Король бургеров

– Вы что делаете? – от возмущения я забыл о необходимости держать рот закрытым и на футболку снова закапала кровь.
Посреди раздевалки расположилось некое подобие мангала, в котором догорала моя кофта и кроссовки. А двое парней в форменной одежде щедро поливали из канистр металлические шкафчики. Тесное пространство заполнялось густым запахом бензина и безумным хохотом.
Я сделал пару неуверенных шагов назад и беспомощно замер, наткнувшись на кафель стены. Из-за горизонта медленно вырастало предрассветно-красное лицо менеджера смены.

Этим утром стеклянные двери отрезали меня от уличного шума лишь для того, чтобы ввергнуть в повседневную лихорадку заведения быстрого питания. Нужно было поговорить с кем-нибудь из персонала, но плотная толпа отбивала желание приближаться к кассам.
– Здравствуйте – девушка с лицом уборщицы собирала красные подносы со столов – а с кем можно поговорить на счет работы?
– Хотите к нам? – мой вопрос словно придал ей заряд бодрости – Я сейчас менеджера позову, но сначала нужно будет анкету заполнить. Посидите здесь пока.
Девушка быстро смахнула тряпкой со стола крошки и скрылась за служебной дверью, оставив меня за столиком на двоих.
На кассы и аппараты с бесплатной газировкой волнами накатывали шумные студенты, разбивая тихую уединенность моей литоральной зоны.

– Тридцать лет? – удивленно смерил меня взглядом менеджер смены – А знаете, нам как раз менеджеры нужны, обучение два с половиной месяца примерно.
Молодой подвижный парень в белой рубашке отрывисто изучал мою анкету.
– Расскажу вам про работу. У нас есть несколько станций, можно работать на кассе, на кухне, на заготовках или вот – он кивнул в сторону девушки в бурой форме, которая крутилась неподалеку – в зале. Что вам больше нравится?
– На кассе, наверное.
– Подождите, давайте я лучше экскурсию проведу и сможете легче определиться.

Меня провели по краю каждой рабочей станции – у касс щебетали молодые девушки, на кухне трудились парни и лишь в зоне заготовки я увидел единственного взрослого человека. Женщина в синем фартуке стояла среди холодного пара морозильной камеры и заметив нас, приветливо махнула рукой.
К нам подошла девушка в менеджерской рубашке как раз на вопросе о предпочтительной для меня позиции.
– Я хотел бы на кассе работать. Готов прямо сейчас приступить к стажировке.
– Думаю, это можно устроить – медленно начал парень, но девушка-менеджер его перебила.
– Ты чего, так нельзя. Сначала кухня, потом экзамен и только потом…
Подвижный парень взял ее под локоть и отвел на пару шагов, прежде чем начать что-то объяснять тихим голосом. Но до меня все равно долетали обрывки фраз: "настройкой занимался", "предупредили", "Вячеслав Алексеевич утром звонил".
– Что вы знаете о скорости света? – с наигранной бодростью ко мне обратилась девушка.
– Что тем студентом был Альберт Эйнштейн.
После моих слов повисла неловкая пауза, которую вскоре нарушил менеджер.
– Ну хорошо, можете сегодня встать за кассу, пойдемте, я раздевалку покажу и форму выдам – с этими словами он все дальше увлекал меня в глубины светлого коридора.

Сенсорная касса оказалось очень чувствительной и простой в обращении. Менеджеры доходчиво объяснили что к чему, к тому же я достаточно долго занимался настройкой POS-терминалов, чтобы скоро освоить нехитрую работу кассира.
Я стоял в новой футболке и неудобных форменных тапочках, постепенно принимая заказы и стараясь игнорировать высокомерные взгляды со стороны кассирши справа.
Бледная девушка неустанно приглядывала, чтобы я не нажал чего-нибудь лишнего и озлобленно шипела, указавая: "улыбааайся", "прееедлагай лимонад", "быыстрее". Она даже не знала моего имени, но уже ненавидела и изо всех сил старалась дать мне понять, что я здесь никто. Знаете, как они влажно цокают языком и закатывают глаза, когда не хватает слов? Это происходило при каждом нашем зрительном контакте.

Люди по ту сторону прилавка менялись все чаще, изображения на терминале летали под моими пальцами все быстрее и заказ следовал за заказом. Приближался час пик, но я все еще справлялся и на предложение менеджера завершить стажировку ответил отказом. Это было большой ошибкой.
Вскоре лица покупателей слились в моем восприятии во что-то среднее, словно сотню полупрозрачных изображений наложили одно на другое, а индивидуальные номера так и стремились собраться в единое множество, в тьму цифр. И пришел час пик.
Пальцы стучали по сенсорным кнопкам, горло выплевывало приветствия, губы сводило от ненатуральной улыбки, а скорость все увеличивалась. Я уже был единым механизмом со своей кассой и отстреливал заказы без остановок. От непрекращающейся речи не хватало возможности сделать глубокий вдох и тревожная потребность начинала горячо сжимать легкие. Все звуки смешались в единый белый шум, а визуальные образы превратились в пеструю мазню экспрессии.
Навалившаяся стихийной массой перегрузка стремилась раздавить мое тело, тыча холодными пальцами судорог в напряженные мышцы в поисках самого слабого звена. Во рту затрепетала и хлопнула старая пломба, обжигая небо и язык новой текучестью и осколками эмали. Кровь быстрыми потоками артерий прибывала в голову, проступая темными каплями через уши, нос и десны.
И тогда, в общей какофонии звуков зародился тихо приближающийся писк, а вскоре появилась ослепительная точка, пробившая шилом ткань реальности и неумолимой воронкой затянувшая мое сознание в неведомое.
Я мчался сквозь пространство и время, воспринимая безумные пляски цветов глубокого космоса, словно пересматривая последние десять минут Курбриковской одиссеи 2001 года. Чистой мыслью я преодолел миллионы и миллионы световых лет, но вместо холодной комнаты с винтажным интерьером, вновь оказался за кассой городского фастфуда.

– Твоя стажировка окончена, можешь переодеваться – откуда-то глухо доносился голос, имеющий силу разделить меня с кассой.
На пол и футболку капала кровь и я, пошатываясь, двинулся прочь от станции приема заказа. Смотреть на окружающих было стыдно, но даже кожей я мог чувствовать неприязнь и презрение. Да, я постоял за кассой в час пик и что-то узнал о скорости света, но этого оказалось мало. Нужно было обладать чем-то ещё, чем-то неуловимым для моего сознания, чтобы стать одним из работников фастфуда.

Спасаясь, я выскочил из заполняющейся жадным пламенем раздевалки и рванулся к служебному выходу. Но даже среди зеленых теней тихого жилого квартала я не мог чувствовать себя в безопасности. Перед глазами все ещё стояло краснеющее лицо менеджера, а в ушах гремели его последние слова.

Работа с нами – огонь!