Длинноголовые в наших местах

https://viktorkotl.livejournal.com/103233.html.  В БАКСАНСКОМ УЩЕЛЬЕ - ИХ ЖИЛО МНОГО.ОЧЕНЬ МНОГО - СОТНИ, ЕСЛИ НЕ ТЫСЯЧИ. Виктор Котляров: Сразу предупреждаю: статья, публикуемая ниже, специфическая (особенно ее вторая часть), рассчитана на специалистов, многим будет непонятна. Но наберитесь терпения: это на самом деле интересно.
Автор текста - доктор М. И. Чехович, побывавший в наших краях в начале прошлого века. Статья впоследствии не перепечатывалась. Приводится по публикации: "Записки Терского общества любителей казачьей старины. Владикавказ", 1914, № 4, . 53–69.
      Иллюстрациями служат фотографии черепа, найденного в прошлом году у селения Кенделен местным жителем Назиром Хапаевым.
      И для тех, кому приведенные ниже названия населенных пунктов ни о чем не говорят. Все описанное происходит в Баксанском ущелье. Озроково - нынешний Былым, Куркужан - Гирхожан

КРАНИОЛОГИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ СЕРИИ
ЧЕРЕПОВ КУРКУЖАНСКОГО МОГИЛЬНИКА

В Нальчикском округе Терской области близ поселка Куркужан в августе 1913 года экспедицией командированной от Терского областного музея, были произведены археологические раскопки, во время которых найдены семь черепов. Краниологическое исследование последних послужило темой настоящей работы. Г. А. Вертепов, руководивший раскопками, так описывает обстоятельства своих археологических находок.

      «По всему пути от сл. Нальчика до пос. Озроково, на протяжении более 100 верст, встречаются явные признаки древних могильников с раз-личными типами погребений, а начиная от селения Атажукина 1-го вверх по течению реки Баксан, их можно видеть буквально на каждом шагу. К сожалению, большинство раскопано хищниками, следы раскопок и народная молва указывают, что массовое расхищение могильников местными жителями началось уже давно, непосредственно по следам археологов, которые производили здесь раскопки 15–20 лет тому назад. Громадный могильник близ пос. Озрокова расхищен весь целиком: мои спутники насчитали более 150 курганов и столько же грунтовых могил и все они оказались раскопанными, по-видимому, недавно, так как выброшенная на поверхность земля не успела еще зарасти травой».

      «Осмотр ближайших окрестностей не принес ничего утешительного: на пространстве 15–20 верст от озроковского могильника во все стороны встречаются следы еще недавних раскопок, причем хищники не пропускали ни одного подозрительного места: раскопаны не только курганы, но и естественные возвышения на склонах гор и даже тригонометрические знаки, очевидно принятые невежественными кладоискателями за надмогильные памятники».
      «На расспросы о том, кто занимается раскопками и куда сбываются найденные вещи, жители отвечают неохотно; однако из разных случайно полученных сведений выяснилось, что систематическими раскопками занимаются очень многие жители селения Атажукина и особенно Чегемского общества, среди которых есть лица изучившие это дело на практике в совершенстве. Удачные находки этих лиц заразительно подействовали на других, и теперь среди местных жителей почти нет человека, в особенности молодого, который при случае не взялся бы за лопату и кирку, а для раскопки больших курганов учреждаются даже артели и правильно организованные товарищества на паях. Сбыт найденных предметов обеспечен самый широкий: мелкие вещи охотно приобретают заезжие туристы, а более ценные редкости сбываются скупщикам, имеющим связи как с русскими и иностранными музеями, так и с отдельными любителями древностей».

     «Производство раскопок встретило большие затруднения в отсутствии рабочих, так как местные жители были заняты спешной уборкой сенокосов. Пришлось посылать в сел. Чегем, откуда лишь через два дня прибыли сначала один, а потом еще двое горцев, согласившихся работать по 1 руб. 50 коп. в день на нашем продовольствии. Тем временем мимо нашего лагеря проходили два сванета, нанявшиеся к местным жителям косить сено, которых я уговорил поработать на раскопках, пока мы найдем постоянных рабочих. Пользуясь этими случайными рабочими, я начал с Озроковского могильника, где выбрал один курган, носивший признаки неоконченной хищнической раскопки. Моя цель заключалась, главным образом, в исследовании погребения, что отчасти и было достигнуто. Могила оказалась под курганом и представляла выкопанную в грунте четырехугольную яму около 1 1/2 саж. длиной, 2 арш. шириной и 1 саж. глубиной; направление с запада на восток. Стены ямы выложены обтесанным камнем, в боковых стенах устроены по 2 ниши, входное отверстие сделано в западной стене на 1/2 саж. выше пола и заложено большою каменной плитой. Сверху могила заложена большими поперечными каменными плитами, положенными на боковые стены в уровень с горизонтом земли; щели между этими плитами тщательно заложены камнями с глиняной обмазкой. Над всей могилой насыпан курган в рост человека».

