16 часов

                16 часов.


В 2006 году ещё не все российские самолёты дальнего маршрута были оборудованы индивидуальными пассажирскими телевизорами. Салон эконом-класса лайнера компании «Трансаэро», на котором мне предстоял 9-часовой перелёт из Южно-Сахалинска в Москву, располагал всего двумя телеэкранами: в начале салона, на стене и в середине – приделанным к потолку.

Стереосистема же была общей. У каждого подлокотника был аудиовыход для наушников. По какому принципу тогда происходил выбор фильма, я не помню, но всё отделение салона было вынуждено смотреть какой-то один фильм.

Когда самолёт набрал высоту и стюарды со стюардессами разнесли по пассажирским рядам наушники, я решил было скоротать часть времени полёта за кинцом.

Но просмотр не задался. Крутили одну из нравоучительных американских кинокомедий. Главной героиней там была какая-то молодая симпатичная женщина, этакая идеальная буржуазная комсомолка, которой всё, типа, в жизни удавалось на зависть её нерасторопным подругам. Десяти или пятнадцати минут мне хватило, чтобы насытиться всей этой стандартизованной дидактикой амерской поп-культуры с её унифицированными ценностями и фальшивым протестантским оптимизмом.

Снял наушники.

Моим единственным соседом по ряду, который примыкал к иллюминаторам справа, оказался молодой ещё мужчина в чёрной двойке. Был он худощав и темноволос. Формы его носа не помню, но в общем черты лица моего сорядника были резкими. Мне тогда оставалось полтора месяца до 24-го дня рождения, а ему, как выяснилось потом, было лет 36-37.

Его имени я не помню: то ли Сергей, то ли Алексей, а может и вовсе мой тёзка. Пусть будет Алексей. И Алексей был слегка подшофе.

Поздоровались-представились.

Далее стандартно:

– Куда путь держишь, Александр?

В Москву я летел, чтобы затем отправиться в Загреб. Идея посетить братушечные Балканы зародилась в моей голове за два года до того: в конце 2004 года я прочитал биографию Тито, а также большой и древний советский учебник по истории южных и западных славян. Спустя год была прочитана ещё пара книг по истории Балкан, не говоря о многочисленных упоминаниях и отсылках к балканской тематике во множестве других произведений.

– Ага, – сказал Алексей, – далеко собрался ты, Александр…

Не помню, перешёл ли я с ним на «ты».

– А вы, Алексей, тоже куда-то летите через Москву?

– Нет, я еду в Москву на сельскохозяйственную конференцию. Я – замдиректора совхоза.

Возможно, он работал в «Тепличном» – крупнейшем совхозе Сахалинской области, который и по сей день снабжает овощами весь юг Сахалина.

Я же к тому времени уже больше года работал в таможне, на Южно-Сахалинском таможенном посту. Только не в аэропорту – до реорганизации и перевода в аэропорт нам оставалось ещё два года. Алексей, кажется, не проявил особого интереса к моему роду занятий.

– Хочешь коньяка с шоколадом, Александр? Меня тут провожающие в дорогу снабдили.

Замдиректора достал из портфеля пакет с бутылкой коньяка и коробкой конфет.

Бутылка была уже початой. Пока я пытался смотреть американскую дидактическую комедию, Алексей уже немного отпил.

(Кстати, к вопросу о проносе в салон самолёта жидкостей. Должно быть, в те времена правила безопасности ещё не были такими строгими.)

 – За встречу! – мы выпили по первой.

Наливал Алексей, кажется, в стаканчики, в которых нам разносили прохладительные напитки.

– Ешь конфеты, – Алексей кивнул на коробку на откидном столике.

Конфеты также оказались с алкогольной начинкой.

– Значит, вы – замдиректора совхоза, – сказал я. – А директор кто?

Оказалось, что такой-то.

– Но понятно, – сказал Алексей, – директор он и есть директор. – И небрежно махнул рукой.

С его слов выходило, что основная работа по практическому руководству предприятием лежала на нём, Алексее.

– Много народу работает в совхозе?

Оказалось, что человек триста.

Кроме всего прочего, Алексей летел в Москву, чтобы заполучить для совхоза какое-то оборудование, связанное с диагностикой беременности у коров. Он сказал, что по внешнему виду длительный период нельзя определить, беременна корова или нет.

– Обычно это как делается: просовываешь руку в перчатке через половые органы и нащупываешь телёнка в утробе.

