Дивный новый мир

I

От Саши ушла жена. Ушла несколько неожиданно, да, хотя уже с год наверное в их отношениях ощущался холодок, она отстранялась по ночам, всё больше молчала, закрывала ноутбук, если он подходил, и смотрела так, с презрением, лёгким отвращением, так что можно было ожидать какого-то поступка, но вот так, чтобы уйти, не предупредив, не поговорив, оставив лишь ни о чём не говорящую записку – там текста чуть:
«Я тебя не люблю. Ухожу. Не ищи. Прощай»
И вот так ушла вроде в магазин, или на пилатес, а потом не вернулась, и эта записка на осиротевшем обеденном столе, внезапно из пустого превратившегося в опустевший.

Для Саши это был шок. Настолько сильный, что он даже запил. Ну, в смысле обычно не усугублял, а тут так настрадался, что какой будильник, о чём вы, такое горе у человека! Опоздал на работу, часа на два, пришёл никакой, под глазами чёрные мешки, на голове воронье гнездо, изо рта так несло, что рядом было опасно курить.
Пришёл, не заходя к себе, думает, дай сразу к начальнику загляну, что, повинную голову меч не сечёт, да заодно расскажу про ситуацию, поймёт, у него тоже вроде как с женой какие-то тёрки. По-мужски, так сказать, в лоб.

Начальник спиной к двери складывал вещи со стола. Услышав вошедшего прервался, обернулся и строго посмотрел.
- Саня? Привет.
- Здравствуйте, Пётр Михайлович.
- К чему такой официоз? Просто Петя. Опоздал? Случилось что?
- Да, - замялся Саня, внезапно расхотевший о проблеме, - за свет ходил платить, а там очередь, ну, вот и это…
- Серьёзно? За свет? Во вторник утром? В ЖКО? Ты меня за кого держишь?
- Ну ладно. Не за свет. Жена у меня ушла. Напился накануне, стресс, понимаете. И проспал.
- Ну вот, - расслабленно сказал начальник, - так бы и сказал сразу. Выпьем?
- Можно – автоматически сказал Саша, а потом опомнился. – Что?! В смысле – «выпьем»? Во вторник утром? С вами? В смысле – вы со мной?
- Ну а чего? Что мы – не люди? Почему я не могу с тобой выпить? Тем более вид у тебя так себе, подлечить – святое дело.
И достал из шкафа бутылку коньяка и две рюмки.

- Ты, Саня, не смотри что я начальник. Вернее, теперь можешь общаться со мной не как с начальником, а как с простым пацаном, потому что я теперь не твой начальник.
- В смысле?
- В смысле с сегодняшнего утра мы с тобой свободные люди. Ну, и все остальные тоже. В смысле все наши с тобой коллеги. Контору-то закрыли, ты ж не в курсе. Давай за новые возможности.
У Сани всё перемешалось в голове.
- Эта… эта… да твою мать… А что случилось? Чего вдруг? Почему так неожиданно?
- Ну, это для тебя неожиданно. Для меня давно маячило, только я не распространялся, это, как бы сказать, личное… было. Стало общим. Давай ещё по одной.

