Судьба беженки

О беженке Лусняк Мурадян, её трудной судьбе, перипетиях на её жизненном пути я был наслышан немало и поэтому решил с ней познакомиться. Попросил моих знакомых, чтобы поговорили с ней о том, что хочу написать статью...

Сижу в небольшой комнате однокомнатной квартиры Лусняк в г.Аскеране и пью прекрасно заваренный чай, ем торт, загодя приготовленный хозяйкой, смуглой, невысокой женщиной. Вижу, что волнуется, хотя старается держать себя в руках. Решил не торопить события.

Потихонечку Лусняк начала рассказывать о себе, своей судьбе. Отец её был родом из с.Нейметабад, а мама – из с.Бегум Саров. Поженившись, они переехали жить в г.Евлах (Азербайджанская ССР), где в 1958 году родилась наша героиня. В семье было шестеро детей. Отец рано умер, и матери пришлось одной ставить на ноги всех детей.

Лусняк пошла в азербайджанскую школу, которую окончила с очень хорошими оценками. После было замужество. Муж азербайджанец, очень её любил, не разрешил, чтобы она работала, так как сам прекрасно зарабатывал – работал главным инженером на автобазе. Семья ни в чём не нуждалась, жили зажиточно. В 1985 году родился сын Масис...

Тут я заметил, что Лусняк начала волноваться, и выключил диктофон. Видел, как трудно ей возвращаться Туда, где она родилась и провела детство, где остались её разбитые девичьи мечты и надежды, где остался отец её сына...

Карабахские события (февраль 1988 г.) внесли свои коррективы. В Евлахе жило немало армян, и в их адрес начали поступать реальные угрозы. На глазах у Лусняк погромщики ворвались в дом соседки-армянки, которая работала главным бухгалтером на автобазе, разломали всю мебель, начали выкидывать вещи из окон. После этого случая она решила срочно уехать, хотя её никто не обижал. К слову, муж предупреждал её, чтобы никому дверь она не открывала.

Налив мне ещё стакан чая и положив очередной кусок торта на мою тарелку, она продолжила своё повествование:

- В один день, когда муж ушёл на работу, я, не предупредив его, взяла сына и срочно выехала в Баку. Оттуда села в поезд и через Россию добралась до Еревана. В период землетрясения в Армении я была там. В Армении мы прожили месяц. Узнав, что из Спитака в Карабах едет колонна, я присоединилась к ней, и таким образом оказалась здесь, в Аскеране, где у меня не было ни знакомых, ни родственников.
На улице спросила у людей местонахождение администрация. Попросила помочь, но, к сожалению, реальной помощи не дождалась. Жители райцентра оказались сердобольными, и на первых порах я жила у одной женщины на квартире. Я там прожила месяц. Устроилась на работу санитаркой в Аскеранском психоневрологическом диспансере. На первых порах с ребёнком жила на территории диспансера в будке, пока не нашла жильё в местности Глышбах рядом с Аскераном, и стала снимать комнату. А потом началась война. Я служила в хозяйственной части полка: помогала медработникам, готовила пищу, делала всё, что просили. Сын был постоянно со мной. Тогда школы не функционировали, поэтому вопрос учёбы не стоял. В полку я служу до сих пор.

Я с удивлением слушал рассказ женщины: фактически она приехала туда, где у неё не было ни знакомых, ни родных. А ведь на первых порах становления любому нужна помощь...

Далее Лусняк рассказала, что после войны, в 1994 году, она вселилась в пустующую однокомнатную квартиру, где проживает по настоящее время. В том же году Масис, в возрасте 9 лет, пошёл в школу. По окончании восьмилетки он пошёл служить в Армию обороны Нагорного Карабаха. После демобилизации несколько лет проработал на гражданке, а затем устроился служить в армии воителем-контрактником. «Сыну нравится здесь, у него хорошие друзья, он и не думает, что можно поменять место жительства», – говорит Лусняк.

Зарплата у неё 100000 драм, сын тоже неплохо получает, на жизнь им хватает. Через год Лусняк выходит на пенсию.

Я почувствовал в этой женщине, с виду хрупкой, крепкую волю, твёрдость характера – черты, которые помогли ей выстоять в незнакомом месте, вырастить сына и, несмотря ни на что, продолжать жить.

Я спросил о её братьях и сёстрах. Почти все они умерли, осталась старшая сестра Сенем, проживавшая в Баку (муж у нее азербайджанец). Но более тридцати лет о ней не было никаких известий. В какие только инстанции Лусняк не обращалась, даже в Международный Комитет Красного Креста. Все ей обещали помочь, но она сама, при помощи соцсетей, смогла найти своих родных. По скайпу поговорила с сестрой, племянниками, родственниками зятя.

- Я очень рада, что нашла сестру, её семью. Рада, что у неё всё хорошо, я переживала за неё. Сенем уже старая, да и я не молодая, поэтому планируем встретиться. Посмотрим, как получится... – произносит с улыбкой Лусняк.

Мне было интересно, а есть ли у неё известий о бывшем супруге. Но этот мой вопрос, женщина ответила сухо:

- Известий о нём нет. Не хочу, чтобы меня наши армяне неправильно поняли.

Всегда, когда я общаюсь с беженцами, обращаю внимание на то, что, несмотря на весь ужас, который они пережили, очень многие с теплотой вспоминают свою прошлую жизнь, своих соседей. И Лусняк не была исключением.

- Я училась в азербайджанской школе, и ни разу никто мне не говорил, что я армянка. Хорошо мы жили, не было разделений по национальному признаку. Но прошло 70 лет и национальный вопрос всё-таки поднялся, – говорит Лусняк. – Смогут ли армяне и азербайджанцы жить вместе? Честно говоря, не могу представить. Не думаю, что на данном этапе это возможно. Должно смениться не одно поколение, чтобы отношения наладились. Хотя у старшего поколения армян и азербайджанцев есть опыт совместного проживания, война сделала своё дело – много крови пролилось. Уйдёт наше поколение, а люди, пришедшие на наше место, кто знает, может быть, смогут найти общий язык. Вернуться обратно... Нет, я уже не смогу жить там. Моё мнение, как бы мы ни хотели не обидеть друг друга, всё равно, это будет, противоречия между армянами и азербайджанцами всегда будут. Поэтому пусть каждый живёт в своём доме, и будем хорошими соседями.

Уходя, я знал, что Масис не женат, и Лусняк мечтает стать бабушкой. Поэтому я пожелал ей крепкого здоровья и, чтобы в скором времени она обязательно нянчила бы на руках своего внука...

Война... В войнах не бывает победителей, все стороны конфликтов являются побеждёнными. И люди должны это понимать. Во время конфликтов, в первую очередь, страдает мирное население: старики, дети, женщины. И наши конфликты не исключение.

Война... Звериный оскал войны... Это гидра, пожирающая всё вокруг: солдат, детей, стариков и женщин, города и сёла, леса и поля и не может насытиться. Десятки тысяч погибших, тысячи и тысячи инвалидов, разрушенные города и сёла, сломанные судьбы...

Никто кроме нас не остановит эти жернова войны, которые перемалывают людей, как физически, так и морально. Люди, ратующие за войны, должны опомниться, остановиться, призадуматься, посмотреть в глаза тем, кто от неё пострадал, в глаза детям-сиротам.

Любой конфликт можно решить мирным путём, когда ни одна из противоборствующих сторон себя не почувствует ни победителем, ни проигравшим. Только для этого нужны политическая воля и смелость, как руководителей, так и самих обществ сторон конфликта.

Не существует тупиковых ситуаций...

Май 2019 г.