Порт Волжский

Порт ВОЛЖСКИЙ - 1959 -1962.
После окончания института я плавать больше не захотел, у меня уже формулировались другие намерения. Предлагали остаться в институте, но я тоже не захотел - нужно еще поработать, а потом уже переходить на научную работу. К тому же я на последнем курсе женился на однокурснице Вере, и это было дополнительным аргументом, чтобы мне не идти плавать. О последовавшем через несколько лет разводе ничего писать не буду. В этом деле всегда виноваты оба. Или, наоборот, оба правы, только ничего приятного нет.

Направили в город Волжский. Тогда только что была сдана в эксплуатацию Волгоградская ГЭС, кадры требовались. Там в 1959 году родилась дочь Ольга, сейчас она живет в Люберцах и работает в Федеральном агентстве воздушного транспорта. Но, как упоминал выше, о молодых поколениях ничего писать не буду.
Прихожу к начальнику Сталинградского линейного пароходства Николаю Ивановичу, в приемной маленькая очередь. Один мужик говорит: “Вот, прислали какого-то молокососа из института, а меня, старого капитана рейда, снимают”. Николаю Ивановичу говорю: “Извините, я не согласен, чтобы из-за меня снимали заслуженного капитана рейда”. Улыбается: “Ничего, мы ему найдем дело, ему по баржам стало прыгать трудно, а ты попрыгаешь”.

Сначала меня назначают в техническую группу (это всякие учетные и плановые работы), затем капитаном рейда. Работа бойкая. Шлюзы в первую навигацию работают плохо, на рейде скапливается до сотни судов в ожидании шлюзования, рейд забит плотами. Я должен организовывать шлюзование, принимать составы сверху, формировать и отправлять вверх. Для этих работ имеется двадцать теплоходиков типа РБТ. Ночью на катере пробираешься по рейду, находишь нужную баржу, тащишь ее прямо с якорем в нужное место. Через год меня назначают диспетчером, в моем подчинении еще одна диспетчерская и капитаны рейдов. На суточном дежурстве некогда сомкнуть глаз, шлюзование каждый час по двум ниткам, прибытие, отправление.

Меня сразу же избирают секретарем комсомольской организации порта. Молодежи довольно много. С. Пьяных организует хоккейную площадку, Г.  Кудачкина - самодеятельность, я тоже играю какую-то роль в пьесе. С Н. Кудачкиным из Волгограда переправляем устройство, называемое летним бассейном. Это деревянное хрупкое сооружение, с вышкой для прыжков, которая раскачивается. С предосторожностями его доводим, устанавливаем. Среди прочего я организую шахматные турниры. Захожу в шахматный клуб, обзавожусь шахматной литературой. Вскоре я уже имею первый разряд, не липовый, а неоднократно подтвержденный. Наша команда делает хорошие успехи, выигрывает первенство ДСО “Водник” и, что особенно интересно, первенство города Волжского. Тренер шахматного клуба Аброшин несколько обескуражен - это первенство должна была выиграть одна из команд подведомственного ему Волгоградгидростроя. Через год мне предлагают перейти на работу в райком комсомола, я отказываюсь - у меня другой план.

Ребята на РБТ в кратковременном затишьи идут под плотину половить рыбку (перед плотиной осетры стоят косяком). Увлеклись, водопад воды с плотины их накрывает, РБТ тонет, штурман тонет, двое выплывают. По весне мне дают задание договориться с Волгоградгидростроем о временном закрытии одного пролета, взять водолазное судно и искать этот РБТ. С трудом договариваюсь (у них свои планы в отношении попуска воды), водолазы не очень-то хотят лезть в бурлящую пучину, на дне после строительства черт ногу сломит. РБТ не нахожу, утешение - что все-таки искали, так и докладываем.
 Были и другие аварии. Посылаю одного штурмана в сильный ветер в шлюз с порожними (значит - с большой парусностью) баржами. Отказывается, даже умоляет (у него уже была авария), но мне нужно выполнять план шлюзования. Идет, делает аварию (правда, небольшую), его снимают с работы, и мне неудовольствие. Кто не рискует, тот не пьет шампанское?

