Последнее дело Билли Аттертона. Выпуск 29

ЭПИЗОД 10


01:51, 4 день месяца урожая
Альбион, г. Ландо

— Мы едем к Шахматисту! — уверенно произнес я, оглядываясь на Диласа.

Ночная Мьорна усмехнулась и прикрыла рот ладошкой, пытаясь скрыть улыбку, а вот Фернидад выглядел озадаченным. После он тяжело вздохнул и опустил взгляд вниз.

— Ты уверен? Мы должны ехать к этому твоему Шахматисту именно сейчас? Ночью? — Дилас был явно недоволен моим решением и пытался меня образумить. К его сожалению, я был уверен.

— Не нужно быть гением, Дилас, чтобы понять простые вещи, — заговорил я, переминаясь с ноги на ногу. — Кинемся искать Орба— лишь потратим ценное время. Как бы я ни хотел вернуть своего малыша, но мы даже не имеем представления, где он может быть сейчас. Возвращаться в порт — не лучшая затея, это понимаю даже я.

Дилас скорчил недовольную рожу, но не стал перебивать меня.

— Если же мы кинемся искать, а после и спасать Иду, то не сможем действовать незаметно, как наша новообретенная знакомая, — я сделал уважительный кивок в сторону Мьорны, но та лишь вскинула глаза к потолку, продолжая сдерживать смех. — Мы вломимся в парадные двери и наведем шума и неразберихи, которые могут лишь повредить ей. Я слышал достаточное количество городских легенд о ночной мстительнице, и, не будучи уверенным полностью в талантах Ночной Мьорны, я принимаю на веру ее способности проникать туда, куда мы с тобой проникнуть без шума неспособны.

— Точно говоришь, Аттертон, — согласилась Мьорна, а после несколько хищно то ли осклабилась, то ли улыбнулась. — Но мне все еще не прельщает выполнять твои указания, словно послушная собачонка.

—Мьорна! — властным голосом Дилас прервал возражение ночной мстительницы.

— Молчу, — лишь бросила Мина и отошла в сторону. — Свою задачу я поняла. Изволите удалиться?

Женщина сделала реверанс в нашу сторону, а после накинула капюшон плаща себе на голову и уверенным шагом направилась в сторону спуска с чердака. В какой-то момент, буквально в паре шагов от лестницы, она остановилась и обернулась к нам.

—Аттертон! — окликнула она меня. — Напомни, где мне искать твою девчонку?

— Или на Вольф-роу, сорок четвертый дом, или в Патире, в некоем доме у воды.

— Я найду твою девчонку, не переживай, — бросила она напоследок через плечо и скрылась в ла;зе.

Когда Мьорна покинула тайное убежище Диласа, он вперил в меня свой взгляд.

— Твои доводы меня убедили, — произнес он своим сухим, но грозным голосом, разминая кулаки, — лишь отчасти. — Повисла неловкая пауза. — А теперь растолкуй-ка мне, Билли: какого демона посреди ночи мы должны броситься к порогу Шахматиста? Опять предчувствие? Мне твои предсказания как-то надоели.

Я нервно сглотнул слюну, хоть и понимал, что Дилас не причинит мне вреда. Сам его вид сейчас вызывал опасения, поэтому пришлось переступить через собственный страх, пусть и мимолетный, чтобы втолковать другу о простом решении, основанном на умозаключениях.

— Не буду скрывать, — начал я, смотря в глаза Диласа. — Шахматист был уверен, что к вечеру получит искомую мной информацию, и, вероятно, она уже у него. Каждое утраченное мгновение может быть чрезвычайно ценно для нас… — Дилас нахмурился. — Хорошо, ценно для меня. Вместо того, чтобы направиться к тебе и проведать тебя, так как я все еще считаю тебя своим единственным другом и напарником, я должен был пойти к Гиллиаму.

— Только не надо обвинять меня в своем решении! — огрызнулся Дилас. — Ты сам вогнал себя в это положение. Эта история с кораблем, похищение твоей возлюбленной, пропажа Орба, в котором, как выяснилось, скрывается подобный этому камень, — Дилас поднял вверх янтарный камушек, который он зажимал большим и указательным пальцами. —Каждое твое действие, каждое твое решение приносят нам одни лишь проблемы. Ты можешь не верить в эти треклятые пророчества, я и сам в них слабо верю, но я не могу отступиться от них. Не сейчас. И потому я буду следовать за тобой, Уильям Аттертон. До самого конца. Если Селеста верит, что наша дальнейшая судьба зависит только от тебя и твоих действий, я приму это… на веру. Но не думай, что я каждый раз буду беспрекословно подчиняться твоим указаниям. Твое желание посреди ночи броситься к ногам Шахматиста — безумно, но раз ты уверен в своем решении, ответственность за последствия будет лежать на твоих плечах.

