Хронопутешественники из страны Эсэсэсэр

Первая глава.

 Может быть, вы найдёте друга там,
 где меньше всего ожидаете встретить его.
Даниель Дефо «Робинзон Крузо».

Гоша  Лёвушкин взлетел по лестнице на пятый этаж, где жил в квартире номер двадцать.  Нашарил ключ под ковриком и, напевая  про синюю птицу удачи, ворвался  домой. Сковырнул  башмаки, скинул школьный пиджачок и  возгласом «оп» забросил портфель под кровать.  Счастье переполняло! А как, скажите, ещё может  чувствовать себя человек, впереди у которого  футбол на улице без перерывов на «домашку», «Зарница» в пионерском  лагере, и  две бабушки: одна в Крыму, другая на Байкале.  Каникулы!  Седьмой  класс закончился, оставив  много приятных воспоминаний и не очень приятных оценок.  Четыре  тройки  за год, что говорить, - перебор. Могло быть и больше, но это вряд ли обрадует родителей. Мама  будет вздыхать и качать головой, папа будет неприятно цыкать и грозиться, что  больше никогда не возьмёт  закоренелого троечника на  рыбалку, а Лизка зараза - сестрица старшая,  не упустит момента  пошутить по дурацкому  и ехидно посмеяться... 
 Но,  как повторяет дед при любых неприятностях: всё пустяки, в сравнении с мировой революцией. Мама  любит Гошу совсем  не за школьные  отметки;  отец грозится  каждый год, однако, на рыбалку без сына ни разу не ходил; а сестрёнке и вовсе не до младшего брата:  парень, с которым у неё любовь-морковь, собирается в армию. Она страшно переживает, а известно всем, что  человек, страдающий  даже по пустякам - подумаешь, некому будет портфель из школы таскать - всегда сочувствует несчастью других.  И, в конце концов, впереди целое лето. Подтяну, почитаю. А вот с будущего года  никаких троек! ... максимум две.   
  Гоша взглянул на часы: без пяти одиннадцать! Друзья давно гоняют мяч, а он опаздывает. И всё из-за Томы! Тома,  она же преподаватель истории Тамара Павловна,  поставила  за год  «четвёрку» (и за это ей «мерси»), но с условием, что Лёвушкин  возьмёт  книги по её списку, а за лето их обязательно прочтёт. Вот и пришлось тратить драгоценное время каникул  на  бесконечную очередь в библиотеке. Причём очередь, по большей части, состояла  из тех счастливчиков, что книги сдавала. Это обстоятельство  было особенно неприятным, и Гошу терзал вопрос: для чего ему нужна история? Для чего нужны эти  «дела давно минувших дней, преданья старины глубокой»? Тем более ему! Он давно и твёрдо решил стать машинистом электровоза, как отец... или разведчиком, как дед.... или клоуном, как Олег Попов. Ни как не историком! К тому же, третье тысячелетие на носу.   Скажите, что полезного, может узнать  человек, который читает журнал «Техника молодёжи», смотрит по телевизору (между прочим, цветному) «Очевидное – невероятное», от людей, которые  верили в то, что земля плоская и покоится на трёх китах?  «Нет... - размышлял Гоша, - много лишнего мы в школе изучаем.  Может министром по образованию стать, и всё перестроить? А что! Каникулы увеличу, домашнее задание  оставлю  только по труду и физкультуре, а  учебники по истории вовсе  отменю. Ежу понятно, что изучать историю по «Трём мушкетёрам» и «Айвенго», гораздо интересней»... 
 Переодевшись и наскоро проглотив пару  бутербродов с «докторской», Гоша одной ногой стоял на пороге  футбольной баталии во дворе, как странное гудение из  зала, привлекло внимание. Гудение, едва слышное поначалу, напряжённо усиливалось, как струна готовая лопнуть, усиливалось... Так и случилось! Но не прощальным взвизгом металлической нити, а неповторимым голосом  ведущего программы «В мире животных». Телевизор! Сам включился!?  Или в  зале  кто-кто есть? На цыпочках, сделав пару осторожных шагов, Гоша  заглянул в комнату. Действительно, с  выпуклого экрана телевизора, добряк  Николай Дроздов рассказывал что-то о зайцах. Запахло дождём, а по всему  залу вдруг  стали  вспыхивать  разноцветные огни. Некоторые гасли, а  другие разрастались и,  переливаясь радугой, словно мыльные пузыри, разлетались  по комнате. Очарованный зрелищем Гоша невольно вышел из укрытия.  Огненные пузыри отметили это перемещение и  плавными зигзагами, двинулись в сторону Гоши.
Гоша («Георгий Победоносец», называла  мама  после его  спортивных побед), был парнем не робкого десятка. Но в некоторых ситуациях, по словам отца,  лучше громко закричать, чем тихо описаться. Видя, что обнаружен и огни  окружают по всему фронту, Гоша, отступил и, не раздумывая,  завопил «пожар»!
  ...Зря  утверждают некоторые, что с возрастом  у людей портится слух и память. Пенсионерка  баба Маша, жившая этажом ниже,  не смотря на то, что было лет ей было, наверное, немногим меньше, чем Бабе –Яге,  всё слышала отлично и память имела отменную. Она никогда не забывала сообщить родителям Гоши как, когда и сколько, их сынок с дружками, «пинал» ей в  потолок - «люстра чудом уцелела»! А как-то раз, совсем неприятность вышла. Гоша  с ватагой друзей играли в свободолюбивых пиратов капитана Блада. Очень не громко играли и развели на балконе совсем малюсенький  костёр: надо же благородным пиратам покрепиться! Костер горел хорошо, весело горел! Но не долго.  Гоша смёл его остатки за борт. И надо же такому случиться, что  на перилах балкона бабы Маши, в это время сушился  матрас. Один  уголёк, по-видимому, затух не совсем: матрас покрылся чёрными пятнами и задымил....  В версию об упавшем на него метеорите  баба Маша не поверила (хорошо, что  мама про этот случай отцу не рассказала, а то, пожалуй, не миновать ремня).
 Одним словом, не прошло и минуты,  как после истошного призыва Гоши, баба Маша  выглядывала  из-за  плеча и гневно вопрошала: «Что горит? Где пожар?».
Гоша в ответ молчал и лишь хлопал  глазами: огненные шары внезапно исчезли не оставив  следа, а  телевизор замолчал.  Суровым взглядом соседка обшарила комнату. Не обнаружив ничего подозрительного на всякий случай пригрозила:
-  Снова хочешь дом подпалить?!
Гоша решил успокоить старушку: 
 - Не беспокойтесь, баба Маша - дом  кирпичный. Точно не загорится.
Баба Маша ахнула, перекрестилась и, поминая  неведомых архаровцев и башибузуков, юркнула  за дверь.
  Гоша постоял минуту. Что это было? Прошёл до окна, посмотрел за шторами,  за диваном, заглянул в родительскую комнату: ничего. Прошедший фейерверк не оставил ни искорки.  Шаровая молния? Не похоже. Неопознанный летающий объект? Очень может быть: их  сейчас развелось!  Даже в маминой «Крестьянке» про НЛО пишут. А что? Залетел по надобности, с курса сбился или авария какая... Не придумав более подходящей версии, Гоша  развернулся на выход.

Глава вторая.

