было беспечно и была мама

Было беспечно и была мама

Наверное, все же это самое светлое ее воспоминание...
Она с соседским Сережкой бежит по берегу речки, навстречу ей идет мама. Мама раскинула руки, чтобы обхватить бегущую дочь, обнять ее и прижать к себе крепко-крепко!
А соседский Сережка кричит:
- Ура! Катькина мама! Ура!
И мама сначала обнимает ее, Катьку, а потом прижимает к себе совсем ей не знакомого Сережку!
.... Мама... Мамочка!
«Твой приезд всегда был праздником, мама! Ты так редко приезжала!»
Мама приезжала редко, потому что была геологом. И Катька находила в мамином рюкзаке камни. А еще какой-нибудь сюрприз.
Пока мама была с Катькой от экспедиции до экспедиции, она всю себя отдавала дочери.
Вот и в то лето, когда Сережка и берег реки...
Мама каждый день играла с дочкой и с ее новым другом. Они ходили в ночные походы. Мама разжигала костер и ставила палатку. Она все знала, как сделать интересно!
Катя не знала, была ли ее мама красивой.
Но ее мама была лучшей на свете! Самой-самой!
Только ласка, любовь и... дружба... да, дружба! Мама дружила с дочкой, хотя та была еще маленькая. Но мама умела!
А потом мама ушла в экспедицию. Обычную экспедицию. И не вернулась.
Катя сразу почувствовала беду. Еще никто ничего не знал, но Катя знала: у нее в тот день, когда тонула мама, болело около сердца. Катя не находила себе места. И бабушка сердилась и заставляла ее поужинать. Катя съела ужин - и ее вырвало. Бабушка испугалась.
А вот дальше...
Пришел человек. Он принес не только страшную весть, но и почему-то забрал Катьку от бабушки и дедушки. И те отдали ее этому чужому человеку, отдали без звука. А Катька плакала.
Она подговорила Сережку сбежать в лес. И они сбежали. Но был август. И им стало в лесу холодно. И когда они услышали голоса людей, которые светили фонарями в темноте и звали их, они послушно откликнулись.
И Катя поехала в город.
Там она пошла в первый класс. Провожал ее этот мужчина. Его звали Валерий.
А она его никак не звала. Она получила отдельную комнату в городской квартире и почти не выходила оттуда. Она плакала. Остаток лета плакала, не переставая. Потом началась школа, но вечерами Катя снова плакала. Она слышала, как этот дядя ходит около ее двери. Иногда он заходил. Звал поесть. Катя то шла, то не шла.
В основном, ела в школе.
Почему ей тогда не пришло в голову спросить, кто этот дядя Валера?! Это странно. Но она не спрашивала. Ей было понятно одно: мамы нет. От бабушки и дедушки ее этот человек забрал. И она его не любит. Он - страшная сила. Он все может с ней сделать. И это непременно будет плохим.
Однажды зимой он повел ее на каток. Было воскресение. Катя никогда не стояла на коньках. Но дядя Валера тоже надел коньки, взял ее ладошку в свою и повел на скользкую твердь. Он терпеливо учил ее кататься. Кате понравилось.
Потом он купил ей лыжи и тоже учил кататься.
И вот однажды...
Они были на катке. Катя уже каталась сама. Но дядя был рядом. И вдруг на них наскочила какая-то женщина. Не успела затормозить.
И Катя услышала:
- Валера! Ты?
- Аня? Вот не ожидал!
- Да, я тоже. Я переехала сюда недавно. Вот осваиваем окрестности. Это мои, - и она показала на близнецов-мальчишек. - А это кто?
И женщина посмотрела на Катю.
Дядя Валера не успел ничего сказать. Женщина сказала все сама:
- Похожа на тебя. Очень похожа. Так ты женился?
Дядя Валера как-то странно дернул головой и сказал:
- Прости. Не надо об этом.
И поскорее повез Катю к раздевалке.