Дилас не позволил мне ответить. Он быстро оделся, накинул на себя свою куртку и спрятал под ней короткий клинок, даже не глядя на меня.

—Дилас, прости…

— Мне не нужны твои извинения, Аттертон, — грубо произнес он. — Я уже высказал тебе все, что думал. Где живет этот твой Шахматист? Я, конечно, о нем наслышан, но мы никогда не встречались с ним лично.

— На Радамент-стрит…

— Собирайся. Путь предстоит не близкий, а я хотел бы до рассвета вернуться и нормально отдохнуть. Слишком много событий произошло за этот день.

С этими словами он спустился с чердака и напоследок добавил:

— Не медли, Билли!

Я быстро оделся, куртка и штаны еще оставались слегка влажными, но все же лучше, чем идти промокшим насквозь. Собрал со стола свои вещи, разложив их по карманам. Старую записку, адресованную чистюле А.П., с растекшимися чернилами я бросил в дотлевающие угли в печурке, а новую, написанную рукой Диласа, аккуратно скрутил и положил в потайной карман куртки. Привязал к поясу кошель с золотыми и в последний раз оглянулся, проверяя, все ли забрал с собой. Единственное, от чего щемило в душе, — отсутствие Орба, но с этим я ничего не мог поделать. Оставалось лишь надеяться, что вскоре он найдется.

— Не вижу, чтобы ты спешил, Аттертон! — вновь окликнул меня Дилас, в его голосе чувствовалось раздражение.

Я быстро спустился по лестнице, и Фернидад хмуро оглядел меня, пытаясь сдержать зевок, что у него не получилось. Рывком он собрал лестницу и закрыл лаз на чердак, а после извлек из куртки револьвер, протягивая его мне.

— Стрелок из меня не ахти, потому пусть тебе сослужит службу, — произнес он, вкладывая револьвер мне в руку. — А то мало ли куда нас сегодня заведут твои безумные идеи.

Он хмыкнул и направился к внешней лестнице поместья, которой Фернидад, вероятнее всего, и пользовался, чтобы не привлекать внимания посторонних глаз.

—Дилас, постой, — остановил я его.

— Ну что еще? — устало огрызнулся он, разворачиваясь.

— Недалеко отсюда меня дожидается кэб, мы можем добраться до Шахматиста на нем.

— Откуда он у тебя? И кто в здравом уме согласился дожидаться тебя здесь неподалеку посреди ночи?

— Скажем так, мне его одолжила моя хозяйка, у которой я снимаю квартиру.

Дилас закатил глаза.

— Иногда ты меня удивляешь Аттертон, не в самом лучшем смысле этого слова. Ты ведь знаешь, чем она занимается?

— Постой. Если мы говорим об одном и том же, то откуда ты знаешь, чем занимается мисс Вайти?

Он добро усмехнулся.

— Не забывай, я следил за тобой достаточно долго, чтобы кое-что выяснить и про твое окружение.

— Мне кажется, что стоит каждый раз задавать тебе дополнительные вопросы, которые могут оказаться очевидными. А то мало ли ты знаешь больше, нежели я сам, — теперь усмехнулся я. — Но вернемся к нашим делам. Что ты имеешь против кэба мисс Вайти?

— Я бы не стал ей безоговорочно доверять Билли. Кто знает, что у нее на уме, зная, чем она занимается. Потому предлагаю обойтись без ее кэба.

— И что тогда? Пойдем к Шахматисту пешком? Боюсь, мы только до рассвета и доберемся до него, если не позже.

— Не дрейфь, Аттертон. Найдем другой кэб. Я знаю.Ты знаешь. Мы оба знаем, что у тебя есть деньги, потому сегодня угощение за твой счет, —Дилас рассмеялся, а мне лишь оставалось смириться.

