Хворь Глава 1

Воскресенье
Первый лучи солнца прорывались сквозь редуты многоэтажных зданий, дабы пуститься в пляс по скромной лачуге Игната. Вряд ли можно подобрать более подходящее сравнение для однокомнатной квартиры в уже давно аварийном доме, ставшего знаменитым благодаря дырявой крыше, наспех застеленной рубероидом местными алкоголиками, и ветхой подъездной лестнице, на которой даже обычный выход покурить, мог закончиться летальным исходом. Казалось бы, жители этого дома откажутся от вредной привычки, чтобы лишний раз не рисковать здоровьем, но напротив, курили здесь с отчаянным пристрастием от мала до велика, то ли адреналина ради, то ли как вызов судьбе, мол, можно лишить их достойного крова, но нельзя диктовать, где смаковать папиросы, а где нет. Со временем даже подростки, которые украдкой забегали перед школой покурить в хоть и ненадежный, но постоянно открытый подъезд, не подвергались жесткой критики от старшего поколения, скорее на них смотрели с сочувствием.  Только в лицах старших связано с не губительным эффектом папирос, а чисто с экономическим аспектом. Цены на сигареты растут и растут, а зарплаты нет. И юные приверженцы курения совсем не понимают, что курение на родительские деньги весьма отличается от курения на собственные...
Именно об усталости от трат своих кровных на яд думал ничуть не впечатленный солнечными лучами Игнат, когда обнаружил в пачке лишь последнюю сигарету и тотчас выдвинулся на лестницу.
Накануне вечером ему было не по себе. Это не ощущалось после пробуждения, но стоило только попасть в лапы царящего в подъезде свежего воздуха, как тело объяла прохлада. Прохлада эта была следствием жара и именовалась - «ознобом». Насытив легкие табачным дымом и слегка пошатываясь от вдаренных в голову смол, он побрел в квартиру, скинул резиновые сланцы и повалился на диван.
С каждой минутой, двигаясь семимильными шагами, тускнело его бытие. Усталые от хвори веки стали попросту неподъемными, а голова скорее походила на каменную глыбу, держать которую на плечах было крайне затруднительно. Тело содрогалось, как содрогается небосвод раскатами грома, от бредущего прямиком из прокуренных легких кашля. Лишь мгновение останавливало от кипения нудно циркулирующую по телу кровь.
Ничего не оставалось, окромя, как выпить порцию таблеток, но задача эта была не из легких. Конечно, закинуть горсть лекарств в себя не самая большая наука, а вот встать с дивана, сделать шаг в леденящую пустоту и кануть в лету, явно выше сил больного. Да что там встать с кровати, нужно хотя бы попытаться перевернуться с одного бока на другой. Ближайшие минут пятнадцать, а то и больше, Игнатом была предпринята попытка убедить организм, хотя бы в режиме автопилота, доковылять до кухни, где хранятся заветные медикаменты.
Жаль, что не представляется никакой возможности, в чрезвычайной ситуации вернуться в беззаботное детство. Этакая кнопка на пульте жизни ретроспективы с присутствием. В те времена, когда можно было проснуться под покровом ночи с тревожащей болью, заявить об этом и вот уже вокруг тебя на цыпочках кружат родители с кучей таблеток. И утром, как только открывается магазин в дом сразу же несут фрукты, сладости. Даже банку самого вкусного варенья откроют и целый день мультфильмы позволят смотреть, только ради твоего скорейшего выздоровления. Сказка, да и только. А тут лежишь с температурой под сорок градусов, будешь умирать и до этого не будет никому никакого дела.
Когда мозг перешел к размышлениям о смерти, кости видимо почувствовали тревожное настроение и встрепенулись!  Игнат «синусоидой» побрел на кухню. В шкафу он достал нечто похожее на аптечку (по факту это была коробка из-под ножей) и высыпал содержимое на стол. В нос ворвался резкий «больничный запахом». Так всегда пахнет в государственных больницах, в их постоянных очередях и мамочках, которые заходят к врачам только спросить, на минуточку. Он был готов отдать зуб, что даже не предполагает, откуда появилась эта масса лекарств. Многие из них уже вышли за пределы допустимого хранения, а те, которые не вышли, были либо обезболивающие, либо леденцами от горла. «Даа... А выбор то не велик» – констатация факта, которая крутилась у Игната в голове, пока он брезгливо перебирал медикаменты. Когда на глаза попался ему знакомый парацетамол на лице возникло, что-то отдалено похожее на улыбку. После употребления искомого, он вернулся на диван и занялся изучением потолка.
