Она прекрасна - четыре

               
     Правдорубный Солженицын, проживая Вермонтами, как известно, много и плодовито творил, херача тома и рукописные манускрипты, небрежно откидываемые на обезвоженную почву Северной Америки, не позволяя редактировать и исправлять свои вымученные фразы и словообороты, так они и входили нетленкой в историю мировой культуры, то какой - то Марфой, пустившей колхозное стадо телят на китайскую лапшу маоистского противостояния, а то и вздетыми картинно к небу руками, коими обязательно надо потрясти, ритуально прокричав магическое заклинание.
     - Сопли у мертвецов сосали !
     Впрочем, репутация Солжа как неподдающегося редактированию - миф. Еще одна легенда и чепуха Солонина, вырулившего из лендлизовской пинты метрической системы поставок целую теорему Пифагора о вылившейся на пол жидкости, в которой заведутся головастики по определению, просто не могут не завестись, словно благополучное разрешение от бремени гадкого климата снизойдет Годохмой на Пестеля, обращая неправильных пчел в достойное человека разумного информирование, без тварей Жирика, Матвиенки, Захаровой, вновь что - то там хрюкающих, хотя нет уже в мире живых ни одного, кому было бы интересно их скотообразное вербалирование весьма своеобразного мышления : как украсть и спрятать, как научить мухомор ходить в шеренгу, как измучить жопу, совершенно не умея срать, точнее, умея лишь срать, как вымучить результат, что вышибет на х...й глаз Дите фон Тиз, давно положившей прибор на всю Восточную Европу. Его, прибор, то есть, положили сразу же за крушением Совдепии с большой буквы, думаю, природный шляхтич Бжезинский поспособствовал верному пониманию самой сути насельников этих поганых мест, это еще немцы вкурили в тридцатых, публикуя в садоводческих журналах сестрички Гесса откровенные фотки, наглядно показывающие водораздел между образами жизни : вот тебе ухоженный лютик - цветочек в швабском селении, а вот тебе пьянущий вдугаря поляк и сумеречный с похмела русский, разделенные стебанутыми хохлами, выбравшими себе клоуна и теперь ожидающими росту поширше. Обязательно, товарищи хохлы, гниды вы мои беззаветные. Придет, придет заря нового царствия и проснетесь вы все скопом, ин масс в белых штанах Чилаверта. Все лысые, опасные, радиационные, сами светятся, сами обогреваются изнутри. Хули Райкин с динамо - машиной балерины, к каждому хохлу присоединят дистанционно подопечного германца и десяток греков, давай на гора энергию и зайцы бегают с литаврами, рекламируя черта - закатай - в - вату Зеленского, между прочим, с Востока видимого более выпукло, нежели из Киева. Хочете прогноз, бандеровцы ? Держите. П...дец вашей стране. Дамбасс придет и в Ровно, продолжится крах Советского Союза уже не в Грузии, а у вас. Жопа грядет, хохлики, по одной - простой причине. Выбором этим, как и мы, русачки, своим бездействием, подвели вы ( и мы тоже, но у нас все дольше, более вязко и тупо ) черту под самим существованием Украины. Через десять лет - пяток республик, грызущихся осетинами с соседними аварами, незаможная Винница воюет с Харькивщиной, населенной сыроедами и потомками Свитолиной, разродившейся приплодом чорных поросят в количестве пять штук. Все это и к нам припожалует, но позже, как обычно, с россиянским тормозом и более кучным процессом пердежа, ибо ( шикарное словечко ! ) такой ваш выбор или наш не выбор - лакмус безразличия к себе, своему будущему и будущему своих детей, априорное соглашательство на скорейший отъезд по следам Алины неконьяк Хенесси. А в Евросоюз войдут со свистом миролюбивые трудовики бульбаши.
     Возвертаясь к Солжу, моя милая Леля с Елоховской и Тверской. Был один эпизод, который старец седобородый хизнул вставить в свой  " Архипелаг ". А я скажу. Более того : произведу прямо вот сейчас вот.
     - Отдай пайку, начальничек, - хрипел сучий бугор Тутойбергенов, елозя пальцами по сапогам нарядчика, - я ж контуженный !
     Нарядчик отодвигался, ускользая от загребущих рук Тутойбергенова, будучи сам контужен по колено.
     Вот и весь абзац. Супружница писателя, толстобрюхая мадам из прихвостней неонацистского режима кипешевала маленько, не понимая провидческого испуга мужа, боящегося вставить эти строчки в кислотно - щелочной баланс честной повести, не вкурив по женской суетливости самого важного открытия Солженицына : здесь все контужены, причем, еще до рождения.
     Это понимал смешливый Войнович, ерзкий и охальный Юз также не скрывал осознания печальной действительности и будущности всей Восточноевропейской равнины, но их происхождение мешало назвать вещи своими именами. А я - русский, тысячами поколений выходцев из Орды имеющий право, как Шариков, лабать на балалайке, называемой в ваших французских Америках лалабайкой. Вот тебе весь закон, все люди.