны, ведут в незабываемый кабинет рыжего, в несколько комнат пипцового лазарета, в медпункт, в помещения секьюрити, на склад внеземных материалов, - совсем немного дверей для стометрового коридора.
    Не шире полутора метров на большей своей части, у того входа с летающих тарелок он расширяется втрое превращаясь в своего рода зал длиною метров пятнадцать. Не забыть уж Коляну то место! В самой середине стены в конце коридора зияет чёрная дыра с гладкими пластиковыми стенками, от этой дыры на полу начинается гладкий пластиковый жёлоб вдоль коридора похожий на длинный горизонтальный отрезок детской горки. Собственно, это и есть горка! Игрок падает сверху из летающей тарелки, съезжает по склону, быстро превращающемуся в горизонтальный путь, и выскальзывает на жёлоб в коридоре. В середине зала расположился регистрационный стол, его поставили у жёлоба сбоку, так что подъезжая к столу игроконтактёр видит его по правую руку и сходит с жёлоба прямо к нему.
    Ещё издали Колян заметил, что что-то не так как было в тот судьбоносный день его первой встречи с рыжим. Автоматчики и секьюрити на месте, но санитары почему-то сидят на полу прислонившись к стене, около них валяются носилки и два человека с согнутыми ногами. Жуть! Пипцовых надо немедленно уносить в лазарет! Нечего им тут делать! От наведённых сил компьютеры глючат, а тут регистрационный стол! Но, главному санитару сейчас почему-то не до этого.
- Понимаешь, братан, три дня назад подогнали огроменную партию допризывников и белобилетников из районов, а с ними ещё новички-индивидуалы приехали! Из таких четыре пятых в ПИПЦ уходят, а то и больше! Тут ещё эти эн-лэ-ошники решили возвращать всех сразу… короче, караул!
- Разберёмся…, - Колян уже знал, не понимал откуда, но со всей определённостью знал что делать!
- Вставай, доходяги!
    Едва отрывая штаны от пола и спины от стены, санитары начали медленный переход в вертикальное положение, издавая тихие стоны и вызывая на себя сочувственные, но в то же время немного разочарованные взгляды блондинки за столом.
- Толку от вас… Колян, давай!
    Он присел около одного парня в трусах и футболке, дрожащего прижатыми к груди руками и согнутыми коленями. Присел, положил левую ладонь на лоб, а пальцами правой руки пару раз нажал нужные точки на животе. Откуда знал что нужные? Просто знал, и всё… парень расслабился, его руки разогнулись, дрожь унялась, сменившись редким, но глубоким дыханием.
- Класс! – главный санитар глазам не верил!
- Я сплю, Вить? – прохрипел санитар.
- Не-е, Сань, это глюк…, - ответил другой, сползая по стене обратно на пол.
Ещё несколько секунд, и точно так же расслабился жилистый мужик лет пятидесяти в старом трико, явно «индивидуал».
- Ну, братан, ты – гигант!
    Он не запомнил, кто это сказал, вернее потом забыл.
- Так! - главный санитар приободрился, - этих двоих – в рюмочную! Да, шевели костями! И, чтоб через десять минут были в форме, а то самих отпипцую! Ты, Колян, оставайся здесь, будем принимать!
    Кое-как поднявшись на ноги, санитары повели свежевыздоровевших туда, где для только что вышедших из ПИПЦа заготовлено всё необходимое чтобы предотвратить депрессию. Они совсем немного отошли по коридору когда зазвенел резкий звонок – сигнал «человек на входе». Услышав это, заглядывать в отверстие нельзя потому что оттуда вот-вот выскочит вернувшийся с игр, и притом на немалой скорости.
    Сначала появились шлёпанцы – скорее всего, сейчас будет пипцовый! Шлёпанцы иногда слетают и с победителей игр, но при ПИПЦе они всегда слетают. Ещё секунда, и на жёлобе появляется рослая мускулистая дама весьма широкой кости. Из-за огромной скорости не сразу получается до конца осознать, насколько мускулистая, но шорох рассекаемого воздуха и трепет платья на встречном ветру всё равно гонят по спине мурашки. И ещё, она в ПИПЦе, судя по тому, что скользит по жёлобу развернувшись в полный рост, а не подобралась в комок как того требуют инструкции. 
    Тех, кто появляется на жёлобе в «позе эмбриона», то есть согласно инструкции, секьюрити тормозят не позволяя доехать до конца или, тем более, удариться в стену. В то же время, точно напротив конца жёлоба к стене прислонён спортивный мат, и эта мера сбережения конструкции здания от постоянных ударов наведёнными полями отнюдь не избыточна, ведь не принявших «позу эмбриона» никто не тормозит. У секьюрити на этот счёт совершенно чёткие инструкции, и не случайно они такие! Никому не нужно, чтобы здоровенные дяди падали в обморок да буйствовали потом от наведённых полей, а такое иногда случается с теми, кто затормозил пипцового на жёлобе.