«Апчхи! - оглушительно чихнул неизвестный старик и пал ниц.
- Приветствую тебя, о прекрасный и мудрый отрок!»
Л. Лагин «Старик Хоттабыч».

Уже у двери, забыв про историю с НЛО и думая о футболе, за спиной  Гоши внезапно раздался незнакомый мужской голос:
- Мальчик, зачем ты кричишь, будто заяц перепуганный? 
От  неожиданности Гоша присел и замер, а волосы на голове, напротив, вдруг  подскочили и зашевелились. Гоша медленно развернулся. В комнате, пустой мгновение назад, стоял  человек.
 ...Можно испугаться директора школы, если прогуливаешь уроки и встречаешь его в очереди за мороженым. Можно  испугаться сторожа  детского садика, за забором которого  растут крупные (чуть кисловатые, но всё равно вкусные) ранетки. Однако сложно испугаться того, кто выглядит смешно и говорит глупости...
Человек  был высок, и очень худ:  ноги - ходули, руки – спички. Казался старше отца, но гораздо моложе деда. Одет по-летнему, точно как Гоша: футболка, шорты, кеды на ногах. Вдобавок, мужчина был  абсолютно лыс. Голова на его тощем теле  смотрелась непомерно  большой,  а  сияющий металлический ободок вокруг лысины, походил на корону и придавал незнакомцу вид Кощея Бессмертного с плаката о происках мирового капитализма.
- Зайцы, кричать не умеют. -  сказал Гоша уверенно.
- Ты  энималбиолог? – голос у мужчины был скрипучий и неприятный, как  у завуча школы Спиридона Петровича.
- Нет. Я Гоша - ответил Гоша.
- Значит ты  Гоша, ты  не энималбиолог. А утверждаешь, что  зайцы  не  умеют кричать. 
- Я ничего не утверждаю. Я здесь живу.
Волосы  на  голове у Гоши шевелиться перестали и лежали смирно, но опасения никуда не исчезли и тревожно подскрёбывали. Георгий, скосил глаза в сторону двери - на путь отступления, и спросил строго, подражая любимому милиционеру Глебу Жеглову:
- Вы кто? -  добавив казенное, - Гражданин! 
При этом Гоша нахмурился, давая понять, что шутки шутить не любит  и спуску, если понадобится, не даст. «Гражданин», судя по реакции, совсем не испугался. Взмахнув руками, будто дирижёр местного филармонического оркестра он торжественно объявил:
- Моё имя Шур Александрович Ю Фон Де Цинь сто двадцать третий. Я  впервые на Земле, а ты мой первый  человеческий друг!
Сказав это,  «гражданин»   распахнул объятья и шагнул вперёд. Но наткнувшись на  суровый  Гошин взгляд, остановился, повертел головой  и, уже без всякого торжества, спросил:
- Это Земля?
- Земля,  - ответил Гоша.
- А эпоха?
- Эпоха? - Гоша, кроме того, что «эпоха»  длинный отрезок времени, ничего больше не припоминал.
- Современная эпоха, – сказал он  и уточнил, - олимпиада в прошлом году была.
- Межзвёздная или межпланетная?
- Всемирная. В Москве.
Улыбка сошла с лица гостя.
- Скажи, Гоша, а эра космоса на Земле началась?
Относительно «эры космоса», сомнений у Гоши не возникло,  память сразу выдала фамилии Циолковского и Королёва:
- Ещё бы! У нас по луне давно луноход ходит.
- По луне луноход?! - Лицо мужчины вытянулось, а брови полезли вверх, выражая толи сильное удивление, то ли  огромное разочарование. Известие о луноходе, видимо, очень его взволновало. У  Гоши, напротив, растерянность первых минут прошла. Он, кажется, сообразил,  с кем имеет дело.
 - Шуралександрович юфон ... –  запутался он в имени нового знакомого.
- Зови меня Шур, – сказал гость, – и запросто, на «ты». Ведь  ты мой первый земляной друг!
«Земляным»  червяк бывает,  подумал Гоша,  но промолчал, согласно кивнул и высказал свою догадку:
 - Вы ...Ты – инопланетянин?!
Новый  знакомый  странно  посмотрел и ответил:
- С чего ты взял?  Я такой же, как  ты: человек трёхмерный, земляной, обыкновенный.
Сравнение показалось Гоше не совсем удачным:
- Как такое может быть, если ты на Земле впервые?
- В  моей эпохе, мало кто на Земле рождается и проживает. Да и без очереди её  могут  посещать только дети до шестнадцати. Заповедник! -  Значительно  ответил Шур и измерил Гошу взглядом. - Тебе сколько лет?
- Четырнадцать – ответил Гоша и поспешно добавил: – Но скоро пятнадцать!
- Счастливчик! – с завистью в голосе сказал Шур. - Ты  можешь  посещать Землю вне очереди.
- Я и так на ней,  – усмехнулся Гоша. - И никуда пока не собираюсь. Разве, что до Марса, на будущей неделе.
Последней фразой Гоша, конечно, хотел пошутить. В вопросах освоения космоса он считал себя большим специалистом и понимал, что в ближайшее время (в этом году - точно), экспедиция на Марс не состоится.
- На Марс не рекомендую. - откликнулся Шур. - В нашей солнечной системе, кроме Земли,  ничего интересного.
Гоша сообразил,  что шутка не удалась и спросил:
- Можно я тебя потрогаю?
Шур выпятил грудь. - Конечно, мой земляной друг!
 Гоша  подёргал его  уши, потрогал нос, ткнул в рёбра и вслух заключил:
- Настоящий.
- Кто? – удивлённо переспросил Шур. – Я? Ты сомневаешься, что я  настоящий?
Гоша смутился: недоверие  хуже обмана, говорит отец, когда мама велит ему проверить уроки детей (при этом всё равно проверяет!).
 - Ни сколько  не сомневаюсь, - искреннее ответил  Гоша.- Просто не пойму откуда ты  свалился.
- Всё просто, - ответил  Шур. – Если у вас по луне ходит луноход, а у  нас на Луне цветут сады и ходят люди,  значит, по отношению к тебе, я человек из будущего. Ээээ... - Шур покрутил рукой, подбирая слова -... так сказать, из другой эпохи.
- А когда началась ваша эпоха? – спросил Гоша.
- Когда закончилась предыдущая. – ответил Шур.
- А когда  закончилась предыдущая?
- Когда началась наша.
- А год? Год, какой? – допытывался Георгий.
Шур пожал плечами:
- Чтобы  определить год,  необходимо уточнить сигналы ближайших пульсаров и сверить календари. Для чего я, собственно, и прибыл на Землю.
Гоша потёр лоб. То, что человек перед ним настоящий - было очевидно, но то, что он говорил, звучало невероятно. Это сочетание порождало смятение и путаницу в мыслях. А что может быть хуже  бардака в голове?
 - Слушай, Шур, а ты не мог бы рассказать всё  по порядку. С самого начала. Я, если честно, не всё понял. – признался Гоша.
- Не удивительно. – хмыкнул Шур. -  Заря цивилизации, дикие предки. Не знание законов природы и ограниченный словарный запас.  – Он поскрёб затылок и неизвестно кому пожаловался.   -   Это ж надо, в какие тёмные времена  я вынырнул. Надеюсь, люди  вашей эпохи не едят себе подобных, мой земляной друг?
Эта  оговорка  неприятно задела Гошу.  - Тоже мне, грамотей плюшевый, -  буркнул он сердито. - В нашем «тёмном» времени хотя бы  знают, что правильно говорить  «земной друг», а не «земляной»... - Гоша  хотел добавить ещё, что-нибудь колкое, но Шур перебил вопросом:
- А какая разница?
По «русскому»  у Гоши была  тройка: твёрдая и надёжная, как старая боевая подруга (не первый год вместе). Но в данный момент этой дружбы явно не хватало, чтоб объяснить разницу.
  - Почему- почему, по кочану! – вывернулся он. - Ты что, думаешь, мы здесь щи лаптем хлебаем?
- Чего хлебаете? –  высокомерие слетела с лица Шура. – Чем хлебаете?
Гоша отметил эту перемену.«Знай наших!» - подумал он  и, чтоб поставить на место этого зазнайку из будущего,  решил ввернуть ещё что-нибудь по заковыристей:
- Я тут с тобой лясы точу!  А  меня каникулы начались, между прочим! 
Шур открыл, было, рот, чтоб выяснить про «лясы» и для чего их точат, но Гоша решительно вскинул руки и пресёк эту попытку:
 - Стоп! Или ты рассказываешь про себя всё с самого начала или я на улицу потопал, а ты как знаешь.
Гоша лукавил.  Никуда бы он не «потопал»,  ведь  не каждый день удаётся побеседовать с гостем из будущего.  Однако гость об этом не догадался, а твёрдость заявления подействовала. Шур  прошёл к дивану, уселся  и  жестом пригласил Гошу:
 - Приземляйся рядом.  Я всё расскажу.
Третья глава.

