XIII

 Прошло несколько дней. Из основного театра Маринетт, как единственную на данный момент ведущую актрису, конечно, не уволили. Однако Дежердом в душе затаил на нее обиду, в то же время понимая, что в ее дерзком высказывании было немало правды. Он был вынужден считаться с нынешними хозяевами театра и ставить лишь то, что они сами сочтут приемлемым, пускай сейчас мужу Мадлен было и не до искусства вовсе. Театр "Белая камелия" постепенно приходил в упадок, и нужна была новая постановка, которая бы смогла пробудить у публики новый интерес.
 Сама же Мари большую часть своего времени и сил теперь посвящала пьесе Шанталь. Они репетировали ночью еще несколько раз, и теперь уже все актеры поняли, что это произведение отнюдь не набор монологов без всякого смысла. Он присутствовал в каждой фразе, жесте и даже деталях реквизита. Например, отличительной чертой каждого героя пьесы, помимо самой Шанталь с ее черными перчатками, было наличие какой-либо вещи того же цвета, будто то шляпка, боа, галстук или украшение. Именно к ним и прикасалась Смерть, чтобы забрать выбранного ей человека с собой, вне зависимости от того, кем он был при жизни и какие планы уже построил на завтрашний день.
 "Смерть не делает различий между людьми, и ей нет дела до того, готов ли человек уйти или же нет. Однако к некоторым она бывает более благосклонна..."
 Этими словами Шанталь объяснила суть финала пьесы, когда они с Маринетт стоят над самым потолком на балконе сцены как раз чуть выше ближайших к ней лож. Своей последней репликой Смерть, прежде не произносящая толком ни одной фразы, срывала с девушки черную юбку из ткани в мелкую сеточку и накрывала ее и себя ей как вуалью, после чего все погружалось во тьму.
 Даже те актеры, кто не конца понимал истинный замысел этого действия, не могли не признать, что спектакль произведет фурор. Но для кого это можно показать втайне от официального руководства театра? Шанталь в ответ лишь загадочно улыбнулась и пообещала, что решит этот вопрос сама в ближайшее время.
 
 После очередной репетиции, когда уже начало светать, Маринетт, уставшая, но все еще находящаяся в эйфории и под впечатлением, поймала себя на мысли, что наблюдает за стоявшей поодаль Шанталь. Иногда днем, возвращаясь в прозаическую реальность, девушка начинала немного даже осуждать эту эксцентричную особу, курящую странные сигареты и разговаривающую с чучелом ворона. Однако с наступлением тьмы Шанталь вновь превращалась в ее глазах в неземное и невероятно талантливое создание, пускай и не без своеобразия и недостатков. Ведь, в конце концов, именно она проложила Маринетт дорогу к серьезным и по-настоящему новым драматическим ролям. Но только ли в своей пьесе на малой сцене?..
 Нахмурившись и пытаясь соединить в мыслях предположения и факты, Мари подошла к Шанталь, которая как раз делала уже третью затяжку и выпускала изо рта лиловатый дым.
 - Скажи, а та первая записка, в которой ты говорила, что в "Ведьмах" буду играть я - откуда ты об этом знала?
 Шанталь усмехнулась, загадочно мерцая глазами.:
 - Все очень просто Мари, потому что я бы в любом случае добилась для тебя этой роли. Ты думала, я обратила на тебя внимание лишь увидев "Тартюфа"? Нет, я сразу тебя присмотрела, в самый первый день, когда ты испугалась моей тени на балконе главной сцены. Я уже тогда увидела твой еще нераскрытый талант и поняла, что должна дать ему жизнь. Даже если для этого придется пойти на риск и некоторые жертвы.
 - Жертвы? - голос Маринетт дрогнул, - Какие жертвы?
 - Ты ведь все прекрасно понимаешь и помнишь, что роль Рид была изначально отдана той пустой выскочке Мадлен.
 - Которая бы пострадала, если бы вышла на сцену вместо меня... - как во мне произнесла Мари, - Но она не вышла поскольку внезапно заболела...
 - А кто по-твоему довел ее до нервной болезни, а? - захихикала Шанталь, - Да, именно так, Мари, не качай головой. Я постаралась как следует, звоня ей несколько вечеров подряд... это было так смешно...
 - Ты так ее напугала?
 - Да, это оказалось несложным: она выдала свое состояние с самого начала, я лишь медленно но верно нагнетала обстановку. Но все же я изначально думала, что она все же рискнет выйти на сцену и потому не вернула механизм в первоначальное положение... я уже извинилась перед тобой за тот инцидент с повешением.
 Шанталь положила руку на плечо Мари. Последней показалось, что та буквально впилась в него ногтями.
 - Я способна сделать очень многое, запомни. Кто мне нравится, достигнет со мной небывалых успехов, так и знай. А если кто-то вызовет мое неудовольствие, то я превращу его жизнь в настоящий ад на земле.  Поэтому со мной выгоднее дружить или хотя бы относиться с уважением, чем быть моим врагом. Ты ведь таковой не станешь?
 Шанталь пристально взглянула на Мари, как бы проверяя, испугается ли та и расскажет об их разговоре кому-то постороннему, но девушка уверенно ответила:
 - Не стану. Лучше умру, чем предам тебя и твои идеи.
 - Вот и умница, - Шанталь улыбнулась, снимая с рук перчатки, - а теперь ступай, тебе нужно отдохнуть перед новой репетицией. Когда девушка ушла, Летурнье некоторое время смотрела ей вслед, после чего вновь достала мундштук.

