Дальневосточный Чернобыль Гл. 23

Дальневосточный Чернобыль. Гл.23

Сальников Сергей Сергеевич

(Впервые повесть опубликована в журнале «ADITA», Германия, 2011 год)
               

Глава 23

Главный инженер опоздал на планёрку. Зашёл, протиснулся и сел на стульчик. Строитель кораблей «нагружал» очередного начальника цеха.
Всё было как всегда, а чего-то не так. Главный инженер расстегнул альпак, достал сигареты и вдруг увидел, что никто не курит.
Ни тёртые жизнью судоремонтники, ни лихие подводники.
Что за чудеса? Чиркнул зажигалкой, прикурил.
Все притихли и уставились на него. Пару человек хихикнули. Строитель тоже остановил разгон и смотрел на «главного».
Выручил партийный босс: " Владимир Петрович, тут ребята наглядную агитацию обновили. Посмотрите назад".
А над головой «главного», на белом ватмане, наглухо приклеенном к железной переборке, красовалось объявление - "ЗДЕСЬ КУРЯТ ТОЛЬКО МАКАКИ"
Главный пригасил сигарету и убрал её в пачку, улыбнулся: «А что, поддерживаю, здесь ведь и некурящие есть. Ладно, продолжайте вести совещание»
Через полчаса дебатов упёрлись в главный вопрос. Электрики не могли сдать главный щит. Через несколько минут работы стабилизатор напряжения выходил на автоколебания с увеличившейся амплитудой и выбивало вставки.
«Лучшие люди ничего сделать не могут» - начальник десятого цеха мрачно смотрел на главного.
«Может из Большого Камня, с их завода привести спецов?»
«Стыдновато как-то»
«Так чего сами не делаете? Есть предложения? Чего молчите, черепа-глобалы, инженерная мысль.  Мозговой штурм где?»
Сотников сидел в уголке, разговаривая с командиром БЧ-3 о предстоящем отстреле торпедных аппаратов.
«А чего там наш «вооруженец» помалкивает? Или только плакатики клеить, да главного инженера в краску вгонять? Только не говори, что не твоих рук дело. Здесь некурящих не больше трёх человек, а уж из них тебя вычислить плёвое дело. Я понимаю, что вашу «люксовую» душу проблемы мазутного БЧ-5 не трогают, но всё же, может чему научите работяг- механиков, господин штурман?»
Сотников слегка улыбнулся: «Так плёвое дело!»
«Во как? Поясните!»
«Если исходить из того, что вся техника в независимости от принадлежности к боевым частям, подчинена общим законам физики, то вопрос упирается в одно – почему возникают автоколебания с увеличивающейся до бесконечности амплитудой»
«Это мы знаем, но, если можно, ближе к телу» - «главный» поправил свой погон капитана второго ранга.
«В любом устройстве, что занимается стабилизацией какой-то величины в заданном коридоре параметров есть прибор, схема, блок, которые отвечают за чувствительность этого устройства в целом. Я не изучал устройство главного щита, хотя для любого грамотного судоводителя это - плёвое дело, поскольку наша техника куда сложней. Так вот, вам надо взять описание щита, найти там блок, отвечающий за его чувствительность и «загрубить» его, т.е. сделать менее чувствительным к внешним изменениям. Устройство такое обязано иметь место, и регулировка такая обязана быть. Если вы её не можете найти, то я схожу в спецчасть, возьму описание и доложу вам уже по схеме, где, что и как подкрутить, но не думаю, что это потребуется после такой теоретической выкладки»
Главный инженер повернулся к начальнику электроцеха: «Что скажите?»
«Сейчас проверим, но думаю, что в точку»
«Ладно, продолжаем планёрку. Если Сотников прав, то максимальная персональная надбавка к окладу ему обеспечена. И чтобы никто больше здесь не курил!»
К концу совещание в двери показался сияющий мастер и поманил своего начальника цеха, тот выслушал и кивнул.
«И как? Прав наш теоретик-штурман?»
«Всё, щит работает как часы»
«Хм, ну, что же придётся исполнять обещание. Молодец штурман! Все судоводители такие умные?»
«А часто пароходы приходят не туда, куда надо» - вместо ответа спросил Сотников и улыбнулся.
