Веселая недетская сказка о Красной Шапочке

Веселая недетская сказка о Красной Шапочке или Последняя жертва

Весна уже благополучно буяла в деревне. Солнышко припекало, трава зеленела, птицы орали свои трели. Короче на дворе было начало мая. Это утро для Семёна не предвещало беды.

Как и положено, на выходных люди отдыхали. Рыжий тракторист не был исключением и он собрался на пруд рыбу ловить. Хоть местные и говорили, что в пруду только жабы да ужи живут, Сёмка надеялся поймать хоть что-то. Оборотень рассуждал, что жабы тоже улов – французы же едят и за деликатес держат, а он, Сёма, чем хуже французов.

Короче на пруд он собирался недели две или три. Готовился так основательно, словно решил покорять Альпы. Сначала он просил у половины села удочку, когда один из добросердечных односельцев, в лице Анькиной бабушки, не сдался и не отдал орудие для рыбалки безвозмездно и навсегда. Потом был долгий и нудный выбор подходящего ведра, естественно по цвету и размеру. Ах да, и главное чтобы с крышкой. Спросите: зачем крышка? Отвечаем – хрен его знает. Даже Сёмка вразумительно не обоснует. Ну, так ему хотелось. Потом были черви. С ними было всё намного хуже: Сёмка замахал местных рыбаков на предмет «на что ловится лучше будет?», хотя те объясняли, что в пруду и на хлеб хрен что выловишь.  Но гордый рыбак Семён не сдавался.  Он таки надеялся выловить в пруду рыбину. Хоть тощего анорексичного карася и тот бы был для него гордостью.

Дело в том, что Сёма и рыбалка были как два разных полюса: не то чтобы ему на рыбалке не везло или он её не любил, скорее его не любила рыбалка, рыба и все водоёмы, которые шире тазика и глубже обычного детского бассейна. Ещё в детстве и юности оборотень ходил рыбачить, но весь процесс заканчивался на 12 минуте. Обычно Семён просто падал в озеро. Были случаи, когда крючок с удочкой уносило течение с кучкой водорослей. Случалось даже, что начинался сильный ливень и тушил ночью костер и всё горячее желание рыбачить. Однажды даже град пошел и  юный рыбак вернулся с рыбалки весь в синяках и с воспалением легких.  Теперь Сёмка взял и дождевик, и сменную сухую одежду, и зонт, и … короче проще всего сказать, что он не потащил на рыбалку.

Придя на место проведения ценного и важного мероприятия, для становления личной индивидуальности, Семён огляделся. Хоть волк и знал, что Анька давно померла и боятся то в принципе не чего, что даже если не померла – то днем на свету не покажется с подачи Спящего Красавца. Короче, хоть всё располагало к успешному результату, но оборотень заметно нервничал. Нервишки шалили так, что аж вспотел.

На берегу пруда Сёмка успокоился. Этому способствовала водная гладь,  которая была такой тихой и ровной, как нервы у санитаров морга. Рыбачек вдохнул полную грудь весеннего воздуха, шумно выдохнул и уселся на берегу в камышах ловить рыбку.

В это время пробираясь сквозь чащу и, матеря всё на чём свет стоит, ползла домой Анна. Принц её мечты бросил на полпути к деревне. Так сказать прошла любовь - пропали апельсины.  Юное трёхсотлетнее сердце аристократа было переменчиво, как Донбасская Роза ветров. Постоянством любви он отличался лишь к своим родителям, а к дамам – с легким пренебрежением, особенно если пассия начинала надоедать. Анька надоела ему не очень быстро, просто вампира веселило то, как от  барышни шарахаются мужики и всё пытался найти причину, но не получилось. В результате сделал  для себя самое простое умозаключение – плохая карма и не в ту сторону оттопыренные чакры. Помочь Анне Семеновне Спящий Красавец и не думал.  Ну типа само со временем рассосется, чай не беременность. Так он её и бросил на входе в родные для Аньки леса.  Так сказать, аревуар и всего наилучшего.  Шапка голодная и уставшая побрела по родным окрестностям домой.