Он вырастал, делался сильным, как это было бы с каждым,
 не сидящим за уроками мальчиком, которому не о чём думать, кроме еды.
Р. Киплинг. «Книга джунглей».

Шур устроился на диване, вытянул свои «ходули» чуть не до противоположной стены, покосился на Гошу и переспросил:
- С самого начала?   
- А как же! – понятно, что Гоша  хотел узнать о будущем всё и очень подробно, тем более, друзьям  рассказывать.   Гоша  представил  себя героем всех дворовых и школьных новостей. И по телевизору, наверное, покажут. Да что там  «наверное», - точно покажут!
- И так, с чего всё началось, - заговорил Шур тоном учителя. - Самая популярная теория возникновения вселенной, это теория большого взрыва.  Существует и другие концепции, но, так или иначе, тринадцать миллиардов лет назад  вселенная  приобрела форму известной нам материи и вступила в звёздную эру...
- Постой - постой, –  остановил Гоша этот неожиданный урок по астрономии, – так мы до вечера просидим, а про звёзды  я тебе и сам рассказать могу.
 Гоша  указал на книжный шкаф, где за стеклом  теснились  потрёпанные тома фантастики:
 -  Три нижних полки  - всё о звёздах. И я их все читал! -  похвастался он и добавил, -
 знаешь, сколько макулатуры пришлось  сдать за  такие книги?  О-го-го!
Шур взглядом оценил библиотеку, и спросил:
- А «макулатуры» что такое? 
- Потом расскажу. – отмахнулся Гоша. –  Ты  давай рассказывай. И сразу со своей эпохи начинай.
Шур продолжил рассказ:
-  И так. Началом нашей эпохи считается  запуск обитаемого планетоида «Союз»...
С первых слов Гоша  окунулся в неведомый мир будущего:
- Что такое планетоид?
- Маленькая планета. Люди научились обустраивать для жизни астероиды и запускать их по собственной орбите.
- Ага,– догадался Гоша,  – планетоид, это Земля в миниатюре! 
- Никакого сравнения! – бурно запротестовал  Шур. – На Земле всё настоящее, а на планетоиде, всё искусственное. Даже небо! Планетоид, скорее, огромный космический корабль. Мои родители,- продолжал Шур, - с одного из старейших планетоидов солнечной системы  «Сибирь».  Они были учёными, занимались созданием средств передвижения во временном  пространстве.... 
- Заумно как говоришь. – вставил Гоша. – Так и про обыкновенную  телегу можно сказать: средство передвижения с лошадиной тягой.  Выражайся проще - изобретали машину времени.
- Хорошо. Изобретали машину времени. -  согласился Шур.  - Так вот, для проведения экспериментов родители отправились в экспедицию к ближайшей чёрной дыре. В пути  родился я...
 