Откуда главному инженеру было знать, что в период сильной качки судоводители в обязательном порядке делают мене чувствительным авторулевой, чтобы он не так быстро реагировал на уход судна с курса. Без этого гонка за курсом переходит в автоколебания с растущей до бесконечности амплитудой.
«Выпендрился, как всегда, но ничего, главный вроде не обиделся, он мужик хороший» - тихонько проговорил сидящий рядом с Сотниковым мастер
«Знаю, что нормальный»
«Слышал, как ходили на рыбалку наши заводские на моторной лодке? Выпили, видать, лишка и потеряли своего товарища, за борт свалился, недалеко от берега. Они пришли, лодку вытащили и тут обнаружили, что людей не хватает. Думали он где-то в кустах, писать пошёл, давай звать, а тут из воды кто-то выходит и отвечает им. Благо лето, тепло»
Сотников улыбнулся и наклонившись к соведу проговорил: «У нас в пароходстве случай был аналогичный - торговый сухогруз не спеша возвращался из Вьетнама, нехотя взбираясь и спускаясь по гладким склонам океанской зыби. Глубокая ночь, спит экипаж. Только четыре человека бодрствуют - штурман и матрос на мостике, да механик с мотористом в машинном отделении.
Тихо и спокойно на мостике, лишь треск репитера, время от времени, нарушает тишину тропической ночи. Матрос борется со сном на крыле мостика, смотрит вперёд. Штурман включил локатор, "осмотрелся" и выключил, вышел на воздух к моряку, побалагурили за жизнь, вспомнили пару анекдотов и опять тишина.
Внизу, в жарком, пропахшем маслами машинном, ровно и спокойно стучит в свои две с половиной тысячи лошадок дизелёк, механик с мотористом изнывают от жары.
А остальные спят.
Ан, нет!
Не все!
Ещё два человека продолжают "трудовой" день! Артельщик с плотником засиделись за "рюмкой чая" в своей каюте. Три часа ночи, но рисовая вьетнамская водка всё не кончается. Крепкая, тёплая и противная гадость. Однако - если не мы, то кто...? Дела надо заканчивать по-любому. Отрубился плотник, мирно засопел прямо на диване. Артельный толкнул его пару раз, плеснул себе, выпил, сморщился, аж плечами передёрнул и пошёл на палубу, воздухом подышать. Закурил на слабом ветерке.  Красотища то вокруг какая!
Насладиться всласть не получилось. «Малая нужда» во весь голос напоминала о себе. Вниз спускаться не хотелось, а мочить ватервейс - совесть моряка не позволила. Залез на фальшборт и, не успел брюки расстегнуть, спикировал кирпичиком в воду.
Но, а судно дальше пошло. Вахтенный на мостике с другого борта стоял, да и какая разница с какого - всё одно увидеть не мог. Не видно много назад, да и положено вперёд смотреть, а не пьяных артельщиков пасти. Три ночи было, а в четыре вахта меняется, старпом заступает до восьми утра.  Потом уж "чифа" в восемь "третий" сменит, а затем опять второй помощник и так, и идёт - четыре через восемь сутками и месяцами.
В шесть утра повариха на мостике робко появилась и поведала старпому, что продукты у артельного получить не может, т.к. нет его, проклятого, в каюте.
Быстро обыскали судно, но не нашли, зато обнаружили его кореша - плотника, сопевшего на диване. Привели в чувство. Объявил старпом тревогу, судно развернули строго по науке - методом коорданат. Это так, чтобы точно на свой след выйти и пошли назад. А уже половина седьмого.
В торговом флоте всегда самые лучшие судоводители работали. Случай уникальный - вышли точно на плавающее на спине "г.." - артельного.  Через семь часов, как он в воду бултыхнулся!   Выловили бедолагу из воды и потопали в родной порт.
А дома -  "разбор полётов!" 
Капитану - строгий выговор, всем штурманам - по строгачу с проколом в талонах.
А артельному?
А ему - благодарность в приказе по пароходству - за проявленную выдержку и самообладание!
Вот собственно и всё, обычное дело для России».

Они весело рассмеялись в кулак, так, чтобы никто не слышал.


Сайт прозаика и журналиста Сергея Сальникова: https://sss1949.wixsite.com/salnikov