***

Я терпелива,я могу вынести тонны,нет,десятки тонн дерьма,
Я многострадальная пресвятая мать ее Тереза.
Ты- та самая  ****ая бубонная чума,
Вскрывшаяся зловонными  струпьями на местах абсцесса.

Ты кидал меня во всех траблах,ради бывших,об угол стола,
Я же,поюзанная,побитая,но ползла за тобою вслед.
Ты брал меня,когда  хотел: блевала, истерила  или спала,-
Тебе-то похуй,у тебя моральных принципов-то нет.

Я была и шлюхой,и уродиной,и выродком из материнских чресел
(Хотя ты говорил не так,но я слишком люблю маму).
Я блевала кровью,а ты так возбуждён был,так весел
И кричал,что все бабы-суки и всегда любят драму.

А потом я  хотела,чтобы все это закончилось. И Дьявола,и Бога
И ругала,и молила,и взывала к ним в суе.
Ты говорил,что изменился бы-да не было предлога,
А на деле же думал лишь о своем животе и ***.

А потом я решила,что все же нет добра  без худа,
И очевидно,что это-лишь ближайшая  точка невозврата,
Теперь ты-мертвый Иисус, а я- твой скорбящий  Иуда.
Наша драма закончилась,иронично и грязновато.