 Здесь Шур замолчал, а потом заговорил  медленно и печально:
- Случилась авария. Чёрная дыра захватила корабль. Энергии, чтоб выскочить из поля её притяжения  не хватало и ... - Шур зашмыгал носом, стал отчаянно растирать глаза, - меня отстрелили в спасательном  шлюпе. Одного!
Гоше показалось, что  Шур вот-вот зарыдает. Отвлекая друга от невесёлых мыслей, Гоша залихватски ткнул его в плечо и заявил:
- Я знаю похожую историю. Мой хороший знакомый, Маугли зовут,  как-то раз  в джунглях заблудился, когда маленьким был. И точно как  ты, без родителей остался. Да ещё в окружении диких зверей.  Представляешь!? – Гоша скорчил страшную  физиономию и потряс над головой руками, изображая ужас, какой, должно быть, испытывал малыш Маугли.
 - В конце - концов, - воодушевлённо говорил Гоша, - всё прекрасно закончилось!
В последнюю фразу  Гоша  попытался вложить больше  оптимизма. Это удалось - Шур ещё чуть посопел, смахнул слезу и успокоился:
- Ему повезло  среди зверей очутиться. Меня только тараканы окружали.
- Другое дело! - Гоша оценил шутку друга и своё умение наладить человеку настроение.
Однако Шур продолжал говорить  вполне серьёзно:
- Родители отправили со мной всех адмиральских тараканов.
- Каких тараканов? – не понял Гоша.
- «Адмиральских». Наш  фрегат назывался «Адмирал Беллинсгаузен». В честь древнего астронома. Он,  галактику открыл, а может звезду какую. Не очень информацией владею. - Шур выставил указательный палец, и произнёс торжественно, - Но знаю точно, что среди ста двадцати трёх поколений моих предков, тоже был человек по имени «Адмирал». Наверное, Адмирал Беллинсгаузен мой далёкий предок!
Гоша усмехнулся:
- Не знаю как у вас, а у нас адмирал Беллинсгаузен Антарктиду открыл и был мореплавателем, а не астрономом. И вообще, «адмирал» это звание морское, а не имя. Так что насчёт «далёкого предка» - это бабушка надвое сказала.
- Чья бабушка? Кому сказала? – озадаченно спросил  Шур.
Гоша не ответил, чью бабушку  он имел в виду и продолжил  демонстрировать свою сообразительность:
- А твои тараканы - роботы. Верно?
- Что ты! – отмахнулся  Шур. - Роботы это биомеханические  изделия далёкого прошлого. Они, пожалуй,  только в музеях  остались, в качестве  экспонатов. А мои тараканы самые настоящие, специально для экспедиции выведенные.
- Тараканов будут выводить  специально!? - выпучил глаза Гоша.
- Очень полезные  насекомые, - веско заметил  Шур, - уборкой занимаются, за системой жизнеобеспечения корабля присматривают.
- Ничего себе... – Гоша задумался,  как здорово иметь таких помощников.
 - А посуду они умеют мыть?  - Гоша терпеть не мог  мыть посуду и нередко  «забывал» это делать,  из-за чего с Лизкой возникали  шумные ссоры, иногда переходящие в мелкие  боевые столкновения.
- Они много чего умеют. А вот  про посуду не знаю, – пожал плечами Шур.  - У нас посуду не моют. У нас она одноразовая.
Гоша никогда не видел одноразовой посуды, но сразу оценил: в мусорное ведро и все дела. Секундное дело! Опять же, это сколько ведер понадобится? И где эти вёдра разместить? За вынос мусора в семье отвечал Гоша. Причём это было не в тягость, напротив, - был повод задержаться на улице.  Плюсом, - возможность сослаться  на опоздание «мусорки» и задержаться ещё. Но ведро было одно, и умещалось  под раковиной на кухне, машина приходила  через день. А сколько ведер понадобится для посуды, которой пользуются один раз?  Гоша представил заставленную вёдрами квартиру и вереницу мусорных машин во дворе...
Шур тем временем продолжал говорить:
-  ... на них я сначала ПэПэШа  опробовал.  Потом сам нырнул.
Гоша, размечтавшись о тараканах-помощниках, часть повествования пропустил мимо ушей:
- На ком опробовал?
- На тараканах.
- А «ПэПэШа»  что такое?
- Пространственный  Перемещатель Шура, сокращённо ПэПэШа.
Шур  выставил подбородок и гордо повторил:
- ПэПэШа! Правда, звучит красиво? Это я сам название придумал!
- У моего деда тоже ПэПэШа имелся. – заметил Гоша.
- Не может   быть!– воскликнул Шур. - Я думал, что  первый его сконструировал!
- В нашей эпохе так другой прибор назывался, – ответил Гоша.
- Какой?
- Старый. Сейчас таких не делают. – Гоша подумал, что про войну лучше  умолчать. Этот гость из будущего и так думает, что к дикарям попал, а расскажи ему про войну, автоматы, пулеметы, и для чего они предназначены - совсем перепугается. - Ты дальше рассказывай. Куда нырнул?
- В пространство времени, разумеется.  А куда ещё можно нырять?  - удивился Шур.
- В воду, – ответил Гоша. Не удержался и передразнил, едко выговорив: - Ра-зу-ме-ет-ся!
Шур пожал плечами и вздохнул грустно:
- Даже представить  не могу  такое количество воды, чтоб в неё можно было  нырять.
Гоша ощутил минутное раскаяние и посочувствовал:
- Ты, что и плавать не умеешь?
- А кто меня научит?
- Я научу. Обязательно! - пообещал Гоша. – У меня второй юношеский по брассу. Дальше давай.
- Чего дальше?
- Рассказывай. После того как нырнул.
- Вынырнул!
- Где?
- Здесь. В эпохе  луноходов и динозавров.
- Каких динозавров? – не понял Гоша.
- Ваших.  – ответил Шур.
- Нет у нас никаких динозавров!
- Съели?- ахнул Шур.
- Почему сразу съели? – опешил Георгий.
- А разве в древности люди не динозаврами питались? – поинтересовался Шур.
- Динозавры вымерли сто миллионов лет назад. Человека тогда и в помине не было.
-Что ты говоришь? – удивился  Шур. – Я этой информацией не очень владею.
- Я вижу, ты много чем не очень  владеешь – сказал Гоша всем видом показывая невысокое мнение о познаниях Шура. Пользуясь моментом, не преминул «скромно» сообщить:
- У меня, вот, «четвёрка» по истории.
- Это как? – полюбопытствовал Шур.
- Потом объясню, - поморщился Гоша. – Давай рассказывай дальше.
- А дальше, я сопоставлю значения ближайших к Земле  пульсаров, вычислю точку пребывания «Адмирала» в момент аварии. Потом нырну, вынырну и обниму своих родителей!
Глаза  Шура сияли:
 - Представляешь?  Отправили маленького ребёнка  в космос, а  через мгновение к ним является взрослый сын и спасает из объятий  чёрной дыры!
- Представляю. – Гоша был искренне рад будущей встречи Шура с родителями, но сейчас его интересовало совсем другое. – Ты расскажи, как вы на планетоидах живёте, про другие миры, про инопланетян.
Улыбка пропала с лица Шура. Он  похлопал глазами:
- Мне было несколько дней от роду, когда на фрегате  случилась авария. Я даже родителей  едва  помню. Всё, что у меня осталось, это их научные труды. Читать – писать я учился по ним. Мама  занималась квантовой арифметикой,  папа физикой бинарных полей. Так что ни об инопланетянах, ни, о том, как живут люди  в нашей эпохе, я ничего не знаю.
- Как!- воскликнул Гоша.  – Совсем ничего?!
- Почему совсем? Про свойства времени  и материи  знаю. Не всё конечно, но достаточно, чтоб ПэПэШа  сконструировать. Про образование звёзд и чёрных дыр. Хочешь, расскажу?
В ответ Гоша скорчил кислую физиономию:
- Не хватает ещё в каникулы  школьной программой  голову забивать.
- Зачем в голову что-то забивать? – озадаченно спросил Шур.
- Вот и я говорю, зачем, – разочарованно вздохнул Гоша.  Это же надо, чтоб так не повезло! Первый раз в жизни встретить человека  из будущего, и, почти,  ничего об этом будущем не узнать. Да что там  «почти»! Если не считать дрессированных тараканов и обжитые планетоиды - совсем ничего! Из  книжек про Алису Селезнёву,  он  узнал о будущем в сто раз больше. 
  Впрочем, Гоша  не зря собирался  стать разведчиком, а для разведчика, говорит дед,  главное - внимание.  И хотя, по словам учителей,  внимание у Гоши - «хромало»,  в данный момент его внимание бежало стремглав: он заметил в повествовании Шура слабое место:
- А про заповедник на Земле, про сады на Луне, откуда знаешь? И, вообще,  кто тебя говорить научил?
Шур,  потянулся до хруста в позвоночнике, раскинул руки  по спинке дивана и, улыбаясь, мечтательно произнёс:
- Пушкин меня говорить учил. Колыбельные мне перед сном пел.  Карлсон кормил и зубы чистил, когда прорезались. Архимед  управлением корабля занимался и наукам разным  меня учил. А когда я хорошо считать и читать выучился, мы с ним за изучение родительских  трудов  взялись и «перемещатель» сконструировали.

