Колокол звонит

           Предисловие.

    Каждый писатель хотел бы написать настольную книгу человечества. Хотел бы этого и я. Возможно, это и звучит фальшиво, но я, действительно, воспринимаю свое творчество, как исполнение морального, гражданского и человеческого долга. Больше года хотел я эту статью написать, но было трудно к выполнению этого замысла приступить. Тема слишком щепетильная. Я не знал, как об этом писать, чтобы не показалось, что спекулирую на своём и чужом горе. В процессе работы приходилось тщательно подбирать слова и выражения, вычеркивать целые обзацы. Написанное должно было быть похоже на дневник, содержать поменьше художественности и чувств, чтобы избежать позерства. И снова задумался, а можно ли об этом было писать? Уверен, что нужно,но как не пойму до сих пор.

    
     Совсем недавно прочитал слова "Хоть и искренно чувствуешь, но все-таки претворяешься". Говоря о себе, я бы сказал: "Хоть и действительно болею, но мне и самому кажется, что я претворяюсь." Даже говоря это, мне кажется, что я опять таки претворяюсь. Нет, я не пользуясь своим положением, не закатываю попусту истерик, не прошу невозможного. Нет. Но что-то фальшивое всегда получается. Мой голос изменился. Стал приторно-жалостливым. Мне самому это неприятно, но по-другому сейчас говорить не могу- тяжело напрягать связки. Хожу с палкой, хотя мог бы обойтись и без неё. Но всё равно беру её для верности, чтобы не оступиться на неровной дороге. Но вид согбенного с тростью человека рождает жалость и мне уступают дорогу. Что делать с этим не знаю. Впрочем, это не важно. Важно то, что положение моё, действительно, незавидно и меня есть за что пожалеть. "В доме повешенного не говорят о верёвке." Так и я отказываюсь называть вещи своими именами. Я страшусь некоторых жутких для меня медицинских слов. Не произношу их сам, и слышать о них избегаю. Эти слова, научные термины и классификации внушают мне страх, нагоняют тоску и уныние.

    Хорошо сказано: "Меньше знаешь - лучше спишь." Незнание иногда лучше самого лучшего образования. Оно в моём случае помогает сохранить присутствие духа и, что самое важное, хорошее настроение. Только сегодня, спустя год или полтора, я начал вникать в давно разложенные на заваленном дорогими лекарствами столе аннотации и рекомендации. Очень жалею об этом. Испортил настроение себе и родным. Хотя, догадываюсь, они давно об этом знали, но скрывали от меня. Что ж, я их не осуждаю. Больному не место среди здоровых. Здоровому лучше не жить среди больных. Но друг без друга мы все пропадем. Я физически, они духовно. У каждого свой крест, своё предназначение. И уж где, где, а здесь я не фальшивлю!
Я действительно боюсь всем надоесть и не хочу оставаться один в своём безвыходном положении.

    "Стакан воды подать некому" избили фразу до невозможности. А ведь на самом деле это очень важно. Страшно остаться одному в последний момент. На моих глазах в больнице умирающий очнулся, открыл глаза, и, задыхаясь, произнёс: "Воды". Сын набрал из крана воды и протянул отцу. Тот выпил,подумал о чем-то и через секунду испустил свой дух. Надеюсь, ангелы подхватили его отошедшую душу и проводили в Рай. Говорят, с нашим диагнозом открывается дорога в Рай. Лично я в этом уверен. Претерпеть такие мучения и быть отверженным от Рая было бы слишком несправедливо. Впрочем, не я здесь решаю. Но Бог, я надеюсь, проявил своё милосердие.

      Между тем, врачи суетились, жена причитала, сын со стаканом стоял и долго о чем-то размышлял. Не знаю, о чём думал он, но я размышлял о том, каким будет мой последний час и будет ли рядом тот, кто протянет мне мой "последний стакан"?!

     Невозможно что-то сказать о завтрашнем дне. Никто не знает,что его ждёт, и на что он от Бога может расчитывать. Никто нам не скажет, откуда приходит напасть и где от неё укрыться. Бодрствуйте, вот что я могу всем посоветовать. Бодрствуйте телом, но, главное, душой!

    Ещё при мне в больнице долго мучился, боролся с недугом маленький ростом,но огромной души человек. Боролся не только он, но и вся его небольшая семья. Они поделили сутки по часам и добросовестно поочереди несли тяжкое бремя у постели больного. Я приходил по утрам, принимал процедуры и уходил домой, чтобы освободить им койку, где они могли бы отдохнуть и в тоже время быть рядом со своим больным, но очень родным человеком. Я долго не мог понять, что заставляет людей тратить личное время, лучшие дни в неуютной с грязными окнами и ветхой мебелью палате и спать на кровати с чужим постельным бельём? И мне объяснили: "Сегодня колокол звонит по нему, завтра он может звонить по кому-то из нас".

     Теперь же без фальши и лицемерия я скажу:" Мне жаль,что сегодня колокол звонит обо мне". Я очень надеюсь, что этот звон мне всего лишь послышался.