Покатушка

Если бы я взялся за свой автопортрет, то нарисовал бы себя лет на десять-пятнадцать моложе, без живота, в майке с надписью «счастливчик». И всё это на велосипеде - в динамике стремительного движения. Расплывчатые обода без спиц, синеющая рама, сосредоточенное лицо.
В общем, день майский выдался хотя и понедельничный, но очень нетривиальный. С утра бабахнуло что-то в трансформаторной подстанции, до обеда мы проторчали на работе, ожидая света и воды, но дождались ЦУ от начальства: все по домам, раньше вторника вас не ждём!
По домам, так по домам. Не ждёте, так не ждёте. Решил не терять лотерейный денек зря, поделать свои дела, а вечером смотаться на велопокатушку.
Кликнул своих домочадцев, типа, «кто со мной?», все прикинулись шлангом.
Поехал в привычном одиночестве в сторону окраин Рузаевки, через лес, далее - в поля.
Даже не буду пытаться описывать природные красоты, что встречаются каждому наблюдательному велосипедисту. Все имеют зоркие глаза, профессиональные фотоаппараты и право на собственные визуальные ощущения. Этим же правом, каждому гарантирована индивидуальная муха. В глаз. Или в бровь.
Миновал асфальт, выехал на лесную грунтовку. Где-то здесь свисают с тонких веток злые клещи. Вдоль просеки какие-то гомосеки накидали горы мусора, нажгли кучи угля, набили мозаики стекляшек. Миновал царство клещей и стекляшек. Опасливо огладив себя по бороде и по макушке, решил счастливо, что можно чуть расслабиться. Вплоть до плотины водоема номер шесть. Той самой плотины, что в прошлом году была свидетельницей моего запуска в стратосферу. Я тогда мощно катапультировал свой центнер через руль, неожиданно окопавшегося вела, что встрял передним колесом в колее-невидимке. Стремительный мой взлет, был перечеркнул стремительным же падением.
Передо мной две дорожки подружки. Еду по правой. Кажется, что левая укатаннее, без канавок, без песка. Перебрался. Теперь кажется, что правая лучше. Как палочки «твикс», ешкин кот.
Плюнул. Перестал метаться, призвав себя к моральному порядку и строгой самодисциплине.
Миновал памятную плотину, которая скоро совсем разрушится, поднялся на пригорок. Ровно три километра от калитки родного дома. Мой первый маленький водопой. Вода в металлической фляжке на этой отсечке еще не успевает нагреться, и пить ее пока приятно. Горлом разумеешь, что лакаешь жидкость, а не теплый воздух.
Вот и первые тополиные посадки. Скоро вся дорога будет занесена снегом и можно будет делать фейк-ньюс-фото, якобы с заснеженной трассы, где ты в шортах и майке лепишь снежки. На самом деле, здесь аномально высокое содержание тополиного пуха в пространстве. Лечу с горки в сторону Левжи. Как я люблю этот путь. Да, я лентяй, и педали на протяжении нескольких тысяч шагов вообще не кручу. Как-то ехали тут с женой, нас догнал КАМАЗ, на финальном спуске, прямо перед деревней. Увлеченные своей болтовней, мы и не заметили его. Заполонили собой всю ширину. Он обиженно, но деликатно посигналил нам в спины. Хорошо, что мы от веселой неожиданности не обделались, и не повалились в канавы по разные стороны.
Кстати о сторонах. По левую – ковер кислотно-зеленых озимых высотой десять сантиметров. На всем протяжении. До горизонта, до едва виднеющихся посадок – всё поля для гольфа. По правую – низина, вся перепахана, какая-то черно-рыжая, словно плохо асфальтированная. Что там посадили на этот раз? Кукурузу? Пшеницу? Клевер? Золотые? Потому она рыжеет?
Спустился до первой развилки. Налево? Направо?
Конечно налево. В строну водоема, где рыбари имеют вид суровых профи.
Проехал мимо. Народу много. Ощетинились все тонкими иглами удилищ, еще блестящих леской. Почти все имеют подле себя молодых женщин. Точно все приехали на рыбалку?