- Ага! -  радостно вскрикнул Гоша. - Значит, ты был не один!
- Так моих тараканов звали. – спокойно ответил  Шур. - И про землю и луну я всё, от них узнал.
Гоша проглотил ком в горле и мрачно изрёк:
- Странные вы имена тараканам даёте.
- Ничего странного, –  ответил Шур,  - ты просто не владеешь  информацией. Я расскажу.
Шур вновь принял позу мыслителя:
 - Пушкин это путешественник древний. Он открыл страну Лукоморье и остров Буян. Архимед,  это первый человекоподобный робот, большой и очень сильный, – глубокомысленно продолжал Шур. - Говорят, что если бы у него была точка опоры, он мог бы землю поднять. Мой Архимед в отличие от него был маленьким, но очень умным. А Карлсон, это выдуманный персонаж, герой сказок.  Мальчик из другой галактики, со сверхсветовой  ракетой на спине. – Шур сделал паузу, посмотрел важно и заключил. – Ну вот. Сейчас ты владеешь информацией и знаешь, что означают  эти странные имена. Теперь ты стал чуточку умней!
Вдруг лицо Шура испуганно вытянулось:
- Что  с тобой? Что с тобой? –  заверещал он, глядя на Гошу.
А Гоша, держась за живот, катался по полу и безудержно хохотал. Задыхаясь смехом, он повторял:
 - Пушкин путешественник! А-ха-ха! Карлсон! Ракета! А-ха-ха!  Робот Архимед! Ой, не могу! Ой, не могу!
Шур растерянно смотрел на это представление и силился понять, что происходит.
Наконец, утирая слёзы, Гоша уселся  на диван:
 - Шур, - сказал он, ещё посмеиваясь, - давай я тебе кое - что  объясню.
Шур неуверенно кивнул.
- Пушкин, его, между прочим, Александр Сергеевич зовут,  - говорил Гоша,  - путешественником не был, остров  Буян и Лукоморье - не открывал. Он их выдумал, и  поэмы про них написал. Это  поэт великий. Хотя он и  не только стихи писал.
Шур с интересом слушал.
- Второе. – продолжал Гоша. – Архимед  не робот  вовсе, а древний учёный. «Дайте мне точку опоры, и я подниму  землю!».  Эту фразу Архимед произнёс, когда рычагом пользовался. Ещё он  при помощи солнечных лучей вражеские корабли пожёг и слово «эврика» придумал.
Шур смотрел уже с изумлением, что подтверждал его раскрывшийся  рот.
-  И третье. – усмехнулся Гоша, - Карлсон, действительно, сказочный герой, только у него за спиной не ракета была, а обыкновенный пропеллер и жил он не в другой галактике, а на крыше дома.  - Гоша указал на книжный шкаф. -  Про Пушкина и Архимеда в энциклопедии можно прочитать.  А про Карлсона у меня книги нет. Я сказки  давно не читаю.
Шур помолчал и сказал с восхищением:
- Какой  ты умный! 
- Чего уж там. - Гоша  потупил взор и, как можно скромнее, добавил: - Хотя мне об этом часто говорят.
 ...«Больно умён, не по годам» - в  адрес  Гоши часто повторяла бабушка, когда он спорил с ней о том, как лучше пропалывать грядки  или вскапывать огород....
Продолжить  разговор, помешал отчаянный стук в дверь.  Гоша произнёс «я мигом» и кинулся открывать. На пороге стоял Васька Молотков - лучший друг и  сосед по подъезду. 
- Гоха - картоха, ты чего тормозишь! – с порога  набросился на друга Василий. - У нас  в команде людей  не хватает, а ты дома торчишь!
- Привет, Васёк. Кого я тебе, сейчас, покажу! – Гоша потащил друга в зал, но в комнате никого не оказалось. 
- Шур! - позвал Гоша.
Васек огляделся по сторонам, и с удивлением посмотрел на приятеля:
- Ты чего?
- Сейчас, сейчас. - Гоша  позвал громче. - Шур, ты где? Выходи! Я тебя с другом познакомлю.
Шур не появлялся. Гоша прошёл по комнате, заглянул за штору, за диван. Позвал снова – никого.  Василий, наблюдая  за  непонятным  поведением  друга, повертел у виска пальцем: 
- Вот до чего людей школа доводит.
Гоша даже не улыбнулся шутке.
- Ты  на улицу пойдёшь? – спросил Васёк.
 Гоша вяло отмахнулся: не пойду. Он чуть не плакал от досады.
- Как найдёшь своего  Шура-мура, выходи. – сказал Васёк, пожал плечами и отправился на улицу.
  Совершенно точно, что в  жизни  каждого человека происходят чудеса  и случаются удивительные встречи. Кто-то  спешит и проходит мимо. Кто-то относятся к  чудесам с подозрением и советуют держаться от них подальше. Гоша в появлении человека из будущего ничего странного не увидел. Ведь когда-то машину времени изобретут, и кто-то обязательно захочет побывать в прошлом. Гоша, например,  обязательно бы  отправился, случись такая возможность. Помог бы Спартаку в борьбе с римскими рабовладельцами;  с Ильёй Муромцем  познакомился; с Петром Первым под Нарвой  обязательно повоевал, (кстати,  неизвестно тогда, чем бы эта битва закончилась).
  От мыслей, чего бы он мог в прошлом  натворить, грусть незаметно улетучилась. «Целая жизнь впереди, рано или поздно мы обязательно встретимся, - решил Гоша. - Тем более Шур теперь знает, где я живу». Вспомнив, о футбольном поединке во дворе,  Гоша отправился на подмогу. Запер дверь, сунул ключ под коврик, развернулся и ....чуть не  воткнулся  в костлявую фигуру Шура. 
- Ты уходишь? – спросил Шур, как ни в чём не бывало. –  А я рассчитывал, что мы ещё пообщаемся. Мне  твоя помощь нужна.


Четвёртая глава.

Даже взмах крыла бабочки, может,
 стать причиной тайфуна на другом конце света.
Японская пословица.

