Межвежий шухер

Дело было года три назад. Мы отправились паломнической стаей в Турцию. К некогда обетованной предками земле. Состав наш был сплошь укомплектован потомками жертв армянского геноцида. Причем, потомками патриотически и местами даже воинственно настроенными.

-Ишь, шайтан как к фамилиям приглядывается. Не нравятся они ему, - ворчала одна из делегации в пограничной зоне.

Шайтан смерил взглядом патриотку, и обратился на турецком.

-Аи тга, ес чем хасканум туркерен (парень, я не понимаю турецкий), - отвечала тетка на армянском.

Пограничник, будто поняв непонятный ему язык, перешел к проверке следующего паспорта. Как только в последнем из нашей группы паспорте была поставлена звучная печать, пограничник сразу же потерял к нам интерес.  Зато интерес проявили турецкие водители. Пока таможенники досматривали наш багаж, они рассматривали нас. Видимо, это были из традиционно курсирующих через границу, с товаром. Сидели за маленьким столиком, кофе брейк у них судя по всему намечался. И тут увидели высыпавшихся из помещения женщин. Один из них поднял руку, поздоровался. Я кивнула, сопроводив ответ улыбкой. И получила приглашение к столу, на языке жестов.

-Во поганые сластолюбцы, а! Своих ведь так запросто к столу не попросят! А тут все можно! – услышала за спиной я чей-то зубной скрежет. Турецкие водители враз посерьезнели как нашкодившие школьники.

Загрузились значит мы после проверки в машину. И двинулись полчищем на Карс. Будем брать, пришло запоздалое понимание сути путешествия. На Карс, на Марс… Есть ли жизнь в Карсе, - думалось в дороге. Оказалось, есть. О качестве ее судить не берусь, пробыли мы в городе всего несколько часов. Но, она по-восточному колоритна - с чистильщиками обуви и уличными чаепитиями. Вот только с английским языком тут труба. Большая труба. Объясняться с местными приходится на языке жестов.

Заночевать планировалось в местечке, именуемом Сарыкамыш. Горнолыжный курорт, между прочим. До логова добрались вечером. Голодные и порядком уставшие. Накидали в себя турецких блюд под завязку. Что ели не помню, но было вкусно, очень. Потом пили чай, по всем канонам. И это в летнюю жару! Но, в Турции можно. Тут его пьют круглый год и при этом не потеют. Местный феномен. Компания поредела. Остались за чаепитием на террасе только самые выносливые, последние из могикан. Пару раз за вечер мы слышали странные звуки. Решили, показалось и пошли спать. Наш номер был трехместный. Спутница, что постарше, предупредила – ночью буду храпеть. Ну, и слава богу, пробежала усталая мысль, главное, чтобы не хрипеть. А та, что помладше-Аня, от переизбытка впечатлений, и вовсе не могла уснуть.

 Утром мы с Аней проснулись чуть свет. Еще с вечера наметили спозаранку погулять в окрестностях. Отель наш стоял у самого леса. Выйдешь на балкон, а там лесная опушка залита ранним солнцем. Наскоро одевшись мы скатились вниз. Во дворе водитель нашей маршрутки возился с задней дверью машины, кряхтел и чертыхался.
-В-а-а, ночью тут кто-то орудовал, - говорит он. – Нехорошие люди пытались открыть задние двери, там, где багажник. И что им там понадобилось, не пойму.
В самом деле, что искали эти редиски, там ведь, кроме съестных припасов нечего нет.
И вот идем мы с Аней по свежему воздуху в лес. Вокруг полная благодать, ощущение наступившего на земле рая. Мне раньше иеговисты частенько брошюры носили домой, с неизменной иллюстрацией и надписью – есть ли рай на земле. Рай был изображен, как сад, в котором бегают вперемежку с людьми звери всех мастей и размеров. Но, наша идиллия в скором времени была нарушена. Прямо на нас шел мужик в военном обмундировании. Шел, как на поимку злостных нарушителей, недолго музыка играла.
Подошел, что-то произнес на турецком. Прошу его говорить на английском. Кивает головой и опять балаболит на турецком. Мы растерянно хлопаем глазами, силимся понять мужика. Тщетно. В ушах одна абракадабра. Наконец, он заканчивает свою поэтическую тираду и разворачиваясь уходит. Ушел поэт, невольник чести! А мы продолжим наш светлый путь! Как бы не так! Не успели мы и двух шагов сделать, как мужик опять пошел на нас. И замахал руками пуще прежнего. Как птица, что не может от земли оторвать жирного тела.

Вернулись мы с Аней в гостиницу. А там во дворе вокруг маршрутки и водителя уже толпа собралась. Паломники оживленно обсуждали какую-то новость. Оказывается, водитель, возмущенный искривленными дверями на маршрутном такси, пожаловался охране гостиницы. В большущем отеле на тот момент отдыхали только мы. Нехороших людей следовало искать среди своих или же обслуживающего персонала отеля. И охранники нашли. Сотрудники отмотали запись в камере видеонаблюдения назад и узрели на экране злоумышленников. То были товарищи медведи. Мы таращились в экран камеры, шумно обсуждая медвежий налет. Ребята небось бегают в поисках пропитания, а тут пища в кузове – возьми меня, я твоя навеки. Пацаны и пошли брать.
Только тут до нас и дошло, чего это спозаранку бегал за нами егерь и угрожающе тыкал пальцем в лес. И те странные звуки ночью были ничем иным, как медвежьим шухером. Мы поспешили в номера, нужно было собираться в дорогу. Впереди была дорога на Ани…