Мы покинули поместье. Земля под ногами была влажная и заметно проседала под нашим весом, оставляя следы. Через дубовую рощу мы вышли в район Лимеро, как раз на границе с Орли. Нам по пути встречались бедняки, которые спали в переулках под деревянными коробами буквально под открытым небом. Кто-то грелся у бочек, в которых разжигали огонь. И никто из них даже не обращал на нас внимания, хотя я был готов с полной уверенностью сказать, что все они следили за нами, изучали каждый шаг, запоминали. Все эти бедняки, все это незримое воинство прислуживало своему королю. Таинственному человеку, которого никто не видел, но лишь слышал о нем. Они прислуживали Королю Нищих.

Пересекая Лимеро, мы быстро покинули кварталы, заселенные бедняками, и плавно погружались в сонливую ночную благодать обычных жителей Ландо. Улицы становились пусты, и лишь редкие фонари, — явно не все на нашем пути, — с зажженными огнями, освещали нам дорогу. Где-то посреди Лимеро, равноудаленно от Орли и Антараса, нам повстречался экипаж, на козлах которого мерно посапывал возница. С уголка его губ по подбородку стекала слюна, а он сам покачивался, будто сквозь сон падал, но каждый раз откидывался назад, так и не проснувшись.

Дилас подошел со стороны и постучал по корпусу экипажа.

— Уважаемый!

Возница встрепыхнулся и сонным взглядом пытался понять, что происходит. Увидел Диласа, а после и меня и, вероятно, сначала даже не поверил в наше существование. Вытер с подбородка слюну и рукавами протер глаза, проморгался.

— Н-да… Да, господа, что изволите? — сиплым голосом произнес он.

— До Радамент-стрит, — произнес Дилас и, не позволяя озвучить извозчику цену, добавил: — Платим десять золотых.

На мгновение возница задумался, а после расплылся в улыбке. Я попытался было возмутиться щедростью друга, но он недвусмысленно приложил палец к губам, чтобы я помалкивал. Десять золотых было достаточно крупной суммой для одной поездки, к тому же не столь отдаленной. Можно было обойтись и пятью монетами.

— Довезу с ветерком, — отозвался возница, продолжая улыбаться. — Усаживайтесь поудобнее!

Дилас обернулся ко мне, вытянув ладонь, и мне пришлось снять с пояса кошель и отсчитать десять монет. Фернидад отдал деньги вознице, и мы забрались внутрь экипажа. Возница свистом вожжей пробудил коней, и те медленно начали набирать ход.

— Что ты ожидаешь узнать от Шахматиста? — неожиданно произнес Дилас.

Я ненадолго задумался, собирая ответ у себя в голове.

— Желательно ответы на все вопросы, но я и сам понимаю, что это глупо. Но ответ даже на один из вопросов мне сильно поможет. Узнать об Эффеле или о личности чистюли А.П. На крайний случай было бы неплохо расшифровать место встречи, указанное в послании. «Под сенью пламенного дуба».

— А у тебя самого есть какие-либо догадки?

Я посмотрел в окошко экипажа, узнавая знакомые места. Если меня не подводит память, совсем скоро мы должны будем проехать по тому самому мосту между Лимеро и Антарас, на котором год назад произошла в каком-то смысле моя собственная смерть. Мне хотелось вновь посмотреть на место трагичного события, но не смог себя пересилить, отвернулся, вновь уставившись на Диласа.

— Как тебе сказать? Если честно, никаких. Только не сердись. Гиллиам считает, что послание само по себе чрезвычайно важно. Его привлекла та строчка, в которой говорится о наследнике.

— Вы думаете, что это о сыне короля Лорна?

Неожиданные слова из уст Диласа меня даже несколько смутили, обескуражили. Я позволял себе допущение, что в послании говорится именно об этом, но вот так… громко, вслух.

— Я не знаю, Дилас. Могу лишь допустить вероятность, пусть я в ней и сомневаюсь.

— Но ты сам должен понять, что это меняет все. Пусть есть лишь самый крошечный шанс, что догадка Шахматиста верна, тогда получается, что мы с тобой ввязались в самую настоящую политическую войну. Никому из стоящих сейчас у власти лордов не нужен законный наследник трона. Они попытаются уничтожить его, если найдут.

— А что, если никто о нем не знает? — я загорелся энтузиазмом. В одно мгновение я и сам поверил, что эта догадка верна. — Для чего еще понадобилось скрывать произошедшее на «Виктории»? Для чего нужно было оставлять послание кому-то, кто сейчас находится в Альбионе? И место встречи? Да, оно зашифровано, но оно явно находится где-то здесь, в стране, а возможно, и в самой столице. Чистюля А.П.

