Такое дело

Дело было такое: надо идти на день рождения к бывшей жене Надежде, а денег на подарок наскреблось совсем немного. «Зачем мне её день рождения? Зачем она мне, а я – ей? Протянули вместе три года, детей не нажили, имущество разделили... Ну, и гуляй каждый сам по себе! Так нет же, не отпускаем друг друга: то я сам звоню, то она...»  Петрухин даже застонал, чувствуя внутри необъяснимое нытьё. «Разделили имущество! Продолжал он думать ехидно и зло, квартира съёмная,   оставайся, Надюха, нет проблем. Мои вещички – жалкий скарб – в один чемодан на колёсиках вместились, чашки-ложки – пополам. Вот и все дела. Дела... Их разделить, доделать, отбросить – не такая уж неразрешимая проблема. А вот эти самые чувства... Как в них разобраться, как с ними жить?..»
Петрухин встретил Надю именно в её день рождения – в такой же хмурый, сырой зимний вечер, как сегодня, на улице перед витриной ювелирного магазина. Девушка смотрела на настольные часы в старинном стиле в красивом обрамлении из проволочных ангелов. Проволока была, конечно, посеребрённая, ценная, и работа над ней проведена кропотливая. Петрухин пошутил, что, мол, ангелы совсем бесплотные, а часы очень даже реальный предмет…  Ну, что-то в этом роде. Она поняла юмор, посмеялась тихим, похожим на мурлыканье, смешком, ну и... Ах, как он влюбился тогда! Как находил любую возможность вызвать этот её мурлыкающий смешок! И она влюбилась, это было видно, а она и не скрывала. Им уже обоим было хорошо за двадцать, родственников поблизости не было, Москва им предоставила возможность искать себя, и они скоро сняли квартиру, стали жить вместе, расписались...
   Первая ссора случилась через полгода: Надя заговорила о ребёнке, он струхнул, мямлил что-то про рано, а потом она сказала, что была в клинике, и ребёнка не будет. Петрухин рвал и метал, орал на неё – почему сама всё решила, зачем было спешить! «Надо было спешить – время поджимало,  – хмуро и раздражённо ответила она.  – Пока ты мурыжился, плод рос. Так что, папочка, мне надо было спасаться». «А она жестокая», – сделал открытие Петрухин.
Потом, когда с работой наладилось и у неё, и у него, появились у каждого друзья – свои компании. Начались корпоративные тусовки, сцены ревности... Когда решили, что пора становиться родителями, оказалось, Наде необходимо серьёзно подлечиться. И как-то скучно стало вместе, раздражало многое, захотелось свободы...
А что на свободе? Петрухин имел успех у некоторых дам: две замужние развлеклись с ним, одна перезрелая висла, докучала... А он скучал по Наде. Не то чтобы хотел вернуть отношения, вроде и не хотел, а скучал. «Привычка свыше нам дана, замена счастию она», – вспоминал он Пушкинские строчки.
Он думал о подарке. Надо было найти деньги. Его новый планшет съел все накопления, а занимать он не любил. Вот проснулся сегодня рано, думал-думал, снова уснул, благо, выходной... День прошёл совсем по-дурацки, надо идти в магазин за подарком и к ней. Вдруг его осенило: обручальное кольцо! Зачем оно валяется в ящике стола? А напротив дома ломбард. Он заложил кольцо, собираясь выкупить после зарплаты, радостно отметил про себя: «Ну вот, пошло дело!» Одно препятствие смущало: а что подарить? Петрухин подъехал к дому, где они жили вместе, и где Надежда осталась в той же их квартире. Он вышел из метро, пошёл вдоль улицы и остановился у витрины ювелирного магазина. Всё те же часы с проволочными ангелами украшали чёрный бархат витринной полки. Петрухин вошёл в салон, спросил цену. Продавщица вскинула на него удивлённый взгляд. Петрухин еле наскрёб нужную сумму, оставалась только карточка на проезд в метро, но он чувствовал необъяснимое радостное волнение, и в мыслях пелось её имя: Надежда, Надежда...
Она развернула упаковку, долго смотрела на часы и вдруг заплакала. Милка и Катерина стали её теребить, спрашивать, что случилось, но она молчала, всхлипывала и не решалась взглянуть Петрухину в глаза. Подруги ушли на кухню, Петрухин неловко обхватил её плечи, прижался щекой к её мокрой щеке и прошептал: «Не прошло наше время, Надюша, идут часы...» Вот такое дело.