    Дама не только развёрнута в полный рост, она ещё и вращается в горизонтальной плоскости вокруг своего живота. Никем не остановленная ни в скольжении по жёлобу, ни во вращении, она задевает стол могучими ногами, из-под которых, будто брызги, со страшным грохотом разлетаются куски ДВП. Визг блондинки, кажется заставивший оглянуться вахтёра на первом этаже, замораживает и Коляна, и секьюрити, и автоматчиков. Удар крупного весьма мускулистого тела в стену сотрясает всё здание до самого фундамента, и это сотрясение – единственное, что оказывается способным выключить парализующий визг.
- Святые угодники…
    Там помянули отнюдь не только святых, но не Колян их всех поминал, он-то точно знал что делать. Он подходит к стене, около которой валяется дама, тут же окончательно убеждается, что она в ПИПЦе и принимает меры: кладёт свою правую руку на самый верх её правой ноги, свою левую руку – на её левую грудь… сработало, но до конца испытать удовлетворение от этого он не успел. Последнее что запомнил, это мамино лицо позади тучи мельтешащих искр выбитых из правого глаза.
- Вот холера!
- Что ты наделала, дылда!
    Главный санитар явно рассчитывал на более длительную работу этого чудесного парня, растянувшегося с подбитым глазом у туфелек блондинки, торчащих из-под раненого, но не поверженного регистрационного стола.
    Потом была какая-то странная комната с синими стенами, половину которой заняли разобранные кровати, а значительную часть другой половины – собранная кровать, куда уложили его весьма стройное тело. Люди в комнате думают, что он в отключке, и всего несколько секунд назад это полностью соответствовало действительности, теперь же соответствует лишь частично, так как он всё слышит, но пока не в силах пошевелить даже пальцем и, вообще, проявить какие-либо признаки сознания.
    Пока он был в полной отключке его раздели, положили на готовую постель на спину и накрыли простынёй, оставив открытыми только голову и шею. Под правым глазом наложена повязка на полщеки, но даже вместе с двумя перекрещенными полосами лейкопластыря она не в состоянии полностью прикрыть набухший синяк.
- …яснили: ситуация всё равно очень, очень нехорошая. Да, перелома нет, но такой след прямо на лице…
- А, пусть не лезет куда не надо! – не без примеси слёз ответил полный нерастраченной силы голос, со всей очевидностью достойный оперной сцены.
- Дура! Он же тебя из ПИПЦа вывел! И, заметь: вывел тебя сразу как только ты прилетела! А, это сразу в рюмочную и ни единого шанса на депресняк. Тебе не сказали, какой у нас с этим аврал? До двух дрожащих в минуту в лазарет тащим! Коек там давно уже нет, их как брёвна на пол складывают. Знаешь, что будет когда они очухиваться начнут? У нас всего-то две бесильни, на всех не хватит, уже не хватает, поэтому кто очнулся – в рюмочную! Там, конечно, и нальют, и закусить дадут, но это совсем не то что бесильня с мягкими стенами, грушей для биться да всеми куколками! После рюмочной многие всё равно в депресняк уходят… ну, кроме тех кого сразу по прилёту из ПИПЦа вытащили! Этот парень тебя, считай, от половины шансов на депресняк спас, а ты заладила: «Пусть не лезет!», «Пусть не лезет!».
- Ну, я же не знала!.. – оправдывался немного навзрыд тот же волшебный голос, возбуждая бесстыдные фантазии даже в едва включившемся коляновом сознании.
- Не знала она! А ты знаешь, что у нас тут не секретная часть? Ты, хоть, представляешь, как нас материнский комитет пасёт? Как овечек! Да, нам теперь за этот фингал все зады разрисуют! Думаешь, почему тебя наши секьюрити так прижали? Ты двоих как котят расшвыряла, а на тебя ещё четверо кинулись! Почему? Потому что их работа – чтобы тут ни дедовщин, никаких казарменных штучек и в помине не было! Чтоб у этих призывных волосинки с головы не упало! А, тут – фингал. Вопросы теперь пойдут: что? да как? да откуда? И нервы помотают, и его поход из-за всех этих расспросов на кучу дней отложим, а у нас план! Врубилась, дылда?
- Ну, я же случайно!..
