Старая фотография

               
Старая, пожелтевшая фотография, случайно попавшаяся мне на глаза, заставила задуматься, сколько эмоций и воспоминаний сразу нахлынуло.
Фотография любительская, плохого качества, да и лет ей было уже где-то около пятидесяти.  Фотография курсантская. Кошмар, уже полвека прошло, как мы окончили мореходку. Страшно подумать.
С фотографии из далёкого и счастливого прошлого в наше настоящее смотрела группка молодых, весёлых парней в морской форме.
Фотография была сделана на перроне железнодорожного вокзала, когда наша групка из четырёх молодых шалопаев решила съездить в гости к одному из нас в г. Шахты. Был какой-то праздник, и у нас выпало минимум два свободных дня, которые мы решили провести вне стен училища, с гусарским размахом.
Вот этот самый высокий – Лёша Михайлов, член знаменитой волейбольной команды училища, интеллигент и умница, сейчас живёт  в своём родном городе Туапсе.
А вот этот толстый и мрачный это Серёга Градов он отличался своим флегматизмом, страшный ценитель Высоцкого у которого ему нравился его юмор. Да и сам Серёга обладал тонким юмором. Однажды мы с ним на пару даже начали на уроках, исключительно на уроках, выпускать подпольный юмористический листок под названием “Бузовик”. Этот листок (состоящий из двух стандартных тетрадных листов), как я уже сказал, выпускался исключительно на уроке, раз в неделю и становился достоянием общественности нашей группы на одной из перемен. Кто были авторы сего,  и каким образом он появлялся так ни кто и не узнал. “Бузовик” пользовался ошеломляющим успехом у курсантов, пока мы с Серёгой однажды не попались на месте преступления, т.е. за изготовлением этого крамольного издания. А т.к. мореходка была училищем закрытого типа, то ни какие не санкционированные ни журналы, ни листки, не разрешались и мы имели некие неприятности, которые всё-таки закончились благополучно для нас с Серёгой, но легендарный “Бузовик” увы, прекратил своё существование.
Серёге не повезло в жизни, хотя, на все 100% он сам и виноват.
Мы с ним после окончания училища работали на Тихом океане, во Владивостоке. Помню как-то сидели мы с ним в номере гостиницы для моряков, тупо пили коньяк, закусывая плавленым сырком, и вели философскую беседу за жизнь. Вечерело. Солнце уже зашло, а мы свет не включали. Кто-то заглянул в номер, ойкнул и закрыл дверь.
У Серёги была любовь, сильная и давняя ещё со школы. Звали её, как говорил Серёга, Нинка. И эта Нинка и его любила, очень любила. Но у Серёги была ещё мать, которая была непререкаемым авторитетом для Сергея. Так вот, Лидия Максимовна, так звали Серёгину мать, была категорически против этой любви. Лидия Максимовна нашла Сергею, своему любимому сыну достойную, как ей казалось невесту, и даже женила своего сына на своей избраннице, чуть-ли не силой. Но Сергей продолжал любить свою Нинку как и она его.  А Нинке , в конце концов, надоели эти издеватетельства Лидии Максимовны и нерешительность любимого, и она тоже вышла замуж за какого-то морского офицера. Но как она признавалась мне, продолжала любить своего Серёжку. Серёжа наконец-то сильно поругался со своей матерью, развёлся со своей навязанной ему женой, запил, по чёрному, как он сам говорил и в конце концов умер, чего и следовало ожидать.  Я не мог привыкнуть к мысли, что Серёги уже нет на этой земле. Иногда встречаемся с Нинкой, правда всё реже и реже и вспоминаем нашего друга. Очень жаль, как пропал человек.
А вот эти двое это я и Митаки Андрей. Мы с Андреем были похожи, во- первых из-за невысокого роста, во-вторых оба были смуглые южане, правда Андрей был молдованином из Измаила. На плавательской практике мы с Андреем ,были вместе на одном судне и  девчата в различных портах, при повторном заходе в порт, часто путали нас друг с другом. Но об этом как-нибудь в следующий раз.
