след единорога. ч7. на краю

Нефителль шла, стремительно и бодро. Уставший от последних пережитых событий Орни, не мог найти в себе силы, чтобы ей противостоять и поэтому покорно шёл, засыпая под воздействием опустившейся ночи, но не переставая думать об своём истинном хозяине – пастухе Эле, который должен, ПРОСТО ОБЯЗАН его найти.
Девушка шагала, оборачиваясь на каждых двадцати шагах и погоняя уснувшего жеребёнка вперёд. Она мало и тихо говорила, больше жалуясь на его слишком медлительный ход, но он этого почти не слышал, не слышал её голоса.
Дорога становилась всё шире и ухабистее. Он спотыкался, падал на землю, и всячески тянул туда Нефителль, но она держалась упорно и крепко, быстро помогала ему встать и нервно, с каким-то трепетом озиралась по сторонам, будто чувствуя приближение пастуха, и тревожно вела его дальше.
К развилке они дошли примерно через полчаса. Дорога вновь стала чистой и сглаженной, а впереди, она разделилась на два ответвления. Братья не заставили себя долго ждать и скоро их широкие полные фигуры, показались в свете луны – как они и обещали друг другу, они встретились возле развилки.
- пастушок нам не грозит! – успокоил её Кайл, небрежно махнув рукой.
- получается, эта дорога идёт кругом? – удивился Элван – мы пошли по разным её сторонам, но всё же встретились в одной точке!.. хитро придумано, сестрёнка!
Увидев, что в руках своих старший брат держал его маму, предводительницу Тикку, Орни хотел подойти к ней и приветственно стукнуться рогами, но твёрдая рука Нефителль удержала его и он разочарованно опустил голову. Тикка нежно проржала что-то, желая успокоить и подбодрить сына, и в её глазах, светло-зелёных, словно самый чистый в мире изумруд, он увидел искреннюю любовь и заботу.
- пойдём по той дороге, - немного подумав решила сестра, указав налево – я знаю, путь на посёлок начинается именно оттуда. Если мы будем идти с перерывами на сон и еду, то придём спустя около трёх дней ходу.
- сколько? – переспросил Кайл, от волнения выпустив из рук мешки и бочку.
- да, это много, но это того стоит, - сказала она – но только представьте: мы построим новый дом, красивее прежнего, продадим оставшихся единорогов и будем жить лучше прежнего. Наш новый дом мы превратим в особняк, какой был у нашей семьи до разорения, мы снова окажемся знатными. Так было и будет всегда!
- я согласен, - подал голос Элван – нам нужно возродить былое богатство нашей семьи, это цель всей нашей жизни! Братцы, вспомните наше детство, то каким оно нам казалось ярким и подумайте, что вы уже почти вернулись в него. Давайте: три дня это ничто по сравнению с вечной жизнью нашей семьи!
Братья приободрились: они помнили, что он всегда хорошо умел составлять подобные речи, Кайл и Гилл вздохнули и продолжили вести за собой единорогов и нести на себе свои вещи.
Была глубокая ночь. Полная луна ласково освещала своим тусклым холодным светом здешние красоты: поля и редкие леса. В самом деле, деревьев было мало, а если же они и встречались кое-где, то были тёмно-чёрными и напоминали высокие тени – свет небесных светил на них вовсе не падал. Степь была сухой с редкими травинками на сухой пронизанной широкими трещинами земле – дождей не тут не наблюдалось уже долгие месяцы.
Единороги сбавили шаг и шли довольно медленно, звонко побивая копытами об твёрдую поверхность дороги с небольшими камешками, проступающими в некоторых её местах. Фактически они спали, посапывая на ходу, но продолжая ходьбу как по инерции. Братья – Гилл, Кайл и даже Элван, бывший настроенным весьма решительно, тоже дремали, слабо держась на ногах. Единственная из них, кто так не сомкнул глаз была Нефителль. Она шла впереди всех и ни разу ни проявила признака усталости. Орни был готов провалиться в сон в любой момент, но она внимательно следила за ним, не давая этого сделать.
В какой-то момент, она неожиданно для него прекратила свой путь и остановившись посреди дороги, посмотрела на звёздное небо. Жеребёнок несколько раз потряс головой, вопросительно взглянув на неё. Огромная луна отразилась в её ясных, целеустремлённых глазах, а рядом с ней замигали такие же большие, хотя и чуть поменьше, яркие звёзды. Орни фыркнул и отпрыгнул подальше, встав на дыбы и вытянувшись во весь рост.