 * * *

 В это же время в один из свободных от репетиций дней Николь, Анна и Жюли собрались в своей гримерной, чтобы решить наконец вопрос, чем и как они могут помочь Мари.
 Несмотря на то, что Анна скептически говорила о том, что "избранников Шанталь уже не спасти", всем девушкам была небезразлична судьба бывшей подруги. Жюли рассказала остальным о своем последнем разговоре с Маринетт и попросила пояснить, каким образом Летурнье могла так повлиять на нее.
 - Я ведь сама появилась в театре позже вас двоих, и почти не знакома даже со слухами о ней. Анна, Николь, вы знаете больше - поделитесь наконец хотя бы со мной! Расскажите что-то существеннее страшилок для непослушных статисток!
 - Хорошо, - ответила Анна после недолгого молчания, - Никто из нас лично не общался с Шанталь и видел ее лишь издали, да и она сама к счастью не проявляла к нам интерес. Она была дочерью прежнего владельца театра, который умер несколько лет назад. Он завещал все ей, своей единственной наследнице, но, будучи с детства нездоровым ребенком, Шанталь, насколько мне известно, не перенесла смерти отца и не могла распоряжаться его имуществом всецело. Она получила дом и деньги, но не управление театром, ей было разрешено лишь приходить туда когда пожелает. Что она и делает до сих пор.
 - Но что с ней случилось после смерти отца? - спросила Жюли. Анна кивнула в сторону Николь. Та продолжила рассказ:
 - Мы точно не знаем, это старый консьерж как-то рассказал, что она могла бы стать прекрасной владелицей театра и поставить много необычных спектаклей, но внезапная потеря отца ее сломала. Она не смогла смириться с его смертью и помешалась. Первые дни не выходила из комнаты, билась в истерике, а потом просто часами сидела, глядя в пустоту и молчала, прижимая к себе умершего в тот же день ворона, из которого позже якобы сделали для нее чучело. Шанталь не хотела принимать смерть родного человека, и в своем больном рассудке возомнила себя саму ею. У нее получалось, что раз она и есть Смерть, то может и вернуть отца к жизни, если захочет. Она обратилась к поручителям театра с требованием дать ей полное право распоряжаться всеми делами покойного отца и поставить собственный спектакль, но из-за ее нервов ей отказали. А затем через суд Шанталь объявили частично сумасшедшей, и театр перешел к мужу Мадлен. Ее лишили части наследства, и она поклялась отомстить. Вообще, мне ее в чем-то жаль, она всего лишь девочка, потерявшая единственного близкого человека и любимую игрушку-театр в один день. Вот только теперь она обижена не по-детски и собирается мстить не с помощи кукол, а через людей...
 Жюли побледнела:
 - Тех, кого выбрала в свои союзники?
 - Да. Она влияет на их сознание, заражая собственным безумием и лишая воли, - добавила Анна, - Сперва это были Симона, Жозетта, Кларк, и прочие актеры второго класса, до которых нам не было дела. Но теперь к ним присоединилась и Маринетт. И, пускай я и не слишком верю в успех, мы должны решить, как можно помочь ей, если это в наших силах. И помните: времени осталось очень мало, скоро Шанталь объявит нашему театру войну.