А вот сейчас вспомнилось, как мы с Андреем будучи на практике, зашли в порт Феодосия.  И тут Андрей вспомнил, что наш одногрупник Виктор Прусов из Феодосии, где он фактически живёт со своей женой. И вот Андрея осенило, он решил  наказать жену Виктора, которая, как нам было известно, в отсутствии мужа занималась проституцией.
- Представляешь, рассказывал он мне,  Витька взял её в надежде, что она забудет свою позорную профессию и встанет на честный путь. А она же, стерва, не оценила ни его любовь, ни его благородство и пока он в Ростове в училище, она продолжает заниматься своим ремеслом. Нет, нельзя из ****и человека сделать. Она этим занимается не от плохой жизни, что ей ещё надо? Нет, она не может без этого, это у неё в крови.
- Ну и что ты намерен делать? – спросил я.
- А вот мы сечас пойдём, найдём её и я научу её Родину любить.
-Ну а где ты её искать будешь?
-У её коллег по цеху всё и узнаем.
Таким образом, мы оказались в одном из Феодосийских ресторанов, где и рассчитывали найти Прусову.
Через несколько минут к нам за столик подсели две девушки явного контингента.
Андрей не мудрствуя лукаво напрямую спросил их, знают-ли они Прусову?
-Муху что-ли? Да кто ж её не знает. А вы не из Ростова-ли?
-Муха это что кличка её?-  Игнорируя вопрос, в свою очередь спросил Андрей.
-Это у собаки кличка, а у неё это псевдоним - отреагировала одна из девушек.
-Короче так девчата, покажите мне Муху, только так, чтобы она не знала.
Договорились? – спросил Андрей.
-Да нет проблем, как только она придёт сразу и покажем – отреагтровала блондинка.
- Она подойдёт часам к десяти, к двадцати двум то есть, - уточнила она. - У нас ещё уйма времени, давай веселиться, ну её в баню это Муху.
Где-то около  двадцать одного часа  наши дамы вдруг куда-то засобирались.
-Мальчики, нам нужно отлучиться на пол часика, часик, время ещё есть, дела знаете-ли, потом мы продолжим. Надеюсь, вы не убежите, да и Муха к этому времени подтянется.
Короче говоря часа через два мы с Андреем вдруг явно осознали, что ни кто к нам уже не вернётся. Ну и чёрт с ними, у нас сегодня была совершенно другая цель.
Я подозвал нашу официантку и спросил её знает-ли она Муху и может-ли тайно показать её нам?
Официантка неподдельно удивилась моей просьбе и сказала, что Муха же весь вечер сидела с нами за столиком, и мы с ней мило беседовали.
-Не может быть. Вы ничего не путаете? – удивился я.
-Нет, ни чего – кратко ответила официантка.
- Девушка рассчитайте нас быстро, нам некогда – Андрей вскочил со стула.
- Славик, пошли , бегом, я её найду.
- Подожди Андрей успокойся, где ты её искать будешь, глупости.- возразил я.
-Не хочешь, я сам пойду её искать- не унимался Андрей.
-Не, ну одного я тебя не брошу, но уверен , это бесполезно.
Короче говоря, никого мы в ночной Феодосии не нашли, а утром наш танкер ушёл грузиться в Новороссийск.
Как Прусов разрулил свою семейную жизнь я не знаю, а Андрей сейчас живёт в Одессе, как и я на пенсии и более того на инвалидности, как впрочим, все мы, кто ещё остался жив, всем нам сейчас за 70 лет. Живём в разных частях бышего СССР и вероятнее всего никогда больше не увидимся живыми, а очень хотелось бы, очень. Вот я смотрю на эту старую фотографию и не чувствую своего возраста, кажется мы такие же молодые, вот завтра соберёмся и поедем на электричке к Сергею Градову, выпить и послушать записи Высоцкого. Но….

Эпилог
   
ГОДА ЛЕТЯТ


  Глаза открываешь – восемь
 Сходил в магазин - среда,
  Сварил себе кофе - осень,
  Прилег отдохнуть - зима...


    John Masefield ( перевод мой)

И снова мне хочется в море, где небо сошлось с водой,
Мне парусник нужен белый, с моей путеводной звездой.
Мне крепость штурвала надо, и хлопанье паруса в шквал,
И дымку увидеть надо, чью зыбкость рассвет соткал.

Мне снова хочется в море, я слышу прилива зов,
Могучий и чистый голос буянящий у мысов.
Мне нужен денёк погожий с плывущей грядой облаков,
Крик чаек, и волны, и брызги летящие на моряков.

Мне снова хочется в море, бродяжничать как цыган,
Вслед за китовой стаей зовущей в седой океан.
Мне нужен рассказ шутливый матроса весельчака,
Его я во сне увидел, за молом у маяка.


Рецензии