— Я не хочу тебя отвлекать, но может все-таки не стоит так сильно развивать мысль? Что, если сейчас мы ошибаемся?Если ты будешь увязывать все эти нити к своему предположению, а это не верно? — Дилас пусть и попытался прервать мою мысль, но лишь еще сильнее подогрел мой интерес.

— Нет, послушай, Дилас. Мне кажется, что я только что кое-что понял. Чистюля А.П. — это один из лордов, который служил в свое время королю Лорну. Предположим, что именно он помог спрятать наследника, а после отдал младенца доверенным людям, которые вывезли того из страны. Сколько сейчас должно быть наследнику, хотя бы примерно?

Дилас несколько неуверенно, но все же ответил мне, участвуя в моем рассуждении:

— Лет двадцать, около того.

— Почему никто ничего не слышал о наследнике в течение двадцать лет? — озарился я идеей. — Его надежно прятали от чужих глаз до тех самых пор, пока он не сможет унаследовать трон!

— Не увлекайся, Билли, — тяжело выдохнул Дилас. — Пусть в твоих словах и есть смысл, но я бы не стал так громко заявлять.

— Нет, постой. Это звучит логично. Чистюля А.П. служил лордом, а может, и советником при короле Лорне. В Темные времена Лорна убили доверенные ему люди, а следом за ним и королеву. Что-то говорили о том, что погиб и наследник, но никто не утверждал об этом. А.П. смог унести наследника и спрятать его от врагов. Вероятно, он отдал наследника кому-то из своих приближенных или друзей, кому мог доверять. Нет, подожди.

Я задумался, а Дилас смотрел на меня так, будто прямо сейчас я должен озвучить истину, которая все это время лежала прямо у нас под ногами.

— Он отдал младенца тому, кто звал его чистюлей. Он отдал младенца тому самому Виктору. Кто мог называть А.П. чистюлей? Он отдал наследника тому, кому доверял больше всего: Виктор — это брат нашего А.П.

— С чего ты взял, что это именно брат?

— Я в этом полностью не уверен, но он точно отдал наследника своему родственнику, близкому родственнику. Вряд ли сыну, тот и сам должен был быть слишком молод, и его пропажа привлекла бы слишком много внимания к самому А.П. Это все еще не значит, что он отдал наследника именно брату, но сейчас мне это кажется более логичным.

— Если следовать твоим рассуждениям, это мог быть и верный слуга А.П.

— Точно не слуга и не доверенное лицо. Никто из них не смог бы назвать А.П. чистюлей. Слишком свободное обращение.

— Может, тогда верный друг? Другой лорд, который был также благосклонен к королю? Тебе ли не знать, что в Темные времена много знатных людей претерпели гонения от новой власти. Было много тех, кто продолжал сражаться.

— Верно, — ответил я. — Но согласись, если бы это был брат, А.П. был бы уверен в сохранности наследника.

— Соглашусь, — отозвался Дилас. — Но я все равно считаю, что ты слишком увлекаешься в своих рассуждениях, Билли.

— Может, оно и так, но с каждой новой мыслью я лишь сильнее убеждаюсь в верности этой версии.

— Что тогда такое Эффель?

— Это более сложный вопрос, но я думаю, что мы получим ответ на него в ближайшее время. Шахматист даст нам новые подсказки в этом деле.

— Знаешь, Билли, с самого начала, как ты заявил, что мы должны проникнуть на галеон «Виктория», я был рассержен. Это глупое занятие не закончилось ничем хорошим. Сколько людей погибло из-за твоей авантюры, но сейчас... — Дилас неожиданно раскрылся передо мной с другой стороны. Он будто осознал, что даже за моей авантюрой скрывалось что-то более важное, чего я даже сам не ожидал. — Если все это правда. Если наследник Альбиона и вправду жив. Если мы с тобой сейчас не ошибаемся, как глупые школяры,—он очень тяжело вздохнул,— то все эти смерти были не напрасны. И если это вправду так, то мы будем обязаны помочь наследнику вернуть его законный престол.

Дилас говорил так уверенно, так четко, что я буквально почувствовал, что он говорил правду. Будто за все совершенные им грехи прошлого он искал искупления и нашел его. Оставалось лишь надеяться, что мы не обманывали сами себя.

