Б. Глава десятая. Главка 4

     – Ну что ты там так долго копаешься? – раздался из коридора голос Жоры. – Мы же опоздаем, и всё полетит к чертям!
     Нина пропустила мимо ушей его замечание. Жора вечно норовил устроить сцену на ровном месте. Никуда они, конечно, не опоздают, потому что до филармонии им рукой подать. А ей нужно ещё подрисовать брови и накраситься. Сегодня она хочет выглядеть хорошо. Ей это необходимо, потому в последнее время выглядеть хорошо никак не удавалось. Когда работаешь с утра до вечера, начинаешь как-то забывать о том, что ты – женщина. Дети, даже если это чужие дети, невольно прививают тебе некоторое небрежение к своей внешности. Ведь детям всё равно, накрашена ты или нет, ровно ли лежат у тебя волосы, не помята ли юбка. Им нужны твоё внимание, твоя забота, твоя способность исполнять роль матери. Это – потребность базовая, безусловная. Дети не умеют оценивать твою внешность, да им это и не нужно. Они смотрят глубже, проникают в самую суть, сами, конечно, этого не понимая. Только когда это происходит пять дней в неделю по много часов, быстро устаёшь. Так, наверное, чувствуют себя модели, вынужденные высиживать долгие неподвижные сессии перед художниками-любителями. Но модели обнажают тело, а с детьми нужно обнажать душу. Под силу ли ей это? Как долго она ещё сможет заниматься подобным душевным эксгибиционизмом? Чувствовать себя не женщиной, но няней, забывать о себе систематически, по расписанию. Вряд ли это продлится долго. Она уже сейчас находится на грани.
     – О милосердные боги, сжальтесь надо мной! – распушенная Жорина голова появилась в дверном проёме. – Ты, видимо, нарочно решила меня извести. Знал бы я, что ты будешь собираться часами…
     – И что же? – спокойно спросила она. – Что бы ты в этом случае сделал? Пригласил бы кого-нибудь ещё, наверное.
     – А вот язвить не обязательно! – немедленно надулся он. – Ты просто пользуешься тем, что мне некого было больше позвать с собой. И, хочу заметить, с твоей стороны это нечестно.
     – Вот как? – она кинула быстрый взгляд через плечо. – А по-моему, всё очень даже честно. Ты решил воспользоваться мной, чтобы подобраться к этому своему итальянцу. Ну а я, раз на то пошло, могу немного попользоваться этой ситуацией в своих интересах. Разве не так?
     Жора чертыхнулся и в раздражении несколько раз ударил воздух у себя над головой.
     – Ну и стерва же ты, сестричка! Я начинаю думать, что этому твоему Тёме не повезло связаться с тобой.
     – Я тебя уже не раз просила не трогать Тёму. Или ты хочешь, чтобы я всё бросила и никуда не пошла? 
     – Нет, вот этого, пожалуйста, не надо. Всё, всё, я понял намёк и удаляюсь!
     Жора исчез, и она смогла снова сосредоточиться на своём лице. Последние дни не прошли для него даром: между бровей залегла тонкая, не слишком заметная, но упорная морщинка. Нина некоторое время усиленно разглаживала её, но затем бросила это дело. Некоторые следы времени нельзя, да и нет смысла скрывать. Жизнь накладывает свой отпечаток, от этого никуда не деться.
     На самом деле она вовсе не обижалась на брата. Конечно, комментарии Жоры бывали порой бестактными и причиняли ей боль. Но такие уж у них с самого детства сложились отношения: они почти всё время находились в конфронтации, пикировались по самым ничтожным поводам, кололи друг друга изящными и не слишком остротами и при этом любили друг друга. Любовь эта зиждилась на полной противоположности их характеров, на потребности минуса в плюсе. Нина была умнее, и оба они понимали это. Однако недостаток интеллекта Жора с лихвой компенсировал способностью брать препятствия с наскока. Именно этой смелой наглости без рефлексий порой очень не хватало его сестре. Иногда Нина даже немного завидовала ему. Если бы, размышляла она иногда, им довелось родиться не врозь, а появиться на свет как единое существо, они – то есть оно – добилось бы в жизни очень многого. Но судьбе было угодно распорядиться так, что все необходимые качества оказались разделены между ними двумя. И в этом смысле брат с сестрой были необходимы друг другу. Конечно, уживаться столь разным характерам нелегко. Иногда они ссорились так серьёзно, что не разговаривали по несколько дней. Однако каждый раз находили путь к примирению – почти без слов, без всяких сцен взаимного прощения, по молчаливому согласию обеих сторон. Со стороны могло создаться впечатление, что им нравится мучить друг друга. Это было не так, и оба они немало отдали бы за иные, бесконфликтные отношения. Но как два острых меча не могут не высекать искр при ударе, так и их несхожие характеры не могли уклоняться от столкновений.
     В этих постоянных пикировках не было настоящей злобы. Брат мог раздражать Нину, мог её даже бесить, но он никогда не вызывал в ней желания причинить ему боль, по крайней мере – сознательно. Она понимала, что Жора зависит от неё, нуждается в ней. У него почти не было друзей и уж определённо не было кого-либо ещё, с кем он бы мог делиться своими переживаниями. На самом деле, как Нина хорошо знала, её брат был очень застенчивым человеком. Ему стоило немало труда преодолевать эту свою застенчивость, и он шёл по наиболее очевидному пути – старался казаться куда более раскованным и грубым, чем был в действительности. Со временем это стало привычкой, второй натурой. Однако Нина понимала, что в глубине души Жора оставался ранимым, неуверенным в себе подростком, нуждающимся в постоянном подтверждении собственной значимости. Он брался за самые неприятные и скандальные сюжеты, потому что в этом случае фигура журналиста приобретает особую роль. Он хотел, чтобы от него многое зависело. И вместе с тем ему была необходима и её поддержка, её одобрение. Конечно, Жора старался не демонстрировать свою потребность в сестре, в её оценке и участии. Но полностью скрыть это было ему не под силу. А сегодня ей предстояло сыграть важную роль в очередной его журналистской афере. Нина была к этому готова; ведь её брату не на кого больше рассчитывать. Отношения с девушками у него всегда не ладились. Он был слишком не уверен в своих силах, и женщины отлично чувствовали это. Поэтому Нина оставалась единственной, кто мог помочь ему в сложившейся ситуации, по крайней мере, он так полагал. Сама она считала, что Жора несколько преувеличивает значимость её роли. В конце концов, разве ему так уж важно появиться на концерте в женском обществе? Вряд ли это поможет достигнуть главной цели – подобраться как можно ближе к итальянскому дирижёру. Нет, дело тут, конечно, не в технической стороне. Просто её брату нужно чувствовать, что кто-то поддерживает его, находится рядом и может, в случае чего, помочь. Она согласилась играть роль его спутницы – и согласилась вполне добровольно. Ведь ей и самой нужна была какая-то встряска, что-нибудь непривычное, новое. Возможность забыть на время о событиях последних дней. Так что дело не только в Жоре.
     Фигура её брата снова замаячила в дверном проёме. Однако на этот раз Нина не дала ему возможности заговорить.
     – Вот и всё, я готова, – объявила она, поворачиваясь. – Давай, веди нас на бой, о командир!