- пошли! - скомандовала она, заметив его реакцию – нечего так на меня смотреть и фырчать!
- стой, Нефителль! – донеслось из-за спины.
Братья очнулись и испуганно принялись катить свои вещи и гнать единорогов со страшной силой. В панике, лошади наступали на копыта своим сородичам и громко ржали, спотыкались и падали.
- пастух! – вытаращив глаза от ужаса вскричали хором братья и сестра всё поняла.
- идите вперёд! – велела им она, уступая дорогу – я вас догоню!
Элван, Гилл и Кайл со скоростью вихря метнулись вперёд, а когда пыль, поднявшаяся под подковами бешено скачущих единорогов рассеялась, то в ночном свете звёзд появился так долгожданный жеребёнком хозяин.
- Орни! – обрадованно воскликнул он, подзывая его к себе.
Глаза Орни заискрились. Он снова встал на дыбы и весело помахал ему передними копытами. Пастух очень удивился, когда присмотрелся к нему и даже усомнился – точно ли это его жеребёнок? Он и вправду очень сильно подрос за эту неделю, размером и ростом своим почти достиг размеров и росту взрослой лошади. Стал немного мускулистее и более крепче. Рог его удлинился и заострился, разделившись золотой обводкой. Грива на голове и на хвосте была нечёсаной растрёпанной и очень длинной (часть неё слегка волочилась по земле).
В порыве радости жеребёнок захотел разорвать верёвки, сдерживавшие его, но Нефителль не позволила и отвернула его от хозяина. Орни сердито заржал, пытаясь вырваться, но верёвка оказалась слишком тугой и прочной…
- что ты здесь делаешь? – спросила пастуха девушка, слабо улыбнувшись.
- верни Орни, Нефителль, - попросил он, подходя к ней – и попроси своих братьев, пусть вернут остальных.
- нет, - покачала головой она – вернув твою цель жизни, я потеряю свою. В твоём мире всё наладится, мой же – разрушится.
- о чём ты говоришь?  Я не понимаю… - замер Эль, задумавшись.
Нефителль тяжко вздохнула и опустила взгляд вниз, вспомнив о чём-то ужасном, но продолжила говорить:
- в нашей с братьями жизни было много всего. Много того, о чём ты даже не догадываешься и догадываться никогда не будешь. Ты растёшь в обеспеченной семье, привыкшей ни в чём себе не отказывать, бегаешь по саду с душистыми розами, орхидеями и лилиями, тебя подзывает мама и расчёсывает выбившиеся из причёски волосы своей золотой расчёской. Потом приходят отец с братьями… братья, надменные, избалованные, все как один – абсолютно не отличимы как по внешности, так и по характеру. Они смеются, садятся на длинные удобные скамейки, рядом с красивым и изящным садовым фонтаном, а ты продолжаешь бегать, смотреть на небо, и кажется, что в жизни всё просто и легко… Но однажды отец приходит с плохими новостями: численность единорогов вот-вот приблизится к нулю, и люди, поняв, какую ошибку они совершили подписали соответствующий указ, запрещающий охоту на них. Теперь даже те, кто лично ставил на них капканы, стали ярыми их защитниками… нам пришлось уехать из нашего поместья, некогда богатого и процветающего. Всем приходилось туго, особенно братьям: им тогда было чуть больше десяти лет, но они уже осознавали всю тяжесть нашего положения и плакали без остановки... А я… я молча шла за ними, ничего не понимая. Я была милой девочкой-куколкой, мало знавшей о жизни. В скором времени мы осели в этом «Торговом посёлке», довольно слабо заселённом месте и построили наш дом. Братья были безутешными, отец и мать постоянно приглядывали за ними, а я, чтобы обеспечить семье доход, обучилась нескольким работам. Иногда меня не было дома по нескольку часов, а то и дней… год назад мама и отец тяжело заболели… Я всеми силами пыталась помочь им, ослабить их боль, но видела, что они гаснут на глазах… Я пообещала, что верну счастливые времена нашей семьи и я не отступлюсь от обещанного.
Орни слабо заржал, совершив небольшой рывок вперёд и вырвал верёвку из рук девушки. Она хотела догнать его, но ловкий жеребёнок уже стоял возле Эля и опустил на него рог в качестве приветствий. Нефителль подошла к нему, желая забрать его, но он отскочил назад.
- пожалуйста, скажи где другие единороги, призови их… - тихо попросил пастух.
- если тебе так надо, можешь забирать своего жеребёнка, - отвернулась она – но я не позволю забрать остальных.
- Нефителль… - он глубоко вдохнул, желая что-то сказать, но она оборвала его.