Они выпили, Саша сморщился, сдерживая стремившееся назад тёплое пойло. Пётр Михайлович протянул кусочек лимона.
- Тут такая ситуация… Да ладно, расскажу, чего уж теперь. – Досадная улыбка появилась на лице начальника. – Знаешь же Ганжиева?
- Из ФСБ?
- Да. Ну и вот он крышует конторы нашего направления.
- Таак.
- И вот, значит, давай он ко мне подкатывать.
- В смысле?
- В смысле СМС, цветы, буханули пару раз, в бане… Ну и вот.
Саню, немножко, по гомофобски, передёрнуло.
- И?..
- Ну, а я ему отлуп. Не в моём вы вкусе, товарищ полковник. Прямо так, прямым текстом, прямо в самодовольную харю, и руки его от себя убрал. Он разворчался, давай угрожать, но я не стал близко к сердцу, чего, платим прилично и регулярно, не думал, что до такого дойдёт… А дошло. Ну, и, короче…
- Подожди. – Саша размяк и неожиданно, разволновавшись, перешёл на «ты». – То есть полковник, оказывается, из «этих»?
- Ты ребёнок что ли? Там все из «этих» Ты как думал туда попадают? Исключительно через постель. Вот. А я ему – «Нет. Не в моём вы вкусе, товарищ полковник. Я люблю Никиту».
- Какого Никиту? – автоматически переспросил Саня.
- Нашего. Программиста. Ты заметил, что его две недели как нет?
- эээ… ну… Но я думал, что уволился. Переехал. Мы с ним так-то особо не общались..
- Он не слишком общительный. Очень стесняется. Прямо скукоживается весь, только дотронься. – глаза Петра Михайловича потеплели. – Такой нежный весь.. такой душка…
- Блять. Извините.
- И вот эта падла ему вкатила использование ломанного софта и закатал на пятерик!! – у начальника пробежала слезинка на перекошенном лице.
- Подожди. Какой нах Никитка, когда у тебя жена?!
- Ой, Сашенька, у всех жена, а у ней муж, а ведь кому-то надо и лесбиянкой побыть.

Они ещё выпили, глядя каждый в свою точку, думая о своём, начальник – переживая о потере любовника, Саня – охреневая от полученной информации.
- эта… Ну, то-есть, конторе кабзда?
- Кабзда, - грустно кивнул начальник. – Расчёт можешь получить хоть сегодня. А, только сегодня и можешь получить. Завтра здесь уже другая шарашка заселяется. Тёлки какие-то. Типо рекламное агентство. Дуры.
- ммм… Последний вопрос. – Саша собрал мысли в кучу. – А чего ты вдруг мне сейчас такую откровенность?
- Ах, Сашенька, ты же единственный нормальный человек, кого я знаю! Ну с кем мне ещё из конторы поговорить? Ведь все же кругом идиоты закомплексованные. И эта дура в квартире… огромной, пустой, холодной квартире…

II

Охреневший от шокирующей правды, так внезапно свалившейся, Саша, получивший расчёт и не обязанный ходить в какую-нибудь контору, ушёл на неделю в запой. Продолжая скучать по бывшей жене, немного, с каждым стаканом выискивая новые поводы жить дальше, уговаривая себя, что «новые горизонты» и «в море много разной рыбы», и «да ты же ещё так молод», и всякую такую нейро-лингвистическую похабщину, придумал поискать, наконец, новую пассию. Аж вспотел, пытаясь вспомнить, как знакомиться с женщинами, приглашать на свидания и как, собственно говоря, себя там вести?

Погуляв по улицам, пытаясь улыбаться в перекошенные женские рожи, посетил кинотеатр, кафе и даже библиотеку, но везде встретил беспросветность, безнадёгу и ненависть прекрасного пола, разочарованного и не верящего в настоящую дружбу, какая там, прости Господи, любовь.

Обломавшись на охотничьих просторах, вспомнил свою школьную закадычную подружку, которая, судя по соц. сетям, всё ещё была одна, позвонил. Весело поболтали, словно не было этих лет, когда ни ответа, ни привета, и легко договорились выпить, в почти том же кафе, как в школьные годы, ну, не совсем том же, а на том же месте, только теперь это называлось Крафт-бар моушен-эмоушен «Кригсдаль», хрен его знает, что это такое, но наливали.

Саша почитал меню, крякнул, напрягся, сразу заказал двести водки, салат, воды стакан и пива две кружки, в расчёте – «вот, я тебя ждал, уже заказал самое вкусное, а потом посмотрим».

Лера пришла, по традиции, припоздав на полчаса примерно, всё такая же подтянутая, бодрая, красивая до умопомрачения, накрашенная до одури, в стильном брючном костюме, белой рубашке, в туфлях без каблука, к счастью, потому что они с Сашкой были одного роста, а одень она туфли – выше, что по понятиям не очень.