Мы так увлеклись своим разговором, что даже не обратили внимания, как экипаж остановился. Никто нас не тревожил, но неподалеку со стороны извозчика доносились голоса, разобрать которые я не мог. Дилас, осознав, что мы добрались до пункта назначения, поднялся и открыл дверцу, сделал шаг из экипажа. Я последовал за ним, но даже не успел ступить на мостовую.

Сильный удар впечатал Диласа в стенку экипажа, отчего я невольно вновь упал на свое место.

— Беги! — послышался крик Фернидада, и я оторопел.

Не знаю, сколько мгновений я потерял, но как только собрался с мыслями и нашел в себе внутренний импульс к действиям, я толкнул противоположную дверцу экипажа, сбивая кого-то по ту сторону с ног. Выскочил из экипажа и бросился прочь от того, кого я сбил дверцей.

— Держите его! — послышался чей-то командный крик. — Не дайте ему уйти!

Передо мной было несколько экипажей, а возле них стояли вооруженные дубинками миротворцы в своих неизменных синих шинелях. Взглядом я пытался найти путь к отступлению, но ни одной щели в приближающемся строю миротворцев я не мог найти. Если ввязаться в бой, я не был уверен, что уйду. Достань я револьвер, я смогу убить одного, но стоило ли это того. Выхода не было.

Я оглянулся и увидел Диласа, прижатого к экипажу двумя миротворцами. Его руки скрутили и хотели надеть на них наручники, хотя мой друг не терял надежды вырваться и продолжал сопротивляться. Несколько отрезвляющих его разум ударов по спине образумили Диласа. Извозчик также попался мне на глаза. Он лежал на земле, его, прижимая ногой, держал еще один миротворец, тыча дубинкой в позвоночник.

Я поднял вверх руки, сдаваясь.

Такого ли исхода я ожидал? Так ли все должно было закончиться?

Я почувствовал свою вину перед Диласом. Это я настоял прямо сейчас ехать к Шахматисту. Это было мое решение, и вот оно — последствие моего выбора. С другой же стороны, я понял, что с пустого места здесь не могли появиться миротворцы. Они также пришли к Гиллиаму. Я опоздал. Знание, добытое с «Виктории», потеряло смысл. Нить оказалась перерезана.

Ко мне приблизились миротворцы и достаточно грубо скрутили, заведя руки за спину.

— Назови свое имя! — закричал один из них.

— Джон Доу, — послушно назвался я. — За что вы нас задерживаете?

— Молчать! — и вновь крик, за которым последовал сильный удар по ребрам. В глазах на мгновение потемнело.

Другой миротворец начал обшаривать мои карманы. Он извлек оттуда револьвер, — на что присвистнул тот, кто держал меня, — а после достал купюры, отмычки и обломки моего увеличительного стекла.

— Так-так-так, что тут у нас? Револьвер. Дай догадаюсь, разрешения на ношение огнестрельного оружия у тебя нет. Набор отмычек. И сломанное увеличительное стекло. Знаешь, приятель, я думаю, теперь мне и вовсе не нужно отвечать на вопрос, почему мы вас задержали. Лейтенант Молес!

О демон! Один из лейтенантов Уоллеса здесь. Знают ли они, кто убил Бароса? Если да, ничего хорошего мне не светит. Я уже частично смирился с тем, что тайна моей смерти начала растворяться, словно соль в воде, но я не был готов так резко вновь оказаться на слуху, да еще и начиная с миротворческого корпуса Альбиона.

Я не видел, как к нам подошел Молес, но я знал, что он здесь. Знал, что еще чуть-чуть— и тайное станет явным.

— Лейтенант, у одного нашли короткий клинок, образца миротворцев, в отличном состоянии. А вот у этого крупную сумму денег, револьвер и набор отмычек, — доложился сержант.

— Вольно, Альгерц. Задержанные назвались? — Я услышал шаги Молеса, он обходил меня со стороны, чтобы увидеть мое лицо.

— Тот, что у экипажа, молчит, как рыба. А этот… — Лейтенант Луи Молес остолбенел, изучая мое лицо. Он узнал. — Назвался Джоном Доу.

— Святая Троица! — еле слышно произнес Молес. — Ты и вправду жив!

Чувство смятения резко сменилось яростью, он выхватил дубинку у одного из миротворцев и со всей силы ударил меня по грудной клетке. Сильная боль обожгла меня. Кажется, он сломал мне ребра. Миротворцы не смогли удержать меня на ногах от удара, и я упал на мостовую, ударившись плечом. Синие шинели были удивлены и напуганы поведением лейтенанта.На это событие начали подходить и другие.

