Путешествие Степана. Часть 3, глава 1

Часть 3

1.
СТРАННИКИ-ЖИВОПИСЦЫ
В городе Сухарево, в который мы приехали по челобитной, мы купили для скоморохов шапки, полушубки, валенки, рукавицы и шубы — на случай сильных морозов. В этот день шёл, не прекращаясь, дождь со снегом, а небо было закрыто густыми, тёмными тучами.

Я хорошо помнил челобитную из Сухарева. Обедая в трактире, мы разговорились с тремя стариками, которые беседовали между собой.
— Кто вы такие и куда едете? — спросил самый старый из них.
— Мы скоморохи, — отвечал Даниил. — А едем в Староград. А вы как здесь поживаете? В достатке или в бедности? Достойный ли у вас градоправитель?
— Прежде наш город был богат, а два года назад наш градоправитель умер и мы избрали нового. В городе его все уважали — он был добрым и справедливым человеком. Но у него был один порок — любил выпить. Вначале он выпивал совсем немного хмельного. Все мы не без греха, но у него появились хитрые и ловкие помощники из купеческого рода, которые постепенно спаивали его, и он не заметил, как власть перешла к ним в руки. Они разворовали городскую казну и стали притеснять многих умельцев — гончаров, столяров, которые мастерили красивую посуду и прочую утварь и поставляли всё это в другие города и сёла; а также людей, которые изготавливали пеньку и верёвки из неё. Одним словом — весь умелый люд, требуя от них денег для городской казны, согласно особым указам нового градоправителя. Эти указы помощники сами сочиняли, а он их подписывал, будучи пьяным. В народе поднялось недовольство правлением правителя Филиппа. А когда люди пришли к нему, то увидели, что он "лыка не вяжет", едва может говорить после запоя. Его помощники заставили стрельцов разогнать людей. После этого горожане потребовали избрать нового градоправителя, а Филиппа убрать, но его помощники сказали, что сами будут управлять городом, и выборы им не нужны, а после перегрызлись и передрались между собой за власть и даже нанимали людей, которые убивали соперников.
Жители города стали опасаться выйти вечером на улицу. Купцы и крестьяне боялись приезжать к нам с товарами, а оставшиеся запасы на складах стали убывать. Мы написали челобитную боярину Степану Гаврилову, веря, что он поможет нам, но наш посланец был убит в дороге. Узнав об этом, мы снова написали ему, да ещё нашему областному правителю Косареву. Через десять дней он уже пришёл сюда со своей дружиной и приказал судить нашего градоправителя Филиппа и его помощников. Их судили, отняли у них деньги, которые они прикарманили, и всё прочее, что они успели награбить. И посадили в темницу на долгие годы. И теперь город наш зажил обычной жизнью и мы, слава Богу, словно ожили. Однако двум помощникам Филиппа удалось убежать с деньгами из города. Говорят, что они припеваючи живут теперь в другой стране. За время их правления мы потеряли почти все деньги, которые зарабатывали тяжёлым трудом многие годы своей жизни.
— Назовите мне имена сбежавших, — попросил я стариков, едва сдерживая свой гнев.
Старики назвали их. А о Косареве они говорили как о хорошем правителе в их области, как и о своём новом градоправителе.
"Если я когда-нибудь разыщу этих сбежавших подлецов, — подумал я, —  то постараюсь привести их в Сухарево, на суд. А с Косаревым хорошо бы нам повидаться".
— Он поставил над нами нового правителя, — продолжал старик, —  которого привёз из Старограда.

Когда мы вышли из трактира, то увидели нашего огородника Леонтия, играющего на волынке и Сысоя, играющего на свирели. Около них собралось немало зрителей, которых становилось всё больше. Снег прекратился, выглянуло солнце, стало теплей. Народ, радуясь неожиданному зрелищу, стал приплясывать под музыку. Медведь и Кабанчик тоже захотели поплясать на задних ногах, и мы надели на Кабанчика новый полушубок и шапку. Народ развеселился вовсю, особенно дети. Затем звонко запел наш повар Серапион. А после учёный гусь показывал детям, как он умеет считать.

Тут к нам подъехал всадник и сказал:
— Наш градоправитель Ветров рад, что в городе появились скоморохи и приглашает вас к себе в дом. Он хочет посмотреть ваше действо, а также послушать былины. Он о вас наслышан и приглашает жителей города посмотреть на вас.
— Поблагодари его за приглашение, — сказал я ему, — но мы не можем остаться здесь на несколько дней и хотим до сильных морозов добраться до Старограда.

