13-Авария-2часть

                13-А В А Р И Я – часть вторая

                (тринадцатый рассказ из серии Спасатель)

    Гудков застопорил двигатели в километре от станции и дал Карпенко команду на выход.
Сергей и штурман внимательно следили за пятью фигурами, которые медленно плыли в космосе, иногда сверкая выстрелами газовых пистолетов.
    - Серёж, а почему ты им не приказал взять реактивные ранцы? Ведь с ними проще.
    - Для управления ранцем нужны две руки. А я не уверен, что в этом случае они не потеряют пострадавших.
    Одна из фигурок вдруг резко вырвалась вперёд.
    - Эй, кто там такой прыткий, - передал Гудков. – Сбавь скорость – разобьёшься, - и, отключив связь, добавил. - Цирк, да и только.
    Штурман понимающе вздохнул. Гудков закурил, продолжая наблюдать за спасателями. Вот они добрались до стыковочной платформы и двинулись к шлюзу.
    - Вход в шлюзовую камеру заклинило, - доложил Карпенко.
    - Понял.
    - Что делать, командир?
    - Не знаю.
    - Как это?
    - Пётр, чёрт возьми, на кой леший у тебя лазер!
    - А-а...
    - Не «а-а-а», а смотри осторожней. Нам вполне хватит тех раненых, что уже на станции.
    - Понял.
    - Действуй.
    Через несколько минут Гудков увидел великолепный фейерверк.
    - Максимальная мощность, - прокомментировал Валерий.
    Сергей только покачал головой. «Глаза бы мои всего этого не видели!»
    Прошёл час. Гудков уже начал беспокоиться. Но вот из шлюза полезли люди в скафандрах. Сергей дал еле ощутимый толчок управляющими двигателями, разворачивая корабль бортом к станции, чтобы космонавтам легче было попасть в шлюз.
    А через полчаса в коридоре раздался дробный топот тяжёлых ботинок. В рубку вошёл Карпенко, а за ним полезли спасённые космонавты. Сразу стало шумно и тесно. Кто-то благодарно стиснул руку Гудкову стальной перчаткой. Спасатель поморщился.
    - Командир, задание выполнено! - браво отрапортовал Карпенко.
    - Вижу. Спасибо... Товарищи, скафандры можно оставить в шлюзе. Думаю, они вам не скоро понадобятся.
    Наступила неловкая тишина.
    - Пётр, размести людей в кают-компании и в лазарете. Если не хватит места, можешь занять свободную каюту... Регистратор забрали?
    - Нет.
    Сергей удивлённо поднял брови и посмотрел на пилота.
    - Командир...
    - Через полчаса жду тебя с регистратором... Всё... Миша.
    - Слушаю, командир.
    - Распорядись на счёт обеда.
    - Хорошо.
    Спасённые смущённо потоптались и стали выходить из рубки. Последним из рубки выходил Карпенко. В дверях он обернулся и сказал:
    - Я вас не совсем понимаю, командир.
    - Видишь ли, Пётр, я считаю, корабль своим вторым домом и хотел бы, чтобы члены экипажа, если и не считали так же, как я, то хотя бы уважали своё рабочее место. Я понимаю, ребята заглянули в лицо смерти, они сейчас слабо соображают, но ты-то! Это же твоя работа. Зачем надо было сюда вести всю эту ораву? В конце концов, это просто не чистоплотно.
    - Не понял.
    - Жаль. Посмотри на дозиметр.
    - А?
    - Посмотри, посмотри.
    Карпенко посмотрел на показания настенного прибора.
    - Сколько?
    - 0,8 рентгена в час.
    - Когда вернёшься к себе, посмотри на свой дозиметр. Вряд ли он покажет столько сколько здесь.
    - Что же делать?
    - Я, думаю, что тебе ещё рано работать в действующем экипаже.
    Наблюдатель нахмурился и молча вышел из рубки.
    - Игорь, дай команду киберам дезактивировать рубку, потом иди к двигателям, Валера, будь у себя, я буду в радиорубке... Да, Валера, передай Кристоферу, пусть оставит регистратор в шлюзе.
    Войдя в радиорубку, Гудков связался с Землёй и доложил о выполнении задания.
    - Возвращайтесь, С-808.
    - Понял. Возвращаемся.
    Сергей сел на узкий диван, откинулся на спинку и закрыл глаза.
    - Устали?
    - Не особенно. Бывают операции на много сложнее. Просто экипаж ещё не слётан. Мало взаимопонимания... Куришь?
    - Так, балуюсь.
    - Ну, давай побалуемся, - сказал Гудков и достал сигареты.

