Открытие

Ровно в тот самый миг, когда защебетали ранние птахи, и первое утреннее чуть тёплое дыхание июльского ветерка, проскользнув через открытую балконную две, ласково коснулось лица, Иван Иванович Кац проснулся. Проснулся выспамшимся настолько, что хотелось сразу же вскочит и бежать в росный рассвет.
Открытие! Открытье, вот оно, и практикой уже подтверждено!

Сначала Иван Иванович обнаружил телевизор в Гостиной, большой такой, на треть стены, на которой висел. Телевизор Кац смотрел, но в спальне, и быстро засыпал, потому и понять не успевал смысла действа. Он подолгу засиживался у себя в лаборатории, в глубине души понимая, что раннее появление дома, сподвигнет супругу Марию на поиски неотложных домашних дел для него. Бывало и выходные прихватывал – боялся, что, проследовав за женой на дачу, встретится там с великой и ужасной картошкой, которая преследовала студента физтеха с абитуры до госэкзаменов. А потом нашла его в НИИ. Собирали её только в дождь, селяне в кабинах своих тракторов попивали напитки из немытых бутылок, а студенты вслед за агрегатами месили грязь и жутко им завидовали – на голову тем не капало. Может кто уже и жалел, что не пошёл учиться на тракториста…

Зимой картошку перебирали на овощной базе, кажется полстраны полгода бились за неё, и не всегда её хватало на всех. Потом пришли эффективные менеджеры, и сказали, что цена зависит не от себестоимости, а от спроса. И картошки стало хватать на всех, у кого хватало денег. Тогда Мария распахала дачный участок, и засадила его тем же овощем. Божечки мои, - подумал КАЦ, на год она только меня отпустила проклятая. Позже в НИИ стали давать такую зарплату, что картошку можно было купить в магазине, но с участка упрямый овощ уходить не хотел. Мария пояснила, что в этих маркетах экологически нечистая продукты. А после эффективные менеджеры проникли в НИИ. Сначала в отдел кадров, назвали себя вроде как бычарами, или ещё какими-то арами, стали плодить там отчётность, и бурно плодиться сами. Когда их количество превысило количество научных сотрудников, лаборантов и уборщиц, они выперли старшего научного сотрудника Каца на пенсию. Тут то и выяснилось, что к вольной жизни он не годен: при самостоятельном походе в магазин покупал только всё не то, при походе вдвоём с женой – начинал ныть после первого часа, а при попытке повесить полку сломал профессиональный перфоратор  «Makita».

Так и лежал Ива Иванович всю зимушку на диване, да телевизор смотрел. Сначала разные научные программы, приговаривая: вот же брешут, паразиты! Стал сериалы смотреть – а там девицы на одно лицо или мордатые в камуфляже. Проблемы со сном появились. Под сериал, бывало, днём заснёт, да и храпит, пока Мария на обед не разбудит или бомба какая бабахнет, а может и маньяк жутким воплем прервать сон. А ночью сна ни в одном глазу! Ворочается, жене спать не даёт, глупости по голове гоняет – непорядок. Баба не дура – стала расспрашивать:
- Киснешь чего?
- Да так, - мрачно отвечал Кац, сам не понимая причину хандры.
- Причину вскрыть надо, как гнойник! – Требует жена, - иначе на болезни изойдёшь.
- Лета я боюсь, - ляпнул Иван, зная, что разговор может затянуться до бесконечности.
- Почему?
- Да из-за картошки этой чёртовой! До смерти она сопровождать меня будет, и на том свете достанет, - сказал он первое, что в голову пришло.
- Ванюш! А давай мы на всё лето в Анапу к сыну, за внуками смотреть. Ну её эту картошку!

