Глава семнадцатая. Чёрное заклятье

   Приятного чтения)


   На этот раз Вельмол проснулся рано утром, когда солнце только-только начинало освещать улицу. Но он сразу же, придя в сознание, чувствовал бодрый прилив сил. Грони же ещё мирно дремала по другую сторону маленькой комнаты.

   Тихо сев на край кровати, чернобородый сосредоточился на следующих словах, которые произнёс шёпотом:
   – Сегодня обязательно будет хороший день. Я со всем справлюсь. Трудности мне нипочём. Сказано – сделано.

   Вельмол встал во весь рост, оделся в свои одежды, потянулся в разные стороны, размял шею и руки. Тихо подойдя к кровати девочки, он хорошенько разглядел её приятные губы, которые вчерашним вечером его ласкали. У него была мысль разбудить её поцелуем, но он вспомнил, что ещё не обдумал всю их ситуацию как следует. Вместо этого он аккуратно погладил её за плечо, разбудив.
   Пока чернобородый отворачивался, вглядываясь на людную улицу и торговцев, Грони одевалась в своё синее платье. Спустившись на первый этаж, девочка вместе с ним поздоровались с сонным трактирщиком, после чего они вошли на кухню.

   Вельмол сидел на табурете, Грони хлопотала с приготовлениями для него, и для посетителей, которые скоро нагрянут.

   Покормив Вельмола оладьями, девочка принялась дальше готовить. Уходя, чернобородый перед дверью встал как вкопанный. Он убрал из головы дурные мысли, подошёл к Грони вплотную и поцеловал в щёку. Они некоторое время были растеряны, и взгляд Вельмола был словно бы виновато опущен в пол.

   – Иди уже, любовничек, – проговорила она со смешком и радостью, – Тебя ждут серьёзные дела.

----------------------------------------------

   Вернувшись в замок, он поднявшись на второй этаж в величавые апартаменты принца. Турбарий на этот раз не встретил Вельмола за столом, он лежал укутанным на огромной резной кровати. Вокруг него суетились люди, спрашивали, чем могут помочь, какие пожелания им стоит выполнить. Какой-то человек с моноклем в глазу поил принца из ложечки.

   – Ваше величество, как вы? – спросил Вельмол.

   Глаза принца слезились, тело под одеялом бросало в дрожь, выглядел он болезненно. Через горький, утробный кашель Турбарий с трудом выговорил:

   – Парень, я помру в муках. Ты должен мне помочь, просто обязан! Возьми бумагу со стола, вчера подписал для тебя. Теперь стражники тебя не осудят, даже не посмеют...

   «Но как я могу помочь?» – подумал Вельмол, сочувственно глядя в лицо принца.

   Его насторожило то, что у ухоженного принца неаккуратно отрезан локон русых волос около виска.

   «Хм. Интересно. Несомненно, кто-то этой ночью срезал волосы для того, чтобы напустить на него болезнь. По-другому это не объяснить».

   Присев на край постели, он осмотрел принца более придирчиво. Под несколькими одеялами находилось исхудалое тело, в котором с трудом билась жизнь. На руках отчётливо виднелись синие ручейки выступающих вен. Посмотрев на длинные кисти рук, Вельмол оглядел пальцы с разными перстнями; а на мизинце же был грубо срезан ноготь.

   – Ваша милость, разрешите я у вас осмотрюсь?

   Принц не смог ответить словами, силы его окончательно покинули. Он просто кивнул.

   Вельмол заглянул под кровать, но кроме чемоданов и картин с пылью не смог ничего особенного отыскать. Чернобородый проверил резную тумбочку, возле которой лежал принц, но тоже без особого успеха. Он также придирчиво осмотрел вазы с цветами, шкафы с одеждами, полки с книгами – всё безрезультатно. Мгновениями погодя, до него дошло, что принц проводит много времени за рабочим столом.

   Присев на удобное кресло, Вельмол проверил каждый из открывающихся ящиков, осмотрел стол на наличие чего-нибудь дурного, того, чего не должно быть – но всё впустую. Сделав глубокий вздох разочарования, он откинулся на кресле, переместил ногу для удобства в другую сторону, и почувствовал под ковром что-то твёрдое.