    До орбиты Марса Гудков не видел и слышал Карпенко. Кажется, наблюдатель даже ел в своей каюте. Большую часть времени Сергей проводил в рубке, так как свою каюту он уступил двум женщинам из экипажа станции.
    Анализ записей регистратора показал, что экипаж, как правило, не включал защитное поле станции с целью экономии энергии. Гудков после просмотра данных сказал, что он удивлён, что несчастье не произошло раньше и закончилось не так трагично, как могло бы.
Гудков сидел в рубке управления и наблюдал, как ползёт по экрану красноватый шарик – Марс.
    - Да, были дела на Марсе, - мечтательно произнёс он. - Есть, что вспомнить.
    - Что именно? - спросил Кристофер.
    - Про одних коров можно рассказывать до бесконечности. Слышал?
    - Да, так... Краем уха.
    - И, слава богу, что «да, так», и «краем уха».
    - Прошли орбиту Марса, - доложил штурман.
    Сергей подумал, что теперь и до дома не далеко. Но всё равно, это не на долго. Сейчас на Базе всего восемнадцать экипажей, а, значит, денька через два после возвращения пошлют, если не в поиск, то на патрулирование. Ну, что ж, ничего страшного. Интересно, хватит у Карпенко смелости самому написать рапорт? Или придётся убирать его силовым давлением. Посмотрим.
    - Радист – командиру.
    - Слушаю.
    - Выходим из зоны ответственности Марса. Разрешите выход на связь с Землёй-Главной?
    - Разрешаю. С Марсом работу закончил?
    - Конечно.
    - Хорошо.
    В динамике несколько раз что-то щёлкнуло, затем раздался какой-то хрип и вдруг в рубку ворвался целый гвалт голосов.
    - Всем, кто меня слышит!! Я – ПЛ-345 (пассажирский лайнер) «Гладиолус». Терплю бедствие! Побочная реакция маршевого двигателя! На борту пятьсот пассажиров из них триста детей!! Температура обшивки – тысяча сто градусов!! Угроза взрыва двигателя!! Нахожусь на эллипсе В-111!! Скорость – пятьдесят километров!!
    - Я – Земля-Главная! Всем, кто может – немедленно на помощь ПЛ-345-му.
    - Я – ПЛ-287. Прошу освободить трассу к ПЛ-345, иду из района М-44.
    - Я – ИК-1001 (исследовательский корабль), иду к ПЛ-345 из района М-83.
    - Я – ТК-С4 (транспорт космический – средний), иду к 345-му из района М-121.
    Гудков включил рацию и передал:
    - Я – С-808, иду к ПЛ-345 из района М-132.
    После Гудкова отозвались ещё два транспорта: ТК-Л8 (транспорт космический – лёгкий)
и ТК-Т (транспорт космический – тяжёлый) «Геркулес».
    - Командир, - позвал штурман.
    - Да?
    - ТК-С идёт с нами на параллельном. Не столкнуться бы.
    - Мы его обгоним.
    - Он уже включил форсаж.
    - Всё равно обгоним... Внимание! Получен SOS. Идём на помощь. Всем принять стартовое положение! До начала манёвра минута! - скомандовал Гудков и посмотрел на часы. Секундная стрелка резво бежала по циферблату. - Игорь, полная мощность!
    - Выполняю!
    Через полтора часа они увидели ПЛ-345. Около него, как сказал Кристофер «столпилось» уже три корабля. Видимо никто не решался подойти ближе двух тысяч километров. Гудков присмотрелся к повреждённой ракете – корма была вишнёвого цвета, а значит, время ещё было. Сергей не питал иллюзий в отношении возможности эвакуации пассажиров. Двигательный отсек взорвётся примерно минут через сорок. Даже если все корабли подойдут вплотную и начнут эвакуацию, всё равно, на это уйдёт не меньше часа. Значит надо отсекать двигательный отсек.
    - Внимание! Здесь С-808! Всем кораблям в районе М-54! Приказываю отойти от ПЛ-345 на дальность пять тысяч километров и быть готовыми к эвакуации пассажиров... Крис, пулей в «Кальмар», подойдёшь к нему с носа. Я на десантной ракете отрежу ему корму...
    - А...
    - Помолчи!! Я отрежу ему корму, ты немедленно после этого хватаешь носовую часть и оттаскиваешь, но не прямо, а в сторону. Сам увидишь в какую. Если не боишься, можешь вцепиться в него сразу же. Только Христом Богом тебя заклинаю – всё время держи под контролем положение ракеты. Всё! Побежали! Валера – вместо меня!
