Калигула

(Театр «Своё Время» в «Театральном Подвале» на Шкулева. 15/18)

Калигула. Этот мир, такой, как он есть, невыносим. Следовательно, мне нужна луна, или счастье, или бессмертие, что угодно, пусть даже безумие – но не от мира сего.
(Альбер Камю. «Калигула»)

***
Пьеса Альбера Камю «Калигула» к разряду лёгких для восприятия не относится. Но это лишь подстегнуло мой интерес к тому, как поставил ее на сцене театра «Своё Время» Микаэль Штерн и сыграли мои любимые молодые талантливые артисты. Правда, из всех трёх составов мне посчастливилось увидеть лишь один, но уверена, что в будущем я эту оплошность исправлю. Тем более, что постановка эта имеет необычайный успех у зрителей, а стало быть, ей предстоит долгая и счастливая жизнь.

Теперь, когда «на одном дыхании» просмотрен трёхчасовой спектакль, можно перевести дух и подвести итоги. Ну что ж, дорогие мои, сегодня вы выступили на большую красную «пятерку» с жирным «плюсом»!

Но - обо всем по порядку... Калигула (Владимир Каменский) предстал перед зрителями не столько жестоким самодуром, как требует «ярлычок», на него навешанный, сколько человеком думающим, страдающим, пытающимся найти ответы на мучающие его вопросы. Да, с точки зрения здравомыслящего человека его поступки кажутся злыми и абсурдными, но в том-то и дело, что никакого удовольствия «тиран» от них не получает. Он был и остаётся несчастным в своей попытке совершить «метафизический бунт» - восстание против собственного удела, своей смертной природы и всего мироздания. «Верховное самоубийство», или добровольное согласие умереть - логичный результат действий человека, пытающегося достичь невозможного.
Необыкновенная тонкость, лиричность и мастерство мгновенного перехода от философских размышлений к безудержному гневу свойственные артисту Владимиру Каменскому, делают образ Калигулы незабываемым.

Геликон (Грант Туманов) - преданный слуга и защитник Калигулы. Нет, он, будучи человеком здравомыслящим, не может не понимать абсурдности поступков и требований своего господина, приказывающего во что бы то ни стало «достать ему Луну». Гранту удалось показать сильную, смелую личность, человека, много повидавшего в жизни. Рождённый рабом, Геликон с презрением относится к «зажравшимся» патрициям и с восторгом встречает все новые и новые выдумки Калигулы, направленные на их унижение и разоблачение. А также не предаёт цезаря до самой смерти, что дорогого стоит.

Цезония (Надежда Рыжкова) - тоже женщина не простая. Вначале она просто ужасается, увидев, в каком настроении вернулся из странствий ее господин. Пытается образумить его, уговорить... Но безумно любя Калигулу, она все же становится верной проводницей его идей. Как говорится, «если насилия невозможно избежать - закрой глаза и наслаждайся».
Какие-то несколько минут - и вот уже Надежда мастерски преображается из нежной любящей женщины в этакую «фурию», с огромным удовольствием оглашающую приказы Калигулы. Ей бы ещё хлыст Геликона в руку - и самое оно!
Цезонии суждено стать самой собой только в конце спектакля, услышав из уст своего господина, что она, как и все в этом мире - «тоже виновна».

Юный поэт Сципион (Вениамин Латерман) - личность многогранная. Лишившись отца с нелегкой руки Калигулы, он разрывается между ненавистью к императору и любовью к нему. Ну и как, скажите на милость, испытывать жгучую ненависть к человеку, мысли которого так часто совпадают с твоими собственными?
«Знаешь, я ненавижу его еще больше за то, что он сделал с тобой», - так говорит Сципиону Керея, главный оппонент цезаря. Вениамин прекрасно показал все те терзания, которые испытывает его персонаж.

Георгий Мохов в роли Кереи также очень меня порадовал. С длинными седыми волосами, «постарев» лет на 20, этот талантливый молодой актёр играет человека мудрого, «семь раз отмеряющего». Керея не боится сказать в глаза Калигуле, что тот должен умереть хотя бы потому, что своими «причудами» не даёт людям чувствовать себя в безопасности. А ведь безопасность - это то, что большинство нормальных людей ценит превыше всего.
«Мною движет не честолюбие, но разумный страх: страх перед этим бесчеловечным лиризмом, согласно которому моя жизнь – ничто», - вот фраза, прекрасно характеризующая Керею. Если проанализировать его речи философски, то он - идеолог «отжившего старого», а Калигула - этого самого «старого» разрушитель.