О, впереди наблюдаю семейный пикник. Папаша, мамаша, детишки, закуски, стаканчики (самогонки?) И маленькая собачонка. Облаяла меня сука такая. Вообще, скажу пешеходам, ездить на велосипеде и не быть облаянным – нонсенс. Так что, хорошая это примета. Да иди ты! (Я собачонке). О, мои перепонки.
Вкручиваю в горку. Щелчком понизил скорость на пару передач. Моторчик бы. Да, я лентяй. Углубляюсь еще левее, в сторону саранской Левжи. Там шикарные прямоугольники разнообразных полей, обсаженные… джунглями. А как иначе назвать эти исполинские заросли?
Где: Птицы, ни на минуту не смолкающие в своей брачной удали. Насекомые, в том числе крылатые, жужжащие стоматологической бормашиной, норовящие заглянуть тебе в рот или пустить пыль в глаза. Грызуны, суетливо шурующие по цветочному настилу, слышимые даже сквозь свист в ушах. 
Кручу педали, кручу головой. Наслаждаюсь видами. Дышу лечебным воздухом. Он одновременно и нагрет еще, и сыр уже поздне-вечерне. Винегрет, короче. С сыром.
Вдруг просвет неожиданный в чащобном заборе с западной стороны. Полоска закатного солнца, бессовестно лежит впереди, аккурат поперек моей грунтовки. Будто рыжая лава решила прошмыгнуть передо мной, нешироким ручьем. Клубится пыльным паром. Зачерпнуть бы ковшом, да во фляжку. Пить потом в жаркой бане, вместо холодного пива. На миг стало совестно пересекать её. Игра воображения, но не престолов.
Свернул в очередной прогал. Где-то здесь водятся удивленные лисы. Они очень неосторожны, пока сообразят, что за биомасса там движется, ты успеваешь подкатиться. Но резвые. Убираются в свои кусты мгновенно. Наверняка, такие стрессы добавляют им знаменитого бешенства.
Стало прохладнее. Застегнул олимпиечку до самого подбородка. Точнее до бороды. С ней кстати, теплее. Развернулся в сторону дома. Выдохнул, вздохнул. Пора.
Грустно проехал пикник, там опять облаяли, едва не покусали, хозяева собаку отозвали, далее рыбаки, их ощетинившиеся женщины, молодые удочки, пустые садки, обнаженная поляна, там сейчас никто не гоняет мяч, поворот на левженский лес, весь завернутый и вывернутый, навстречу девушка на розовом велосипеде.
Ба, встречный транспорт! Хочу сказать: привет тебе, сестра по разуму, но просто здороваюсь: «здрасьте»! Кивнула, вернула глаза на курс, вновь вскинула подбородок, заскрипела. Я слушал её еще секунд двадцать. Всё, разъехались. Кто такая? Впервые вижу. Оглянулся. Увы, скрылась за поворотом. Остановился, допил теплую противную. Воду, кажется. Прислушался к ощущениям, с шумом излил её обратно. Похолодало.
Вот и лес. Подрубили, гляжу, дубки. Сравняли. Зря я про завороты.  Мимо водоема, что в сторону Рузаевки, на той стороне, кто-то полем едет на вело. Трассирует на заправку. А больше там некуда. Развелось единомышленничков.
Опять пошли стекляшки, с хрустом инкрустированные в грунтовые полоски-палочки от «твикс». Ну сволочи, а. Вот и родник, далее асфальт, поликлиника, коттеджи, цивилизация. Там, в районе многоэтажек, на площадках, играют дети, им подыгрывает эхо. Подростки и взрослые катаются на городских велосипедах, будто чопорные англичане, с достоинством, не сильно пригибаясь к рулю.
Ну вот и дом. Синяя металлическая калитка. Маленькое кругосветное путешествие завершено. Я чуть отстал от Федора Конюхова, но мне простительно, я без вёсел.  Я весел. Дома ждут меня.