Российское государство 46

 Очерк истории восьми диктатур (862–2000–20??)

     МОЯ ЗЛОСЧАСТНАЯ РОССИЯ

 Автор Игорь Бестужев-Лада.

Игорь Васильевич Бестужев-Лада(1927-2015), советский и российский учёный, историк, социолог и футуролог, специалист
в области социального прогнозирования и глобалистики. Доктор исторических наук, профессор. Заслуженный деятель науки РСФСР. Лауреат золотой медали Н. Д. Кондратьева 2001 года «за выдающийся вклад в развитие общественных наук».
Автор нескольких десятков монографий и брошюр, свыше двух тысяч статей в периодических изданиях.

  https://ru.wikipedia.org/wiki/ Бестужев-Лада, Игорь Васильевич

          ПОСТСОВЕТСКАЯ  РОССИЯ (1991 –20??)
    Диктатура олигархиата (чиновничье-хапугного)

Продолжение 46 очерка.
Продолжение 45 http://www.proza.ru/2019/05/28/324

 «Как известно, однако, жизнь такая коварная штука, что никогда не даёт долго спокойно поспать. Путин едва сел в президентское кресло, как на Россию и мир обрушились три проблемы, одна сложнее другой.
В конце ХХ века учёные-демографы, после долгих лет исследований, сделали научное открытие, пожалуй, самое значительное и самое печальное научное открытие ХХ века. Они обнаружили, что при переезде из деревни в город, точнее, при переходе от сельского к городскому образу жизни, человек теряет потребность в семье и детях, совершая таким образом как бы социальное самоубийство.

 В деревне полноценными людьми традиционно считаются только отцы и матери семейства. Все прочие – бесправные «чада и домочадцы». Поэтому каждый норовит поскорее создать какую-никакую собственную семью. При этом бездетность рассматривается, как огромное несчастье. И даже однодетность – как ущербность. Ребёнок в деревне – помощник родителя. Подросток – заместитель родителя по управлению хозяйством и малышнёй. А молодожёны – «родня», самая крепкая опора в жизни, «живая пенсия» на старости лет, за неимением никакой другой.

 При таких условиях полностью здоровые женщины, таких всегда было меньшинство, но меньшинство значительное: десятки процентов, рожали от десяти до двадцати детей. Да и не у совсем здоровых, как правило, тоже было по несколько детей. Правда, детская смертность была высока, и большинство родившихся умирало в детском или отроческом возрасте. Но всё равно в среднем каждых двух родителей в каждом новом поколении, всего через 20 лет!, сменяло трое-четверо новых. И несмотря на периодический массовый голод, эпидемии, войны, о них достаточно много говорилось в предыдущих главах, шёл неуклонный рост населения. В России с незапамятных времён до 1991 года.

 В городе всё наоборот. Никому нет дела, семейный ты или нет. Ребёнок физически не может быть твоим помощником. Он тяжкая обуза, ломающая карьеру матери и очень осложняющая жизнь отцу. Подросток ничьим «заместителем» тоже быть не может, он попадает в противоестественное положение «детей до 16 лет» и восстаёт против такой дискриминации самыми дикими способами. Прежде всего, молодёжной «контркультурой», воинствующе враждебной господствующей культуре взрослых. Происходит «разрыв поколений», и молодожёны всё чаще сразу же становятся чужими своим родителям. А пенсия у стариков теперь вроде бы своя, государственная, хотя на деле целиком зависит от количества и качества подрастающего поколения.

 Видя это, молодёжь не спешит обзаводиться семьёй. До 25 лет сегодня подавляющее большинство – не замужем, не женаты. Либо попробовали – и разошлись. После 25 лет страх одиночества заставляет большинство искать убежища в семье. Но сегодня каждая пятая семья предпочитает оставаться бездетной, из остальных подавляющее большинство – однодетные. В итоге каждых двух родителей в следующем поколении сменяют уже не трое-четверо, а всего один. Начинается нарастающее преобладание смертности над рождаемостью, именуемое по научному «депопопуляция» (вырождение, выморочность).
И у «белых американцев» и у «коренных европейцев», и у русских, украинцев, белорусов.

 До 1991 года падение рождаемости в РСФСР до известной степени компенсировалось высокой рождаемостью в азиатских союзных республиках, где переход от сельского к городскому образу жизни только начинался, тогда как в России он к тому времени продолжался целых два поколения. Когда же Россия осталась в одиночестве, да ещё началось «Смутное время», рождаемость в одночасье сделалась ниже смертности, и началось вымирание населения со скоростью до миллиона человек в год. Оно продолжается и поныне.

 Правда, эта убыль несколько лет в значительной мере покрывалась притоком русских из «ближнего зарубежья». Но затем этот поток стал постепенно иссякать. Напротив, из России сбежало на Запад 10-15 млн. человек экономически наиболее активного населения, квалифицированных работников. Им на смену пришла неквалифицированная рабочая сила из Украины и Молдавии, с Кавказа и Закавказья. Получилось резкое ухудшение производственной структуры населения.

 «Депопуляция» - это не просто уменьшение, вымирание населения. Это ещё и его вырождение, ухудшение его качества. Раньше в многодетных семьях выживали самые здоровые, которые и передавали свою генетику следующим поколениям. Теперь выживают даже нежизнеспособные, было бы хорошее медицинское обслуживание. В итоге началось «старение» возрастной структуры населения. В 2006 году  впервые в истории страны стариков-пенсионеров стало больше, чем детей, подростков и молодёжи. Перевалило за треть! Это как сигнал: начало конца! Потому что не может существовать общество, состоящее из одних пенсионеров. Появился десяток миллионов инвалидов. Обнаружилось, что у 80% школьников серьёзные проблемы с ухом-горлом-носом, зрением, позвоночником, даже с урологией и гинекологией. И все эти бедствия нарастают год от года, потому что от ущербных родителей обычно появляются такие же ущербные дети.

 Кроме того, в однодетной семье никто не пустит своего любимца ни за станок, ни за руль, ни за прилавок, ни на стройку, ни на дорожные работы. Поэтому сегодня в России каждый третий рабочий или продавец – гастарбайтер с юга. А в строительстве – даже каждый второй. Но ведь конец такого процесса мы только что наблюдали в Косово, откуда растущие в числе албанцы изгнали остатки сербов.

 Если бы не ожидаемый вскоре переход в новое качественное состояние (см. следующую главу, то судьбу злосчастной России нетрудно было бы просчитать по годам и головам. Если бы наметившиеся тенденции сохранились на всём протяжении первой половины ХХ1 века, то к середине столетия от  140-миллионной России осталось бы миллионов тридцать, в большинстве – старики и инвалиды».

 Продолжение очерка в следующей публикации.

 28.05.2019