Поездка на дачу

Когда я работал в отделе здравоохранения Хабаровского крайисполкома, который позже назывался и управлением здравоохранения, и департаментом, а потом стал министерством здравоохранения,  там  работали две сотрудницы, с которыми у меня со временем установились наиболее близкие отношения.  Мы были примерно одного возраста, прошли школу практического здравоохранения, где проработали больше 10 лет,  стали заведующими отделениями или поликлиниками, и лишь потом по приглашению заведующего отделом Вялкова Анатолия Ивановича, который стал формировать свою команду, оказались в краевом штабе отрасли. Этими моими коллегами были Валентина Ивановна Сысоева и Людмила Львовна Пиотрович.

Мы часто беседовали не только по рабочим вопросам, но и о нашей жизни, о наших семьях, быте.  Я был у них в гостях дома, был знаком с домочадцами. С мужем Валентины Ивановны мы были коллегами, он, как и я, был врачом-рентгенологом. А с мужем Людмилы Львовны Павлом мы вместе ездили в составе одной делегации в Японию. Павел был главным врачом детской инфекционной больницы, которая носила имя его отца, известного ученого и профессора Хабаровского медицинского института Пиотровича Анатолия Карповича. 

В этих разговорах не раз женщины говорили о своих дачах. У Людмилы Львовны дача осталась от родителей Павла, была по тем временам неплохая, с домиком, где было можно ночевать.  Но главное, она была на правом берегу Уссури, и до неё можно было доехать на машине в любое время. А вот у Валентины Ивановны дача была на левом берегу, на огромном острове, образованном основным руслом Амура и протокой Бешеной, куда добраться можно было только по воде.

Вообще таких дач на левом берегу Амура было несколько тысяч. Территориально они относились к Еврейской автономной области, к Смидовичевскому району.  Пока существовал Советский Союз,  ЕАО входила в состав Хабаровского края, и проблем с оказанием экстренной медицинской помощи дачникам на левом берегу не существовало. Но с выделением Еврейской автономной области в самостоятельный регион возникли сложности.  И для дачников, которым не хотели оказывать медицинскую помощь в Смидовичевском районе, и для жителей это района, которым намного было ближе добираться до Хабаровска, чем ездить в областной центр Биробиджан. Деньги-то на финансирование разделились. Но, в конце концов,  мы сумели найти общее решение, выгодное и для Хабаровского края, и для ЕАО.

Я никогда не был заядлым дачником, хотя это было в те годы очень распространенным явлением. Терпеть не мог копать землю, убирать картошку. Но вот собирать урожай ягод или фруктов никогда не отказывался.  И когда как-то между нами троими зашел  разговор на дачные темы, ляпнул:
- Хоть бы раз пригласили на дачу, помог бы вам собрать ягоды и еще что-нибудь вкусненькое.
На что женщины дружно ответили:
- Хорошо, созреют ягоды, пригласим.

В тот год так получилось, что женщины ушли в отпуск одновременно, я продолжал работать, но у меня накопилось много отгулов, что я в любой момент мог их взять.  И как-то во второй половине дня в кабинете зазвонил телефон. Поднимаю трубку, и слышу голос Сысоевой:
- Константиныч, приглашаю тебя завтра на дачу. Сможешь поехать?
Нужно сказать, что обе дамы были моими подчиненными, и в официальной обстановке мы были строго на ВЫ и по имени-отчеству. Но в приватной обстановке не соблюдали субординацию,  и были на ТЫ.  Поэтому на прямой вопрос я ответил так же прямо:
- Смогу.  Возьму на завтра отгул, ничего не запланировано, обойдутся один день без меня.
- Ну,  тогда попрошу тебя заехать за Людмилой, она тоже хочет увидеть мою дачу. Она будет тебя ждать на улице Ким-Ючена недалеко от своего дома, а потом заедете за мной на Калинина, мне надо с собой взять кое-что, и потом поедем к теплоходу.  Не опаздывай, теплоход уходит в 9 часов.

В те годы мобильная связь в Хабаровске еще только начала развиваться, поэтому я связался с Пиотрович, с которой согласовали точное время и место встречи, потом перезвонил Сысоевой, и сказал, когда заеду за ней, чтобы была готова.  Поэтому на утро никаких накладок не было, и мы вовремя прибыли на набережную.  В очередной раз я подумал, как хорошо, что есть свой автомобиль, и можно без проблем куда-то ехать.  Правда, случались и накладки. Помню, как-то  рано утром поехал встречать заведующую городским отделом здравоохранения из города Комсомольска  Кузакову Галину Михайловну на железнодорожный вокзал, и у меня прокололо колесо. Ставить запасное было некогда, и я пошел пешком на вокзал. Хорошо, было недалеко идти. Успел к приходу поезда, объяснил ситуацию, пешком пошли в машине, я поставил запаску, и с некоторым опозданием привез Галину Михайловну в гостиницу.

Так как на левом берегу дач было очень много, чтобы доставить дачников без особых проблем, Хабаровское речное пароходство заказало судостроителям сделать несколько плавучих платформ, с сиденьями, навесами, куда могла войти в несколько раз больше пассажиров, чем в теплоход, который и толкал эту платформу. Но так как был будний день, народа было не так много. Да и погода была не очень хорошей, небо затянуто тучами, того и гляди, хлынет дождь. Но нам повезло, в ближайшие часы никакого дождя не случилось.

