Ботанический сад

Я живу на Парнасе. А где же ещё должны жить поэты? Правда поэтом я бываю редко, ведь это не должность, не профессия, это состояние души. Вещество, как известно из физики, бывает в разных фазовых состояниях: в твёрдом, жидком и газообразном. Нечто похожее происходит и со мной. Какое-то событие, предмет или человек могут привести меня в такое вот газообразное состояние, когда я становлюсь легкой и прозрачной, взлетаю в небо и слушаю голос души. А он льётся непринужденно и свободно, и рождаются стихи, а иногда не рождаются. Но газообразное состояние остается, состояние, когда я ощущаю себя поэтом.
Вот и сегодня это со мной случилось.
Утром я ехала на работу со своего Парнаса ( так называется моя станция метро) до Петроградской, а потом пешком шла по набережной Карповки на Выборгскую сторону. Утром ещё мало машин и людей. Мой маршрут пролегал мимо Ботанического сада. И вдруг оттуда из-за ограды подул легкий ветерок и донёс запах сирени. Это весенне-летний ни с чем несравнимый аромат свежести и молодости, веры в жизнь, мечту и любовь. Он напомнил мне о моей далекой весне, выпускных экзаменах, мечтах и первой любви. Из жидкой полусонной фазы, в которой я пребывала, наметился переход в поэтическое газообразное состояние. А сирень манила к себе, махала цветущими ветками, зазывала своим волшебным ароматом. И соловей! Там в саду пел соловей! Центр огромного города, а он жил своей привычной жизнью и пел свои прекрасные песни.
Набережная Карповки кончилась, Ботанический сад повернул вдоль Невы, а я пошла через Неву по Гренадерскому мосту на работу.
Поэтическое состояние не покидало меня весь день, оно затаилось и терпеливо ждало своего часа.
Вечером я зазвала  в Ботанический сад свою подругу. Оказалось, сад открыт до 20 часов. Значит, у нас целых два часа.
Мы вошли и сразу попали в царство Красоты. Кусты рододендронов были охвачены оранжевым, красным, сиреневым, фиолетовым, желтым и белым пламенем. Они так бурно радовались нашему скромному северному солнцу, с такой мощью выплескивали свой накопившийся за долгую зиму восторг, так щедро делились им с людьми, что те невольно останавливались и на несколько минут замирали, околдованные, заворожённые этим волшебным огнём цветения.
Вдоволь налюбовавшись рододендронами, мы углубились в сад и попали в пионарий. Вдоль дорожки росли кусты пионов древовидных. Роскошные огромные шапки всех цветов и оттенков сгибали ветки чуть не до земли. Некоторые из пионов источали чуть горьковатый приятный запах. Пионов было много, и взгляд с восхищением перескакивал с одного цветка на другой, не уставая восхищаться. Люди фотографировали цветы, детей и себя рядом с цветами, желая, видимо, хотя бы на фото сохранить это ощущение соприкосновения с прекрасным. Я стала смотреть на лица людей: у пожилых разглаживались морщинки, а губы невольно расплывались в улыбках. Куда пропала озабоченность, печаль, сосредоточенность? Девушки рядом с цветами становились красивее. Это цветы делились с ними своим обаянием и чарами.
А вот и сирень, к которой я так  стремилась целый день. Огромные кисти белой, фиолетовой, светло-сиреневой и темно- фиолетовой сирени уже отцветали, отдавая последний аромат, последний всплеск своей весны.
Спасибо тебе, сирень, спасибо тебе, Ботанический сад - старый Петровский аптекарский огород, спасибо людям, создающим и щедро дарящим нам красоту!