Начальник порта Багров Л.В. - молодой, умный, энергичный, напористый. Готовимся к очередной навигации, из Москвы приехал корреспондент газеты “Водный транспорт”. Волжскому гидроузлу уделяется особое внимание, задача корреспондента - выявить недостатки. На совещании в присутствии корреспондента зав. плавмастерской Кравченко заявляет, что плавмастерская не готова, так как не привезли кабель. Так навигацию открывать нельзя. Багров: “Да Вы не видите, что у Вас под носом делается - вон машина с кабелем стоит!”. На самом деле машина приходит только через два дня, но корреспондент уже уехал, критического материала у него не получается. Я говорю в кругу молодых сослуживцев: “Попомните мое слово - Багров будет министром”. Прогноз через 18 лет сбывается.
Багров издает приказ - капитаны рейда должны встречать абсолютно все прибывающие составы и даже суда. Возмущенно обсуждаем - это невыполнимо при имеющемся судопотоке, мы обычно выбираем только сложные случаи. Гораздо поздней понимаю - это невыполнимо, но мобилизует и вешает на тебя ответственность, приказ по большому счету правильный.

Приезжает корреспондент “Волгоградской правды”, писать хорошую статью. “Дайте мне шкипера с бородой”. Багров вызывает меня: “Шкипера с бородой у нас нет, вот Вам молодой капитан рейда, секретарь комсомольской организации”. Корреспондент беседует со мной, фотографирует. Я уже забываю об этом, но 1 мая просыпаюсь после вахты, слышу по радио передачу “Волгоградского моря Нептун”. Обо мне. Покупаю газету - ба! Панегирик обо мне, перед товарищами неудобно, а еще какие перлы! Будто бы я жалею, что волны не перекатываются через дебаркадер (это я-то, навидавшийся волн). “За своим комсомольским вожаком идут комсомольцы Жора Сафонцев, Жора Рябинин...” Все перепутал - Г.М.Сафонцев мой непосредственный 50-летний начальник, а усатый Рябинин сорока лет имеет заслуженную на женском фронте кличку Казанова. Про настоящих комсомольцев корреспондент забыл. После этого всю жизнь не люблю корреспондентов.

Однажды волнуюсь сильно. Ночь, два РБТ после шлюзования тащут плот вверх по Волге на завод “Баррикады”. Радируют - течение сильное, не управляемся, плот сносит. Дело очень серьезное - если плот поплывет дальше вниз, он снесет все, что есть у многокилометрового Волгоградского берега, и встречным судам не поздоровится. Останавливаю два мощных транзитных буксировщика (они мне не подведомственны), требую расчалиться с составами, со скандалом под угрозой их ответственности за аварию посылаю к плоту. На нервном пределе жду дальнейших сообщений. А здесь еще волгоградский капитан рейда, который сам ничем помочь не может, нагнетает обстановку, звонит среди ночи Багрову, обвиняя меня в нераспорядительности. Звонит мне Багров, со свойственной ему экспрессивностью нападает на меня. Я, доведенный уже до предела, отвечаю ему по возможности спокойно: «Леонид Васильевич, я все меры принял, других не знаю, будем ждать результата». Все обходится, к утру плот дотаскивают до места назначения, и я ни в чем не виноват, хотя какое-то обсуждение этого очень неприятного инцидента за моей спиной происходит. Все хорошо, что хорошо кончается.

Каждый год через Волжский проезжает Хрущев, он ездит в Капустин Яр, там запуски ракет. К его приезду в магазинах Волжского изобилие. Однажды из Волгограда он отправился в Волжский на теплоходе «Дон». А у нас перед этим рухнула в воду полуоткосная стенка на протяжении 200 метров. Заставили ее баржами. Я как раз был на дежурстве. Пристает «Дон» к нашему дебаркадеру, я стою на борту, вдруг на борт теплохода в одиночестве выходит Хрущев. Встречаемся нос к носу. Поразил багрово-сизый цвет лица. Я повернулся и ушел (не сообразил да и не хотел крикнуть приветствие).
Багров предлагает мне быть начальником отдела труда и зарплаты (он знает мое умение обращаться с цифрами и расчетами, как-то по его заданию я делаю целый проект – устройство дамбы для отстоя плотов в нижнем бьефе; правда, дамба не была построена; потом еще делаю проект – хозрасчет на судах, в свете последующих воззрений; тоже в то время не реализован). Это повышение. Отказываюсь (Багров: «Такие предложения два раза не делают!»). Но у меня другое намерение. В январе 1963 года поступаю в аспирантуру Горьковского института инженеров водного транспорта.
Потом - Главный конструктор АСУ на речном транспорте.