- Шур! – обрадовался Гоша. - Я тебя со своим другом хотел познакомить, а ты  пропал!
и, не давая ответить, затараторил.  -   Исчез, не прощаясь, как англичанин! Не по-людски, как мама говорит. У нас, так не поступают.
- У «нас», это где? – полюбопытствовал   Шур.
- У нас, это в Эсэсэсэр! – ответил Гоша.
Не успели друзья пройти в комнату и разместиться  на диване, как Шур пристал с вопросами: кто такие англичане, почему они не прощаются и, что такое Эсэсэсэр. Про Советский Союз Гоша изложил коротко и ясно: самая большая и лучшая страна на земле. Для наглядности проводил Шура в свою комнату. Здесь, во всю стену над кроватью,  отсвечивая  глянцем, висела  карта мира.  Гоша показал огромный, отпечатанный красным, Советский Союз  и маленькую тёмно - коричневую  Англию. Заодно придумал  объяснение того, откуда произошла фраза «уйти по-английски»:
- Живут на острове, в тесноте. Надоели друг другу до чёртиков, вот и не прощаются. - 
А чтоб звучало убедительней, прибавил, -  к тому же, буржуи там всем заправляют!
Уже через секунду, Гоша сожалел, что упомянул этих треклятых буржуев. Пришлось сначала подбирать синоним к слову «заправляют» и заменить его словом «командуют». Дальше пояснять, что в мире, много разных стран и народов, а потом растолковывать, кто такие буржуи. «У них, - говорил Гоша, - капитализм, мафия и апартеид! А у нас, - продолжал он, вытянув руку, как  товарищ Ленин на броневике, - социализм, мир и солидарность!». Рассказывая, о том,  как злые богачи угнетают бедный трудовой народ,  Гоша запутался и замолчал. К тому же, он вдруг сообразил, что  беседа разворачивается  совсем не туда. Не раздумывая,  Гоша нырнул под кровать, отыскал недавно заброшенный туда портфель и протянул Шуру:
- Вот, здесь написано. Сам всё узнаешь. Только верни обязательно, а то  книги  библиотечные! – последним предложением Гоша не только прекращал дальнейшие расспросы, но и намекал на будущую встречу. Шур одной рукой прикоснулся  к портфелю, другой к обручу на голове  и  сказал:
- Информацию скопировал. Изучу обязательно.  А сейчас ответь, пожалуйста, не мог бы ты меня на Марс прихватить.
- Куда  прихватить? - переспросил Гоша.
- На Марс. Ты говорил, что на следующей неделе  туда слетать собираешься.
- Я говорил?! –  изумился Гоша, но вспомнив про свою шутку в начале знакомства, смешался. - Видишь ли...
Шур заговорил энергично жестикулируя:
- Что бы добраться до «Адмирала», мне нужны точные координаты. Я могу взять их на орбите. Поэтому, на Марс, мы полетим вдвоём. Точнее ты полетишь до Марса, а я отслежу значения пульсаров  и сразу с орбиты нырну на «Адмирал».
Гоша, будто оправдываясь за не выученный урок,  попытался разъяснить:
- До  Марса  ракеты у нас пока не летают. Это была шутка... Ты знаешь, что такое шутка? 
Шур поник, снова захлюпал носом и по детски сморщил губы.
- Конечно, знаю. Ха-ха-ха. Очень смешная шутка, – совсем не весело ответил Шур и, хмурясь, уставился на Гошу:
- А про  луну и эру космоса, тоже шутка?
- Про луну и эру космоса - не шутка.
- В таком случае, не вижу препятствий! – оживился Шур. – Заберёмся на корабль и
вперёд. Нам только до космодрома добраться. Не хочешь лететь, я полечу один!
В космос, естественно,  Гоша  отправился бы с удовольствием, хотя никогда и не мечтал стать космонавтом, - зачем, если лет через двадцать, в крайнем случае, тридцать, в космос  будут летать все кому не лень.  Однако сейчас –  Гоша прекрасно это понимал - слетать в космос  получится вряд ли:
- Думаешь, это так просто? Купил билет и полетел? – фыркнул он. –  Да кто тебя на ракету пустит?!
- Я и спрашивать ни у кого не буду! – парировал Шур.
- Как это?
Шур, подмигнул и,  ухмыляясь,  ответил:
- Ты, Гоша, умный  не всегда. Когда к тебе друг заходил, где, по-твоему, я находился? А как пробрался мимо вас, - Шур указал на выход, -  где холодно, темно и лестница вниз?
 Гоша молчал,  Шур продолжил говорить:
- Пространство и время – категории взаимосвязанные. Управляя временем, я могу выпадать из времени и становиться не доступным для видимого спектра настоящего. При помощи  ПэПэШа   можно  многое делать.  - Шур  закатил глаза и завершил многозначительно. - Я даже сам пока не знаю, чего!
Не все слова в объяснениях Шура были понятны, но то, что ПэПэШа может превращать человека в невидимку и для школьника  вещь эта даже очень полезная,  Гоша разобрался сразу. Однако  сейчас его интересовало совсем другое:
- А зачем на ракету проникать незаметно? У меня папа машинист, - гордо сказал он, - поэтому у нас телефон дома есть.  Давай позвоним на телевидение. Расскажем, что случилось. Тебя  не только в космос отправят, ещё и по телевизору покажут! 
  Гоша представил, как Шур - человек из будущего, рассказывает о своих злоключениях и о том, как советский пионер  Гоша Лёвушкин, помог  ему преодолеть все трудности; как они прибывают  на космодром; как прощаясь,  Гоша смахивает скупую мужскую слезу и машет Шуру рукой: До свидания, друг!  Заныривай к нам снова!  Мы ждём тебя!
- Так не получиться! – прервал его радужные ведения Шур.
- Почему?! – спросил Гоша.
- Нарушение причинно-следственной связи хроноволновой матрицы. – ответил Шур.
- Чего? - возмутился Гоша.
- Любое изменение прошлого ведёт к изменению будущего. И чем значительней эти изменения, тем  более непредсказуемым становиться будущее. Поэтому, если обо мне, кроме тебя, узнает кто-то  ещё, я попросту могу заблудиться во времени и не спасти своих родителей.
Шур замолчал, ожидая вопросов,  но Гоша спрашивать, не стал.  Он припомнил  рассказ, где  человек,  отправившись в прошлое,  случайно,  раздавил бабочку, а вернувшись в своё время,  обнаружил, что вокруг всё изменилось до неузнаваемости.
- Так бы сразу и говорил. А то матрицы какие-то, связи непонятные, – вздохнул Гоша, прощаясь с мечтою  о телевизоре. -   Что ж, придется своими силами обойтись.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Я знала, кем была сегодня утром,
но в течение дня я изменилась несколько раз.
Льюис Кэррол. «Алиса в стране чудес».