       «Внутренность могилы оказалась разграбленной; кости покойника лежали в беспорядке, вещей никаких не осталось. По словам местных жите-лей, все могилы Озроковского могильника устроены одинаково, разница бывает только в размерах склепа. Покойники лежали посредине могилы головой на восток, вещи находились как на дне могилы, вокруг костяка, так и в боковых нишах склепа. Под одним из курганов в 1911 году артель хищников открыла очень богатую могилу, в которой оказалось много украшений и полный набор конской сбруи из чистого золота; но куда девались эти находки, установить не удалось».
       «По прибытии рабочих мы начали раскопку могильника, который я отыскал верстах в 3-х от нашего лагеря, на противоположном (левом) берегу р. Баксана, при впадении в него р. Гижгид. Здесь наружные признаки погребений едва заметны, и это обстоятельство очевидно спасало могильник от хищников. Раскопки начались с небольшой могилы, в которой ни-чего особенного не найдено, а когда вскрыли большую могилу, выкопанную около саж. ниже горизонта, то в ней оказались хорошо сохранившиеся следы хищнического хода, пробитого под землей с юго-западной стороны очень давно, по-видимому современниками погребенного, и в груде земли, засыпавшей этот ход, были найдены 3 куска золотой обшивки какого-то предмета, очевидно оброненные грабителями. Могила устроена по типу Озроковских могил, но с более грубой кладкой стен и только с одной боковой нишей в южной стене, а верхние плиты над склепом уложены в три ряда».

       «Неудачи на двух описанных могильниках заставили меня искать новых погребений, и я остановил свой выбор на громадном могильнике верстах в 10-ти выше нашего лагеря, на правом берегу р. Баксана, близ пос. Куркужан. Более заметные курганы и здесь уже раскопаны, но осталось много еще нетронутых могил, менее заметных по наружным признакам. Раскопав здесь три могилы, мы вполне вознаградили себя за все предыдущие неудачи».
      «Куркужанские могилы устроены по типу Озроковских, с тою только разницей, что вместо надмогильных курганов здесь имеются едва заметные возвышения, обложенные камнем, а самый склеп сверху донизу заполнен плотно слежавшейся землей. В каждой могиле оказалось 6–7 покойников, похороненных в сидячем положении: черепа их лежали непосредственно на тазовых костях, окруженных ребрами, позвонками и костями верхних конечностей, а нижние конечности вытянуты вперед. Выше человеческих костей в земле много бычачьих и бараньих костей, а на дне могилы около входного отверстия древесный уголь и зола. В вперемежку с костями животных лежали по числу покойников небольшие глиняные кувшины с разнообразным орнаментом, а вперемежку с человеческими костями – различные предметы из железа, бронзы, серебра и золота с самоцветными камнями; среди множества бус встречались сердоликовые и янтарные. Помимо разнообразных пряжек, браслетов, колец, фибул, металлических зеркал, пуговиц, подвесок более или менее изящной работы, здесь найдены: серебряная баночка с крышкой очень тонкой работы, золотое кольцо, золотая пряжка с альмантином посредине и эмалью по краям, три альмантиновых пуговицы в золотой оправе, камея и металлический прибор из небольшого шила и ланцета. Из железных предметов в одной могиле оказался меч, а в другой – ножницы.
       «Кости покойников истлели настолько, что об извлечении скелетов не-чего было и думать. Удалось взять с собою только 7 черепов, которые по извлечении из могил были для сохранности проклеены жидким клеем. Все черепа длинноголовые (долихоцефалы); особенно поразительна форма одного из них, напоминающего срезанный наискось большой огурец: лба нет совсем, а прямо от лицевых костей идут вытянутые назад и кверху лобная и тешенная кости без всяких выпуклостей и впадин».