- я не собираюсь тебя слушать, - холодно сказала девушка – на все твои просьбы у меня лишь один ответ. Бери жеребёнка и уходи прочь…
Она стремительно побежала по дороге вслед за испуганными братьями, не желая дальше выслушивать его. Орни радостно потёрся лбом об своего хозяина, радуясь их наконец-то свершившейся встречи. Эль же застыл, не в силах сказать или сделать что-либо.
Он понимал, что не всё уже окончено и что ему предстоит вернуть ещё и других единорогов, но его терзало сочувствие: Нефителль так себя ведёт лишь из-за трудного детства, из-за всех тех событий, что ей и её братьям удалось пережить. Она только хочет возвратить былую честь своей семьи, хочет, чтобы всё стало так как было когда-то давно, обратить таким образом время вспять, исправить свои ошибки. Также как и он сам…
Жеребёнок звонко гарцевал вокруг пастуха, подталкивая его назад своим рогом, намекая, что хочет вернуться домой.
- нет, Орни, - сказал ему он, ласково улыбнувшись – ещё не пора. Не забывай и про остальных единорогов, Тикку…
Это имя тут же пошатнуло его, заставив представить образ мудрой предводительницы табуна и его матери, тягостно шагающей, в окутываемых её верёвках. Орни очень любил мать, всегда прислушивался к её мнению, поступкам и действиям, пусть и часто вёл себя с ней весьма упрямо и упёрто. Он был предан ей, стремился защищать и утешить, зная, что когда-нибудь она сделает для него тоже самое. Он не мог её оставить!
С этими мыслями жеребёнок грозно заржал и буквально полетел догонять ушедшую Нефителль, тень которой уже успела скрыться за горизонтом, вынуждая своего хозяина идти в самом конце…

Братья и сестра стояли на краю оврага, отсекающего выбранную ими дорогу.
Нефителль сосредоточенно смотрела в пустоту, такую чёрную, что даже золотисто-белый свет луны не мог её осветлить. Элван, Гилл и Кайл беспомощно озирались по сторонам, нервно поглядывая на одиноко стоящие деревья, будто ожидая, что оттуда выпрыгнет пастух и не щадя никого будет призывать к ответу за похищение его лошадей. Эль был худ и не сильно развит физически, но его образ, его лицо и его голос, вызывали у них настоящую панику, настолько сильную, что сестре с трудом удалось их успокоить.
Кайл поставил бочку, которую до этого катил на боку и привязав единорогов к самодельному колышку, сделанному из толстой прочной ветки, принялся искать еду. Единороги молча и покорно подчинились им и, поджав головы прилегли на землю. Они отыскали ужин в одном из мешков – это было немного нарезанных сваренных овощей с поджаренным хлебом, и быстро перекусили.
Сестра обернулась, взглянув на них и взгляд её был слегка обеспокоенным.
- этот пастух всё ещё может быть рядом, - призналась она – нам не стоит терять бдительность, и нужно как можно скорей придумать как перебраться на ту сторону.
- может, нам стоит пойти в обход? – предложил Элван, вытирая губы салфеткой.
- да-да! Идея неплохая! – поддержали его братья.
- это увеличит наш маршрут в несколько раз, но иного способа добраться до ближайшего населённого пункта у нас нет… - рассудила девушка.
В этот миг из темноты показался длинный заострённый рог, и братья испуганно сжались. Орни заржал во весь свой голос и стрелой кинулся к спокойной, но удручённой происходящим матери. Тикка увидела его и подняла вверх голову, готовясь принять его в свои объятья. Единороги встретились прикоснулись к лбам друг друга рогами и радостно постучали копытами.
За Орни выбежал Эль, но резко остановился на расстоянии десяти шагов до похитителей.
- я отдала тебе твоего жеребёнка, зачем ты продолжаешь преследовать нас? – непонимающе спросила Нефителль – мы не позволим взять остальных, мы не можем… от этого зависит наша судьба…
Пастух продолжил стоять молча, растерянно глядя в их лица.
- нет! – вскрикнул Кайл – сестрица права. Может ты и потомственный их владелец, но без них твоя жизнь не поменяется. А наша… всё станет как прежде! Нам необходимо чтобы всё было как прежде! Эти годы… Ты бы знал, что нам пришлось испытать за пятнадцать этих ужасных лет.
- единороги – наше спасение от всего этого! – кивнул Гилл.
- не ломай то, что собирается, мы так долго ждали подобного события… мы обещали родителям… - добавил Элван.