- Комитетчицам все эти твои «случайно» до лопнутой лампочки! Они теперь наш пункт вверх дном перероют, от крысиной норки до голубиного гнёздышка! Да каждую салфетку под микроскопом изучат! Их теперь попробуй успокой! И командира с начальником пункта – то же теперь попробуй успокой! Был у нас и план, и мир, и покой, а ты мало того что призывного из строя вывела, так ещё как на грех того самого, который мог реально помочь с пипцовым авралом! И как вывела? Под неуставщину ж подводишь! Ты ж весь пункт подставляешь, бодибилдерша ты, чугунный кулак!
- Ну, я же не хотела!.. – а, как отчаянно хотелось Коляну хоть одним, хоть  подбитым глазком взглянуть на обладательницу такого неотразимо головокружительного грудного голоса! Но, веки всё ещё не поднимались сколько он ни старался.
- Ты, дылда, лучше не о своей невиновности думай, а о том, чтоб у нас появилась хоть одна, хоть малюсенькая причина не подавать на тебя докладную за хулиганку. А, что? Тебе ж объяснили: била ты его уже не в ПИПЦе, даже не на выходе, а сразу как вышла! Да полностью вышла, он тебя вывел как тех мужиков, сразу и полностью! И вообще, любой подтвердит: до полного выхода из ПИПЦа не дерутся! Так что, била ты его в полном сознании – чем не хулиганка? Про неё и написать! Да приписать про несдержанность характера, про непонимание специфики деятельности да прочие твои личные качества, осложняющие работу контактным пунктам! Да прямо в Импвнезем! Хоть и фиговый листок, а всё ж таки хоть чем-то зады прикроем…
- Пожалуйста, не пишите! Пожалуйста! Мне по кредиту платить надо!
- Вот, это уже деловой разговор! И не реви, рёвом делу не поможешь. Делу теперь можно помочь только одним способом: чтобы любая проверка на детекторе лжи показала – у этого парня на наш контактный пункт весомо преобладают положительные эмоции. Поняла? Раз положительные эмоции весомо преобладают, то никаких подозрений во всяких рукоприкладствах да разных прочих издевательствах над призывными – по крайней мере, по отношению к нему! Соображаешь? Нам – план, мир и покой, а на тебя – никаких докладных за ненадобностью. Ты отмазываешь нас от подозрений в неуставщине, а мы не подаём на тебя за хулиганку. Идёт?
- Как же я это сделаю?
- Ты замужем?
- Нет.
- У тебя есть кто-нибудь… в смысле мужчина?
- Сейчас нет…
- Ну, тогда всё просто! Как вилку в розетку вставить! 
    Открыть глаза Колян ещё не мог, пошевелить пальцем то же не мог, но чем-то он всё-таки пошевелил потому что собеседник сводящего с ума голоса вдруг заявил, что нужно продолжить разговор не в этой комнате.

                6.
    Рыжий уже примирился со служебным расследованием когда сопровождал эту решительно настроенную даму по узким коридорам в подвале. Примирился с расследованием, но только не с её трактовкой событий!
- …да, поймите вы: никакой этот Веткин не военнослужащий! Вы это прекрасно знаете, но никак не хотите понять, что это означает! Никаких присяг он никому не давал, оружие только на экране видел. Он здесь даже не живёт! А знаете почему? Да потому что не хочет! Говорят, в армии нету никаких «хочу» и «не хочу», а у нас – сколько душе угодно! Только, будь добр, в поход вовремя да медалей побольше! А не хочешь жить на пункте – так живи с мамочкой! Или с кем там ещё живут!..
- Не хочет здесь жить? Я его понимаю!
- Понимать-то понимаете, да не так! Ну, не может быть у нас никаких неуставных казарменных дел! Казармы-то нет! Общаги нет! Вы их комнаты видели?
- Видела, не нужно считать меня дурой! И телесные повреждения – то же видела!
- А что, кроме всяких издевательств они ни от чего не случаются?
- Разберёмся!
- Неужели вы не верите в то, что среди нас ещё живут пылкие страстные натуры!? Да, как можно жить считая людей способными на одни только пакости и унижение себе подобных!
- А, вы – философ! - неформальные нотки, услышанные от неё впервые за этот визит на контактный пункт, вселили в сердце рыжего искорку надежды.
- Страстная эмоциональная натура, она конечно же испытала чувство вины перед этим парнем когда увидела его беспомощно лежащим без сознания с огромным синяком под глазом. Потом, не забывайте, она – мать двоих детей! Она конечно же прониклась к нему сочувствием! К тому же эта инопланетная игра… как бы это поделикатнее… они там делают идеальную контрацепцию и защиту от любых деликатных болезней, и всё это действует ещё семь суток по возвращении. Скорее всего, тогда-то у неё и возникли мысли о… так сказать, компенсации морального ущерба теми средствами, которыми она могла воспользоваться не выходя с этого пункта.