В такие минуты главное окончательно не терять расположение духа, в противном случае хворь безоговорочного победит над всяким сопротивлением со стороны организма. Что будет очень не кстати. Жизнь «больного» одиноко проходит в типичном провинциальном городке.  Конечно не самая «жопа мира», но ловить особо нечего, как и везде в принципе. Схема одна: закрывающиеся заводы, магазины, магазины, очень много магазинов, рекламные стенды, работа за копейки и люди, которые в поисках работы, разъехались кто куда. Есть три организации, которые наградят вас не только скорым проявлением геморроя, а еще в придачу, чем-то похожим на заработок: продуктовый магнат, мобильный посыльный и нынешняя работа Игната – ООО «Долгострой». В фирме так заведено: «болеешь?! – быстро и без зазрения совести, найдут того, кто не болеет», как говорил товарищ Сталин, когда ставил свой статный автограф под указом о расстреле своих верных соратников: «незаменимых людей нет». Но не только стремление к диктатуре связывает их шефа и последнего генералиссимуса. Например, при полноценно русской фамилии с окончанием на –ин, эти двое имеют грузинские корни. Наверное, принадлежность к этой нации, влияет как-то на тот факт, что оба большие фанаты классической трубки. Не постесняюсь этого высказывания, вонь от табака такая стоит в офисе, что сотрудники стараются клиентов к себе в гости не звать, как бы они на этом не настаивали, поэтому сами мотаются по встречам, как это теперь модно говориться на сайтах с вакансиями - «работа разъездного характера».
В офисе вас никогда не встретит белокурая секретарша на длинных, стройных ножках, потому что на труд представительниц женского пола в коллективе «ООО Долгострой» наложено строжайшее вето. Шеф это объясняет так: «баба, как находит работу с хорошим окладом сразу же вспоминает о своих детородных функциях, а мне потом плати за ее декретный отпуск. Нет уж, спасибо. Я не мать Тереза. А те, кто уже позаботились о появлении потомства, постоянно ходят с ними на больничные».  Одно исключение — Вера Ивановна Злотарева, уборщица с характером Чака Норриса. О ее прошлом ходят легенды: кто-то говорит, что она надсмотрщицей в тюрьме была, кто-то что трудилась в КГБ, да это в прочем не важно. Самое удивительное — она абсолютно легко спускает с небес на землю руководителя, вообще любого, кто с неуважением относится к ее труду и ведь ничего не скажешь, возраст все-таки.
И без помощи людей в почтенном возрасте, в небольших городах слухи разлетаются моментальною. Чудные происки шефа ООО Долгострой, повсеместно стали поводом для обсуждения на устах местных жителей.  И при всем негативе к начальнику, ввиду достойной заработной платы, многие просто грезят трудиться под его началом, чтоб потом собираться на кухнях с алкогольными напитками и обсуждать, как же все-таки не повезло с руководством. Игнат тоже допускает в неофициальной обстановке смелые высказывания в адрес своего шефа. Проговорить весь вечер колкими словечками об организации труда в их фирме, а утром смиренно идет на работу.  Тут либо смирись, либо стой с протянутой рукой на паперти, а в другие пути только «романтики» верят.
Сколько не лежал больной в своих философских размышлениях, при просмотре потолка, температура не покидала больного, а порывы кашля только увеличивались. Чтоб как-то скрасить свое одиночество он включил телевизор и почти сразу же убавил звук до минимального, чего-то стоящего и воистину актуального вряд ли можно услышать по голубому ящику. Поэтому, он остановил свой выбор на канале – «Постоянно правдивые новости». Уж очень интересный порядок смены картинок на нем. Все обязательно начинается с очередной встречи президента с кем то, это могут быть главы других государств, либо безумные подростки в Мытищах. Потом Государственная дума... Неизвестный чиновник с трибуны, пытается доказать, что не просто так штаны протирает, мол слуга народа и все эти демократические клише.
Пенсии подняли на сто рублей,
Жить стало лучше,
Жить стало веселей!
Воскресенье пролетело, как в тумане. Игнат практически не вставал с дивана, с редкими перерывами на походы по нужде и заправку очередными медикаментами, с надеждой очнуться в понедельник огурчиком.