Как известно, любое хорошее дело начинается с чёткого  плана и друзья взялись за разработку действий. Шур сказал, что  необходимо определить время и место вылета ракеты на орбиту. Если с датой вылета Гоша определился сразу – двенадцатое апреля тысяча девятьсот шестьдесят первого года (уж очень хотелось на Гагарина посмотреть), то  с местом вылета вышла заминка - Байконура на карте мира не оказалось.
Немного  поразмыслив, Гоша заключил: главное добраться до Казахстана, - « А там на электричке. -  твёрдо  заявил он, - Если что,  спросим, где этот самый Байконур, любой ответит. Глядишь и подвезут. Мы же в Советском Союзе живём, а у нас человек человеку  друг, товарищ и взаимовыручка!». Шур понимающе кивнул.  Он   что - то бормоча, поколдовал у карты, прошёл в коридор, где висел отрывной календарь, почесал затылок  и засиял улыбкой:
- Расчёты готовы! Можно нырять!
- Конечно, ныряем! –  радостно воскликнул Гоша, но осёкся и с озабоченным видом сказал:
-  Только родителям записку написать надо, а то волноваться будут. - При этом Гоша задумался: что написать? Ещё и «нырнуть» - слово дурацкое. «Папа, мама, я нырнул на Байконур, скоро буду, не волнуйтесь», - глупый текст получается...
Шур  громко расхохотался:
- Гоша, Гоша. Я уже говорил тебе, что ты умный не всегда.  Вот и сейчас, ты не  в ту сторону думаешь. Как будем на орбите, - нырнёшь обратно и прибудешь домой в ту же секунду, из которой отправился. Никто и не узнает, о твоём отсутствии.
- Ну это же меняет дело, - воскликнул Гоша, - тогда срочно ныряем.
  Он посмотрел на часы, стрелки показывали  без пяти двенадцать. Со двора доносились звуки  проезжающих машин, крики мальчишек. На мгновение, почему-то,  стало грустно.
- Ну что, ныряем? – Шур в нетерпении теребил Гошу за руку.
Гоша шумно вздохнул и кивнул:
- Ныряем.
- Приготовься, - сказал Шур. Приготовиться Гоша не успел. Перед глазами вспыхнуло, и  он провалился в тёмную пустоту.
 В следующее мгновение Гоша оказался  лежащим на земле: в спину неприятно  воткнулся камень, трава колола  шею, а  какое-то смелое  насекомое пыталось забраться в ухо, видимо подыскивая для себя домик. Перед глазами растелилась бесконечная глубина синего неба. Гоша присел, вытряхнул  из уха наглого жука и огляделся.  Кругом, волнами серо зелёных холмов, с  торчащими кое-где сопками и проплешинами леса на них, простиралась  долина. Вдали, виднелась горная цепь, но ничего из того,  что хоть сколько-нибудь напоминало город: ни зданий, ни машин, ни людей. Шур, раскинув руки,  лежал рядом. 
Гоша потормошил его:
- Ты в порядке?
- На небо смотрю. – ответил Шур. – Я, оказывается, больше всего на свете люблю смотреть на небо. У нас на Земле, пожалуй, самое красивое небо во всей вселенной! 
  Небо как небо. – подумал Гоша, – вот на Юпитере бы небо посмотреть.  И, вообще, перемещение во времени, представлявшееся  чем-то удивительным,  на деле оказалось совсем не примечательным событием.
  ...Вот где на самом деле  произошло перемещение во времени, припомнил Гоша, так это в кабинете зубного врача. Гоша вспомнил свой первый поход к стоматологу. О том кабинете  ходило много страшных слухов.  Гоша предполагал встретить там бесконечную пытку и принять  мученическую смерть от злодея в белом халате. На самом деле, он повстречал доброго старичка похожего на Айболита, только без бороды, и приятную тётю, с маминой улыбкой. Готовясь к ужасной  боли и, каждую секунду ожидая, что его вот-вот начнут рвать на части, Гоша почти не чувствовал  манипуляций в своём рту. Закончилось всё внезапно, а Гоша  так и не понял, как избавился от зубной боли. Он пробыл в кабинете всего несколько минут, а чувство было такое, что прошла целая вечность, или около того. Но самое главное Гоша почувствовал, что вышел оттуда совсем другим человеком – взрослым и бесстрашным...
- Шур, - окликнул Гоша. – А ты уверен, что мы там?
- Конечно. – ответил Шур. - Человек всегда там, где находится.
-  Мы же  в Алма-Ате должны были очутиться. А здесь...- развёл руки Гоша. 
 Шур  встал, козырьком приложив ладонь,  оглядел окрестности:
 - Заберёмся туда. – Шур указал на ближайший  холм,  увенчанный  скалистым  утёсом. – Чем выше находишься, тем дальше горизонт!
Цель казалась не далеко, но путь до неё занял немало времени. Гоша шёл быстро, то и дело,  убегая  вперёд, а вот Шур постоянно останавливался. Он,  то преследовал  кузнечиков и бабочек, которых  здесь было превеликое множество,  то пытался изловить  суслика, который внимательным столбиком  сначала изучал чужаков, а подпустив ближе,  юркнул в нору. 
- Сюда, сюда! – призывно  кричал Шур. А когда встревоженный и запыхавшийся  Гоша был рядом,  Шур в восторге  тыкал в землю пальцем: - Смотри, смотри!  Хвостатый зверёк скрылся в эту земляную дыру! Давай поскорее его вытащим,  а то он задохнётся!
- Не беспокойся, - пояснял Гоша, с видом знатока, - это «земляная дыра» его дом, нора  называется! Он там  точно не задохнётся.
Поначалу,  Гошу  забавляла  реакция  Шура на окружающий мир. Гоша  откровенно посмеивался над  «высокоумным» человеком будущего, который, словно  девочка, умиляется букашкам, и пытается спасти «хвостатого зверька».
Однако, отвлекаясь и бегая туда-сюда, Гоша понимал, что  такими темпами они вряд ли доберутся до Байконура засветло. 
- Шур, мы так никогда не дойдём!  - наконец высказал он. -  Ты как «КИСЕЛЬНАЯ» барышня»!
- Какая барышня? – переспросил Шур.
- Кисельная!
- Это как?
- Это значит как кисель: тягучий и медленный! – отвечал Гоша.
...Выражение «кисельная барышня» Гоша услыхал от классной руководительницы, когда вся школа трудилась на субботнике.   
Вообще-то,  классная руководительница  называла всех отлынивающих от работы  «кисейными барышнями»,  но  Гоше слышалось «кисельная» и действовало ободряюще. Ещё бы - кому понравится сравнение с «барышней», да ещё «кисельной»!? ...
Шур прибавил шагу,  путники больше не делали остановок и вскоре были у подножия
горы. Запыхавшиеся и  довольно подуставшие друзья неожиданно оказались свидетелями весьма странных событий. На встречу им, между невысоких зарослей поднималась горстка  людей, и  это были явно не туристы. Чуть ниже другие люди, дико крича и размахивая дубинами, бежали следом. «Фильм снимают!» – догадался Гоша.  Вдруг за спинами  преследователей, из-за большого камня,  выскочил человек и метнул  копьё. Один из преследователей при этом совершенно  натурально упал, а метнувший копьё человек, что-то прокричав, побежал в сторону.  Преследователи  ненадолго замешкались. Часть из них  побежала  за смельчаком, а другие  продолжили погоню.  Гоша сейчас хорошо рассмотрел «артистов»  этого кино:  искажённые  ужасом  лица детей и женщин, свирепый рёв догоняющих, дубины  в их  руках,  кровь...  Всё это слилось  атмосферой ужаса, которая надвигалась, словно тёмная грозовая туча и находилась буквально  в двух шагах. «Совсем не кино! - вдруг ясно осознал Гоша. – А что?...» -  инстинкт самосохранения не позволил домыслить ответ. 
- Шур! - закричал  Гоша.- Бежим!
Ноги уже набирали обороты (как тогда, за забором детского садика, где сторож с настоящим ружьём), но что-то остановило Гошу. Он обернулся и с ужасом понял, что Шура рядом нет. Более того, Шур, размахивая руками, и что-то крича, бесстрашно шёл   навстречу этим диким людям с  дубинами в руках.
Страх свирепое чувство, но дружба сильнее  страха. Гоша ещё не знал, что  будет делать, но уже бежал к Шуру громко вопя и представляя как сейчас его трахнут дубиной по голове. Однако всё оказалось иначе.
 

Шестая глава.
Хотя по многим своим признакам племя уламров
и приближалось к современным нам дикарям,
но это сходство было далеко не полным.
                Жозеф Рони-старший «Борьба за огонь».

