Забастовка

Город. Лето. Пыль и ветер. Счастливые обладатели железно-пластиковых коробок могут ловить в окошко лучи солнца, а вот неудачливые владельцы двух подпорок из мяса на костях должны спускаться вниз по лестнице,  вдыхать ароматы грязи, мазута и других сотоварищей, слушать дребезжащие голоса  менестрелей подшофе, беречь свои сумки, а потом снова подниматься вверх по лестнице. Особенно это несправедливо, когда в твой город Солнце наведывается по графику, а график тот секретный. И если ты не застал солнышко, потому что шёл по подземному переходу, то сам и виноват. И правда, другие же заработали на  пыхающую выхлопным газом коробчонку , а ты нет. Вот и расплачивайся за свою лень. Может, хоть детей своих заставишь быть порядочными гражданами.

Порядочные граждане в парках голубей не кормят. Порядочные граждане мусор не сортируют. Порядочные граждане бездомных собак не спасают. Им  некогда.  Они работают. Непорядочным же, вроде вот этого гражданина, ведущего за руку свою дочь в желтом платьишке, кажется, что столько работать бессмысленно. У таких преступных элементов и телевизоров нет, и айфоны они ни разу в жизни в руках не держали, и на гироскутеры плевали. Не найдете вы этих асоциальных элементов в торговых центрах.  Они знай книжки свои читают да ходят в скверик гулять. Одежду покупают, только когда старая износится. Как будто не знают,  что заводы производят для них постоянно и вещи, и обувь, и мебель -  всё новое, красивое, пластиковое, недолговечное. А зачем долговечное, если заводу нужно новое выпускать  да денежку получать? Порядочный человек купит что-нибудь, порадуется немножечко, а потом, как положено, заскучает и выбросит, а после отправится за новым.  Заводу - работа, мусорщикам - работа, а человеку – сплошное удовольствие.
Мужчина в шляпе, державший за руку девочку в жёлтом платьице, вышел из подземного перехода. Вчера он получил хороший гонорар за целую неделю безвылазного труда, и теперь взял пару дней отдыха, чтобы успеть насладиться внезапно пришедшей в город весной, пока она не передумала. Шли они в единственный парк в центре города, чудом сохранившийся во время масштабных реконструкций и перестроек. Мужчина считал, что его дочь должна познакомиться с этим  сокровищем и узнать, что деревья бывают не только в лесу, но и в городе, если их есть кому посадить и сберечь. Подобно многим своим сверстникам, девочка постоянно задавала вопросы: «А почему небо серое? Почему воздух такой невкусный? Почему та тётя идёт в маске? Почему дяди ездят на машинах по одному, вместе же веселее? А где тут играют? А правда, что раньше люди гуляли на улицах? А..."

Тут в юное горло девочки попало шершавое облако пыли и дыма, и пришлось ей вопросы прекратить. Но что это? Едва отец с дочерью подошли к парку, как увидели большой забор.

- Но ты обещал мне парк, папа!
-  Знаю, дочка. Похоже, мы не успели. Не знаете, что здесь строят? -  спросил отец  спешившего мимо прохожего.
-  Бизнес-центр вроде будет. А вы на экране прочитайте.
-  Вот спасибо.

Чтобы даром времени не терять и здание не изучать, перед каждым важным строением -  то есть, таким, где никто не жил, -  стоял экран с информацией про это здание. В картинках. Вот и перед забором, в том месте, где лучше всего были слышны звуки стройки, стояла доска, на которую садилась пыль и грязь. Поэтому сначала отец протёр  экран чистым платком,  хотя все благопорядочные граждане давно перешли на влажные салфетки, а уж потом узнал, что хотел. И сердце его вздрогнуло.

-  Надо же, дочка, не бизнес-центр они будут строить, а храм. В честь древнего-предревнего бога, но сам храм новый будет, с кондиционером и парковкой.
-  И автоматом, продающим мороженое?
-  Только не по постным дням.
-  Не хочу храм! - Девочка звонко топнула ножкой об асфальт. -  Папа, пусть они перестанут!
-  Ну что ж я могу, доченька?
-  А помнишь, мы с тобой долго не убирались, и мама объявила забастовку? Вот и тебе нужно объявить забастовку.

Задумался отец, почесал подбородок, а затем подобрал отлетевший со стройки кусочек жести и написал на нём фломастером: " Забастовка". Уселись они с дочкой на скамейку и давай бастовать. А люди шли мимо и ничего не замечали  —  у всех дела, все спешат. Час бастовали они, два бастовали. Тут остановился какой-то велосипедист. Ну, велосипедисты, известное дело, народ несознательный:  лишь бы за бензин, за страховку да за парковку  не платить, чтобы совсем разорился город.  Остановился велосипедист и спрашивает:

-  Чего бастуете?
-  Да вот, дочь моя хочет парк, а храм не хочет.
-  Умная девочка. -  Похвалил велосипедист и дал ей конфетку.
-   Нет, я конфет не ем, я бастую.
Пожал велосипедист плечами и сел рядом. Стали они втроём бастовать . А ведь всем известно - где транспорт, там и милиционеры. Появился милиционер и спрашивает:
-  Это что у нас тут за забастовка?
-  Девочка вот парк хочет, а храм не хочет. А там уже и деревья корчуют.
- А чем это вам, гражданочка, храм не угодил? Для всех, между прочим, стараемся.
-  Дяденька милиционер, я гулять хочу,  а там только молиться можно.
-  Гулять? Гражданин, это ваша дочь?
-  Моя, товарищ майор.
- Кто это её научил таким идеалам? Гулять в городе нельзя, да ещё и в будни. В будни все работают, а  дети учатся в школе. Почему вы не в школе и не на работе?
-  У меня выходной, а дочь ещё маленькая для школы.
-  А в садик почему не ходит?
-  Нам места не хватило.
-  Не хватило? Значит, не заслужили. Оно и видно, почему - с такими-то родителями, которым всё бы гулять.