     «Здесь мы наткнулись на чрезвычайно загадочное явление: два черепа, расположенные ближе к западной стене, оказались плотно набитыми зем-лей. Когда я начал осторожно выковыривать через затылочное отверстие землю заостренной палочкой, то вскоре в разных местах стали показываться кости от кисти человеческой руки. Как эти кости попали внутрь черепа вместе с землей и какое значение имеет эта, по-видимому, ритуальная загадка, судить не берусь».

 

     Перейдем к описанию наружного осмотра имеющихся в нашем распоряжении черепов.
      Череп № 189. Форма и внешние очертания черепа обращают на себя особое внимание и, действительно, соответствуют тому образному описанию Г. А. Вертепова, которое приведено выше. Череп узок и непомерно удлинен назад и несколько вверх. Лобная кость сильно уплощена, на ней имеется срединное продольное возвышение, наиболее выраженное в центре лба; надбровные дуги едва развиты. Над наружным затылочным бугром резко выражена ямка, равная 1 сант. в диаметре. На верхней челюсти имеется 6 крайних зубов (4 на одной стороне и 2 на другой) и 1 резец (второй), резко наклоненный вперед; все зубы хорошо сохранены. Кости черепа целы: костные швы хорошо выражены и соединены.
      Череп № 190. По внешней форме близок к предыдущему. Имеется срединный лобный шов, не сходящийся в брегме со стреловидным швом. В ламбде имеется os interparietale (s. os Incae) с диаметром в 2 и 3 сант. Срединное лобное возвышение менее выступает, чем на предыдущем черепе. Лобные бугры не выражены, надбровные дуги слабо развиты. Основание черепа в значительной мере разрушено. Кости в заметной степени порозны и ломки. Швы височных костей и отчасти ламбдовидный разъединены. Зубы целы, отсутствуют 2 резца и 1 клык, резцы сильно наклонены вперед.
      Череп № 191. Очертания лба более выпуклые, нежели на предыдущих черепах. Темянные кости в задних частях образуют выступ, доминирующий над всем черепом. На теменных костях позади венечного шва явственно выражена поперечная перетяжка, продолжение которой представляется в виде двух боковых вдавлений в области ветвей ламбдовидного шва. На поверхности черепа много неровностей, возвышений и углублений. Кости истончены сильнее, чем в предыдущих черепах, с более выраженными на них трещинами и отломками. Имеется срединный лобный шов. Надбровные дуги слабо развиты. Носовые кости изогнуты в виде горба. Верхняя челюсть сильно разрушена, зубы отсутствуют. Внутри черепа, набитого землею, было найдено 10 длинных кистевых костей (4 метатарсальные, 4 вторые пальцевые фаланги и 2 ногтевые) и 6 отломков других трубчатых костей; длина целых костей 5,5–6,8 сант.
     Череп № 192. С внешней стороны представляется более правильным, нежели все предыдущие. Лобная кость в первых 2-х третях уплощена и переходит под углом в верхнюю треть ее; на ней имеется нерезкая впалость по обе стороны срединной линии. Надбровные дуги резко выражены. Носовые кости в виде сильного горба, Затылочная кость с большими шероховатостями, углублениями и выступами, особенно в верхней ее части. Кости черепа целы и крепки. Швы хорошо выражены и соединены. На верхней челюсти справа сохранились 2 малых коренных зуба.
Череп № 193. Ес контур черепного свода резко деформирован, на его поверхности много впадин и возвышений. Задневерхняя часть черепа, образованная главным образом теменными костями, сильно развита и рез-ко выступает назад и вверх в виде бугра, ясно отграниченного от остальной части черепа кольцеобразной перетяжкой, проходящей через верхнюю часть лобной и через боковые части темянных костей к затылочной области. Лоб сильно уплощен. Надбровные дуги хорошо развиты. Носовые кости менее изогнуты, чем на предыдущих черепах. Затылок плоский, отвесный. Костные швы повсюду сильно разъединены. Кости в сильной степени порозны и разрушены. Па верхней челюсти сохранилось в целости 6 крайних зубов и 1 клык.
      Череп № 194. По своему типу наиболее сходен с черепом № 192. Кон-туры его наиболее правильны сравнительно со всеми предыдущими черепами. Кости целы и крепки. Лоб менее уплощен, чем в упомянутом выше черепе, более правилен, надбровные дуги сильно развиты, над ними во всю ширину лобной кости узкое углубление. Носовые кости сильно изо-гнуты в виде горба. Темянные кости заметно вытянуты назад и вверх, на них в передней части по обе стороны стреловидного шва симметричные вдавления. На части затылочной кисти, прилегающей к ламбде, имеется резкий выступ. По стреловидному шву несколько небольших шовных костей; по ламбдовидному шву слева шовная кость с наибольшими, взаимно перпендикулярными, размерами в 1,5 и 3 сант. Полость черепа и все его отверстия при раскопке оказались плотно набитыми землей, по удалении которой внутри черепа оказалось: 7 пястных костей, из них 2 одноименные; 5 ручных фаланговых, из них – одна первая фаланга, 3 вторые фаланги, из которых, одна – отломок фаланги. Размер пястных костей по длине 5–7,5 сант. На верхней челюсти сохранилось 5 зубов: 3 коренных и 2 клыка; зубы стерты и истончены.
