5

Поезд останавливается. Должно быть, обидно, когда твое желание рвануть вперед по блестящим ручейкам-рельсам бессовестно обрывают. Люди с неохотой покидают удобные кресла и выходят на улицу. Ванесса бойко лавирует в потоке людей, ведя меня налево. У красивой темно-синей машины стоит мужчина, какой-то подросток торчит возле него. Ванесса бодрым шагом направляется к ним. Все, что она говорит дальше, проходит мимо моих ушей. Я не отрываясь смотрю на рыжеволосого парня рядом с папой. Он подозрительно сильно похож на меня. И кто он? Папин сын от другой женщины? Почему тогда мы так похожи?
- Завтра к вам зайдут. Проверить, как там Зои, - завершает свой занудный монолог Ванесса.
Папа выглядит уставшим. Еще бы, думаю я, не каждый день к тебе переезжают жить дочери. Теперь и его жизнь поменяется. Грусть и смущение накрывают с головой: вдруг я помешаю ему? У Дэниела Портера есть свой дом, свой алгоритм. Своя жизнь, в которой нет меня.
Найдется ли мне место?
- Привет, Зои! - как-то вымученно произносит папа.
Парень за его спиной презрительно хмыкает:
- Какое дурацкое имя.
Папа закатывает глаза и продолжает:
- Это Зак.
Зак машет мне, и я замечаю родинку у него на руке. Родинка, похожая на полумесяц. У меня тоже есть такая.
- Зак твой брат.
- Вообще-то, мы - близнецы, - раздраженно выплевывает Зак. - Сюрприз, да. Я тоже не знал.
Струна, до этого натянутая, теперь лопается.
Так вот, кто был со мной рядом.
Дальше - в омут с холодной водой. Ни одного шанса выплыть.
Темная бездна сомкнулась надо мной.

Я открываю глаза и вижу испуганное лицо папы.
- Это правда? - тут же переспрашиваю я.
Папа виновато кивает, готовясь к долгому разговору. Он рассказывает мне все. В смысле, всю правду.
Ты в порядке? - он придерживает меня за плечи. Я киваю, глядя в отражение моего брата в боковом зеркале. Молча залезаю на заднее сидение.
Папа начинает рассказ с таким видом, будто это не история нашей «семьи», а очередной параграф из учебника истории. Сухо, без эмоций на лице, не глядя на меня. Словно мы сидим не в машине на парковке у вокзала, а в просторной аудитории университета. Либо ему плевать, размышляю я, либо он так долго прятал свои чувства, что и сам поверил в их отсутствие.
Оливия и Дэниэл поженились внезапно. Он влюбился в нее, увидев на улице: застыл прямо посреди дороги, заведев свою музу, богиню. Любовь. А Оливия...Она просто хотела попробовать - каково это все на вкус: отношения, серьезные намерения, замужество? Узнаю Оливию. Они поженились, купили дом и все такое. Но через год, когда уже родились дети, Оливия поняла, что Дэниэл ей не подходит. Для нее он был скучным. При разводе Оливия поставила условие. Какое? Первой родилась я, через пару минут Зак. Оливия сразу поняла, что не сможет заботиться о двух детях.
- Дэниэл, милый, - еще в роддоме сказала Оливия, - тебе придется забрать мальчика.
Это будет весьма непросто, но интересно, знаешь, разделить близнецов. Неплохая история, да?
Так и случилось. Я осталась с ней, а Зака забрал отец. Все было официально: у обоих молодых родителей были друзья-адвокаты. Да и закон не запрещает делить детей. Лучше бы она забрала диван, машину, дом, что угодно, но не меня.
Как они могли вот так просто разлучить нас?
Но у условия Оливии была и другая сторона: никто не должен знать о том, что детей было двое. Я должна была принадлежать только Оливии, и ни Зак, ни родственники отца не должны были знать о втором ребенке. Она хотела быть властителем моей судьбы, хранителем Страшной Тайны.
Зачем? Этого мне уже никогда не узнать.
И снова я узнаю Оливию — ставить условия, принимать спонтанные и эгоистичные решения. Да, это она. Моя мама.
- Такая вот драма индийского производства, - завершает рассказ папа, - но все будет хорошо.
Папа ненадолго выходит:
- Проветрюсь секунду.
Я замечаю, как дрожат его руки. Чем дольше сдерживаешь взрыв, тем он будет сильнее. Бах!
Зак поворачивается ко мне и зло шипит:
- Я ненавижу тебя за то, что ты лишила меня детства и матери. Лучше бы мы и не знали про тебя. Эта правда все испортила. Разрушила все!

Папа показывает мне мою комнату и дом. Ведет себя так, будто я фарфоровая кукла, которую лишний раз лучше не трогать. Он боится, нервничает, немного переживает. Из-за сына, я понимаю. Никаких теплых объятий, слез счастья, раскаяний, ничего. Сдержанное приветствие, экскурсия по дому и все: можешь есть нашу еду и жить в нашем доме, но к нам не лезь.
Зак — его сын. Я — лишь отголосок прошлого, скелет, вывалившийся из шкафа прямо перед гостями. Конечно, папа переживает за Зака — он его воспитал, он его любит. Он заботится о сыне.
Я опять разбиваю мечты.
Дочь, которой не должно здесь быть. Тайна, которая должна была уйти в могилу вместе со своим хранителем. Да уж, вселенная умеет писать умопомрачительные сюжеты. Такие крутые, что сложно вписаться в повороты — постоянно заносит.

У меня не было мамы. Из-за тебя, - говорит злой и отчаянный голос. Это Зак без стука входит в мою комнату. «Не указывай мне, что делать в моем доме!» - выкрикивает брат на просьбу стучать.
Он так похож на Оливию. И на меня.
- А у меня не было отца, - тихо отвечаю я.
Сжимаю кулаки. Наверняка на ладонях останутся следы.
- Вместо сказки на ночь Оливия рассказывала мне о своих приключениях. Она не играла со мной, не спрашивала ничего. Ее почти никогда не было дома.
Я прекращаю разглядывать ковер и поднимаю голову на брата. Наши взгляды сталкиваются.
- Ты понимаешь? У меня не было их обоих.
Перед тем, как отвернуться, я шепчу:
- Она просила не называть ее мамой. Она всегда была для меня Оливией.
Зак выходит, хлопнув дверью.

Вечером мы с Заком соприкасаемся плечами. Заряд тока проходится по моему телу. Брат, видно, чувствует тоже самое.
- Не трогай меня! - в бешенстве выкрикивает он, отскакивая от меня.
Я закрываю глаза руками и нажимаю пальцами на веки. В темноте зажигаются звезды. Повсюду запах лаванды - Мама Эл очень крепко обняла меня на прощанье, а мои вещи стирались с ее порошком. Лавандовым.