статья Новая Родина для усыновленных детей

          В одном из словенских учебников я наткнулся на интересный текст, где ученикам в доступной форме объясняется, что такое приёмная семья и как проходит усыновление. Вот этот текст (авторы: Janna Carioli, A braccia aperte, A. Mondadori):
«— Мама, когда я вырасту, я стану белая, как ты?
— Нет, у тебя другой цвет кожи, и он очень красивый. Я выбрала тебя, потому что хотела девочку именно с такой красивой, сладкой, шоколадной кожей. Знаешь, что я тебе скажу?  Я буду больше загорать, чтобы моя кожа стала похожей на твою».
«— Папа, почему ты выбрал именно меня в той самой бедной стране мира? 
— Ты посмотрела мне в глаза. Я счастлив, потому что я папа ребенка-сироты».          
           Мне захотелось пообщаться с людьми, которые прошли через усыновление в России. Такую возможность мне предоставила Юлия Месарич – директор Русской школы в Словении, где обучается несколько детей из приёмных семей. Словенские родители усыновлённых русскоязычных детей откликнулись на приглашение и поделились своими семейными историями.

Семья: Весна, Радо и Тимур из Любляны

Весна — доктор ветеринарных наук, 56 лет. Радо – преподаватель строительного факультета Люблянского университета, 55 лет.
Мы договорились встретиться в кафе «Чин-Чин» в центре Любляны у здания городской администрации. Весна и Радо пришли раньше меня, включили ноутбук, чтобы показать фотографии и важные вехи их жизни с сыном Тимуром. Спокойные и вежливые, как большинство словенцев, они были удивлены интересом журналиста из России к их семье. 
        После приветственных слов и обмена традиционными фразами о погоде мы заговорили об усыновлении Тимура.
         Весна и Радо попеременно, дополняя друг друга, заметно волнуясь, рассказали  свою эпопею усыновления. Они долго готовились к этому шагу: закончили 6-месячные курсы для приемных родителей, собрали огромное количество документов и перевели их на русский язык. Радо ходил на вечерние курсы русского языка, чтобы подготовиться к первым встречам с ребенком.
      Через знакомых и общественную организацию, которая помогает в усыновлении, пара связалась с адвокатом из Москвы, он подыскал им в детском доме мальчика пяти лет и прислал всю информацию.
Весна рассказала, что в первый раз они летали в Москву летом 2013 года по туристической визе, в дальнейшем в консульстве им оформили специальную визу для усыновления. Расходы на поездку были велики, но неожиданную помощь супруги получили авиакомпании «Адриа», их представитель, узнав о цели визита в Москву, предоставила им ощутимые скидки на авиабилеты.

Расскажите, какие впечатления у вас оставили Дом ребенка в Москве?

Весна: «Впечатление только хорошее, все помещения чистые, оснащены всем необходимым. У нас остались фотографии детских игровых комнат и первых встреч с Тимуром».   

Как вас встретил Тимур?

Весна: «Впервые в Дом ребёнка на Домодедовской улице мы пришли с переводчиком. До этого мы видели Тимура на маленькой черно-белой фотографии. Было страшно, как мы встретимся? Тимура к нам привели две воспитательницы, он сразу назвал нас мамой и папой, это надо было снимать, но мы не могли об этом тогда думать! Тимур подарил нам детскую книжку. Это невозможно описать, было так мило, незабываемо. Мы пообщались и поиграли с ним примерно около двух часов. Мы бы Тимура тогда сразу забрали (смеётся). Потом был второй и третий прилет в Москву, уже на суд по усыновлению. Наши друзья, которые усыновляли перед нами, дали нам подробное описание всей процедуры, и мы шли шаг за шагом по этой инструкции».

        Было заметно, что эти воспоминания очень дороги и волнительны для Радо и Весны. Честно, говоря, даже у меня, комок в горле появился, когда я их слушал.

Здоров ли был Тимур? Что Вам известно о его родителях?