      Череп № 195. Наиболее сходен с черепами № 193 и № 191. Резко, но менее, чем на № 193, выражен задневерхний выступ. Кольцеобразная перетяжка резко заметна на затылочной и теменных костях в области ламбдовидного шва. Резко выражен на лбу срединный шов. Имеется продольное возвышение (в виде хребта) по лобному и стреловидному швам (как и в № 189, но здесь сильнее выражено), что придает черепу кровлеобразный вид. Затылок отвесный. Из зубов сохранился один малый коренной. Кости довольно крепки. Височные швы почти разъединены.
      Общими отличительными чертами черепов на основании изложенного описания их являются: резкая скошенность и уплощенность лобной кости, сильное развитие темянной области в виде преобладающего над всем черепом выступа к заду и вверх, отвесность и уплощенность затылка, сагитальное возвышение свода, более заметное на одних черепах, и поперечная кольцеобразная перетяжка– на других. Кости черепов в большей или меньшей степени порозны, истончены, местами разрушены и ломки1)
     При краниометрическом измерении черепов я придерживался изложенной ниже методики.
     Продольный размер черепа измерялся по общепринятому способу от глабелла до инион, однако, одним этим размером нельзя было удовлетвориться, так как он не соответствовал на наших черепах наибольшей их длине. Последняя определялась расстоянием от глабелла до наиболее удаленной от нее точки на задней стороне черепа, которая находилась то на стреловидном шве, то на затылочной кости вблизи ламбды. Ушная высота измерялась, по возможности, перпендикулярно к «немецкой горизонтали». Наибольший горизонтальный обхват черепа соответствовал наибольшей длине его, а не обхвату через инион. Дуги отдельных костей черепного свода брались по срединной линии, проходящей от назиона к опистион. Степень прогнатизма определялась отношением чисел, выражающих расстояния от базион к альвеолярной точке верхней челюсти и от базион до назион (помноженным на 100). При вычислении головного указателя при-нималась во внимание наибольшая длина черепа, равно как и при вычислении высотного указателя, за высоту же принимался размер от базион до брегма (Монакское соглашение 1900 г.), а также вертикальный диаметр от базион до вертекса (по Вирхову). Емкость черепов определялась при по-мощи проса. Наибольшее расстояние между внутренними краями альвеолярных отростков принималась за ширину неба, за длину принималось расстояние от альвеолярной точки до задней носовой ости. Изменения глазницы производились на правой стороне. Некоторые размеры на не-скольких черепах не приведены в виду разрушения исходных для их измерения частей. Прочие измерения не требуют особых разъяснений.
      Приведенный в таблицах цифры указывают на значительный колебания одних и тех же размеров на разных черепах, что отразилось, конечно, на индексах, не оказавшихся вполне однородными. Наряду с ультродолихоцефалией (№ 189) имеем дело с простой долихоцефалией и такой ее степенью, которая граничить с мезоцефалией (№№ 192 и 194). Все черепа вместе с тем представляют резкую степень гипсицефалии, колеблющуюся, однако, в значительных пределах. Все лица в сильной степени хамэпрозопические. По глазничному указателю имеем дело с мегаземами, за исклю-чениемь №194, принадлежащего микрозему. По носовому указателю: 2 черепа лепторинические 189–190, 3 – мезоринические (№ 191, 195, 194) и 2 платиринические (№№ 192–193). Два ортогната (№№ 194–195), два мезогната (№А« 192– 193) и один резкий прогнат (№ 189).
     В отношении отдельных размеров следует заметить, что они на мозговом черепе меньше таковых же для современного среднеевропейского на-селения, особенно обращает на себя внимание в этом отношении емкость черепа, которая на наших черепах колеблется от 1180 до 1250 куб. с, тогда как средние вместимость черепа у европейцев 1400–1500 куб. с. Обращает на себя внимание также дуговой размер лобных и темянных костей по срединной линии, который то преобладает для лобной дуги, то для темянной. Размеры лицевого черепа или соответствуют таковым же у европейцев или даже больше их, как, например, скуловой диаметр, глазничные и носовые размеры.

