На Пушкинской площади

                В  плаще  внакидку,  в  туфлях  узких
                Наш  Пушкин  посреди  Москвы
                Стоит  в  задумчивости  русской…
                Наклон  кудрявой  головы…
                Потомок  царского  арапа,
                Певец  изменчивой  судьбы,
                Перед  толпой  стоит  без  шляпы,
                Глядит  на  суетность  толпы.
                Кому-то  «век  уже  измерен»,
                Пороки  живы,  льется  кровь…
                Но  есть  и  то,  во  что  он  верил –
                «И  жизнь,  и  слезы,  и  любовь»!
                Ему  не  стать  седым,  как  прочим,
                Черты  лица  его  резки…
                И  два  столетья – днем  и  ночью –
                Читаем  мы  его  стихи.
                Читает  русский  и  киргизец,
                Тунгус,  калмык  и  иудей…
                Он,  горькой  участи  счастливец,
                Глаголом  жжет  сердца  людей.