Вход только в белом

Такое могло случиться только со мной. Сто лет не была в ночном клубе, и угораздило же меня решиться туда прийти в тот единственный день в году, когда по всей стране проходят знаменитые белые вечеринки! «White party в городе белых ночей — вход только в белом» — гласил растянутый на полздания баннер.

Я стояла, хлопая глазами, не зная, как поступить. Естественно, собираясь на дискотеку в Санкт-Петербурге, я не оделась, как невеста. Но возвращаться в отель было обидно. Попробовать уговорить охрану? Ну, а что, вариант.

— Сожалею, девушка, но придётся переодеться, — вежливо сообщил секьюрити, окидывая взглядом мой наряд и разбивая в пух и прах нехитрый план.

Я отошла от дверей клуба, мысленно проклиная свою знакомую, которая пригласила меня на эту вечеринку. Мало того, что она не предупредила о дресс-коде, так ещё и в последний момент прислала смс-ку о том, что не придёт! Но не для того же я добиралась через весь Петербург, чтобы несолоно хлебавши уехать обратно? Пройти в клуб любой ценой стало для меня делом чести.

Идея, пришедшая мне в голову, была смелой — возможно, даже чересчур смелой для такого человека, как я. Но выбора у меня не было, и я достала из сумки шёлковый шарф, купленный в тот день на Лиговском проспекте. Строго говоря, он не был белым — скорее его цвет напоминал шампанское, но рассудив, что все мужчины немного дальтоники, я спряталась в узком переулке и устроила там себе импровизированную примерочную.

Модные дырявые джинсы пришлось снять. Ярко-розовую майку — тоже. Слипоны на ногах, единственные из всего гардероба, попадали в тему праздника жизни, на котором я задалась целью непременно присутствовать. Я обмоталась шарфиком, как мумия, идущая на нудистский пляж. Пожертвовав причёской ради нового коктейльного платья, я вытащила несколько невидимок, распустила волосы и прикрепила тонкую ткань к бюстгальтеру в разных местах. Наряд для белой вечеринки был готов.

Я вновь предстала строгому взору принципиального охранника, на этот раз — с гордо поднятой головой. Меня попросили открыть сумочку, подозрительно раздувшуюся от нового содержимого. Увидев там мою одежду, вышибала усмехнулся: «А ты упорная, однако», — и жестом показал, что я могу зайти.

Пройдя по светящемуся неоном коридору, я оказалась в огромном зале, залитом громкой музыкой. Вечеринка ещё только набирала обороты, и на танцполе зажигали всего несколько самых активных особей, а диджей старательно подогревал их энтузиазм горячими хитами из европейских чартов.

Вокруг танцпола располагалась лаундж-зона, все столики которой были заняты. За ними сидела разношёрстная публика от старшеклассниц, чудом убедивших охранников на входе в своём совершеннолетии, до солидных мужичков, прикрывающих бежевыми пиджаками авторитетные округлости животов.

Я подошла к барной стойке, взглянула на коктейльную карту. Лишний раз убедившись в том, что в клубе любого города мира ассортимент напитков примерно одинаков, я заказала свой любимый Лонг-Айленд айс ти: и вкусно, и пить можно долго.

Огромная плазма на стене транслировала клипы, не совпадающие по музыке с тем, что звучало из колонок. Мне всегда было интересно, для чего, а главное — для кого их включают. Потягивая через трубочку коктейль, я наблюдала за посетителями клуба, среди которых оказался афроамериканец, и так забавно он смотрелся — да, тоже в белом с головы до ног.

Современные биты сменились стареньким медляком. Сэр Элтон Джон исполнял свой знаменитый хит «Word In spanish», вызывая в моей памяти беззаботную пору школьных дискотек. Парень, что поглядывал исподтишка две предыдущих песни, пригласил меня танцевать. Когда его руки легли мне на талию, «платье» предательски поползло вниз, углубляя и без того откровенное декольте. Моему партнёру это явно понравилось.

— Ты классно выглядишь! — отвесил он незамысловатый комплимент.

— Спасибо, — поблагодарила я, убирая руку с его плеча и поддёргивая шарфик повыше.

«Надо было резинкой фиксировать!» — подумала я.

Кавалер наблюдал за моей вознёй, а потом, прижав меня к себе покрепче в танце, предложил:

— Если платье неудобное, могу помочь.

— Каким это образом, футболку свою одолжишь? — ответила я наглецу и тут же прикусила язык, таким нехорошим блеском сверкнули его глаза. Парень понял меня явно неправильно.

— Я бы посмотрел на тебя в своей футболке… у меня дома. Поехали? — его вопрос звучал как риторический.

Воспользовавшись тем, что песня заканчивалась, я помотала головой и выскользнула из цепких объятий, чуть не оставив в них свое платье, всё больше напоминавшее раздельный купальник. Сделав несколько торопливых шагов в сторону барной стойки, я оглянулась и увидела, что парень идёт за мной.