— Лучше бы ты был мертв! — продолжал кричать Молес. — Как ты посмел так поступить с Баросом?! Будь моя воля, я бы убил тебя на месте, Уильям Аттертон!

Смотря снизу вверх, борясь с болью, я видел, как ненависть созревает в глазах всех миротворцев, которые окружали нас. Они прекрасно поняли, кто я такой, поняли, что я натворил. И все они, как единое целое, хотели крови, хотели возмездия. Молес замахнулся вновь, чтобы ударить, но его руку вовремя остановил другой лейтенант, который знал меня лично. Это был Анхель Франч.

— Луи! Прекрати! — Он встал между Молесом и мной, пытаясь остудить пыл своего товарища. — Пусть капитан Уоллес разбирается с ним.

Лейтенант Молес взял себя в руки и согласился со словами Анхеля. Сам же Франч повернулся ко мне.Я увидел, ему жаль, что все произошло именно так.

— Я рад, что ты жив, Билли, — произнес Франч. — Но в сложившихся обстоятельствах лучше бы тебя здесь не было.

Мне лишь оставалось еле заметно кивнуть ему, принимая его слова.

— Отведите их обоих в кэб, — скомандовал Анхель миротворцам. — Наручники снять. И если хоть с головы одного из них упадет волос, отчитываться будете перед капитаном! Усиленно охранять, четыре человека с одной стороны и еще четыре с другой! Выполнять!

Меня резко подняли на ноги. Грудная клетка нещадно жглась, от боли я не мог сдержать слез. С моих рук сняли наручники и толчками, хотя двигаться мне было больно, вместе с Диласом загнали в кэб без окон. Фернидад разминал запястья и смотрел куда-то в сторону, будто не желал встречаться со мной взглядом.

— Прости, Дилас.

— Не стоит извиняться, — ответил он, и в его голосе не было ни единой нотки, указывающей на то, что он сердится. — Давай понадеемся, что твой старый приятель будет более благосклонен, нежели его верные псы.

— Да, можем понадеяться, — ответил я, прижимая ладонь к ребрам, будто убеждаясь, что Молес все же сломал их.

Долгое время мы сидели в молчании, лишь пытаясь услышать, что происходит за стенками кэба. В какой-то момент миротворцы засуетились, послышались какие-то разговоры, стук сапог по мостовой. А после — более громкий и отчетливый голос Молеса:

— Капитан, спешу представить наш улов, пока вы отсутствовали!

Дверца кэба открылась, и я увидел знакомое лицо человека, которого когда-то мог считать своим другом и наставником. Это был Герберт Уоллес. Он смотрел на меня, а я на него, и мы не могли отвести глаз в сторону. По его взгляду я мог понять бурю эмоций, которые он сейчас испытывал: от радости до ненависти, от восторга до разочарования.

— Здравствуй, Герберт! — произнес я.

А потом случилось то, чего я не ожидал и даже не мог предвидеть. Возле головы Герберта висел Орб. Увидев меня, он радостно запищал и помчался ко мне, начиная кружиться возле меня.

—Орб! — воскликнул я от радости. — Вот ты где, малыш!

Какое же облегчение я испытал теперь, когда узнал, что с ним все в порядке. Но почему он был здесь? Почему, грубо говоря, в руках Уоллеса?

Сам же Герберт перевел взгляд с меня и Орба на Диласа, а после захлопнул дверцу кэба. Спустя мгновение я услышал его голос:

— Выезжаем на Кинкардо незамедлительно! Ты, Молес, со своими людьми будешь конвоировать Аттертона. Франч и Лоусон, сменяете ребят на Кинкардо.

— Так точно! — отозвались лейтенанты хором.

Дверца вновь открылась и Герберт залез внутрь кэба, хватая Диласа за предплечье и поднимая его, чтобы выпроводить прочь. Фернидад не сопротивлялся. Даже он понимал, что это глупое занятие, бессмысленное и самоубийственное. Уоллес передал Диласа в руки миротворцам и отдал приказ конвоировать моего друга другим кэбом, а в довершение добавил, что ему нужно о многом потолковать со мной.

Дверца захлопнулась и повисло молчание. Я не нашел ничего иного, как вновь поприветствовать своего старого друга, но голос мой явно был напряжен:

— Здравствуй, Герберт!