Нефителль удивилась, что её братья способны на такие заявления, но сама ничего не вымолвила. Как и Эль.
- послушай, - внезапно дружелюбно начал Кайл, подойдя к нему – может тебе нужны не просто единороги? – он нашёл в карманах своих пыльных штанов немного монет – вот пять процентов от проданного товара – пяти рогов. И, если хочешь, мы будем высылать тебе такие каждый месяц.
- да хоть каждую неделю! – быстро вскричали Элван и Гилл, почти перебивая его.
Эль взял в руки одну монетку, отчеканенную судя по всему из меди, недолго повертел её в пальцах, и положил обратно в ладонь Кайлу.
- простите, но ваши деньги ничего не стоят, - сказал он.
- как? – испугались братья.
- единороги намного ценней предложенной вами мелочи, - ответил юноша – и дело вовсе не в их рогах и копытах, какие некоторым людям сродни драгоценностей, дело даже не в неимоверных суммах, что люди готовы заплатить за них. Единороги – не деньги, не богатство. Их ценность заключается не в этом. Они тёплые, живые и очень славные. Они – это нечто иное. Ценность этих необыкновенных лошадей нельзя увидеть и осмыслить – только почувствовать, - он подошёл к привязи и заботливо погладил одного из единорогов, успевшего соскучится по доброте и уходе – но… я хочу сказать, что понимаю вас. Понимаю тебя, Нефителль и твоих братьев. Спасти единорогов для меня, это тоже самое, что и изничтожить для вас. Вы считаете, что без единорогов моя жизнь не изменится, но вы сильно ошибаетесь. Их спасенье, забота о них – моё предназначение. Я готовился к этому всё детство, всю жизнь, изучал и привыкал к ним. Я не представляю мой день, мой мир без этих чудных созданий. Они выбрали моих предков своими владельцами, они надеялись на мою семью, как сейчас надеются на меня. Я не могу их подвести, я дал слово отцу, что сохраню и оберегу их от зла, в вашем лице... Но также я осознаю, что вы ни в чём не виноваты, ни предо мной, ни предо этими животными. Вы лишь хотели сделать жизнь вашей семьи лучше, вернуть ей процветание и величие. Я могу помогать вам, если вы позволите. Я не буду ничего у вас просить, а деньги, полученые с продажи рогов единорогов вы можете оставить себе. Я не держу на вас обиду.
Все недоумённо замерли, осознавая сказанный им монолог. Лишь Кайл принялся ловко запрятывать свои монеты обратно в карманы. Одна монетка выпала из его рук, он хотел её поймать, но спотыкнулся об верёвку, привязывающую единорогов и разорвав её, утянул за собой. Тикка, высвободившись от оков, поскакала к Элю, а вслед за ней проследовали и остальные четырнадцать освобождённых. Все они загородили собой пастуха, и принялись гарцевать вокруг него, попеременно выказывая знаки почёта и чистой благодарности.
Когда же их пыл остыл, и они гордо выстроились у него за спиной, Эль увидел, что Кайл в погоне за монеткой, висел на самом краю обрыва, взявшись за него двумя руками, а остальные братья и сестра пытались его вытащить. Он хотел подойти и предложить свою помощь, но земля у обрыва задрожала… Нефителль успела отскочить, но братья провалились вместе с большим отколовшимся куском почвы под ногами в его пугающие недра.
- Нефителль! – донеслось внизу, а потом всё резко замолкло.
Она стояла на края обрыва не шевелясь и смотря в него, пытаясь найти глазами братьев. Эль, преисполненный сочувствием, почувствовал, как защемило его сердце. Весёлый Орни, стоявший рядом помрачнел и отстранился, обняв мать. 
- Нефителль, - она обернулась и увидела рядом пастуха – можешь пойти со мной…
- спасибо… - тихо ответила она – но в этом нет необходимости: мы с братьями бывали в переделках и похуже, – она грустно улыбнулась – я не могу их оставить, мы прошли бок о бок всё детство. Они наверняка что-нибудь себе расшибли и я нужна им… я нужна своим братьям так же как и они нужны мне.
Она подняла с земли верёвку, ранее привязывавшую единорогов. Один её конец завязала на небольшой палке, найденной под ногами, а другой бросила вниз.
- прощай, пастушок! – игриво сказала она, спускаясь по верёвке.
Эта верёвка быстро исчезла из виду, едва она оказалась внизу. Пастух присмотрелся туда, но не смог различить не одной фигуры. К нему подошёл жеребёнок и аккуратно толкнул его в локоть, говоря, что пора уходить домой…