И только хотел милиционер потребовать документы, как наши бастующие вдруг соскользнули со скамейки на асфальт, А на спинке скамейки появилась надпись: «Скамейка закрыта в связи с забастовкой». Это была очень старая лавочка, она ещё помнила те времена когда люди, неспешно прохаживаясь по аллеям и скверам, присаживались на неё отдохнуть, пообниматься или съесть мороженое. Скучала она по тем временам, вот и решила тоже бастовать.

-  Это возмутительно! -  Закричал милиционер и пошёл по рации вызывать подкрепление, А наши бастующие запрыгали от радости и захлопали в ладоши. "Если даже скамейка с нами, -  думали они, - то мы обязательно победим".

Попробовал милиционер своими силами порядок навести, но тут и наручники его, и удостоверение, и дубинка тоже начали бастовать. Вещи, хотя они и бессловесные создания, могут обладать волей покрепче человеческой. А уж люди, увидев,  что даже дубинка бунтует, стали вспоминать, что когда-то и они ходили среди деревьев, и что это было хорошо.  И тоже начинали бастовать. История стихийной забастовки дошла до федеральных СМИ, которым захотелось тут же снять репортаж и пристыдить наглецов. Прилетел вертолет, и лучший репортёр страны, свесившись с нижней ступеньки верёвочной лестницы,  брал интервью у девочки в ярко-желтом платьице, которую, к его удивлению,  окрестили вдохновителем забастовки.

-  Вы поймите, нам гулять хочется. Вы же видите, даже улицы это поняли, хотя они из асфальта. А у вас ведь мозги имеются. Вы должны понять.

Самые разные части города выражали сочувствие к бастующим и присоединялись к ним, и поэтому  в администрации был собран совет. Самый экстренный за многие десятилетия. На него пришли и администраторы, и военные, и милиционеры,  а ещё добавились бездомные и цыгане: улицы, по которым они шли, не бастовали. А вот предприниматели не пришли на совет, потому что их машины запротестовали, и ничего нельзя было предпринять . Под тихое бренчание гитар собравшиеся заголосили разом, что это безобразие пора прекратить, стройку завершить, а виновников наказать, да так, чтоб остальным неповадно было.

-  Молчать! -  Гаркнул вдруг Полковник, и все вытянулись по струнке, кто по капроновой, а кто и по серебряной. -  Согласно прогнозам экспертов, если забастовка будут продолжаться такими темпами, через сутки бастовать начнёт сам воздух. Это будет означать смерть всех человеческих существ в течение пяти минут. Необходимо срочно подавить протест.

И были выведены танки, и были отправлены новые вертолеты, и были  снаряжены отряды солдат. И все они не сделали и шагу. Дула танков зарылись в землю, винтовки выскочили из рук солдат и вкрутились в почву, став ровными стальными грядками, вертолёты зависли в воздухе. Вокруг горстки бастующих, хотя теперь это было уже не горстка, а настоящая могучая кучка, стали бастовать все улицы и дома, и пройти мог только тот, кто поддерживал протест всем сердцем и душой.

-  Похоже, что нам придется уступить.

Полковник устало смахнул пот со лба. Собрание подняло крик: администраторы трясли  бумагами и сметами, военные рвали погоны, милиционеры грозили дубинками,  цыгане - картами, кони топотали, а бездомные пахли. Когда же все устали кричать, то смастерили белый флаг и направились к бастующим. И город их пропустил. Девочка в жёлтом платье вышла им навстречу.

-  Что, сдаётесь?
-  Сдаёмся!
-  Тогда велите рабочим разобрать забор и остановить стройку. Пусть убираются отсюда!

Главный администратор на ватных ногах - настоящие свои ноги он потерял, когда стал главным -  отдал приказ. Забор тут же весёлым плясом ускакал, а вся техника разъехалась по гаражам. Рабочие закинули инструменты на плечи и отправились достраивать больницу на другом конце города. Толпа бастующих прокричала трёхкратное «Ура!», но не разошлась.

-  У вас остались ещё требования?-  возмутился главный администратор.
-  Ещё бы. Мы хотим парк в каждом районе.  Места мы уже выбрали.

K администратору бодро подошли двенадцать жителей -  по одному от каждого района -  и вручили ему планы районов с отмеченными местами парков.

-  Вы напишете указ сейчас же. -  Сказал папа девочки. -  И отдадите каждому из нас копию. Если в течение года парки не будут начаты, а в течение трёх лет -  не закончены ... Вы знаете, что будет.
Мэр сглотнул. Он сел на лавочку и написал указы.
-   Ура! Мы победили! -  Завизжала девочка, и все остававшиеся пустились в пляс, а цыгане подыгрывали им на всём подряд.

Когда девочка в желтом платье через три года пошла в школу, то уже все дети знали, что такое гулять. Вспомнили об этом и взрослые. И только танки так и стояли, зарывшись дулами землю. 

Апрель 2019, Екатеринбург.