   Нагнувшись, Вельмол извлёк возле ножки стола кожаный мешочек. Отвязав верёвки, он увидел измельчённую соль.

   «Наверняка заговорена чёрным заклятьем». – подумал он угрюмо.

   Вельмол хотел было сказать принцу, что нашёл то, что надо, но тот к тому времени дремал, и хлопочущие слуги настрого запретили его будить. Чернобородый понимал, что одного мешочка с солью мало для того, чтобы настолько сильно ослабиться человека. Также ему было ясно то, что неспроста были срезаны волосы и ноготь – несомненно это нужно для какого-то ритуала.

   Чернобородый тихой поступью вышел из покоев принца, закрыл за собой дверь, присел на первую попавшуюся скамью и погрузился в думы.

   «Если в этом виновна дальняя родня, на подобие братьев или сестёр, живущая в другом замке, скрытно или с боем я проникать туда не стану. Придётся опять использовать всё своё красноречие, что мне уже надоедает. Быть не собой, кем-то прикидываться, льстить, осыпать фальшивыми словами – не моё».

   «У нас не было времени проверить в винном погребе потайную комнату, откуда вышли Пасикен и Юнталь».– прогудел Этман в разуме Вельмола.

   «Кстати, да. Сговор должен происходить именно там. Благодарю за помощь».

   Спустившись на первый этаж, Вельмол некоторое время искал служанку, у которой под глазом было родимое пятно. Теперь-то она уж никак не откажет ему в услуге, так как замолвленное за неё словечко сработало, женщина получила прибавку, о чём внутренне благодарила парня.

   Тучную женщину с добрым лицом он отыскал на кухне, готовящую суп из морепродуктов.
   – Здравствуйте, мне вновь очень нужна ваша помощь. – сказал Вельмол учтиво, ласково.

   Когда она завидела его улыбающееся лицо, брови её взметнулись кверху от удивления. Она мигом отложила в сторону ложку, которой часто помешивала суп, обняла его со всей силы обеими ручищами, принялась расцеловывать в щёки и благодарить за добрые слова.

   – Знал бы ты парень, как хорошо мне надбавил Турбарий! Говори что надо, для тебя всё что угодно сделаю.

   – Мне вновь нужен ключ от винного погреба.

   – Что-то ты зачастил с этим, – посмотрела она на него с хитрецой, – Ну да ладно, держи, да смотри, не напевайся!

   Вельмол спустился по винтовой лестнице, отпёр кованую скрипучею дверь, вновь очутился в прохладном, сумрачном помещении. Он дошёл до самого конца широкой комнаты, подошёл к гладкой стене, откуда прошлым днём смогли выйти заговорщики против принца.

   Что только не предпринимал он, чтобы открыть дверь. Пытался вертеть держатели факелов, давил плечом в стену со всей мощи, искал потайную кнопку или рычаг возле настенных выемок под бочками.

   Он разочарованно выдохнул.

   Наконец, успокоившись и сосредоточившись, он заметил сбоку стены, за бутылками, обшарпанную каменную панель. Плавно надавив на неё, дверь-стена медленно, со скрипом приоткрылась.

   Внутри потайной комнаты стоял непроглядный мрак, и потому Вельмол взял со стены факел, и вошёл внутрь с решительным настроем.

   Свет факела явил стол с тёмными свечами и маленькими фигурками морских божеств, каких он видел в парке. Некоторое время он вчитывался в бумаги, прикрытые тканью. Он разобрал, что в неотправленном письме кто-то переписывался с младшим братом, обсуждал, как бы побыстрее покончить с принцем, чтобы прибрать к себе его богатое наследство. От бумаги пахло женскими, тонкими духами. Подчерк был скорее всего тоже женским, так как каждая буква расписывалась с невероятным старанием, приобретая замысловатые, но разборчивые узоры.

   Закрепив факел на настенном держателе, он присел на удобное кресло, принялся разглядывать куклу, внешне схожую с многострадальным принцем. Вспоминая то, что он сам участвовал в двух, а то и в трёх ритуалах, он относился к происходящему со спокойной строгостью. Вглядываясь в куклу, он начал испытывать долю тревожности, так как понимал, что заклятье в умелых руках попросту срабатывает, и нет тому никакого разумного объяснения кроме того, что человеку дано добиваться своего через высшие сущности.