    Гудков занял место пилота и нажал кнопку готовности. Створки ангара медленно раскрылись. Ракета завибрировала – это стартовал Кристофер. Сергей подождал всего пять секунд и нажал кнопку старта. И тут он обратил внимание, что табло готовности бортового лазера не горит. На его запрос компьютер лаконично сообщил, что лазер не готов к работе из-за отсутствия хладогента. Спасателя пробил холодный пот. Чёртов наблюдатель не заправил охлаждающую жидкость! Что делать? Могу я его включить принудительно? Могу. Мощность пять мегаватт (5.000.000 Ватт). Да меня же в щепки разнесёт! Но он вдруг представил испуганные ребячьи лица, рёв вырывающегося в космос воздуха, грохот расползающейся обшивки...
    В это время в рубке раздался испуганный голос Карпенко:
    - Валера, у командира лазер не заправлен хладогентом. Я забыл...
    - Будь ты проклят! Гнида!.. Командир...
    - Уже знаю. Передай от моего имени «благодарность» Карпенко за «образцовую» подготовку техники к заданию. Продолжаю выполнение задачи.
    Гудков уже видел лайнер невооружённым глазом. Видел он и «Кальмар» управляемый Кристофером. Пилот уже примеривался к стыковке с кораблём. Сергей подошёл ещё ближе. Теперь он отчётливо видел ярко оранжевую полосу на корпусе лайнера. Эта полоса показывала место стыковки двигательного и грузового отсеков. Что там дальше? Ангар? Нет, на пассажирских кораблях нет ангара. Значит уже жилые отсеки. Спасатель сделал виток вокруг пассажирского лайнера на расстоянии десяти километров. Кристофер уже вцепился в нос корабля.
    - ПЛ-345, я – С-808! На связь!
    - Отвечаю.
    - Даю три минуты – всех пассажиров в носовые отсеки. Приготовиться – буду отсекать ваш двигательный отсек. Возможна разгерметизация задних отсеков.
    - Вас понял.
    Гудков нажал ногой педаль под креслом и прямо перед глазами опустился оптический прицел, сопряжённый с лазером. Сергей бросил взгляд на раскалённый двигатель лайнера и прижался шлемом к нарамнику прицела. Несколькими точными движениями он заставил ракету «замереть» и начал совмещать светящиеся нити перекрестия с оранжевой полосой на борту терпящего бедствие корабля. Когда перекрестие легло на самый верхний край полосы, он посмотрел на часы, в его распоряжении было ещё целых полторы минуты. Гудков запросил у компьютера время работы лазера на полной мощности без охлаждения. «Двенадцать секунд – взрыв», - сухо сообщил компьютер.
    - Вот и спасибо.
    Сергей установил режим работы лазера на максимум, затем положил палец на кнопку включения двигателей разворота. О возможности смерти он не думал. Уже не думал. Он знал, что единственная возможность спасти лайнер – это отрезать корму и что может это сделать только он. Именно он, потому что здесь нужна ювелирная точность не столько в прицеливании, сколько в одновременности включения лазера и двигателей ракеты.
    - Ну... поехали, - сказал он сам себе и, облизав губы, нажал на кнопки включения лазера и двигателей разворота.
    Он ещё успел увидеть, как огромный корпус лайнера словно лопнул от ударившего по нему огненного кнута, как реактивная струя перегретого теплоносителя реактора толкнула обе части в разные стороны. Он успел даже увидеть, как вспыхнули мертвенным светом включившиеся двигатели ракеты Кристофера. Валерий, непрерывно следивший за командиром, увидел, как по центру его ракеты вспыхнула неяркая вспышка, как в разные стороны полетели куски обшивки. Ракета Гудкова окуталась прозрачным облаком испарившегося теплоносителя ядерного двигателя. Потом автоматика, разобравшись, что к чему, произвела отстрел реактора, но почти через две секунды реактор лопнул. И в этот момент взорвался двигатель пассажирского лайнера. Гигантская оранжевая вспышка на несколько секунд ослепила штурмана. Когда он пришёл в себя, то услышал голос радиста:
    - С-808 вызывает своего командира! Гудков! На связь! На связь.
    - Внимание! Здесь С-808-бис! Кораблям в районе М-54 приступить к эвакуации пассажиров и экипажа ПЛ-345. С-808, лечь в дрейф. Приступаю к поиску командира. Всех, кто обнаружит любые обломки ракеты в районе М-54, прошу немедленно сообщить на аварийной частоте.
    - Я – ТК-Т «Геркулес», в течение пяти секунд имел радиолокационный контакт с малоразмерным объектом, движущимся примерным курсом 083-271 со скоростью около 120 километров в секунду.
    - Я – ПЛ-287 подтверждаю данные «Геркулеса».
    - Я – ИК-1001, подтверждаю.
    - Вас понял. Спасибо. Приступайте к эвакуации. Связи с ПЛ-345 нет.
    - Понял.
    - Понял.
    - Понял.