       Желая придать общую характеристику черепам по приведенным для них выше индексам, мы можем с некоторою условностью отнести их к разным степеням долихоцефалии (преимущественно простой долихоцефалии), гипсицефалии, хамэпрозопии, мезогнатизма, мегаземии и мезоринии. Однако, ценность этих наших выводов в антропологическом отношении значительно понижается от признания высказанных нами ниже соображений.
      На основании наружного осмотра и неоднородности краниометрических данных, изложенных нами в предыдущей части, не подлежит со-мнению, что имеем дело с искусственно произведенной прижизненной деформацией черепов.
     По литературным данным, деформация голов у варварских народов производилась широко и имела повсеместное распространение. Как известно, и в настоящее время существуют народности, прибегающие к подобной деформации. Обычай такой, хотя и в более слабой степени, отмечается также и среди современных кавказских племен. Деформация, как предполагают, производилась в раннем младенческом возрасте путем бинтования головы иногда с применением наложения дощечек, при посредстве которых достигалась та приплюснутость лба и затылка и та уродливость внешних очертаний, которые так явственны на нашей серии черепов. Бинтование в большинстве случаев, по-видимому, производилось в горизонтальном направлении, что способствовало росту головы преимущественно вверх и несколько назад.
      На основании следов деформации наших черепов есть возможность до-пустить, что последняя в некоторых случаях производилась при помощи прибинтовывание плоских предметов по обе стороны срединной линии лба и на затылке, на что указывают сплющенность лобной кости с имеющимся на ней сагиттальным возвышением., отвесность затылка и сильное развитие заднетемянных частей. На других черепах явственнее выступает иного рода деформирование головы, здесь наиболее заметна поперечная перетяжка черепа в направлении от брегма через темянные кости к сред-ней части затылочной области. Такая перетяжка могла произойти от наложения на голову стягивавшего металлического пояса или кольца. И, наконец, в некоторых случаях, по-видимому, имело место более энергичное и широкое бинтование головы по указанному выше типу, в результате чего получилась та степень долихоцефалии, которая отмечена нами в черепах № 189 и № 190.
     О таком уродовании головы упоминает Гиппократ в V веке до Рождества Христова и отмечает ее у некоторых племен черноморского побережья. Черепа, подобные; описанным нами, были найдены в Кубани, Осетии, близ Эльбруса, в Мцхетах, Керчи, Крыму, близ Ростова-Дона, а также и во многих местах Западной Европы. Большинство из них относится к III–IV векам по Рождестве Христове и к более позднему периоду и, как полагают, принадлежат варварским народам начала средних веков, в частности, относительно Кавказа их считают принадлежащими аланам, предкам осетин.
      Могильники, описанные Г. А. Вертеповым, напоминают собою запад-но-европейские долмены. По различной сохранности найденных в них черепов можно допустить, что последние принадлежали людям, похороненным в разное время, сами же могильники были, по-видимому, семейными или родовыми усыпальницами. Факт обнаружения в некоторых черепах не принадлежащих им костей, по-видимому, находить себе объяснение в приведенных выше соображениях. Возможно, допустить, что вложение упомянутых костей в полость черепа произведено из каких-либо побуждений, быть может обрядового характера, значительно позднее погребения субъектов, которым они принадлежали. Однако обсуждение этой стороны вопроса не входит в рамки настоящей работы.

https://viktorkotl.livejournal.com/103233.html