   Аккуратно повертев куклу то так, то эдак, Вельмол рассмотрел обрезанный русый локон волос с сединой на голове куклы, наподобие причёски, схожей с Турбарием. Кусок ногтя принца располагался точно в месте солнечного сплетения человечка.

   Кукла была сделана из воска серого, дурно пахнущего, точно из такого же, как и свечи на столе. Вот только именно этот воск он более нигде не встречал, и потому Вельмол начал вспоминать, что особенного он мог заметить раньше.

   Закрыв глаза и захватив голову двумя руками, он погрузился в думы.

   Ему явственно виделась кривая, лукавая ухмылка Пасикена, когда он пожимал ему руку в растительном лабиринте. Ему отчётливо помнился момент, когда землепашец Ферли в трактире «Славное местечко» от зависти надул щёки после того, как услышал от Вельмола то, что ему удалось устроиться работать прямиком на принца. И, под конец, что далось ему нелегко, но явственно видел, как сдал заговорщиков принцу во время обеденного перерыва и то, как его супруга с недовольством поджала губы.

   Углубившись в этот момент, он вспомнил золотой браслет с чудными узорами на её руке, которой она пыталась прикрыть капли воска на платье.

   «Какой же надлом должен произойти внутри жены, чтобы она пожелала смерти мужу?» – подумал Вельмол, вставая из-за стола.

   Вернувшись в винный погреб, он повторно нажал на панель, и механизм отреагировал плавными металлическими щелчками. Дверь закрылась, и Вельмол с дурным настроением направился отдавать обратно ключ служанке.

   – Вы не знаете, где сейчас находится супруга принца? – спросил Вельмол у проверенной служанки.

   – Ты про холодную Кричесу? Наверняка в это время суток принимает ванную или зачитывается поэмами. Она находится по другую сторону замка, в другом крыле на третьем этаже.

   – Нельзя оценить вашу помощь. Благодарю.

   – Обращайся, мне не сложно! – ответила она ему вдогонку.

-------------------------------------------------

   Некоторое время Вельмол блуждал по просторам первого этажа неизведанного до конца замка, искал путь, ведущий в другое крыло замка. Отыскав могучую каменную лестницу в конце коридора, он смог подняться лишь на второй этаж. Найдя посреди замка другую, винтовую лестницу, чернобородый попал в другое крыло замка, апартаменты которого отличалось многочисленными каменными статуями, настенными потолочными зеркалами. Четверть часа он бродил по коридорам и комнатам, искал покои Кричесы, чуть было не махнул рукой, но, отворив самую дальнюю двойную дверь, успокоился – он нашёл что искал.

   – Прикажите, ваша милость, пожалуйста, выйти страже из комнаты. – сказал Вельмол женщине учтиво-вкрадчиво. – Разговор предстоит деликатный.

   – Кто ты такой, и как смеешь вторгаться ко мне? – спохватилась та, отступая на шаг назад, – Схватить его и запереть в темнице!

   – Вам не дозволено даже говорить так, – Вельмол вынул из-под куртки документ, вручил ближнему стражнику с огромными усищами, – Этот документ сообщает, что я имею все полномочия посещать любую комнату, будь то покои принца, или его супруги. Я не собираюсь ничего себе приписывать. Я здесь для того, чтобы помочь Турбарию.

   – Уйдите, – процедила Кричеса холодным тоном, – Уйдите прочь!

   Стражники покинули покои, заперли за собой дверь, оставив чернобородого и Кричесу, одетую в лиловое платье с нескромным вырезом на спине, наедине.

   – Так, что, назовёшь себя?

   – Моё имя Вельмол.

   – С чем пожаловал?

   – У меня есть основания полагать, что вы наложили руку на здоровье своего супруга.

   – Это всё выдумки слуг, – фыркнула та, поправляя причёску, – У тебя на меня ничего нет, и ты не сможешь ничего доказать.

   Вельмол перевёл взгляд от женщины на комнату. Он видел в дальнем углу около кровати туалетный столик с духами, маслами, кисточками и расчёсками. По другую часть комнаты он заметил деревянную ширму для переодевания, возле которой находилось два резных шкафа.