- Привет. Как всегда, на полчаса. За свет ходила платить?
- А-хах, ну, если только за тот, с этим у меня долгов нет.
Чувство юмора! Чмокнулись, и Лерка сразу сказала:
- Угощаешь, джентльмен? Да ладно, не парься, я немного при деньгах, знаю, у тебя контора скисла, аккуратнее надо с тратами, у меня же тоже три года назад было четыре месяца без работы, последний хер доедала, но выжила, ни копья у родаков не взяла, всё сама; из плюсов – похудела, из минусов – ничего не понимаю из того, чем занимаюсь, но платят зашибись и чертовски рада тебя видеть! Молодец, что не забываешь!

Лерка выглядела и вела себя так классно, что походила на своего парня, и так хотелось с ней выпить и идти по берегу реки вдаль, держась за руку и любуясь точёным профилем её лица; точными движениями человека, который уверен в своих поступках настолько, что рядом с ним ощущаешь защиту и покой, и даже если рядом рванёт, то она укроет собственным телом, а потом скажет, улыбаясь – «ну, как ты, малыш?», и хочется, уткнувшись сопливым носом в плотную грудь, успокоиться, потому что это защита, опора и якорь в нынешнем бушующем мире.
Вы наверняка уже догадываетесь, да?

Саша хлопнул пару, развезло малька, слезинка на глазу, о жене своей, про кабздец конторе, про всё, что узнал, т.е. про гомосексуалистов всяких и лесбиянок, про «как такое может быть», про «у нас же никого в классе не было, все нормальные», а Лерка обрубила, сразу, мягко, но обрубила:
- Нет! Это ты не знал! Всё было… ну, маленько по-другому… Да, блин, как тебе… Помнишь, мы целовались? После физры?
- эээ.. Конечно. – Саня напрягся. – Как такое забудешь? Я тебе поэтому и позвонил, потому что не забывается.
- Вот. А у меня в тот момент глаза открылись. Не подумай, целуешься ты классно, но у меня вот чувств в груди прямо никаких. Никакого «захватило дыхание, закружилась голова», я тогда подумала, что с тобой что-то не так, а потом поняла – не тянет меня к мальчикам. Наташку помнишь?
- эээ… - маленько ошалев, протянул Саша. – Никитину?
- Да. Вот с ней мы на выпускном сосались, вот это совсем другое. Вот где у меня дыханье спёрло и ноги подкосились.
- Подожди. Но ведь она потом замуж вышла, у неё вроде пацан мелкий.
- Вышла, да. Я ревела две недели. А попробуй тут не выйди, родители знаешь как её прессовали? Ну и выдали замуж. Ты её ухажёра видел?
- Не особо.
- А я особо. Ещё тот голубок.
- Но сын?
- Да я хрен его знает. Она не говорит. С этими современными технологиями сейчас всё возможно.
- Ну, то есть… У нас ничего не получится?
- У нас с тобой? Ты дурак что ли? Нет конечно. Хороший парень, но пойми, я сейчас встречаюсь с одной, ну, не то чтобы любовь, а так, переспать, а с парнями – вот ты у меня и был последний. – и Лера ласково улыбнулась в ошеломлённую Сашкину рожу.

Мир пошатнулся. Жена и подружка – лесбиянки, начальник и его куратор с ФСБ – гомосексуалисты, Никита… Депутаты, парламентарии, телеведущие, певцы, танцоры, дизайнеры, актёры. Всё, чего раньше не было… или было, но Саня из-за узколобости своей не замечал или не хотел видеть, о чём молчали – или тоже не знали? – суровые родители, всё это вдруг вот так, в одночасье всплыло и как будто смеялось над ним, неожиданно таким одиноким в этом мире.

