Кудряшка и Паровозик

На станцию Солнышко
А я хочу туда! – и она стала тыкать своим маленьким пальчиком в сторону берега реки, где в заводи камышей было слышно кряканье утят. Туда я хочу, понятно, тебе?
Собеседник её поначалу сердито запыхтел: ну что за упрямая девчонка! Но потом решил всё-таки попробовать убедить это маленькое любопытное существо и тихонько заметил: но рельс-то там нет для меня. Как же я тебя туда довезу?
Девочка, действительно, задумалась. Рельсы были проложены совсем в другом направлении и к утятам, похоже, по железной дороге доехать не было возможности. Ну что за дела!? Она топнула со злости ногой так, что слетел сандалик. Кто вообще выдумал, что рельсы ведут не туда, куда хочется, а туда … ну, в общем, куда они проложены.
К слову сказать, сандалик тоже уже привык за это лето, что им топают. И ему было даже весело слетать с ноги: он научился ловко кувыркаться в воздухе перед приземлением то в мягкую зеленую траву, то на пыльную дорожку тротуара. Да что там подпрыгивать и делать сальто в воздухе, он даже плавать умел. И был подцеплен веткой, к счастью, оказавшейся в тот самый момент на берегу, и спасен от невероятных речных приключений.  Конечно, он и не догадывался, что тем самым спас кого-то от  маминой пятерни по попе за потерю единственной пары летней обуви.
Девочка надела сандалик, как это обычно делают все порядочные дети, не заморачиваясь на правилах и четко понимая, что любая обувь, в том, или ином смысле, произошла от модели «шлепанцы», залезла на подножку и задумчиво спросила: и куда же мы тогда поедем?
- Давай съездим на станцию Лужок, предложил паровозик.
- Чего я на этом лужке не видала? Я ж не коровка, каждый день на лужок. Нет, не хочу.
- Тогда можно на Мостик, давно мы там с тобой остановку не делали.
Мостик была хорошая станция, девочке она нравилась: там можно было сидеть, свесив ножки, и кидать веточки или цветочки, заранее собранные на Лужке и в Лесу, и смотреть, как река уносит их далеко-далеко… далеко-далеко..
- Я хочу туда, где «далеко-далеко», мы тут всё уже с тобой объездили, я хочу туда, где это «далеко». Чтоб не просто поехать немножко, а еще поспать ночку и проснуться и там всё такое новое, и я вообще ничего не знаю, и ты там тоже ничего не знаешь и это «далеко» совсем не знает нас. Представляешь, как там будет здорово!?
- Да, представляю, - ответил паровозик, не то чтобы очень мечтательно, скорее как бы уже составляя список того, что пригодится в этом «далеко». Мы отправимся в этот раз на станцию Солнышко.
- Ого! Вот это да! Там не слишком жарко? На этой станции?
-Там хорошо.
И они стали собираться в дорогу.

В дорогу нужно…
А если пойдет дождь, - не унималась она. Ну, вот возьмёт и пойдёт.
Разве на станции Солнышко может пойти дождь? Да ни за что! – отвечал Кудряшке Паровозик.
Нет, но я всё-таки должна захватить с собой резиновые сапожки, и ещё зонтик, и ещё дождевик. Кудряшка собирала уже второй чемоданчик, а список самого необходимого только увеличивался.
Паровозика количество багажа, конечно, не тревожило, однажды он даже коровку перевозил от станции Лужок до Деревеньки, но уж как-то много было того, что так «нужно с собой в дорогу».
И вот когда второй чемоданчик, похожий на мячик, и с таким трудом застегнутый (на нем даже пришлось весело попрыгать и поёрзать попой), в общем, когда и этот предмет багажа был водружен на полку в купе, раздался неожиданный вопль:
А что же я буду есть всю дорогу!?
Паровозик не смог сдержаться и весело загудел, заливаясь колокольчиком в кабине машиниста.
Что тут смешного? – насупилась девочка и тут же деловито пошагала за провиантом.  Глядя на неё, идущую уверенным шагом по дорожке в сторону дома, Паровозик никак не мог описать свои чувства: это было как смешинка, яркая, взорвавшаяся ягодным вкусом, карамелька. Он едва сдерживал смех, который был таким добрым-добрым, когда смеешься не над кем-то, а потому что кого-то очень любишь.
Ну вот, теперь мы готовы в дорогу, уфф, - сказала раскрасневшаяся от похода за съестным Кудряшка.
На столик в купе были сложены 4 пакета с едой, водой, соками и даже корейской лапшой (на всякий очень крайний и, совершенно, голодный случай).
Можем отправляться? - переспросил Паровозик.
Поехали, - согласилась Кудряшка.
На платформе из провожающих был лишь щенок с подранным ухом, привязавшийся еще с похода за едой. Он весело тявкнул.
Колеса застучали свою любимую песенку о том, что все ту-ту и всё чух-чух. Где-то «далеко-далеко» ждала Паровозик и Кудряшку новая станция : Солнышко.