При таких раскладах вполне естественно, что в светлой голове Кереи созревает план избавления от «неправильного» императора. И тут ему на помощь приходят патриции и знатные граждане Рима.
При всей общности целей у них - весьма разные характеры и жизненные принципы. Так, старший патриций Сенект (Владимир Адров), на словах призывая к бунту и свержению императора, на деле в страхе «приползает» к Калигуле, чтобы доложить ему о готовящемся мятеже.
Патриций Лепид (Иван Щеголев), потеряв по воле императора старшего сына, тем не менее, не решается озвучить Калигуле причину своей грусти и лживо восхищается «Танцем богини Венеры», исполненном цезарем. (А танец-то, imho, действительно прекрасен!)

Муций ( Михаил Машкилейсон), хоть и бросается защищать свою жену, уведённую императором для «любовных утех», но когда Цезония объявляет о болезни Калигулы, он тут же клятвенно обещает отдать свою жизнь, если тот выздоровеет. И - отдаёт, ибо это был очередной розыгрыш цезаря с целью проверить своих подчиненных.

Пострадал от императора даже сам управитель Патрициан (Артемий Астахов): его, в результате того же розыгрыша, лишили всего имущества. А знатный горожанин Мерейя (Павел Белокуров), мало того, что вынужден «навещать» собственную жену в публичном доме, куда ее «засунули» по приказу Калигулы, так ещё и обвиняется в «приеме противоядия» (на самом деле - лекарства от астмы). А раз пьёшь противоядие, значит - подозреваешь самого императора!
И Мерейя вместе с Муцием пополняют растущую с каждым днём толпу «очаровательных мертвецов». И даже «имеют наглость» явиться на конкурс поэтов и читать стихи о смерти! (А, собственно, кому, как не им, лучше всего о ней знать?)

«Вы не знаете истинного своего врага, вы приписываете ему мелкие цели. А у него цели только великие! Вы идете навстречу собственной гибели. Сумейте вначале увидеть его таким, какой он есть. И тогда вы сможете с ним бороться», - поучает своих союзников проницательный Керея. Но лично мне кажется, что напрасно поучает. Не в коня корм. Римская знать настолько обленилась, прогнила, настолько привыкла льстить, обманывать и предавать, что даже методы борьбы с ней «а-ля Калигула» уже не кажутся зрителям такими жестокими.

В этом спектакле хороши абсолютно все артисты, даже исполняющие небольшие роли. Очаровательные мертвецы (Полина Бенимана и Николай Полуэктов), отсутствующие в пьесе у Камю, вместе с Муцием и Мерейей являются на конкурс поэтов - как напоминание императору о совершенных злодеяниях... А настоящим поэтам (Анна Трушкова-Васильева и Яна Мартынова), волей Калигулы вынужденным ещё и переодевать его, цезарь не даёт и двух строчек прочесть из стихов о смерти... Ведь это он, только он один знает о «предмете исследования» куда больше всех их, вместе взятых!
Зато уж соблазнительная Поэтесса (Лидия Варюшина) «отрывается», как говорится, по полной, так что Геликону приходится буквально отрывать ее от императора. Поэтесса - из тех редких женщин, что совершенно не боятся возбудить гнев Калигулы, ибо привыкли возбуждать в мужчинах совершенно противоположные чувства...

***
Спектакль сей, ранее игравшийся на сцене бОльших размеров, ныне пришлось адаптировать для малой. И режиссёр справился с этим отлично. Игра света разных цветов; система ширм на колесиках, за которыми можно прятаться, подслушивая, исчезать и вновь появляться, - все это то расширяет, то сужает поле действия актёров, а то и создаёт на маленькой сцене эффект «многоплановости».

Постановка эта, несмотря на серьезность поднятых в ней тем, «тяжёлой» мне не показалась. Только в самом конце, во время сцен гибели Цезонии и убийства Калигулы, просто мурашки пошли по коже. Сначала - последняя речь Калигулы и объятия, превращенные в удушение... Потом - постепенно бледнеющее лицо умирающей Цезонии, ее расширенные от ужаса глаза (Надежда Рыжкова, Владимир Каменский, браво!) А потом - кроваво-красный свет, последняя попытка Геликона спасти своего императора, - и полный веры в свою правоту крик Владимира Каменского «Я ещё жив!» Все это сработало на яркое восприятие финала.

Спасибо вам, дорогие режиссёр и артисты, и вообще все, причастные к выходу этого замечательного спектакля. Нисколько не жалею, что среди многочисленных вариантов проведения «Ночи музеев» выбрала посещение театра «Свое время».