Согласен и понимаю!

       Это была любовь и взаимопонимание   с первого взгляда.

   Сначала он прислал ей поздравление с наступающим вербным воскресеньем, узнав, что это не к ней, сказал, что понял и через пару дней, поздравил на правах православного с  Пасхой.

Снова узнал  о том, что ошибся, уже   чуть  в больших подробностях о том, почему, когда она открытым текстом ему призналась в том, что атеистка, сказав, что могла и буддисткой оказаться и о том, что и в   таком случае его поздравление было бы тоже  мимо кассы.

На вопрос, ему как, понравилось   бы, если бы она его поздравила бы  с днём  рождением  Будды, подумал и ответил, что,   наверное, нет.

Короче,  согласился с тем, что права. Снова, сказал, что понял и что согласен, и  начал присылать открытки с жизнеутверждающими принципами, как должно быть, но только не с тем,   как есть на  самом деле.

     А на самом деле всё было не очень хорошо, если не сказать, что  очень плохо.


   Но он знал, как должно быть: о том, что друзья познаются в беде, о том, что друзей много не бывает  и что друзья, это не список контактов, а  те, кто о тебе помнит.

    Будучи без пары,  всё   проговаривал прописные   истины  про то, что мужчина, дающий женщине понимание того, что она ему необходима, вне конкуренции, про женский и мужской ум и   характер, тоже  упирающиеся в избитые стереотипы, увлекался стишками, но не собственного   сочинения, а  любил  выразить свои чувства  в стихах, снова  о  том, как должно  быть, про любовь и дружбу, про человеческие   взаимоотношения, про  слова, которые не заменят чувства,  забывая об отсутствии слов как таковых,  и потому всё больше пользовался  рисованными цветами и словами к ним, сам же  использовал  только два слова  «понимаю»  и «согласен», считая такое вполне достаточным,   всё надеясь на взаимную любовь и такое же понимание, и  потому заранее всех понимал.

     Он  был таким  добродушным   крокодилом  Геной, впрочем, его и в самом деле звали Геннадием, который никому зла не  причинит,  и мухи не обидит,   так было проще преподносить себя, как согласного и  понимающего человека, не боясь промахнуться и не сказать ничего лишнего.


    И потому и дальше продолжал понимать и соглашаться, узнав, что не корыстна, согласился с тем, что корысть это плохо, добавил, что и сам такое проходил, родственников, которых интересовали только деньги, но не он сам.

Узнал о том, что   как в "Господах Головлёвых", свои люди сочтёмся, такие как раз и не могут найти общего   языка, когда дело касается  денег  и не только, и что  это только малая толика того, что часто  мы имеем от родных людей,   просто, каждому везёт в жизни  по- своему,  но это не значит, что твоё везение хуже или лучше,  чем у другого.

    И опять сказал:   «Согласен полностью» и снова  согласно кивнул  головой.


      Так как, наконец, усвоил,  что православие это не та общая  тема для взаимопонимания,  а любить продолжал,   то,  переслал в день объятий, пожелания счастья, чтобы и она могла кому-нибудь пожелать счастья   и с кем- нибудь обняться.

      «Сегодня день объятий, отошли кому желаешь счастья. Если к тебе вернется 5 обратно, твое счастье будет рядом…»   — гласила очередная надпись  на очередной открытке.


Узнав, что ей   некому  такое  отсылать, опять не просто согласился, а похвалил за отсутствие тех, кому не переслать обнимашки.


      Теперь она не поняла, как когда-то он, что она атеистка, даже   сказав:

        « Не совсем понятно, что это означает, Геннадий...»

И добавила тоже прописную истину, про наличие друзей, которых хорошо если  в реальной жизни бывает один друг,  а два это много,  как и три такого не бывает.

На что он сообщил:  « В  жизни по-разному бывает, поэтому прекрасно вас понимаю», —  обратившись к ней на «вы» хотя уже собирался переходить на «ты»,  он же её любил, а главное понимал, и со всем, чтобы она не сказала и не сделала, соглашался. Так надо было, так было написано  на его любимых открытках с цветами и женщинами, с пупсиками и утятками, кошечками и собачками, и обязательно   с прописными истинами, о том, как должно быть.

    Ещё раз,  узнав про то, что она ровно дышит  ко всем людям, и к православным тоже, потому что не знает их лично, сказал,  «всё правильно говорите» и добавил:

               —  Да, жизнь преподносит нам много сюрпризов и не всегда приятных, но я стараюсь быть оптимистом и надеяться на лучшее, уверен, что и у тебя всё будет хорошо.

Поняв, что она с ним и за него, Гена  всё же перешёл на «ты», закончив  так удачно начатую фразу, словами:

               «Спасибо, тебе, что уделяешь мне столько времени...»

     В конце концов,  пора было уже переходить от обнимашек к поцелуям, потому в ещё  один праздничный  день прислал ей чмоки-чмоки, поздравив её с днём внезапных поцелуев, не забыв прислать открытку с надписью, которую, как и с обнимашками, надо было переслать тем друзьям, которых у неё не было.
 
      «Чмок тебя, сегодня день внезапных поцелуев!
       Если вернётся пять, то будешь счастлив,
       Кидай дальше и меня не забудь»

 Гласила очередная надпись, украшенная красными рисованными  губками.

     И  всё бы ничего, она уже давно привыкла к тому,что  в основном люди слепы и глухи, и страдают отсутствием памяти, и даже не удивилась тому,    что вчера у неё был день рождения, а  этот её знакомый тоже успешно  позабыл об этом,  хотя  накануне  она ему  сообщила,  что у неё ипохондрия  в связи с наступающим событием, и он даже привычно понимающе  согласился с этим,  сказав: «Так бывает!»     и потому видно решил, что б не расстраивалась не с днем рождением поздравить, а чмокнуть её  в щёку или ещё  куда, но с тем, чтобы она  и  о нём всё ж таки не забыла.

     И она не забыла, не забыла поблагодарить его,  с тем, что поздравил, на что тут же была осыпана рисованными букетами роз с единственными его собственными не написанными словами, что лучше поздно, чем никогда.

      Она махнула на это рукой, сказав, что день рожденья был вчера, и что, кто не успел, тот опоздал,  и тут он, теперь забыв обо   всех своих жизнеутверждающих постулатах,  означающих, что   со всем надо  соглашаться и понимать, обиделся, заявив, что надо же понимать, что не всегда он дома и не всегда у него  наготове открытки поздравительные, забыв, что чмоки были под рукой.

      Она даже извинилась, добавив, что забыла о том, что люди слепы и глухи, и что вот это-то она и не учла, и потому «Извини!», хотя претензии вроде, она  не предъявляла.

    Он замолчал, не зная как быть, соглашаться или понимать, потому что и то, и другое  уже явно не получалось, у него под рукой ещё было много открыток с жизнеутверждающими фразами, и с  теми же не увядающими  цветами, и  с  кошечками  и собачками, но у него самого не было ничего, и потому он продолжал молчать, уже не понимая, любит или нет.

     Так как он больше ничего не сказал и видно,   не собирался,  она, не верящая   ни в бога,  ни  в черта с облегчением вздохнула и про себя подумала  «И,  слава богу! » и закрыла эту страницу  не прочитанной и не понятой  любви.

31.05.2019 г.
Марина Леванте