Катя была ошеломлена.
Она знала, что в ее жизни были мама, бабушка и дедушка. Ни о ком больше за свои  семь лет она не знала. И ни про какого папу не слышала ни разу.
Значит, это ее папа...
А где же он был? Где был все эти годы? Кто он?
Эти вопросы завозились в ее голове совершенно некстати, потому что она не посмела задать их... отцу.
Но с этого момента она стала часто смотреть на его лицо. Та женщина сказала, что они похожи. Катя искала сходство. Может, оно и есть, Катя не понимала.
Так шли годы.
Катя примирилась с новой жизнью. Отца папой не называла. Они говорили о чем угодно: об уроках, о еде, о коньках. Но о главном не говорили.
Со временем Катя стала замечать, что отец ее очень грустный. Нет, он бывало шутил, улыбался. Но он был вообще грустным, в принципе. И молчаливым был.
Вообще, странно они жили. Он заботился о Кате, готовил ей всегда вкусно, на родительские собрания ходил исправно. Нужды девочка не знала ни в чем. На лето возил ее к бабушке и дедушке. Но по душам не говорил.
И, повзрослев, Катя остро почувствовала, что на сердце этого родного ей человека лежит тяжкий груз. Какой? Он ей не скажет. Скорее всего, не скажет. Он жизнь за нее отдаст. А вот как сложилось... Не поговорили они ни разу нормально.
А дедушка с бабушкой умерли...
Дом остался Кате. Но что ей делать там, в том доме? Она и ездить перестала в деревню.
А папа как-то заболел. Несильно. Просто грипп его скрутил. Но температура была высокая. Катя ухаживала за ним. Пить давала. Лекарства.
И тут случилось. Отец взял ее за руку и посадил на кровать.
- Катенька. Давай поговорим.
Катя села и почему-то стала бояться.
- Я должен тебе все сказать. О маме. Ты... выслушаешь меня?
- Да.
- Я всегда любил ее. Она меня не очень. Но родила тебя. А замуж не пошла за меня. Спасибо, что записала тебя на мое имя. Ну, отчество мое дала. В ЗАГСе я свидетельство об отцовстве оформил. Фамилию ты мамину носишь, а отчество мое. Ты даже не заметила этого вначале, да? Что я твой отец?
- Не заметила.
- Ну да. Я знаю. А с мамой мы вместе в экспедиции ходили. И... в общем, мы на севере были. Там холодно уже. Было. И там река была. Неширокая, но глубокая. И уже лед на ней. Но ведь август был еще! Я говорил ей - не ходи по льду. Не слушала. А в тот раз я ведь с ней был. Ну, рядом. Слышу: плеск, крик. Мама твоя. Тонула. Я к ней. Ползу по льду, а он трещит. Господи! Я же не видел, что она с рюкзаком была! Чего она с ним по льду тащилась?! Лед подо мной треснул... я в воду. Тащу ее. Она вниз. У меня ноги свело. Обе. И я...
- Что?!
- Выпустил маму на мгновение. Хотел половчее ухватиться. А она ушла.
- Ушла...?!
- Под лед. Я нырнул, раз, другой. Всё, знаешь, как не наяву. Как будто понарошку. Ну не может быть, чтобы я не спас! Как будто я раздвоился. Не важно... Не спас. Понимаешь?! Не спас! Рюкзак ее вниз утащил! Он с камнями был! Ох, Господи!
И он заплакал! Зарыдал! И повторял:
- Прости! Прости меня!
Катя тоже плакала. Она припала к отцу, обняла его и плакала. И не надо тут было слов!
О чем говорить? Что она представила всю эту картину? Что понимала: отец СПАСАЛ! И что ни в чем он не виноват!
Не о чем говорить. С этим жить теперь. Это пережить надо. А ведь отец с этим уж сколько лет! А она... Отец, папа. Про себя она его так и называла. А вслух - нет. И он ее дочкой не называл.
- Папа!
Он перестал плакать. И вздрогнул.
- Папа! Спасибо тебе! За все спасибо!
... Они переживут. И грипп, и вообще. Всё переживут. Они ведь вместе.

Н. Ж.