Впереди в кустах что-то шуршало. Анна притихла, шлепнулась на пузо, и как партизан в окопе поползла, пытаясь создавать меньше шума. Ползла Шапка небрежно, а поэтому через 10 метров была вся в прошлогодней листве, траве и грязи. Семеновна очень хотела сделать незнакомцу сюрприз и уже рядом с кустами резко встала и с криком «угадай кто?», бросилась «щучкой» в заросли. Лось этого не ожидал… Бедное животное и подумать не могло, что во время его скромной трапезы на него напрыгнут, а когда он увидел Шапку в полёте, ему совсем стало плохо. Рогатый издал душераздирающий крик и ломанул, не разбирая дороги. А дорога его пролегала как раз в сторону пруда и Семена.  Волку несказанно повезло – он в последний миг успел отскочить в сторону с удочкой в руках, а Лось бросился в воду и пошел вплавь, показывая отменные результаты по пятиборью.  Сёма насторожился. Шла 10 минута рыбалки. Ещё 3 минуты и он побьёт личный рекорд. Но не судьба.

Когда Сёмка решил снова сесть за спиной в кустах раздался шорох. Волк уже хотел было ответить с крепким матерным словцом на копошение за спиной, но вовремя оглянулся, и застыл. Из кустов на четвереньках выползала Анна. Девушка была бледной, грязной и с кровью на лице… У Семена сердце бухнуло на желудок и стало коварно выдавливать содержимое наружу природным путём не противоречащим закону всемирного тяготения. 

Волк застонал и сразу непроизвольно подумалось – «Лось от неё вырвался и теперь она меня схарчит». С криком «Изыди нечистая», Сёмка прыгнул в неглубокий ставок и последовал за лосём проторенной водной дорогой. А Анька с разбитым носом, при падении, осталась на берегу. Сёмка плыл и радовался и тут настала 13 минута рыбалки, когда на середине ставка у него судорогой свело обе ноги – видимо сердце оклемалось от перепугу и решило вернуться на место, за одно подтянуть всё мышцы. Семка редко купался, и понятие булавка на плавках или одежде - ему было чуждо. А посему пошел топориком на дно. Несколько раз плеснувшись,  начиная молится, Сёмка готовился к смерти. Даже подумалось, лучше б она меня сожрала, упырица чёртова. Но было поздно.

На берегу стояла Шапка и смотрела на тонущего Сёмку. Грязная, как чёрт, готесса решила сделать подвиг и потом женится на спасенном, если уж с замужеством не получится. Анька сбросила любимые разваливающиеся гриндерсы и быстро пошла в озеро. Через пару минут, она уже волокла на спине Сёмку, который был в отключке. Курс помощи утопающим она знала на зубок и не раз применяла в детстве на практике, наверно поэтому от неё шарахались мужики – всё помнили как она сломала пару ребер 17-летнему пацану, которого вытащила из пруда на себе. Тогда Шапке было 10 лет.

Сёмке она решила ребра не ломать, но весь комплекс мероприятий провела как положено: и чистку легких, и искусственное дыхание, и непрямой массаж сердца. Предварительно она с дуру разорвала на волке футболку. Когда Сёмка закашлял, Анька успокоилась и стала раздеваться, чтобы выкрутить мокрую футболку. Сёма открыл глаза и увидел на себе разорванную футболку, потом Шапку на берегу без футболки и тут его пробрало. О чём он там уже подумал не важно, но не смотря на легкую утопленость, он вскочил и уже было собрался шустро улепетывать, но с маху врезался головой в ветку старой ивы, которая треснула и рухнула в озеро.

- Ты зачем деревья портишь, идиот?! – спросила Анька.

- Не подходи, - заорал волк и стал искать нательный крестик, а когда не нашел начал читать «Отче наш» и крестить Аньку, которая уже спокойно надевала футболку обратно.

Она слушала его и где-то в середине тоже присоединилась к прочтению молитвы на память.  Заканчивала прочтение «Отче наш» Анна уже сольно. Семка заерзал мокрыми джинсами по земле. Ему это не нравилось совсем, а потом до него дошло.

- Ты что живая?

- А то! Не съедобная я, Сёмка, не съедобная, - и Анька расхохоталась своим фирменным могильным смехом. Потом резко осеклась и уже спокойно добавила:

- Пошли.  Домой помогу дойти, утопленничек.

P.S.: С момента сёмкиного «утопления» прошло 4 года. Опять на майские праздники он намылился на рыбалку. Снова с ним была удочка, дождевик и куча прочего барахла. А самое главное, рядом с ним шла Красная Шапочка, на спине которой ехал двухлетний рыжий и конопаты мальчуган и хохотал легким могильным смехом.