Лерку забрала спустя полчаса её одноразовая подружка, и они ушли, смеясь и поддерживая друг дружку за локоток, оставив парнишку сидеть открыв рот, но отупение продолжалось недолго, он собрался и решил заглянуть к Стёпе, своему старому приятелю, заядлому холостяку, с которым они часто травили анекдоты про пидаров, и вообщё Стёпка был тот ещё гомофоб.

III

Саня подошёл к двери, позвонил в звонок. Звонок не работал. Поправив в кармане бутылку водки, постучал. За дверью послышались шаги.
Стёпа был небрит, одет в грязную майку и тришки с оттянутыми коленями, волосы взлохмачены и давно не мыты, он производил печальное впечатление, но Саня порадовался – именно так должен выглядеть настоящий мужик, вот с таким было приятно выпить водки и поговорить за жизнь, с таким не чувствуешь себя одиноким и брошенным, потому что два одиночества – это уже компания, чего так не хватало.
- Что у тебя звонок не работает?
- Электричество отключили. За свет забыл заплатить – и вот те нате!
- Пидарасы.
- Это точно! Они самые – хохотнул хозяин дома. – Месяц всего прошёл – и отрубили нахер! Пидарасы однозначно!
- Да, я вот к тебе именно по этому поводу. – Скидывая ботинки сказал Саня. – Про пидарасов поговорить.
- Вот как? А у тебя что случилось?

Саша рассказал о жене, работе, подружке, своих разочарованиях и догадках.
- И вот ты понимаешь, - уже немного осоловелым говорил он в Стёпу, - вот как? Ну? Вот как?
- Ну, так. Бывает, живёшь, а потом – ***к! И правда.
- Что – правда?
- Ну, как у тебя получилось – жил-жил, а потом ***к – и правда!
- Не понял.
- Давай по порядку. Вот ты жил, ну, как мы все, родители сказали – надо, и ты влюбился, женился, нарожал детишек, а потом вдруг в определённый момент понимаешь, что у тебя жена лесбиянка, и ты сам голубой.
- Чего бля?!
- Ну, отпустились вожжи родительского управления, и на деле то ты – голубой.
- Чё за херня…
- Не херня, - грустно почему-то сказал Стёпа.
- Не-не, не… ну, вот мы же с тобой…
- Эх,.. – вздохнул Степан,- ну, коль пошла такая пьянка, режь последний огурец. Ты никогда не задумывался, чего я не женат?
- А чё там… Ну, не нравится тебе под каблуком ходить, вот и живёшь один.
- Ага. А ты у меня хоть раз хоть одну девочку видел?
- Э… не видел. Я у тебя вообще никого не видел. Только мы с тобой, такие… бля… брутальные самцы… про педиков анекдоты травим…
- «Плоха та нация, что не умеет посмеяться над собой» - с какой-то особой грустью проговорил Степан. – Это американская пословица. Верная, между прочим. Поэтому мы с тобой так весело эти темы и обсуждали. А что у меня в том момент происходило в душе, ты знаешь? Как там всё кипело? – Он положил руку на Санино плечо. – Как я ждал этого момента? Когда жена от тебя уйдёт? Когда ты придёшь вот так, в размотанных чувствах, и мы с тобой сядем, выпьем, как всегда, а потом тебя потянет ко мне, захочется человеческого тепла, и я смогу его дать, потому что я единственный человек на земле, который тебя так понимает, как никто другой, и мы станем единым целым, и наши губы сойдутся… - он попытался поцеловать Саню.
Саня протрезвел, вскочил, разбил старому приятелю пустую бутылку о голову и выскочил из квартиры, захватив с собой ботинки и уже на соседней улице на ходу обулся.

IV

В Саниной комнате работал телевизор, шла какая-то педерастическая комедия. За стеной ссорились соседки-лесбиянки, пидарасы-электрики отрубали электричество у задолжавших за свет, по улице с музыкой и флагами шествовал гей-парад.
Саня вышел из подъезда и заорал.