Брр… Тогда для меня это стало откровением. Не скажу, что шокирующим, но всё же…

– А как иначе? – продолжал замдиректора. – Так, на ощупь и возраст плода определяем. Ешь конфеты…

Выпили опять. Потом я удалился в уборную. Едва я вышел из туалета и собрался закрыть дверцу, как туда вломился стюард – молоденький сопляк – и тут же выскочил обратно.

– Вы курили в туалете! – безапелляционно констатировал он.

К тому времени я уже полтора года как бросил. (Чтобы через год с небольшим закурить снова, потом опять бросить и снова закурить.)

– Ну что? Будете платить штраф!

Сопляк-стюард держался возбуждённо и уверенно. От его наглого наскока я опешил.

– Я не курю, – возразил я. – При мне даже сигарет нет.

– А датчик показывает, что курили. Да и я запах дыма чую.

Всё ещё растерянный, я продолжил как-то возражать. Стюард в своём служебном рвении стоял на своём и требовал с меня штраф. Хотя у меня было юридическое образование, но в тот момент я начисто забыл, имеет ли право этот сопляк от имени перевозчика меня штрафовать или не имеет. И всё же, помню, что я твёрдо решил тогда, что никаких денег этот говнюк от меня не получит. Пригрозил ему скандалом и жалобой в суд на произвол.

– Даже если вы меня обыщете, то ничего не найдёте, и все мои знакомые и коллеги по работе подтвердят, что я не курю!

Оправдание получилось несколько унизительным, не говоря о самом факте обвинения в том, чего я не совершал.

Тут же стояла одна или две молоденькие стюардессы. Ретивый недоумок несколько секунд о чём-то с ними посовещался.

– Ну, хорошо, – сказал он, – идите, но больше не попадайтесь.

Позже, когда я поделился этим эпизодом с моей матерью (тоже юристом), она сказала, что стюард просто хотел запугать и выбить из меня взятку. Что ж, похоже так оно и было. Рад, что не поддался такому вымогательству. Подумать только: стюард-гопник!

Я вернулся в своё кресло.

– Что случилось? – спросил Алексей.

Я рассказал ему.

– Ешь конфеты, – сказал он.

Вообще, этот замдиректора совхоза мне понравился.


                *

Чуть более двух недель спустя, загорелый, я возвращался через Москву из Хорватии на Сахалин. Полёт обратно занял теперь 7 часов.

Снова я сидел в правом ряду. На этот раз моим спутником оказалась женщина средних лет. Не помню, как её звали и кем она была.

Я рассказал ей о своих впечатлениях о хорватах и мусульманах. (Во время пребывания в Конавле – Дубровницкой области – выбрался на экскурсию в Мостар в Герцеговине.)

– Здоровые и красивые ребята эти балканцы, – говорил я. – А чего им ещё надо? Великолепный климат, тёплое море (в 2006-м на Хорватской ривьере купались вплоть до конца ноября), свежие фрукты, вино…

Моя собеседница, женщина вообще словоохотливая, в основном ахала да диву давалась.

– Да, вино, – продолжал я. – Каждый день его там пил. Винодельческий край эти Балканы. Вот пьют хорваты регулярно хорошее вино.

– И потому они такие здоровые?! – ахнула моя соседка.

– И жизнерадостные, – говорил я. – Выиграли войну в 95-м с наименьшими потерями.

Был октябрь месяц. Хорваты как раз отмечали 11-ю годовщину своей странной победы.

Ещё я рассказал своей соседке, как мостарские мусульмане внешне отличаются от хорватов, что бы там ни писали (тот же автор биографии Тито, к примеру) о едином генотипе сербов, хорватов и боснийцев.

– Мусульмане, как и хорваты, в массе своей высокие и поджарые. И очень красивые. Причём, какой-то восточной красотой. И в отличие от хорватов, они все черноволосые и смуглые. У них большие миндалевидные глаза, которые излучают гордость. Да, – на секунду я призадумался, – взгляд у них, как и у хорватов, гордый, но уж очень угрюмый. Нет в них хорватской открытости и жизнерадостности.

– И вообще, – заключил я, – боснийцы напоминают бандитов. Почему-то так…

И мысленно я вернулся в мусульманскую часть Мостара, по улицам которого ходили угрюмые чернявые люди, бросая исподлобья настороженные взгляды.


04 июня 2019 г.