Ехать надо было до остановки «Телегино». Там у берега стоял дебаркадер, к которому и пришвартовалась платформа. Идти до дачи Валентины Ивановны было недалеко, и скоро мы оказались на дачном участке, где стоял небольшой домик, росли деревья, как плодовые, там и обычные ивы, которых хватало на этом песчаном острове, и мимо них мы и шли.

Чем привлекали людей дачи на левом берегу? Во-первых, можно было занимать столько площади под участок, сколько хочешь, и совершенно бесплатно. Почва песчаная, урожай картошки неплохой. К тому же речной транспорт ходит достаточно регулярно, и нет такой давки, как в автобусах, которые возят дачников на дачи вокруг Хабаровска. К тому же на эти дачи труднее попасть бомжам, которые часто разоряют дачи без присмотра в пригородах Хабаровска. Может, есть еще и другие преимущества у дач на левом берегу, о которых я не знаю.

Валентина Ивановна на небольшой газовой плитке, которую она извлекла из тайника, вскипятила чай,  и у нас получился второй завтрак. Как обычно я делаю, предложил определиться с объемом работы и временем, какое потребуется на их выполнение.  Валентина Ивановна предупредила, что позднее к нам присоединится её старшая сестра Лариса, чтобы помочь собрать какие-то овощи, уже созревшие.

Сказать, что мы в эту поездку вкалывали, «как папа Карло», я не могу. Мы много разговаривали, то и дело делали перерывы, прогулялись по острову, но все же кое-какие работы выполнили. Когда приехала Лариса, устроили обед, потом снова поработали.  Потом пошел дождь, и мы долго сидели под навесом на участке, потому что в домике было очень много комаров.

Сразу скажу, что дача у Валентины Ивановны была не лучше и не хуже, чем соседние. Но она давала возможность двум семьям – Валентины Ивановны и Ларисы, не покупать картошку у частников, иметь какие-то соленья и варенья, иногда привозить на дачу престарелую маму обоих сестер, чтобы она подышала свежим воздухом. Все, как это делалось в семьях многих хабаровчан, имеющих дачи. Конечно, требовались усилия, чтобы уродилась та же картошка или овощи, ягоды смородина, вишня (в Хабаровске вишня - кустарниковое растение, и ягоды небольшие), виноград (но на левом берегу я не видел его), клубнику, малину. Многие пожилые люди все лето проводили на дачах, где нет той духоты, которая характерна в Хабаровске в июле и начале августа.  Поэтому дач в окрестностях краевой столицы и крупных городов – Комсомольска-на-Амуре, Амурска, Николаевска, Советской Гавани и некоторых других, было очень много, и они помогали выживать многим семьям, особенно в ельцинские времена, когда были большие перебои с выплатой заработной платы и пенсии.

К дебаркадеру мы шли, изрядно нагрузившись урожаем. У сестер были две сумки на колесиках, у меня и у Людмилы Львовна были по две сумки в руках.  Потом мы постояли на борту дебаркадера, отмахиваясь от комаров ветками, и расчесывая укусы комаров, которые успели нас с Пиотрович покусать, пока обе наши руки были заняты сумками. Но пришел теплоход с платформой, мы погрузились, убедившись в том, что по сравнению с утренним рейсом дачников прибавилось.  Когда мы стояли у другого дебаркадера по пути в Хабаровск, мимо прошло два  бронекатера пограничников, и хотя они сбавили ход, но все равно,  поднятая ими волна изрядно покачала и платформу, но особенно сильно - небольшой теплоход.

В Хабаровске мы дотащились до стоянки, где я оставил свой автомобиль, загрузились в него, я развез всех по домам, помог вначале Валентине Ивановне дотащить её сумку, потом отвез Людмилу Львовну, а последней была Лариса. Домой я приехал с двухлитровой банкой вишни, и литровой банкой малины. Первую мы в тот же вечер оприходовали, а из малины сварили варенье.

А вот на дачу Людмилы Львовны я попал перед самым отъездом из Хабаровска.  В то воскресенье планировался сабантуйчик на даче еще одной сотрудницы, Ольги Александровны Галиной, чей муж бы в то время директором виншампанькомбината. Я по пути на эту дачу забрал у дома Людмилу Львовну, и мы поехали на её дачу, где ночевал её муж, и все вместе поехали на дачу Галиной. Если бы не мои пассажиры, я бы в жизнь не нашел ни одну, ни другую дачу. Там уже собрались все – Галины, Ивановы (жена была работницей нашего департамента),  Романова -  еще одна сотрудница нашей конторы. Мы прекрасно провели время, напарились в сауне на даче Галиных, наелись свежих овощей и шашлыков.  Дача у Галиных было более старой по возрасту, и дом был намного больше, чем у Пиотровичей, и более ухоженной. Все же возможности директора промышленного предприятия даже пищевой промышленности, намного больше, чем у главного врача больницы.

P.S. После паводка  2013 года, который обрушился на берега Амура, пострадали и городские улицы, и предприятия, и частные подворья, и уже тем более  дачи на левом берегу Амура, ибо над этим островом стояла вода высотой более трех метров.  Ландшафт острова неузнаваемо изменился, но многие дачники вернулись на свои участки, и снова стали обживать их. Так уж устроен человек, особенно русский.