Чёрт, доигралась!

Я ускорилась и нырнула в толчею тусовщиков, собравшихся в очередь на водопой. Клуб уже наполнился людьми, и у меня были все шансы затеряться в толпе, но рисковать не хотелось. Я двинулась дальше, подхватывая предательски соскальзывающий шарф, открыла какую-то неприметную дверь и оказалась на лестнице. Интересно, куда она выходит?

Я спустилась вниз по ступеням в полуподвальное, но вместе с тем довольно уютное помещение. Атмосфера здесь была совсем иная, нежели наверху: зал был погружён в мягкий полумрак, фоном играла приятная мелодия, а отдыхающие люди были в обычной одежде — похоже, общий дресс-код не распространялся на них.

За мной никто не гнался. Я выдохнула с облегчением, поняв, что опасность миновала. Приведя в дамской комнате в порядок свой наряд, я оглядела народ в помещении: все отдыхали своими компаниями, сбившись в маленькие кучки. Я почувствовала себя немного не в своей тарелке и решила уже возвращаться в отель с честно поставленной галочкой «Белая вечеринка. Мишн комплит».

Заметив, что из этого помещения есть отдельный выход, я направилась туда и вдруг увидела своего любимого актёра. Я уставилась на него, не веря своим глазам. Мне что-то подмешали в Лонг-Айленд? Это мираж? Тот, чей собранный из мегапикселей образ давно будоражил моё воображение, материализовался в совершенно обыденной обстановке, как ничем не примечательный человек.

Я помотала головой и быстро заморгала, думая, что видение развеется. Но нет, парень был вполне реальным и находился всего в паре метров от меня. Он сидел на диване в обнимку со своей девушкой — она спрятала лицо в рукаве его джинсовки, но я узнала и её черты по фоткам в инстаграме.

Он был в своём любимом балахоне с натянутым на голову капюшоном, вёл себя очень тихо и вовсе не производил впечатления того балагура, каким я его привыкла видеть на экране телевизора.

Он смотрел на меня, и желание уйти с вечеринки начало таять вместе с моими убеждениями в его нетрадиционной сексуальной ориентации, как мороженое в жаркий летний день.

Он встал, оставляя свою девушку равнодушно пялиться в телефон, и подошёл ко мне.

— Ты одна здесь? — спросил он.

Боже, этот голос, за который хочется душу продать…

— Мне показалось, что ты не один, — ответила я, глотая комок в горле и кивая в сторону дивана.

Он подошёл почти вплотную. В силу разницы в росте мне пришлось чуть ли не запрокинуть голову и смотреть на него снизу вверх.

— Так это не проблема, — усмехнулся он и посмотрел на часы. — Ты когда-нибудь видела, как разводят мосты?

Естественно, я никогда этого не видела. Прожив всю жизнь на Дальнем Востоке, я видела дымящиеся вулканы и идущий на нерест лосось. Я видела, как медведь переплывает горное озеро и отряхивает мокрую шерсть, разнося брызги на несколько метров вокруг. Я видела, как снег идёт в июне, накрывая светло-зелёную листву, но питерские мосты для меня были лишь красивой картинкой из настенного календаря. Я отрицательно покачала головой.

— Поехали, я тебе покажу.

Он уверенно кивнул и пошёл к выходу из клуба, взяв меня за руку. Его чуть прохладная кисть крепко держала мою. На трясущихся ногах я последовала за ним. Мы вышли из клуба, подошли к его машине, и он открыл для меня дверь. Я села на место пассажира, ощущая голыми ногами кожу сиденья. Он завёл мотор, и мы помчались навстречу белой ночи, оставляя позади клуб вместе с его спутницей и моей незадавшейся вечеринкой.

Было странно наблюдать так близко человека, которого привык видеть только на экране, контролируя его появление нажатием кнопки на пульте или движениями пальца по сенсору смартфона. Но он сидел рядом со мной, настоящий, словно выбравшийся из двухмерной проекции, и действовал по своему плану. Этот план определённо нравился мне.

Место, выбранное моим спутником в качестве наблюдательного пункта, было весьма удачным. Судя по всему, он не раз видел это захватывающее зрелище и знал, с какой точки открывается наилучший обзор.

Мы вышли из машины и подошли к ограждению у края воды. От реки повеяло прохладой, и, увидев, что я вздрогнула, он снял джинсовку и накинул на мои голые плечи, приобняв сзади. Я закуталась в неё, вдыхая его запах, и приготовилась смотреть незабываемое шоу.

Вид на Дворцовую площадь был величественным. Здания сверкали, словно покрытые золотом, мост светился всеми цветами радуги, отражавшимися в тёмной воде. Играла классическая музыка, придавая моменту торжественность и помпезность.