Весна: «Врач сказала нам, что Тимур был рождён раньше срока, из-за этого у него есть некоторые неврологические особенности, но, в общем и целом, это здоровый ребёнок, хорошо развивается, упрямый, любит машины. Встреча с врачом нас очень успокоила.
В Словении мы сразу записали Тимура к педиатру, перевели его медицинскую картотеку. Здесь Тимур прошёл обследование, но всё было хорошо.
       Нам известно, что мама Тимура отказалась от него еще при рождении. Мы, ничего не скрываем от сына, он знает, что усыновлён.  Тимуром его назвали в детском доме, а фамилию мы ему дали свою. Мы сказали Тимуру, что мы заботимся о нём, но у него есть биологическая мама. Мы даже хотели сами найти её, потому что знали, что когда-нибудь Тимур спросит нас о ней. Но об этой женщине не осталось никаких следов. Нам удалось узнать только то, что в роддом она пришла без документов.
        Сейчас Тимур учится в словенской школе и ходит на дополнительные занятия в Русскую школу в Любляне, куда мы привели его через 2 месяца после переезда, чтобы сохранить его родной язык».
        Весна и Радо, улыбаясь, рассказывают, что в словенской школе Тимур иногда даже выступает переводчиком для ребят, недавно переехавших из России.  Тимуру в мае исполнилось десять лет. Он очень любознательный мальчик, любит технику, логические загадки и задачки на сообразительность. Ходит на плавание и гимнастику, дополнительно к школьной программе учит немецкий язык. Мечтает стать врачом.

Были ли вам какие-либо льготы в связи с усыновлением? Что Вам известно о российском законе, запрещающем усыновлять детей из России в большинство западных стран? 

Весна: «Нет, никаких особых льгот не было, первые четыре месяца у нас, как и у всех родителей, был оплачиваемый отпуск по уходу за ребёнком. Мы должны отчитываться перед российскими органами опеки о ребёнке до его совершеннолетия. Раньше мы отправляли отчет каждые полгода, потом каждый год, а сейчас каждые два года.  Обычно мы высылаем фотоотчет и документы о жизни Тимура.
           Мы приехали с Тимуром в Словению перед Рождеством в 2013 году, тогда нам сказали, что наше усыновление было одним из последних в Москве. Мы знаем, что сейчас в России действует запрет на усыновление детей родителями-иностранцами». 
В заключении Весна с улыбкой сказала: «Вы первые, кто нас спросил об усыновлении ребёнка».
           Наш разговор подошёл к концу, мы просмотрели семейные фотографии: веселый, озорной мальчуган Тимур, заботливые родители Весна и Радо, счастливая семья, которая на великий праздник Рождества Христова объединилась в Словении.   

Семья: Матея, Франци и Митя, Зоя.

Матея – инженер по технике безопасности, 52 года, Франци – инженер по инженерным сетям, 54 года.
Матея и Франци были одной из первых словенских пар, которые усыновили ребёнка из Москвы. Встреча с Матеей произошла в самом высоком здании Любляны – в одном из городских торговых центров. Через панорамные окна открывался изумительный вид на вечернюю столицу Словении.
       На нашу встречу Матея пришла после работы одна. Мы сидели в уютном кафе и разговаривали об истории усыновления Мити и Зои.
       В 2006 году Матея и Франци усыновили 18-месячного Митю, а через два года Зою, которой на тот момент было 2,5 года.  Оба ребёнка были из московского Детдома № 13. С тех пор прошло уже много времени, но Матея очень хорошо помнит многие подробности того времени.
       Матея рассказала, что первое имя Мити был Олег, но для Словении это необычное имя, поэтому они решили его изменить. Особых проблем со здоровьем у Мити не было, но он немного отставал в развитии. Общее впечатление о доме ребенка у пары осталось хорошее. В прошлом году, семья отмечала 10 лет удочерения Зои, поэтому все вместе они побывали в Москве, нашли тот самый Детдом № 13, но он был закрыт.
        Матея показала семейный фотографии из путешествия в столицу России. Улыбающиеся подростки, 14-летний Митя и 13-летняя Зоя, стоят в обнимку с папой и мамой на фоне московских достопримечательностей. Матея волнуется и видно, что она гордится своими детьми.

Матея, а ребята знают, что они усыновленные?

«Да, конечно. Мы никогда этого не скрывали, и они спокойно к этому относятся. Дети всегда знали, что их родила не я, что у них есть биологическая мама. Хотя они никогда не спрашивали о своих мамах, мы с мужем знаем, что Митя и Зоя из одного детдома, но не родственники. Митю родила 18-летняя женщина, а Зою 40-летняя. Митя не любит говорить и задавать вопросы об усыновлении, а вот Зоя более любознательна. Психологи советуют время от времени заводить разговоры при ребёнке, чтобы он мог спросить, всё, что его интересует, так мы и делаем. Наши дети были первыми среди усыновленных детей из России в Словении. Когда они пошли в детский сад, воспитательница спросила нас, можно ли об этом говорить с детьми. Мы сразу согласились. С самого начала мы с мужем старались сделать все, чтобы потом у наших детей не было кризиса. А так мы живём абсолютно обычной жизнью, мне даже сейчас кажется, что это я их родила».

Как вы решились на усыновление в Москве?