Мороз мог прежде всего погубить в пути нашего гуся. А сейчас гусь нам дороже всех правителей, какими бы они не были добрыми и справедливыми.
— Верно ты решил, — сказал мне Даниил. — О чём нам сейчас говорить с правителем? Он нам с три короба наболтает! Если уж смотреть на него, то через три года, не раньше. Тогда и увидим, куда закатится этот колобок!
Сказитель Макар Емельянов заиграл на гуслях и запел новую былину. Люди заслушались. Но он не пропел и половины былины, как Фёкла и Евдокия крикнули нам:
— Поехали, пока не стемнело, и мороз не ударил!
Гусь поддержал их громким гоготаньем. Мы попрощались с горожанами и быстро поехали, направляясь в село Базюково. Нам повезло. В эту ночь не похолодало, и мы быстро доехали до села.

В Базюково с древних времён жили два народа, одной веры, но у них были разные обычаи. Говорили они на разных языках. Порой ссорились, и дело доходило до драк. Они никак не могли договориться, от какого народа будет староста села. Старая вражда между народами то затихала, то снова вспыхивала. Ведь когда правит староста из одного народа, начинается притеснение другого. Но, слава Богу, и здесь уже побывал областной правитель Косарев. Он приказал избирать старостой от каждого народа, по очереди, один раз в год. И пригрозил, что тот староста, который станет притеснять другой народ, будет им наказан.

Мы заночевали в этом селе, в двух избах, принадлежавших семьям из разных народов. И узнали, что теперь вражда в селе прекратилась, возможно, навсегда.

Утром потеплело, светило солнце, и мы весело поехали к Старограду. Через два дня мы доехали до города Шумакина, откуда была челобитная и узнали, что и там побывал Косарев и разрешил все споры и разногласия, и снова поставил своего правителя. Прежний правитель сбежал, но его поймали, и он был наказан.
«Умён и умел этот Косарев, — думал я. — Почему я прежде о нём не слыхал? Или до меня доходили только челобитные да жалобы?»
— И в самом деле, — сказал Пафнутий, — хороший, видимо, правитель этот Косарев. Облегчил нашу жизнь. А то ведь могли где-либо нас не пустить или побить крепко.

Моя Евдокия не видела Косарева в столице раньше, а наш сказитель говорил, что несколько раз видел его у царя, среди других людей, но он был скромен и неприметен, не хвастал своими деяниями, как другие.

Перед въездом в Шумакин мы догнали двух странников с посохами, которых приняли за богомольцев. Но это оказались живописцы, шедшие в Староград. Они были в лаптях, с котомками за плечами. Их ветхая одежда не могла защитить от холодов.
— Садитесь, подвезём! — сказал Даниил. — Нам по пути!

В Шумакине мы им купили валенки, тулупы и новые шапки. Старший из них, седобородый Афанасий рассказал нам, что идёт с молодым своим учеником Кириллом расписывать стены и потолок новой церкви в Старограде. Афанасий был молчаливого нрава. Ехал он в передней повозке и ни о чём не спрашивал скоморохов. А его молодой ученик Кирилл, который ехал во второй повозке, был разговорчив, расспрашивал нас, куда и зачем мы едем, дивился медведю, гусю и Красному Кабанчику и с большим почтением говорил о своём учителе, Афанасии, хваля его умение рисовать святых, ангелов и Христа.
— Нарисовать человека нетрудно, — говорил Кирилл, — чтобы он был похож, а вот чтобы святого или Бога рисовать, нужно иметь великую веру и помощь небесную. Афанасий в этом преуспел, а мне ещё многому надо учиться.
Моя Евдокия спросила его:
— А ты меня сможешь нарисовать?
— Могу и тебя нарисовать, матушка. И твоего старика. И вашу свинью, и гуся, и медведя. Но только когда мы где-нибудь остановимся.

Вечером мы остановились на ночёвку на постоялом дворе в одной из деревень.
 
А утром Кирилл быстро и легко на листе бумаги нарисовал углём меня и старушку мою Евдокию. Она жадно глядела, как быстро он рисовал, взглядывая на нас и на животных. На рисунке, рядом с нами мы увидели Красного Кабанчика, медведя и гуся.
— Ты меня можешь поучить рисовать? — спросила его Евдокия. — Я уже немного умею.
И показала ему рисунок на бересте, который она нарисовала в стане разбойников.
— Неплохо, матушка, — сказал Кирилл. — Попробую поучить, когда приедем в Староград. Но учти, бумага и краски очень дорого стоят. Мы с учителем краски делаем сами. И кисти надо иметь хорошие.
Евдокия обрадовалась и стала тихонько меня просить:
— Когда приедем, купи мне побольше бумаги и красочки.
— Куплю, милая жёнушка.

2017 г.
(Продолжение следует)