Путевые заметки
День … первого дня. Ведет заметки путешественник Кудряшка.  Девочка очень старательно выводила буковки в дорожном дневнике, который она решила вести. Ответственно. И потому уже пару страничек из блокнотика ей пришлось выдрать с корнем, потому что они были уж слишком запачканы (как зачеркнутыми словами и исправлениями, так и липкими после первого чаепития отпечатками пальчиков). Всё должно быть аккуратно и красиво, думала про себя Кудряшка, пыхтя над очередным предложением, которое никак не хотело уложиться на бумагу.
Это предложение было слишком веселое, хохотало и брыкалось, и всё время сваливалось со строчки, точно также как девочка с верхней полки, о которой, собственно, и шла речь в этом предложении. Паровозику пришлось сбавить ход, потому что Кудряшка так истошно кричала, как ему казалось, хотя на самом деле она не могла сдержать смех и без удержу, хватаясь то и дело за животик, и поправляя платьице, чтобы оставаться приличным путешественником и не сверкать труселями, забрасывала ногу на верхнюю полку. Рука крепко держала в этот момент поручень, в итоге всё шло как-то «нараскоряку» и нога плюхалась вниз, и очередная волна смеха накрывала ее с головой.
Ну что тебе мешает оставаться на нижней полке, зачем обязательно лезть наверх? И потом я переживаю, мы сейчас уже едем по незнакомым местам, а вдруг мне придется экстренно остановиться, и что тогда? Ты полетишь с этой верхней полки, а я буду виноват что ли?
Вспомните, сколько раз вы сами послушно останавливались после подобных просьб со стороны старших? Автор такого не припомнит из своего детства.
В общем, день … первого дня прошёл за этими замечательными акробатическими номерами, завершавшимися всякий раз аккордами смеха.
Вечер … первого дня был совершенно загадочным и даже немного страшноватым.  Дело в том, что покидая родные края, Паровозик не знал, где эта станция Солнышко и есть ли она. Соврал? Скажите вы. Скорее, выдумал.
Подумать только, сколько выдуманного приводило нас в неизведанные дали!
Вечером … первого дня Паровозик стал медленно погружаться в туман. Он сбавил скорость и тихонько стучал колесами, на всякий случай иногда подавая сигналы в этом сгущавшемся сумеречном воздухе.
Кудряшка решила, что сгущенка подойдет в этот вечер лучше всего к чаю. Подоткнула подушку и положила ручку под щеку. В окошке, как и в чайном стаканчике, плыло молочное сгущенное облако.

Солнышко
Паровозик замедлил ход, он едва слышно стучал колесами по рельсам: дорога совсем затерялась в тумане и сумерках. Его большая  фара, единственный маяк для встречного транспорта и фонарь для освещения собственного пути, не могла пробиться сквозь сгущенное молоко тумана ни на ложку..
Эх, ну зачем я только согласился, да еще соврал про это Солнышко, -  тяжко вздыхал Паровозик. Бедная моя Кудряшка, проснётся завтра, а мы неведомо где и вообще непонятно, когда теперь будет возможность развернуться домой. Ох, и наделал я дел.
Но, как говорится, каких бы дел не наделал, а двигаться надо вперёд. И пока в ночном тумане можно было различать ещё рельсы, Паровозик продолжал осторожно двигаться. Но вот ночь укрыла своим одеялом все окрестности и, чтобы не сойти с рельс, Паровозик решил остановиться и поспать.
------------------------
Кто-то тихонько хлопал ладошкой по его железному боку, во сне эти звуки были похожи на веселый барабанный бой.
Вставай, просыпайся уже! Я и не думала, что тут такая красота! Всё такое тёплое, яркое! Красотища! – Кудряшка радостно хлопала, то в ладоши, то ладошкой похлопывая своего большого друга.
Вот  уж никогда бы не подумала, что где-то в мире бывает так красиво!
Паровозик открыл глаза. Перед ним, вокруг него, сверху и позади, словом, везде – сияла
Станция Солнышко.