Побежденный учитель. Цикл Золотой век

В тени имперского дворца
Живется хлопотно и лихо,
Не понимает  до конца
Жуковский,  как же в мире тихо.
Тут  споры и  признанья вновь,
Тут требуют  стихов и прозы,
И только вечная любовь,
И только  сны,  богини, розы.

А Пушкин подрастает там,
Где о славянстве души грезят,
И он среди своих Светлан,
Людмил, все видит, или бредит.
Но как в тени дворцовых стен
Писать о  Вороне и Финне.
Жуковский в мире перемен
Все новое легко отринет.

Нет,  не легко, и сам порой
Он увлеченно о Руслане
Напишет, этот  вечный бой
Средь спящих дев опять помянет.
Но Пушкин,Пушкин, как же он
Готов в огонь  костра рвануться,
И где-то колокольный звон
Заставит Старшего очнуться.

Учитель он, спаситель, но
Когда бороться с Черномором,
Какое алое вино,
Какая боль.  И видно скоро
Припрут за вольности,  и  он
Не знает, что же им ответить,
И снова колокольный звон,
И  снова  Дажь- как Солнце светит.


Бороться, только он старик,
А Пушкин, тот себя погубит,
Прости, Баюн,  певцы  твои
Там потерялись среди  буден.
И ничего в поэме той
Не остается от славянства.
Жуковский твердою рукой
Убережет от самозванства.

И этим  Пушкина спасет,
На  время все-таки поможет,
Во снах Руслан его идет
Сражаться с  нечистью,  не может
Остановиться в том  бою,
Но лучше перевод Баллады,
О том пою, на том стою,
И при дворе  все будут рады.

Но как ему все объяснить,
Он знает, Пушкин не смирится,
И будет Черномора бить,
И будет удали дивиться.
Когда в его последний час,
Жуковский  у одра склонился,
- Прости, все было не за нас,
И  эпос с нами не родился…

- О чем они? – Карамзина
Князь Петр в этот час пытает.
И дева светлая одна
В заставшей комнате витает.
И улыбается сквозь боль
Поэт, неправдою сраженный,
-Там Велес  навсегда с тобой,-
Твердит Жуковский обреченно…

И знает, не пугает смерть,
Когда мы с древними богами
Еще могли  красиво петь,
Когда осталась Лада с нами.
А сам в уныние дворца,
Уйдет, признавши пораженье,
И остается  до конца
Он только сгорбленную тенью.