- Ну, - сказал Кац, и стал держать паузу…
Было отчего – как-то в Сочи ездили… Дикарями… Он тогда ещё младшим научным сотрудником был – путёвку не смог пробить. Снимали, правда не курятник, а комнату, но похоже, в птичнике. С утра кругом порхала туча народа, появлявшаяся из ниоткуда – и сортир, и «душ» облеплялись ими будто назойливыми мухами. А потом нужно было по кривой, горбатой замусоренной улочке, километра полтора спускаться к морю. Там на гальке среди лежаков искать свободный пятачок для покрывала, и млеть на жаре под несмолкающий гомон детворы, крики торговцев и перепалки потных тёток из-лежаков. Ходить в воду можно лишь по одному, чтобы не лишиться нехитрого скарба, нельзя поскользнуться на гальке, придавив малолетнего купальщика…  А потом ждать под нещадно палящим солнцем, среди невообразимого шума свою ненаглядную, принимающую часа по два водные процедуры… Сейчас, говорят Сочи перестроили, но нет…
- Нет, - сказал он вслух.
- Почему же нет?
- У меня на диспансеризации выявили аллергию на солёную воду.
- А я, Ваня, поеду…


   Первое время, проводив жену, Кац был занят с утра до вечера. Любимые котлеты он умял за пару дней, к тому времени борщ, который он хлебал прямо из кастрюли для экономии чистой посуды, покрылся пеной, таинственно булькал и дурно пах. Иван решил пожарить картошку, и она, подлая, снова показала ему кто тут ху. Он аккуратно, чтобы получилось фри настрогал подлую, обвалял в соли, положил на самую чугунную из сковородок, маслом залил от души…  А она… За час готовки даже не зарумянилась! Стала органолептически мерзкой субстанцией серого цвета, которую пыталось отторгнуть даже помойное ведро.

   Однако голодный Кац не переставал быть учёным! Он основательно перерыл интернет, отметая зёрна от плевел, и, исходя из принципа от простого к сложному углубился в кулинарный эксперимент. Вскоре он выяснил, что не все бабы умные (в смысле, готовить умеют), потом, что супруга не лучший кулинар, потом…
Всё, конечно стало вкусным, но день теперь делился на две неравные части – приготовление и поедание. К поеданию Иван добавил распитие сухого вина (единственно, что ему тогда понравилось в Сочи) – так, что времени для размышлений не было, пока он не обнаружил мультиварку. Освоил, теперь хоть томлёное, хоть тельное, да хоть… Главное без участия в процессе. День теперь стал свободен, но, отчего – то вместо чтения книг, Кац увлёкся телевидением. И заметил вдруг, что снова стал засыпать, даже когда спецназ кричал что он работает, даже когда актрисульки закатывали визгливые сцены ревности, даже когда в шоу токовали назначенные эксперты, да и Андрей, который с приветом, незаметно вгонял в сон. Просто, вот, смотрит Иван передачу, смежит веки на рекламу, чтобы глаза отдохнули, откроет глаза вновь – на экране вроде те-же горлопанят, а время на пару часов перескочило. Особенности организма, или, таки феномен, задумался он, и созвонился с бывшими коллегами – женщины посмеялись, хотя одна заявила мол если храпит мой перед телевизором, так я этот аппарат отключаю, любимый враз просыпается…

 А мужики – те да, в основном подтвердили. Стал тогда Кац опрос проводить, номер наберёт, и, если мужик ответит, то прямо в лоб:
- Левада – центр, Борис Кац, мы проводим соцопрос… Иваном Ивановичем представляться он посчитал несолидным, да и на знакомых нарваться можно. Уже через неделю стало понятно, что явление выходит далеко за раки статистической погрешности. Столбцы цифр, графики и диаграммы покрывали листы бумаги, устилающие стол. Учёный производил выборку по параметрам… И, параллельно проводил исследования на себе. А вот и результат! Он нашёл лучший сериал! Во-первых, он идёт вечером, во-вторых там герое немного и все они сидят в одном помещении и не кричат. Реквизит тоже не отвлекает: центрифуга, смутно напоминающая Кацу его мультиварку, нечто похожее на микроволновку, штатив с пробирками, прилаженный к монитору да элегантный стол для вскрытий. Главная у них там скуластенькая блондиночка в коротенькой юбочке – она перекладывает ноги как Шерон Стоун, чтобы другие дамы ей не мешали, их нарядили в штаны. Разговаривают негромко, интеллигентно, только глазами играют. А что уж говорить про те трупы молодых красивых девчонок, которые подносят два шныря, ходящие на улицу – так те вообще молчат. Сам Иван включает таймер сна на час, но нужно ещё поработать с дозировкой, чтобы выйти на практическое применение. И о-ля-ля, статейка – то готова. Ай да Кац ай да… э …?

Впрочем, солнышко-то уже припекает, надо бы над литературой поработать, пока на завтрак фирменной буженинки не захочется.