- И добилась близкого расположения парня, который намного её моложе?
    О, эти сомнения собеседницы ничуть не смутили рыжего! Он отлично знал публику, которая ходит к инопланетянам по призыву!
- Да, на первый взгляд кажется странным, но присмотритесь к нашим ребятам! К их, с позволения сказать, зарплатам. К их отнюдь не атлетическому и совершенно не бойцовскому складу. К их полному отсутствию напористости, нахальства и наглости – такие молодые люди в нашей Борейской Империи отнюдь не избалованы женским вниманием! А тут – и подлинное вожделение, и совершенно искреннее сочувствие, и интерес к душе партнёра, да и дама вполне во цвете красоты! Такие встречи, знаете ли, из тех, что наполняют жизнь смыслом!..
- Вы меня почти убедили! Но, как быть с телесными повреждениями?
- Это же страстная натура! Страстная и к тому же, вы могли убедиться, наделенная немалой физической силой, в то время как он весьма лёгкого телосложения. Ну, скажите мне, кто рассчитывает силы в порыве страсти?!
    В этот момент они приблизились к двери лжедетекторной, рыжий открыл её и от вида собравшихся людей сделался скорее белым, чем рыжим. Все события последних трёх дней пронеслись перед ним при виде восьми действующих лиц, сидящих на стульях напротив двери. От этой собранной в одном месте квинтэссенции своих стрессов и страхов последних дней он потерял равновесие и на глазах у всех рухнул на пол. Между прочим, на жёсткий пол! И, между прочим, первый удар пришёлся прямо по копчику! Рыжий взвыл.
- Да-а! Каков поп, таков и приход! – впечатлённая довольно-таки скорбным обликом тех же восьмерых, дама как-то не сразу подумала, что рядом воет человек, которому неплохо бы помочь.
    Самым крайним сидел Колян. Повязку под правым глазом ещё не сняли, за то перевязали левое колено, повреждённое ночью, наполненной сильно впечатляющими радостями жизни. Та же незабываемая ночь принесла ещё и кучу ушибов, но одежда скрывает их. Скрывает от кого угодно, но только не от Ольги – теперь его самой близкой знакомой, обретённой на этом контактном пункте! Крупная мускулистая дама в жёлтом платье, она смотрится даже здоровее, чем сидящие по соседству трое секьюрити, и это первая приходящая на ум причина, почему на ней не видно никаких повреждений, в то время как у одного секьюрити рука на перевязи, у другого голова обмотана повязкой, а третий сидит с костылём. К той же мысли приводит расстановка стульев: если Колян устроился вплотную к Ольге, то ближайший секьюрити отодвинулся от неё почти на метр.
    Рядом с секьюрити, участвовавшими в задержании Ольги за колянов фингал, присели главный санитар и командир секьюрити. Под левым глазом у каждого светится по синяку, но знойный темперамент Ольги лишь косвенно имеет к ним отношение. Этими синяками рыжий расплатился с авторами идеи, в результате осуществления которой призывной игроконтактёр получил повреждение колена и ушибы вдобавок к фингалу, которого одного хватило для служебного расследования.
    Дальше всех от Коляна расположилась блондинка, регистрирующая возвращение от инопланетян. Судя по небольшому пластырю на стройной ножке, ей достался какой-то обломок регистрационного стола, она дальше всех от Коляна, но лжедетекторная достаточно велика чтобы все восемь стульев, расположенные в ряд у стены напротив двери, попали в поле зрения входящего в эту дверь. И если входящий – именно тот, кому отвечать за все эти фингалы, гипсы да костыли, если тут двое с фингалами его авторства, напоминаниями о порывах гнева на их романтическую идею, давшую поискам издевательств над призывными дополнительный импульс…
    Первой к рыжему подскочила Ольга. Под сочувственные взгляды рядовых секьюрити, под не лишённые злорадства взгляды подбитых глаз главного санитара и командира секьюрити, она взяла рыжего на руки как младенца и с той же примерно лёгкостью. Ольгу со всё ещё подвывающим начальником обступили Колян, блондинка и командир отряда, а начальник, лёжа на нежных, но в то же время могучих женских руках пытался вспомнить, какое было число когда он оформил призыв этого парня на беду для своего копчика. Надо будет поднять по бумагам это число чтобы по этим числам из дома ни ногой!
    В головы троих проверяющих закралась мысль о том, не ищут ли они чёрную кошку в тёмной комнате, в которой нет кошки? Одной из них, той самой даме, которую сопровождал сюда рыжий, как раз попалась на глаза ольгина рука со ссадинами на костяшках пальцев.