Следом последовал мощный удар в скулу, которого я вовсе не ожидал. Меня кинуло в сторону, как раз в тот момент, когда лошади сорвались с места и колеса кэба застучали по булыжникам мостовой. Орб взволнованно запищал и бросился на Герберта, но тот лишь отмахнулся от него, а после прижал к сидению.

— А вот теперь, здравствуй, Билли! — зло произнес Уоллес. — Нам есть что обсудить.

— Я понимаю, что ты злишься, Герберт, но…

И еще один удар в скулу, пусть и значительно слабее предыдущего.

— Ты будешь говорить, Билли, когда я тебе скажу. Понял?

Придя в себя, я кивнул. Я был растерян и, признаюсь, напуган.

— Зачем? Скажи мне, зачем ты убил Бароса?

— Я… спасал друга, — ответил я, вновь вспоминая те события в порту. — Выжить мог либо Барос, либо Дилас. Я сделал свой выбор.

— Тебе не пришлось бы совершать этот выбор! — голос Герберта сорвался на крик. — Если бы вы не полезли на этот галеон! Что вы там искали?

— Ответы, — произнес я.

— Ты все также играешь в частного сыщика, Билли? Не надоело?

Я закачал головой из стороны в сторону. Уоллес отпустил Орба, и он уселся у меня на плече, слабо зажужжав.

Герберт протер лицо ладонями, пытаясь отогнать усталость.

— Билли-Билли. Для чего все это было? Я думал, что ты мертв, до этой ночи. А оказывается, что ты жив и столько темных дел наворотил, что я уже не смогу тебе помочь. Ты хоть понимаешь, что с тобой будет?

— Я понимаю. Значит, так должно быть.

— НИЧЕГО ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ! — Герберт закричал так сильно, что я искренне испугался, отклонившись назад, а Орб вновь взлетел и вжался в угол кэба. — Мне больше не о чем с тобой говорить. Уильям Аттертон умер. Как ты там назвался? Джоном Доу? Теперь ты и есть Джон Доу, которого я никогда не знал. Это Джон Доу со своими подельниками влез на галеон «Виктория». Джон Доу убил Рихарда Бароса и других миротворцев. И именно Джон Доу предстанет перед судом, и ему не стоит рассчитывать на смягчение наказания. Тебе светит гильотина, и я буду присутствовать при твоей казни, стоять в первом ряду, вспоминая, каким именно был Уильям Аттертон, когда я его знал.

— Тогда зачем мы едем на площадь Кинкардо? — произнес я, прекрасно осознавая, какая судьба меня ждет. — Что ты узнал от Шахматиста?

— На Кинкардо тебя ждет твое прошлое, Билли. И это никак не связано с Гиллиамом Никсом. Забудь про него, он покинул Альбион, и все из-за тебя и твоего желания знать больше.

— То есть как это? Куда он поедет?

— Мы поговорим об этом позднее, если ты переживешь эту ночь. Если мы все переживем ее. А теперь, если ты не против, я бы хотел отдохнуть, хоть недолго. Будешь шуметь, я засуну твоего автоматона тебе в рот. Ты понял?

Он сверкнул взглядом, давая понять, что спорить с ним не стоит. Но у меня оставалось так много вопросов. Я должен был его разговорить. Я должен был найти способ выйти из этой передряги живым и невредимым. Уже даже не ради себя, но ради Диласа. Это я втянул его во всю эту неразбериху, я должен был и подумать о нашем освобождении. Да и что же такое ждет меня на площади Кинкардо? О каком таком прошлом говорил Герберт?

Все становилось лишь сложнее. Каждый день преподносил мне проблемы, которые я не мог решить. Одно лишь присутствие Орба успокаивало меня. И пока у меня есть время, я должен был думать. Ребра горели, но я продолжал терпеть боль. Сейчас никто не мог мне помочь, да никто бы и не стал помогать.

Что же мне делать?..

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...


"Последнее дело Билли Аттертона" - интерактивный роман с элементами мистики и детектива. Сюжет бурно развивается на просторах площадки ВКонтакте, где и приобретает свою ноту нелинейности происходящего. Обычные читатели голосуют именно за тот поворот сюжета, который хотят видеть, и так или иначе влияют на судьбу главных героев. Если и вы желаете принять непосредственное участие в развитии сериала, милости просим в гости: https://vk.com/william_atterton