   Он бесцеремонно быстрым шагом пересёк пол комнаты, резко отворил дверцы шкафы, вспоминая, в каком платье Кричеса была день назад. Чуть покопавшись в одеждах, на что женщина реагировала бурно, стуча его кулачками по могучей спине, он отыскал апельсиновое платье.

   – Такой же воск у свечей, на алтаре в потайной комнате в винном погребе. – Вельмол указал пальцем на капли серого, мерзко пахучего воска в районе талии.

   – И что с того? Мало ли что могло случайно капнуть на моё платье. Это вовсе не доказательство того, что я причастна к болезни мужа.

   Вельмол не растерялся, так как он прихватил из тайной комнаты письма. Подойдя к туалетному столику, он бесцеремонно взял выписки цитат из поэм, начав сравнивать. Подчерк был одинаковым. Он вручил Кричесе оба письма, дал время подумать, пока расхаживался по комнате, любуясь излишествами роскоши.

   – Это ничего не подтверждает! – вскрикнула та, разрывая оба листка в клочья. – С чем тебя послал принц, что тебе на самом деле надо?

   – Он попросил меня помочь. – просто ответил он, пиля женщину испытующим взглядом.

   – Парень, послушай, ты глубоко ошибаешься. Я ни в чём неповинна, – она с силой топнула каблучком по плиточному полу, – Ни в чём, слышишь?!

   – Я вам не верю, и очень бы хотел, чтобы вы прекратили эти игры. – спокойно ответил Вельмол.

   – Да что же ты такой неладный то? Ну хочешь я заплачу тебе больше, чем мой супруг? Отстань только, прошу!

   – Меня не подкупить. Вы вряд ли сможете мне дать то, что мне действительно нужно.

   – Есть и другие возможности договориться, – она лукаво улыбнулась, развязала сзади платье, оголилась. Медленной походкой она подошла к кровати, улеглась, поманила того к себе.

   Нет смысла отрицать: вид обольстительной женщины ему понравился. Но он понимал, что она играет его чувствами, хочет скорейшим путём склонить к себе.

   – Я сейчас не в настроении. – отшутился Вельмол. – Не хотелось бы лезть в чужие дела, но я, кажется, понимаю, что побудило вас к жестокой мести. Наверняка вы, через слухи, знаете о том, что ваш муж любит заглядывать в трактир «Славное местечко» вместе с молодыми девушками. Я ни в чём его не оправдываю, но поймите и меня: я не уйду отсюда, пока не буду уверен в том, что вы снимите заклятья. Другого не дано.

   – Он бесстыдная сволочь и лгун! И заслуживает того, что с ним сейчас происходит! – выкрикнула та на всю комнату.

   – Это не значит, что он заслуживает настолько сильных мук. Он уже не в силах шевелиться, не может сам есть и пить, а также разговаривать. Сжальтесь над ним, хотя бы ради ваших детей. Всегда можно разойтись по-доброму, поделив наследство пополам, – предложил Вельмол, надеясь, что уж это-то сработает.

   – Нет и ни за что!

   Этмана достали препирательства этой надменной женщины. Он с силой надавил на разум Вельмола, вытеснил его из сознания, заняв его место.

   Теперь, на некоторое время, Этман управлял телом чернобородого. Он высказался со сталью в голосе, с сильной, уверенной угрозой:
   – Мне это надоело. Вы паршивка, и притом зажравшаяся. Я не стану вас трогать, но если вы не снимите заклятье, я заставлю вас смотреть на то, как голодные свиньи будут разрывать и обгладывать ваших любимых детей! Я успел заметить, как вы над нами трясётесь, как вы их изысканно наряжаете. Никакая стража вам не поможет, я добьюсь своего любимы способами!

   – Нет, ты не настолько бесчеловечный! – вскрикнула женщина отползая подальше на кровати.

   – Я добьюсь своего любимы способами. Если надо будет – всем и каждому вот этими самыми зубами, – он открыл рот, являя зубы, – перегрызу глотки. Я даю вам одну ночь. Сделайте всё возможное, чтобы снять заклятье. Завтра утром я навещу принца.

   Этман сказал что хотел. Он уступил место Вельмолу, возвращая место прежнему хозяину.

