Переписка братьев Карамзиных

      Андрей Николаевич Карамзин находился в заграничном путешествии, он регулярно писал письма домой и получал ответы. Переписка братьев обращает на внимание уже потому, что она ведется в преддуэльные дни и в дни после смерти поэта.
      5 ноября 1836 года Александр Николаевич пишет брату письмо о скуке в обществе и об отсутствии тем для разговоров, кроме обсуждения превратностей петербургского климата, сожалея об отсутствии всяких сюжетов, что были прежде: и новые оперы, и новые кометы, и пророки, и неистовства неслыханные, и принцы немецкие, и послы турецкие, и волки бешеные, и черт знает что, а теперь просто свинство.
      Далее в письме он слегка касается письма Чаадаева. И всё. И ни слова о Пушкине, хотя собирается на завтрак к Наталье Николаевне 7 ноября. Он не знает, что получен анонимный пасквиль? ему не сказали? Или он сознательно ничего не пишет об этом, чтобы на почте не прочли...
       Если он знает о пасквиле, то какой завтрак? - в семье либо скандал, либо послескандалие, где посторонние неуместны - это означает одно, что никакого скандала в семье поэта не было, уловка Геккерна по удалению Натальи НИколаевны из города не удалась.
      На две недели переписка обрывается.
      3 декабря Андрей Николаевич пишет:"Что до гнусного памфлета, направленного против Пушкина, то он вызвал у меня негодование и отвращение. (То есть анонимное письмо было выслано одним из Россетов заграницу, ничего себе как хранили тайну, ну. это в скобках). Далее, называет анонима подлецом, о пощечине, данной рукой палача, и вот ещё:" Меня заранее приводит в негодование, что если когда-либо этот негодяй откроется, снисходительное петербургское общество будет всецело его соучастником, не выбросив мерзавца из своей среды." - что это мода такая уже появилась, обвинять праздное петербургское общество - и братья Карамзины его обвиняют, и князь Вяземский, и барон Геккерн - общество вишь виновато... но ведь на стороне Дантеса было не безымянное общество, а вполне близкие, родные Андрею люди - семьи Карамзиных и Вяземских.
      16 января Александр Николаевич сообщает брату о свадьбе Дантеса:" Таким образом кончился сей роман а ля Бальзак к большой досаде С.Петербургских сплетников и сплетниц".
      17 февраля Андрей Николаевич пишет:"Поздравьте от меня петербургское общество, маменька, оно сработало славное дело: пошлыми сплетнями, низкою завистью к гению и красоте, оно довело драму им сочиненную, к развязке.Нельзя и грешно искать виноватых в несчастных, бедная, бедная Наталья Николаевна. Сердце заливается кровью при мысли об ней."
       Далее Андрей Николаевич пишет о реакции на происходящее у Смирновых, которая не понравилась Карамзину и он спорил , видимо, они во всём обвиняли Наталью Николаевну, - это стало ему неприятно и он ушел. "Чтобы ни случилось, ты ни в чем не виновата" - да, будет по словам его. " Я не знаю, что сказать о Дантесе... но я не могу и не хочу верить" - трансформация началась, от подлеца и пощечины произошел переход к невозможности поверить в вину Дантеса...
       28 февраля Андрей Николаевич:" Дантес выслан, по-моему, это справедливо, я первый с чистой совестью и со слезою в глазах о Пушкине протяну ему руку; он вел себя честным и благородным человеком." О Наталье Николаевне:"Всеми силами благославляю я её и молю Бога, чтобы мир сошел в ее истерзанное сердце." Трансформация отношения к Дантесу продолжается, видимо, под влиянием соотечественников. А кто же был с ним рядом - Смирновы, Соболевский, возможно, они способствовали трансформации отношения к Дантесу профилактически, от греха.
       13 марта Александр Николаевич  Карамзин пишет брату письмо полное нелицеприятных высказываний о Дантесе. Для начала он рекомендует брату не протягивать руки Дантесу. А далее и об усыновлении "утонченным развратником", и о преследовании баронов Натальи Николаевны,о сводничестве барона и угрозах ей и о написании анонимки Геккерном, и о том, что Дантес заворожил его и он поверил всему самому нелепому - поверил в чувства там где была гнусная интрига.
      "Только после его смерти я узнал правду о поведении Дантеса и с тех пор больше не виделся с ним. ... ты не должен подавать руку убийце Пушкина". - очень интересное письмо Александра Николаевича, оно говорит о том, что в обществе не все осуждали Пушкина, и далеко не все военные поддерживали Дантеса.
      
      26 июня Андрей Николаевич напишет о встрече с Дантесом, как Дантес с жаром оправдывался, клялся в своей невиновности, показал ужасное письмо Пушкина и протокол ответов в суде, отвергал малейшее отношение к Наталье Николаевне. - Странно , Дантес на прогулку берет с собой дуэльные документы, на всякий случай.
       А далее дело пошло совсем веселее - 4 июля на балу Дантес с кавалергардскими ухватками предводительствует котильоном и мазуркой. 15 июля веселый обед в трактире с Дантесом, который смешил публику до слез, потом катания в горы и прочие развлечения. Андрей Николаевич посчитал Дантеса недостаточно виновным, но ведь поединок произошел, как суд Божий, кому-то повезло больше...
      Андрей Николаевич принял сторону Дантеса, он посчитал его недостаточно виноватым, таким образом, переложив вину на Пушкиных,и в частности на Наталью Николаевну, не могли же быть виноваты в распространении сплетен и слухов его родные.
      Вернувшись из-за границы, он подружился с Лермонтовым, есть их совместный портрет, потом сошелся с графиней Растопчиной, прижил с ней двух дочерей, которые воспитывались в Швейцарии, женился на вдове Демидова, Авроре Шернваль и погиб в бою во время Крымской войны.
      Александр Николаевич вышел в отставку и уехал жить в деревню