 Без отдыха  и сна  двигались Схулы, а ночь становилась  черней  и опасней. Наконец, шедший впереди Лану, поднял руку. Это был сигнал для остановки и еле живые люди валились  на землю прямо  под собой. Лану обошёл и осмотрел каждого. После  прилёг сам,  чуть в стороне - откуда могли появиться  преследователи.  Бережно ощупал завёрнутые в шкуру камни огня  и положил их под голову.  Хотя   Лану устал больше остальных, - сон не шёл. Мысли и переживание о будущем племени гнали сон, как огонь отгоняет диких зверей.
После того, как вождь, старый Таки, передал ему камни,  Лану считался главным в племени. Если считать племенем  пару десятков испуганных женщин. Но как бы там, ни было, а теперь  на нём лежала ответственность  за оставшихся в живых.  А  живых, от многочисленного рода Серых Гусей племени Схулов, осталось мало... совсем мало.
Старый Таки был хорошим предводителем, при нём  Гуси  всегда были сыты, а женщины круглый год  рожали  здоровых детей.  Раньше,  Лану  даже в мыслях не посмел  бы  усомниться в решениях мудрого Таки, но сейчас ... 
 Племя Схулов  было многочисленно, состояло из нескольких родов и в каждом роде насчитывалось по пять, а то и по десять семей.  Племя  разрасталось. Границы его обитания простирались от великих гор, на которых покоится небо, до бескрайней воды, где заканчивается земля. Со временем  соплеменники  стали забывать, что у них общие  предки  и говорят они на одном языке. Между  родами  всё чаще стали возникать стычки  за удобные для проживания места и новые охотничьи угодья.  Одна такая ссора закончилась  кровопролитием.  Были убиты  охотники из рода Волков, а  виновником  в их смерти   посчитали Лану, хотя он просто защищал свою добычу.
   Лану был один, когда  выследил и метким броском дротика убил большого оленя. Три охотника  из рода Волков, тоже  шли по следам этого зверя и застали Лану  за разделыванием туши. Лану был не жадным, да и не унёс бы он один всё мясо, - мог поделиться. Однако  чужаки захотели взять всё и вдобавок  посмеялись. « Это наша добыча. Олень  убегал от нас и споткнулся. Сломал себе шею, а ты просто оказался рядом. Гуси не умеют бегать и охотиться. Гуси едят траву и лягушек!  – хохотали они. – Убирайся прочь. Возьми себе оленьи копыта, может, научишься бегать!». Лану  никогда не поднимал руку на человека, но вызывающий  смех  и откровенное презрение  силы троих против одного, вызвали  бешеную и неуправляемую ярость.  «Гуси не умеют бегать, зато умеют летать!» - зарычал он.  Не вставая, метнул нож  в одного из врагов. Тот захрипел и, держась за горло, повалился на колени.  Схватил  лежащее рядом копьё,  и,  почти  насквозь, проткнул набегающего противника. Третий  даже не пытался сопротивляться и бросился наутёк.
Через несколько дней, когда  на совет собрались старейшины  всех родов племени Схулов, состоялся суд. Лану честно рассказал, как было дело, но спасшийся охотник, объявил это ложью. По его словам выходило, что Волки выследили оленя, а когда разделывали добычу, Лану  напал со спины, подло, как трусливый шакал.  Сразу убил  двоих,  но  Ката, как звали выжившего, оказался в тот момент без оружия, и ему пришлось бежать.
Кто из них  говорил правду? В давние времена, когда  нынешние старики  племени были младенцами, всё определял поединок.  Глядя на высокого и крепкого Лану  и его худенького соперника, который к тому же был на голову ниже, вряд ли  у кого  возникало сомнение в исходе боя.
Но так споры решали в прошлом. Опыт  поколений  делал людей  умнее, и мудрость предков подсказывала, что силой правду не сыскать. Дряхлый старик,  который давно  не может поднять копьё и вряд ли добудет кусок мяса для пропитания, знает много больше крепкого молодого охотника  и гораздо ценнее для племени.
Три дня и две ночи старейшины обдумывали  вердикт и, наконец, постановили. Первое:  Гуси должны отдать  двух  своих женщин в семьи рода Волков. Это было ожидаемым решением.  У Схулов  кровопролитие  между родами уже случались,  и лучший способ остановить распри
 - связать бывших врагов  родственными  связями. Пролитая кровь  восполнялась новыми жизнями. А вот вторая часть вердикта стала неожиданностью для всех.  Старейшины постановили, что более многочисленный, чем Волки,  род Серых Гусей  разделится и часть отправиться на Север, искать новые места обитания.  «Гуси прилетают с Севера, там они выводят птенцов, там их дом,  значит, там есть и большая вода. Найдите для Схулов новые места для охоты и жизни. Гуси покровители вашего племени, и ждёт вас удача» - сказали старейшины. Как они ошибались.  Первые дни похода  складывались благополучно. Двигались  не быстро, охота была хорошей. А после второй луны,  на пути племени  стали появляться  косматые. Сначала не большие кучки, - их легко было отогнать.  Косматые, покрытые шерстью, не носили одежды, не знали огня.  Оружие их было примитивным, но свирепый нрав делал их опасным противником.
С каждым днём косматых становилось  всё больше.  Схулы уже не могли противостоять им, избегали стычек и быстро двигались вперёд. Они  рассчитывали оторваться от погони, запутывали  следы и  шли  почти без остановок. Это не помогло. Косматые были более выносливыми, а Схулы передвигались  с женщинами и детьми. Тогда мудрый Таки собрал всех мужчин и принял решение организовать засаду, чтоб остановить погоню. Он передал камни огня Лану и отправил его с женщинами и детьми. Несколько дней осиротевшее племя двигалось без остановок.  И вот сейчас Лану  не мог заснуть, - страхи за будущее пугали. Что будет, если все мужчины  племени погибли? Не хотелось думать об этом. Надо идти. Надо спасать остатки племени...
Когда солнце  робкими  утренними лучами коснулись земли, Лану был на ногах. Обошёл племя, заставляя измученных людей вставать – отдых был коротким. Наступающий день казался менее вероломным. Лану решил дойти до ближайших скалистых холмов, видневшихся на горизонте, сделать большой привал и там дожидаться оставшихся в засаде.
Схулы  почти дошли до холмов, когда показались враги. 
Косматые, размахивая дубинами, бросились в погоню.  Лану приказал всем бежать как можно скорее до скал и рассеется среди камней - кто-то да спасётся.  Сам  притаился  за большим валуном.  Он пропустит преследователей и нападёт  со спины. Убьёт, сколько сможет, и побежит в другую сторону. Враги будут преследовать его и у племени будет больше времени, чтоб спрятаться. Сейчас, сидя за камнем, в ожидании врагов Лану вдруг остро почувствовал приближения смерти. Он и раньше её встречал: на охоте, в битве с хищниками и чужаками. Старики говорили, что смерти нет. Умирает тело, а мысли, накопленные  человеком за прожитую  жизнь, освобождаются и летят к солнцу, где  живут на голубых просторах неба. О погибших слагали песни. А кто споёт песню о нём? Кто узнает о его жертве? Никто не узнает и никто не споёт – племя не выживет. Враги поедят их тела. Не останется памяти о Серых Гусях, что пошли искать новые земли. Болотной гадюкой мелькнула ядовитая мысль:  можно убежать, спастись. Враги не догонят его, если он будет один.   Лану вернётся к племени, расскажет, что родичи погибли от рук косматых, и только ему удалось спастись. Никто не  узнает, что было,  никто не осудит его.  А  он будет жить. У него будут дети и внуки! Они сложат песни о нём!
На мгновение, Лану  представил себе такую жизнь и понял, что никогда не поступит так.
Кто-то другой в нём уже никогда не сможет дышать полной грудью и жить свободно.
Это всегда будет угнетать его. Лучше умереть в безвестности, но героем, чем потом всю свою жизнь помнить о своём предательстве. Что он скажет на небе, тем, кто жил до него? Нет - он не сможет так жить. 
Крики врагов раздавались совсем близко. Вот промелькнула спина первого врага.  За ней, толпой пронеслись остальные. Лану посмотрел на небо, - такое  синее и бездонное. Почему он никогда раньше не замечал его красоту?
Лану выскочил из-за камня. Бросил копьё в ближайшую спину врага, закричал, дождался, пока враги развернулись, и бросился бежать в противоположную от холмов сторону. Косматые хотя и считались глупыми на этот раз поступили умнее. Несколько человек бросились за Лану, а остальные продолжили погоню. Лану развернулся посмотреть, сколько человек бежало за ним, сможет ли он с ними справиться и остановился. Увиденное поразило его. Два странных существа вдруг выскочили на встречу косматым. Без сомнения это были люди. Тот, что поменьше ростом мчался без страха на врагов и громко кричал, а второй, длинный и тонкий, как стебель бамбука, молча вытянул  руки и..... косматые исчезли! Как будто их никогда и не было.