«Наши друзья рассказали нам, как они усыновили ребёнка в Москве. Мы решились пойти по их стопам, хотя была ещё одна возможность в Украине. Всю процедуру вёл московский адвокат. Мы делали всё, что нам говорили: собирали документы о состоянии здоровья, о несудимости, о зарплате … на это ушло около 3-х месяцев. Для получения разрешения на усыновление мы с мужем прошли специальные курсы для приёмных родителей.
        Нам очень помогли наши друзья. Коллега предложил нам свою служебную квартиру в Москве и телефон. 
        Первый раз в детдом мы с мужем пришли слегка напуганные, с девушкой-переводчиком. Пришел Митя – я мгновенно почувствовала, что это мой ребёнок. Он был очень маленький, но меня не испугался, подошёл, а вот к мужу не хотел идти. В детдоме были только женщины, поэтому он мужчин, наверное, еще не видел.  Мы ходили к Мите «в гости» неделю, потом уехали домой, второй раз мы приехали через месяц на суд, еще через месяц мы уже приехали за Митей. В детдоме мне запомнился порядок, все дети одновременно ели, спали, садились на горшки (смеётся). Ели всё, что им давали, ничего не оставляя на тарелке. Некоторое время наши дети и дома так ели, но со временем изменились, начали выдумывать, что будут есть, а чего не будут (смеётся). Митя всегда был смелым мальчиком. Когда мы первый раз оказались втроём в Москве, мы ездили на метро, Митя будто бы уже был здесь, не боялся ни шума, ни людей. Он очень нам доверял. Ко мне всегда тянулся больше, чем к мужу, наши отношения и сейчас можно назвать очень близкими. А вот Зоя …
       Когда мы решили усыновить второго ребёнка, я настаивала на девочке, хотя адвокат предупредил нас, что девочку придётся подождать, мальчика можно усыновить быстрее. Но я настаивала и вот получила (смеётся) девочку с очень сильным характером. За Зоей мы приехали вместе с Митей, потому что решили, что усыновление – это наше семейное решение. Кстати, тогда Митя встретился со своей воспитательницей, которая, видимо, к нему очень хорошо относилась. Было очень приятно, по-домашнему.

Когда Зою привели на нашу первую встречу, она была после сна, воспитатели посадили её ко мне на колени, и тогда я вдруг почувствовала, что по коленям растекается тепло (смеётся). Зоя стала всхлипывать, а я её успокаивать: «Всё хорошо, это ты меня пометила, теперь я твоя». Зоя была всегда серьезная.
        Когда мы встретились с Зоей, она уже говорила, но я её не понимала. Помню уже дома она увидела в окно машину и сказала по-русски «машина». Я сразу поняла, что она сказала «avto», но по-русски. Тогда я догадалась, что Зоя уже говорит, но не с нами, ведь мы её просто не понимаем.
         Митя пошёл в школу немного позднее, чем его сверстники, он был тогда очень маленьким, можно сказать мелким. Хорошо, что я тогда настояла. Сейчас он старший в классе, не отличник, но учится хорошо, у него много друзей, он душа компании».
         Матея с удовольствием рассказывает, что у Мити широкий круг интересов. Он любит футбол, плавание, технику, каратэ, три раза в неделю ходит на тренировки, а Зою наоборот привлекают эстетические предметы, она тоже хорошо учится, очень любит рисовать, любит красиво одеваться, очень решительная, иногда упрямая … (вздыхает).
       «Зоя любит говорить, что она из России и гордится этим. Митя об этом не говорит, не знаю почему, но мы его не заставляем».
       «Что касается затрат и времени, мы прилетали в Москву три раза. Сейчас сложно вспомнить и подсчитать, но думаю, что всё тогда обошлось примерно в 15.000 евро на ребёнка плюс наши расходы на билеты, проживание и питание.

Были ли вам положены какие-либо льготы в связи с усыновлением?

         После усыновления у нас был 5-месячный отпуск по уходу за ребёнком.
Когда я покупала билеты на самолёт, я поделилась целью нашей поездки с сотрудницей авиакомпании «Адриа», и она дала нам хорошую скидку на билеты. Я рассказала об этом другим родителям, и знаю, что позднее такую же скидку получали все, кто летал в Москву для усыновления».
        Услышав второй раз за день историю об «Адрии», я задумался, пошла бы на встречу людям в подобных примерах какая-нибудь другая авиакомпания?
Посоветовавшись с мужем, Матея решила не предоставлять фотографии семейные фотографии и фотографии детей для нашей статьи.
На прощание я подарил ей коробку конфет, сказав, что это для Зои. Матея улыбаясь, ответила, что и сын Митя с удовольствием ест сладкое.

Полный текст статьи можно прочитать на странице интернет-журнала "Ключ жизни за рубежом" / Key-journal.com/