Мила 4

Я плохо спала, какое-то смешение незнакомых людей в жутких масках. Проснулась, пытаюсь вспомнить подробности и не могу. Пора вставать, много дел. На всякий случай набрала Миле, абонент не в сети.

— Игорь Палыч, что скажете? — маленький с большими ушами и глазами, из который темным тихим океаном на вас выливается вселенская скорбь, владелец антикварной лавки внимательно рассматривал принесенную мной вещь. Я давно его знаю, это удивительно умный и добрый человек, не раз выручавший меня советом.

— Знаете, Верочка, что я Вам скажу, — он слегка грассировал, что придавало моему имени французский шарм, — если бы я верил в инопланетян, я бы решил, что это принадлежит им. Но, как человек разумный, думаю, это шифр или ключ или опознавательный знак.

— А что это за карта?

— Этого я Вам точно не скажу, но покажу одну вещицу.

Игорь Палыч покопался в коробках под столом и вытянул книгу в кожаном переплете.

— Однажды мне сдали эту книгу. Она на латыни, но одна иллюстрация несомненно Вам понравится.

На титульном листе только экслибрис — горы, три звезды и изогнутая линия, как на обороте пультика. Книга не имеет печатных данных, по которым мы могли бы установить место и время ее выхода. Переписывать всю книгу, пытаясь через гугл переводчик понять латынь, немыслимо. Тупик-с. Сфотографировала страничку на всякий случай.

Разочарованная неудачей я пришла в любимое Милино кафе. Огляделась. Народу немного. Заказала капучино с огромным безе в малиновом соусе. Рассматриваю входящих. Внезапно тяжелая рука буквально придавливает мое плечо к столу. Молоденькая официантка вскрикивает и бросается за охранником. Пошевелиться не могу. Чужая лапа бесцеремонно проверяет мои карманы. Сумочка на соседнем стуле. Жетон в ней во внутреннем кармашке. Вдруг невысокая женщина в темном пальто бесцеремонно хватает ее и мчится к выходу, ловко минуя охранника. Державший меня пускается в погоню. Почему им всем так нужна моя сумка? Несусь за амбалом, за мной официантка, требующая оплатить счет. А чем платить? Карточки-то убегают. Охранник падает от удара здорового мужлана, который держал меня, официантка отстает его пожалеть, а мы трое, друг за другом несемся по вечернему проспекту. Маленькая женщина впереди имеет значительную фору, а я уже задыхаюсь. Осталась без документов, хорошо, хоть денег немного, но ПУЛЬТ!!! Это слово открывает клапан второго дыхания, и я несусь за амбалом, приговаривая, только бы она не нырнула в метро.

Все, женщина завернула за угол и исчезла из поля зрения. Мы продолжаем нестись, влекомые каждый своим посылом. Поворот. О боже, только не это! Площадь кишит людьми, словно огромный муравейник, как-то незаметно подкрался час пик. Женщина пропала бесследно, здоровяк таранит толпу в безнадежной попытке ее догнать. Я прислонилась к столбу, ощущая безмерную усталось и с трудом приводя в порядок дыхание. Ну что, Верочка, приключения продолжаются? Любишь ты о таком книжечки почитать: на диванчике уютненько расположилась и следишь за метаниями и переживаниями героев. А тут-то по родному, по живому прошлись. Надо заблокировать карточки, но телефон тоже остался в сумке. Провела рукой, словно смахивая с лица все ужасы дня. Какой-то шорох, словно кто-то зовет: «Пссс, пссс...» Котенка что-ли ищут? Не до того мне.

Это "Пссс" становится громче и настойчивее, оглядываюсь. В тени подъездного козырька женский силуэт, машет мне рукой приглашающе. Хватит на сегодня приключений. Отвернулась, опять «Псссс-псссс». Смотрю пробитая амбалом брешь в толпе изменила свое направление. Того и гляди он выскочит и прямо ко мне. Тихонечко ретируюсь, шажок, еще один. Вот и подъезд. Кто-то хватает меня за руку и втягивает внутрь. Лестница слабо освещена, но это именно та женщина и у нее на плече грустно висит себе моя сумочка.

— Верочка, прости, что я тебя в это втянула, — мне кажется, что это сумка произносит слова, кривя в тусклом свете в такт словам блестящую застежку.

Не понимая, перевожу взгляд выше. Мила?! Протягивает мне сумочку и вздыхает.

— Мила, ты жива? — глупо вскрикиваю я и лезу обниматься. Тепло ответного объятия вызывает слезливую лавину. Не могу остановиться, только стыдно хлюпаю носом.