Сенька подождёт у турника

В этом году добрую половину отпуска я провёл в уездном зауральском городке - месте дремотном и бедненьком. И едва вспомню о нём, как на душе становится спокойно и легко. В том городке было мне озарение. Я словно заглянул в параллельный мир, где царят простые понятия и ясная пацанская правда.
Озарение снизошло в самый квёлый час - после обеда. В это время городские улочки не просто пустеют, они цепенеют от безлюдья и вязкого зноя. Собаки на обочине - и той не увидишь.
Только на стадиончике возле физкультурного лицея в послеобеденные часы ещё теплится кой-какая жизнь. В тени под пыльным клёном прячется стайка школяров, судя по всему, сбежавшая с летней практики. У тронутых ржавчиной турников толкутся трое парней, да флегматичный папашка с коляской наматывает по беговой дорожке неспешные круги.
Честно говоря, тем папашкой был я. А вот про парней у турников разговор будет особый.
Издали они походили на гопников. Сухощавые, бритоголовые, в китайских трениках и линялых майках. Вблизи их и вовсе было не отличить от уличной шпаны. Ребята гуляли в резиновых шлёпках и при себе имели красный сотовый телефон. Гаджет верещал на всю округу - парни слушали музыку. Дёрганую мелодию без слов и, кажется, почти без нот.
Им не хватало только семечек да пластикового бутыля с пивом. Впрочем, бутылка у них была, только с минералкой. Жилистый пацанчик с густыми бровями отхлебнул из неё, поставил на землю и тут же перестал походить на хулигана. Он скакнул вперёд и закрутил в воздухе залихватское сальто. Подошвы его тапок мелькнули в воздухе и гулко хлопнули о землю.
В это время его приятель похрустел запястьями и повис на турнике. Только не на перекладине, а на столбике. Ухватился за него руками и вытянулся параллельно земле. Так резкий удар ветра натягивает полотнище на флагштоке. Парень покраснел от натуги, но держался, словно бы вопреки законам физики.
Их друг задумчиво почесал плечо и стянул майку. И оказался свитым из мускульных узлов с прожилками сухожилий. Пресс у него напоминал кирпичную кладку крепостной стены. Бицепсы смыкались с дельтовидными и перетекали в резко очерченные трапециевидные.
Этот повис на перекладине. Подтянулся. Забросил ногу на стальную трубу. Уселся на неё, как на насест. И СТАЛ ВРАЩАТЬСЯ СПИНОЙ ВПЕРЁД. Не страхуя себя руками, не останавливаясь и, похоже, не страшась расшибиться. Он крутил не то «солнце», не то чёрт знает что. Первый так и крутил свои выкрутасы. Второй всё висел на столбе, как флюгер.
Я почитаю мастерство в любом его проявлении. Поэтому не выдержал и остановился. Подошёл к ребятам. Разговорились, познакомились. Имена у них оказались самыми расхожими. Сенька, Антоха, Пётр.
И небеса ведь не разверзлись, и ангел не вострубил. Но пришло ко мне озарение. Это были вовсе не гопники, а студенты. Первокурсники пединститута. То, что они делали на турнике, называлось лающим словом workaut. Проще говоря, гимнастика на турнике. Фитнес городских улиц, как его прозвали в рекламе.
К этой гимнастике парни пристрастились от нужды. Сами они не местные. Приехали поступать из разных сёл. Здесь подружились. Чем себя занять? Пивом? Да на фиг, сказали, оно надо. Подались было в тренажёрный зал. И замялись. Абонемент оказался дорогим.
Тогда Сенька отыскал в Интернете ролики, где их сверстники делали на перекладине разные штуки. Крутились, завязывались узлом, вставали на перекладине на руки.
Парней это зацепило. Тем более что турники на стадионе бесплатные. И чтобы на них заниматься, не надо покупать пищевые добавки, витаминки, согревающие мази. Им едва исполнилось по восемнадцать. Они упражняются на турнике и брусьях всего год. Пётр уже подтягивается сорок раз, Антоха может зависнуть на одной руке, Сенька научился вертеть на перекладине «колесо смертника».
Они никогда не были дальше своего района. Про Север эти парни вообще ничего не знают. От названий Тарко-Сале или Лимбяяха им становится весело. И я почему-то не вижу никого из них, несмотря на все их плечи и бицепсы, в темноте ночного клуба. Там они будут чужими. Там им станет неуютно в майках и трениках. Только мне кажется, что окажись эти парни где-нибудь на ночной дискотеке, тамошние анорексичные модницы стали бы вихляться как раз около них. Чем-то редким веяло от этих ребят, чем-то сильным, настоящим и чистым.
Они мечтают получить дипломы и уехать работать домой. Им дома нормально. Ну и чтобы в жизни «всё было нормально». Так они говорили мне, незнакомому дядьке, и смотрели прямо, доверчиво и просто.
А мне казалось, что, быть может, у красноармейцев в окопах под Сталинградом были такие глаза. Или у добровольцев, ехавших поднимать целину. А может, десантники из Псковской дивизии, выстоявшие в неравном бою, так же подтрунивали друг на другом и смеялись незатейливым шуткам.
Я посетовал, что нет с собой телефона. И что вечером надо уезжать из города, а вернуться получится только следующим летом. Но на следующий год, пообещал я Сеньке, обязательно сниму его «колесо смертника» на видео. Сенька зуб дал, что будет приходить к турнику и в следующие каникулы. Тогда и увидимся. Я знаю, он не обманет.