    Гудков очнулся от весьма ощутимого удара по шлему. Он открыл глаза, вернее один глаз, левый, правый, почему-то не открывался. Прямо перед собой он увидел идеально отполированную выпуклую поверхность. Сергей пошевелился. Поверхность отплыла в сторону и оказалась регистратором. Регистратор обычно размещался под полом сзади пилотского кресла.
    - Это какая же нужна перегрузка, чтобы регистратор вырвало из гнезда?! - он сел и осмотрелся. Он находился в кабине, вернее, в том, что осталось от кабины после трёх взрывов: лазера и двух реакторов.
    Гудков поднял руку и посмотрел на часы – стекло было разбито, часовой и минутной стрелок не было, но секундная добросовестно кружила по циферблату. Потом он посмотрел на манометр. Воздуха оставалось на сутки. Значит секундная стрелка... обежит циферблат тысячу четыреста сорок раз, прежде чем...
    - Ладно. Что мы имеем?
    Имел он: разбитое пилотское кресло, пульт управления, превращённый в месиво приборов и проводов и восемнадцать пробоин в обшивке, в которые заглядывали любопытные звёзды. В одну, самую большую можно было просунуть голову, что он и сделал. Звёзды, звёзды, звёзды. Где Солнце? Солнце светило ему в спину. Двигался он от Солнца, значит за пределы Солнечной системы.
    - М-да, - сказал он и снова опустился в кабину.
    Потревоженные его движениями по кабине плавали всевозможные обломки различных размеров. Впрочем, две целых вещи он нашёл, это была ракетница с полной обоймой сигнальных ракет и углекислотный огнетушитель. Гудков снова высунулся в пробоину. Но сколько бы он не пытался определить своё местоположение, хотя бы приблизительно, ему этого не удалось. Сергей снова опустился в кабину и сел на пол.
    - Так, положение препаршивое. Будут ли меня искать? Вероятно – да. Возможно ли меня найти?  По всей видимости – нет. Слишком мала отражающая поверхность этого обломка. Хотя если кто-то засёк меня на начальном отрезке траектории, то... Всё равно. Орбиту Марса я, вероятно, ещё не пересёк, а значит остаётся шанс наткнуться на какую-нибудь станцию или ракету. Ладно. Будем ждать.
Видимо он заснул, так как, открыв глаза, увидел, что воздуха убавилось на одну треть.
    - Что там у нас снаружи?
    Снаружи, как и следовало ожидать, ничего не изменилось. Нет! Изменилось!! Прямо на него надвигался громадный болид, даже маленький астероид. Скорость сближения была, в общем-то, не велика, но при такой массе, даже на небольшой скорости он должен будет раздавить скорлупку Гудкова, как комара. Гудков нырнул внутрь и, схватив ракетницу стал поспешно разряжать её в пространство, стараясь реактивной отдачей изменить свою траекторию, потом вход пошёл огнетушитель.
    Спасатель сжался в комок, готовясь к удару. Услышать он ничего не услышал, почувствовал очень сильный удар и потерял сознание.

    Кристофер гнал свою ракету на предельной скорости. Он отчётливо видел серию сигнальных ракет и даже слабо светящуюся струю углекислого газа.
    - Опоздал! - подумал пилот, увидев столкновение с болидом. - Опоздал! А он бы не опоздал!
    Гудкова он нашёл зажатым между переборками. «Нет, не может быть! Он жив? Жив?? Сергей, ты жив??!!..»

    Через два месяца экипаж спасательного корабля С-808, сидя в классе подготовки к полётам, услышал из динамика знакомый голос:
    - Экипаж С-808, говорит Гудков. Сбор у ракеты через десять минут. Задание – патрулирование.