   Вельмол сам себе сказал:
   «Больше так не делай. Я бы смог её уговорить и без этих лживых угроз».

   «Если нам нужно чего-то добиться, то я считаю нужным помочь». – ответил тот.

   – Всего вам хорошего, – Вельмол легонько поклонился и стал удаляться, – Успехов в ритуале, – не подведите своих детей.

   Он не стал повторно наведываться к принцу. Чернобородый считал, что достаточно сказал, и вряд ли Кричеса сможет отказаться от снятия заклятье после его слов.

   Выйдя из замка во двор, он перекинулся парой шуткой со стражниками, затем некоторое время погулял по городу, и к вечеру вернулся в трактир «Славное местечко».

  Как только он попал на порог трактира, его завидела Грони, радостно возглашая на всё здание:
   – Ве-ельмо-ол! – она подбежала к нему и они обнялись так, как будто бы не виделись несколько недель. – Я сегодня много готовила, с каждым днём заходит всё больше и больше посетителей. Стоило только прибраться, как это место стало к себе притягивать людей. Ты проголодался?

   – Честно сказать – да. – ответил он с лёгкой улыбкой, присаживаясь за первый стол.

   Пока Грони готовила на стол, чернобородый перечитывал светоч. Спустя четверть часа к ним подсел завсегдатай Ферли и хозяин трактира, с которыми они все вместе приятно наболтались и отужинали.

   Вельмол не хотел блистать умом, рассказывать о том, какие ему знания удалось почерпнуть из книги. Вместо этого он всех подсевших охотно выслушивал, когда надо было давая дельный совет.

   Темнело. Когда последний посетитель вышел из трактира, девочка почти было закончила прибираться, а Вельмол поднялся на второй этаж.

   Сев за простой стол, он зажёг с помощью кремния свечу и принялся дальше набираться знаний из книги. Пол часа спустя Грони пришла уставшей, сказала, что пора бы и отдохнуть. Он со вздохом закрыл книгу, задул свечу, пробурчав:

   – Этот мир слишком сложный, чтобы понять его за одну жизнь.

   Комната погрузилась во мрак. Они разделись и улеглись спать по разные кровати. Засыпая, они не обмолвились ни словечком. Каждый был погружён в свои думы.

   Почти что заснув, Вельмол услышал скрип стула по полу. Грони подсела к нему, нежно попросила сесть на кровать и выслушать. Он послушался, сел.

   Девочка взяла его руки в свои, уложила на колени ладонями вверх. Вместо того, чтобы начать говорить, Грони ласкала его ручищи своими нежными, хиленькими пальчиками. Она долго гладила его ладони, мяла, массировала каждый палец по отдельности. Он явственно почувствовал то, что они с ней, с этой маленькой девочкой, так же близки, как он когда-то давно с Филити.

   В темноте он чувствовал на себе её испытующий взгляд. Она ждала от него дальнейших действий, что он скажет на счёт их отношений что-нибудь из того, о чём он думал. Но он медлил, не решался.

   – Ладно. Наверное, у тебя был трудный день.

   – Не такой трудный, чтобы не подумать о нас. Грони. Я испытываю к тебе сильные чувства, но меня в Горбри ждёт моя Филити, сёстры и дети. Я давно хотел тебе это сказать, но, именно эти обстоятельства всё осложняют. Я не отвергаю тебя, нет. Ты прекрасная и чистая. Просто, пойми меня, почувствуй всю ответственность, что я несу.

   – Я не знала. – пролепетала она в пол шёпота. – Но я никак не могу тебя упустить, просто не могу. Я чувствую, что должна быть с тобой.

   – Я чувствую то же самое, и это всё осложняет. Теперь ты знаешь обо мне больше, и нам вместе нужно подумать, как дальше жить. Спи крепко, милая.

   В то время, пока Вельмол с Грони мирно дремали, супруга принца в потайной комнате производила снятие заклятья, откупалась кровью.


   Лебединский Вячеслав Игоревич.1992. 18.05.2019. Если вам понравилось произведение, то поддержите меня и вступите в мою уютную группу: https://vk.com/club179557491 – тем самым вы мне здорово поможете. Будет нескучно)