Створки моста медленно поднялись к небу, расставаясь друг с другом до утра, давая дорогу проплывающим судам. Толпа туристов на прогулочном катере щёлкала вспышками камер, и до нас доносились обрывки эмоциональных возгласов.

Воздух северной столицы был пропитан атмосферой старины, и я подумала о том, что русские цари наверняка вот с таким же восторгом наблюдали это таинство развода мостов. Я повернулась и с восхищением посмотрела на парня.

— Спасибо. Я никогда не мечтала этого увидеть… А вот тебя так близко — да, — добавила я, чуть помедлив.

Он улыбнулся — не той самой фирменной улыбкой для фанатов, а тепло, искренне, одними глазами.

— Мечты должны сбываться.

Тепло его рук приятно контрастировало с лёгким прохладным бризом, обдувавшим мои голые ноги. Джинсовка плавно соскользнула с плеч, утягивая за собой и платье, которое вовсе не было платьем. Оставшись почти обнажённой, я чуть поёжилась от холода, но в ту же секунду ощутила на губах горячий поцелуй. У меня перехватило дыхание, ноги подкосились, и я бы упала на покрытую красивой плиткой мостовую, если бы меня не подхватили сильные руки, притягивая к себе.

Поцелуи становились всё более настойчивыми, момент был предельно интимным, в радиусе вселенной не существовало никого, кроме нас двоих. Поэтому я очень удивилась, услышав неподалёку заливистый собачий лай. Откуда на мосту собаки? Но звук становился громче и отчётливей и, в конце концов, … разбудил меня.

Да. Я открыла глаза. Образ парня развеялся вместе с блеском питерских красот. Мой любимый лабрадор стащил с меня одеяло и вылизывал лицо в попытках уберечь свою хозяйку от опоздания на работу. Через окно на меня смотрели вулканы, усмехаясь белыми шапками. Я была в другом Питере, на другом конце земли.

Прекрасный сон поразил меня своей чёткостью и реалистичностью. Как завороженная я ходила по квартире, роняя вещи, запинаясь об углы. Тело выполняло привычный ритуал на чистом автомате, в то время как душа осталась там, на набережной Невы.

Я запомнила каждую деталь своего видения, жалея, что не могу сфотографировать особо вдохновившие меня фрагменты. За утренним кофе я размышляла о том, какие фокусы порой выкидывает с нами наше подсознание.

В городе белых ночей я была лишь однажды много лет назад, и не в самое лучшее время. Улицы были засыпаны снегом, не работали фонтаны, стоял жуткий холод. Я не видела всех тех прелестей Санкт-Петербурга, о которых слагают литературные произведения и которые влюбляют в себя с первого взгляда путешественников, заставляя возвращаться снова и снова.

«Если ты не была раньше в Санкт-Петербурге, не стоит ездить туда зимой: ты испортишь себе впечатление от города», — говорили знающие люди. Я их, естественно, послушала и сделала наоборот. Образ этого города разделился для меня с тех пор на Петербург мечты, который я не видела, и дышащий зимней стужей мегаполис, в котором побывала. Возможно, по этой причине у меня осталась некая галочка о невыполненном деле, и подсознание решило всё переиграть во сне. Получилось круто.

Я занялась повседневными делами, прокручивая в голове картинки сна. Сердце болезненно сжималось, не желая мириться с тем, что в реальности этого не было и, наверно, не могло произойти. Рабочий телефон зазвонил особой мелодией, предназначавшейся для шефа.

— Наталья, зайдите ко мне, — попросил он.

С начальником у меня были хорошие отношения, и, получив такую просьбу, я меньше всего ожидала, что меня вызывают «на ковёр». Однако, вставая из-за стола и направляясь в его кабинет, я ощутила необъяснимое волнение.

Интуиция хотела о чём-то мне сказать, но я отгоняла это чувство, пытаясь сконцентрироваться на рабочих задачах, одну из которых сейчас наверняка поручит шеф. К тому моменту, когда я открывала дверь, сердце уже норовило выпрыгнуть из груди.

— Ваш проект встретили с большим интересом на предыдущем собрании акционеров, — начал он издалека, — и ваши профессиональные качества не оставляют сомнений. — тааак, а вот это не предвещает ничего хорошего, подумала я. — Вы знаете, что я отношусь к вам с большим уважением, — говорил шеф, а у меня внутри всё холодело, — но вы поймите меня правильно, Наталья, в некоторых областях вам всё же не хватает знаний.

«Вот так вот, приехали. Отличный день, чтобы меня уволить. Ну, а что, в стране кризис, везде сокращения. Рано или поздно это должно было произойти» — мелькали мысли калейдоскопом в моей понуро опущенной голове.

— Поэтому, — продолжал начальник, — было принято решение отправить вас на курсы повышения квалификации. Завтра утром вы летите в Санкт-Петербург.